Тихоокеанский водоворот - Клайв Касслер 13 стр.

- Вовсе нет. Все будет убедительно. Полиция про­сто предположит, что вы брились электробритвой, принимая ванну. Несомненная глупость. Бритва вы­пала у вас из руки и упала в воду. Напряжения хватит, чтобы вы отключились; ваша голова окажется под во­дой, и вы утонете. Следователи придут к выводу, что это несчастный случай. А почему бы и нет? Ваше имя появится в колонке некрологов в газетах, и со време­нем Дирк Питт станет для родственников далеким воспоминанием.

- Откровенно говоря, удивительно, что я стою таких усилий.

- Достойный конец для человека, который слиш­ком близко подошел к уничтожению гениально заду­манного предприятия, осуществлявшегося больше тридцати лет.

- Избавьте меня от вашей похвальбы, - провор­чал Питт. - А как же Адриана? Забавно будет, если мы оба утонем, бреясь в ванной.

- Не переживайте. Мисс Хантер не причинят вреда. Я возьму ее в заложницы. Адмирал Хантер хорошенько подумает, прежде чем продолжить поиски Тихоокеанского Водоворота.

- Хантера это остановит от силы на две минуты. Для него долг выше семьи. Вы зря теряете время. От­пустите ее.

- Я человек дисциплинированный, - сказал Дельфи. - И никогда не отступаю от плана. Мои цели элементарны. Я просто хочу свободы от разрушитель­ных замыслов коммунистических стран и империали­стических поползновений Соединенных Штатов. Вме­сте они уничтожат цивилизацию. А я намерен выжить.

Время, думал Питт. Нужно, чтобы великан про­должал говорить. Еще несколько минут, и явятся люди Хантера. Сейчас его единственное оружие - разговор.

- Вы сумасшедший, - холодно сказал Питт. - Вы десятки лет занимались убийствами во имя выжи­вания. Избавьте меня от расхожих фраз о коммуни­стах и империалистах. Вы всего-навсего анахронизм, Дельфи. Люди вашего типа вышли из моды вместе с Карлом Марксом, бриолином и антеннами на автомо­билях. Вас похоронили полвека назад, а вы и не по­дозреваете об этом.

Спокойствие Дельфи дало трещины; кожа обтя­нула скулы, но великан сразу совладал с чувствами.

- Философия, отвлечь которой можно лишь не­вежу, майор. Через несколько минут вы перестанете мне мешать.

Он кивнул. Один из его людей прошел в ванную и пустил воду. Питт попытался пошевелить руками. Хо­тя его запястья несколько раз обмотали веревкой, но не туго, чтобы не оставлять красноречивых следов.

И вдруг Питту показалось, что чувства его обма­нывают: его начал окутывать сладкий аромат красного жасмина. Невозможно... однако он знал, что она здесь. Саммер в комнате.

Дельфи молча показал на Адриану, и тот, что свя­зывал руки Питту, достал из кармана коробочку, вста­вил в шприц иглу, приподнял край платья Адрианы и бесцеремонно вонзил иглу в круглую ягодицу. Девуш­ка слегка шевельнулась, вздохнула, нахмурилась и че­рез несколько секунд погрузилась в сон, граничащий с бесчувствием. Помощник Дельфи быстро убрал шприц в карман, поднял Адриану на руки и остано­вился в ожидании приказа хозяина.

- Боюсь, мы расстаемся, - сказал Дельфи.

- Уходите до начала главных событий?

- Дальнейшее меня мало интересует.

- Вам не вынести ее из здания.

- У нас в подвальном гараже машина, - самодо­вольно сказал Дельфи.

Он подошел к двери, приоткрыл ее и выглянул в щелку. Когда он уже выходил, Питт крикнул:

- Еще один вопрос, Дельфи!

Великан помешкался, остановился и повернулся к Питту.

- Кто такая девушка, которая называла себя Саммер?

Дельфи зло улыбнулся.

- Моя дочь. - Он помахал рукой. - Прощайте, майор.

Питт в отчаянии предпринял последнюю по­пытку.

- Передайте привет банде на Каноли.

Взгляд Дельфи посуровел. В нем на миг про­мелькнуло сомнение, но быстро исчезло.

- Прощайте, - повторил Дельфи и, как тень, вы­скользнул в коридор.

Питт не сумел задержать его и предотвратить по­хищение Адрианы. Он пришел в отчаяние. Человек из ванной вышел, кивнул и снова исчез. Второй охран­ник положил оружие на стул и подошел к Питту, его круглое лицо с самыми заурядными чертами таило мрачную, садистскую угрозу.

Питт видел удар, но не успел увернуться, только наклонил голову. Кулак охранника скользнул по его черепу и сбросил Питта со стула на пол у балконной занавески.

Тьма грозила затопить сознание, но Питт отогнал ее и с трудом попытался встать. Он смутно видел охранника: тот склонился над ковром, одной рукой зажимая поврежденное запястье, - и услышал вой раненого зверя. Ублюдок сломал запястье, подумал Питт и мрачно улыбнулся: боль от удара по голове не шла ни в какое сравнение со сломанной костью.

Питт стоял неподвижно. И тут его руки коснулась рука из-за шторы. Он ощутил дергания вперед и назад: кто-то резал веревку, стягивавшую ему запястья. Аромат красного жасмина окутал его, как теплая ос­вобождающая волна. Через мгновение веревка была перерезана, и в правую ладонь Питта осторожно вло­жили маленький обоюдоострый нож. Питт не смел прикоснуться к ней, отдернуть штору, за которой она пряталась. Напротив, он крепче сжал нож и стал раз­минать руки, чтобы восстановить кровоток.

Охранник перестал выть и пополз по ковру к Пит­ту. Его напарник в ванной продолжал заниматься своим делом; из-за плеска воды он ничего не слышал. Охранник опустил поврежденное запястье на колени, другой рукой потянулся к стулу и схватил пистолет; описав им короткую дугу, он прицелился в грудь Пит­ту, забыв от боли и ненависти приказ Дельфи устро­ить "несчастный случай".

Питт покрылся испариной. Охранник был слиш­ком далеко, чтобы что-либо предпринять: пуля разорвала бы торс Питта прежде, чем он преодолел бы хоть половину расстояния. Охранник мучительно дол­го целился в Питта. Потом начал приближаться, под­ползая на коленях, по полфута за раз, сужая зазор до пяти футов. По-прежнему оставаясь слишком далеко.

Питт испытывал адовы муки. Три фута - нужно, чтобы расстояние между ними было три фута, тогда можно будет надеяться первым пустить кровь. Рас­стояние вытянутой руки. Нужно расстояние вытяну­той руки, говорил он себе, измеряя взглядом про­странство.

Охранник подполз ближе. Он продолжал целить­ся Питту в грудь, время от времени наставляя ствол ему в лоб. А один раз усмехнулся и прицелился в reниталии.

Терпение, снова и снова твердил себе Питт. Терпение. Он мысленно повторял два самых важных слова английского языка: терпеть и надеяться. Может быть, еще все получится: охранник почти на нужном расстоянии. Для пущей уверенности Питт напряженно ждал еще несколько секунд. Если поспешить, можно не успеть оттолкнуть от себя пистолет, а Питт не сомневался, что при малейшем контакте охранник нажмет на спуск. Единственная его надежда на успех - в неожиданности. Он по-прежнему держал развязан­ные руки за спиной, заставляя охранника поверить в то, что убить его легко. Надо ему подыграть. Питт еще ниже опустил подбородок и заставил глаза округлить­ся в притворном ужасе.

А потом прыгнул. Левой рукой отвел вверх руку охранника с пистолетом, не обращая внимания на просвистевшую у плеча пулю, и одновременно его правая рука описала короткую дугу, и острое лезвие рассекло горло противника до самой гортани. Страшный хрип вырвался из распоротого горла, на грудь охраннику, на руку Питта и на ковер полилась кровь. В глазах охранника появилось изумление, и они закатились под лоб, тело судорожно дернулось, и он упал.

Мгновение Питт сидел, не сводя глаз с мертвого охранника. Потом поднял с пола пистолет и неслышно направился к ванной. Он слышал жужжание элек­трической бритвы: второй охранник готовил орудие казни. Ванна наполнилась и ждала. Питт не отрывал взгляда от двери в ванную, неслышно подкрадываясь к ней.

Неожиданно в дверь позвонили. Питт вздрогнул от неожиданности и замер, охранник выбежал изванной и тоже застыл, увидев мертвого товарища на полу. Потом повернулся и недоуменно посмотрел на Питта.

- Брось оружие и замри, - резко сказал Питт.

Палач Дельфи стоял неподвижно и смотрел на оружие в руке Питта. Звонок прозвенел снова. Охранник прыгнул в сторону и вскинул пистолет, собираясь выстрелить. Питт прострелил ему сердце.

Он остался стоять, устремив на Питта ошелом­ленный пустой взгляд. Потом руки разжались, писто­лет упал на ковер, и охранник медленно опустился на колени, потом на бок и скрючился на полу в позе зародыша.

Питт стоял неподвижно, слушая лихорадочный стук в дверь, не отрывая взгляда от трупов на полу. Четыре стены комнаты словно сомкнулись вокруг него. Чего-то не хватало. Его мозг отказывался работать: последние несколько минут повергли его в смятение и оцепенение. Здесь должен быть кто-то еще...

Саммер!

Питт отдернул занавеску, закрывавшую балкон, и увидел только стену за ней. Он лихорадочно принялся обыскивать комнату, окликая Саммер по имени. Она не отвечала. Балкон, подумал он. Должно быть, она вслед за Дельфи и его людьми спустилась с крыши. Балкон был пуст, но к перилам привязана веревка, она спускалась на террасу номера внизу. Саммер ушла так же, как в прошлый раз.

И тут Питт увидел на одном из мягких кресел ма­ленький цветок. Изящный цветок местного жасмина, изысканные белые лепестки изнутри чуть окрашены желтым. Он поднял цветок, разглядывая его, как редкую бабочку. Дочь Дельфи, думал он про себя. Но как это возможно?

Он все еще стоял на балконе с цветком в одной руке и пистолетом в другой, глядя на волнующийся ярко-голубой океан, когда в номер ворвались люди из службы безопасности Хантера.

Глава 13

- Мистер Питг. - Привлекательная молодая жен­щина из волонтерской службы говорила неуверенно. - Адмирал ждет вас. И кстати... - сказала она, опустив глаза, - мы все ужасно гордимся тем, что вы сделали на "Марте-Энн"...

- Как адмирал воспринял похищение дочери?

Питт вовсе не хотел, чтобы его вопрос прозвучал

резко.

- Старика так просто не сломишь, - ответила она.

- Он в своем кабинете?

- Нет, сэр. Все ждут вас в конференц-зале. - Она встала и вышла из-за стола. - Сюда, пожалуйста.

Он прошел за ней по коридору; девушка остано­вилась у двери справа, постучала, приоткрыла, назвала его имя и неслышно закрыла за ним дверь.

В комнате было четыре человека. Двоих он знал, двоих нет. Адмирал Хантер вышел вперед и пожал ему руку. Он казался гораздо старше, чем четыре дня на­зад, когда Питт впервые его увидел. Старше и более усталым.

- Слава Богу, вы не пострадали, - тепло сказал Хантер, удивив Питта искренностью тона. - Как ва­ша нога?

- Нормально, - коротко ответил Питт. Он по­смотрел старику в глаза. - Мне жаль, что так вышло с капитаном Сайнаной... и с Адрианой. Виноват только я. Надо было быть бдительней.

- Вздор, - ответил Хантер с натянутой улыбкой. - Вы уничтожили двоих ублюдков. Небось, схватка бы­ла еще та.

Питт не успел ответить: подошел Денвер и похло­пал его по спине.

- Рад вас видеть. Ужасно выглядите.

- Просто очень устал, наверно. У меня страдаль­ческий вид, потому что за двадцать четыре часа я спал тридцать минут.

- Прошу простить, - сказал Хантер, - но сейчас не до сна. Если не сумеем поднять "Старбак" быстро, можно будет списать лодку. - В морщинах возле глаз Хантера явственно отражалось страшное напряжение, в котором он жил. - Хотя мы должны поблагодарить вас за то немногое время, что есть в нашем распоря­жении. Затопить носовой торпедный отсек - гени­альное решение.

Питт улыбнулся.

- Рулевой "Марты-Энн" был уверен, что мы с ним будем платить за ущерб из нашего жалованья до самой смерти.

Хантер позволил себе намек на зачаток кривой улыбки в углу рта.

- Входите и садитесь. Но позвольте вначале по­знакомить вас с доктором Элмером Крайслером, гла­вой исследовательского отдела госпиталя "Триплет".

Питт обменялся рукопожатием с низкорослым маленьким человеком. Пальцы у того оказались как клещи. Голова бритая, за уши зацеплены дужки ог­ромных очков в роговой оправе. За толстыми стек­лами карие птичьи глаза, но улыбка широкая и ис­кренняя.

- И с доктором Раймундом Йорком, главой отде­ла морской геологии Итонской океанографической школы.

Йорк совсем не походил на геолога, скорее на во­дителя-дальнобойщика или лесоруба. Рослый, выше шести футов, и широкоплечий. Он улыбнулся, сверк­нув прекрасными, белыми, ровными зубами.

Руку Питта сжали пять сильных, больших паль­цев. Таких он никогда еще не видел.

Хантер усадил Питта и сказал:

- Хотим послушать ваш рассказ о потере "Мар­ты-Энн" и нападении на ваш номер в отеле.

Питт расслабился и постарался настроиться на изложение событий и возможных перспектив в правильной последовательности. Он знал, что за ним на­блюдают, внимательно выслушивая каждую мелочь, какую он мог извлечь из памяти.

Денвер кивнул.

- Не торопитесь и простите нас, если мы время от времени будем задавать вопросы.

Питт негромко начал:

- Полагаю, все началось с того, что мы обнару­жили неожиданное поднятие морского дна, не отраженное на картах.

И рассказал все. Ученые делали заметки, а Денвер следил за пленочным магнитофоном. Изредка кто-нибудь из сидящих за столом перебивал его и задавал вопрос, на который Питт отвечал как можно подробнее. Единственное его умолчание касалось Саммер; он солгал, сказав, что зажал нож в руке раньше, чем люди Дельфи связали его.

Хантер снял целлофан с пачки сигарет и бросил в пепельницу.

- Что скажете об этом Дельфи? До сих пор вер­бальный контакт майора Питта с этим типом - един­ственный контакт с кем-либо, связанным с Водово­ротом. Если только Дельфи действительно с ним связан.

Доктор Крайслер подался вперед через стол.

- Можете подробно описать этого человека?

- Примерно шесть футов восемь дюймов, - отве­тил Питт. - Прекрасно сложен для своего роста; сколько весит такой высокий человек, не скажу. Морщинистое лицо с резкими чертами, седеющие во­лосы и, конечно, самая поразительная черта - жел­тые глаза.

Крайслер поднял брови.

- Желтые?

- Да, почти золотые.

- Это невозможно, - сказал Крайслер. - У аль­биноса могут быть розовые глаза с легким оранжевым оттенком. При некоторых типах болезней цвет глаз меняется на серовато-желтый. Но цвета яркого золо­та? Невозможно. Радужная оболочка просто не со­держит нужный для этого пигмент.

Доктор Йорк достал из кармана трубку и принял­ся вертеть ее в руках.

- Самое странное в вашем рассказе - человек с желтыми глазами. Дело в том, что такой человек дей­ствительно существовал.

- Оракул Физического Единства, - негромко ска­зал Крайслер. - Конечно. Доктор Фредерик Моран.

- Не помню такого имени, - сказал Хантер.

- Фредерик Моран - один из величайших ан­тропологов столетия. Он отстаивал теорию, гласившую, что человеческий мозг станет решающим фак­тором в постепенном исчезновении человечества.

Йорк кивнул.

- Умный, но эгоцентричный человек. Исчез в море почти тридцать лет назад.

- Дельфийский оракул, - сказал Питт, ни к кому в частности не обращаясь.

Денвер немедленно уловил связь.

- Конечно. Дельфи - место оракула в древней Греции.

- Быть не может, - сказал Крайслер. - Этот че­ловек мертв?

- Мертв ли? - спросил Питт. - Может, он оты­скал свой остров Каноли.

- Похоже на гавайскую Шангри-Ла, - сказал ' Хантер.

- Может, так и есть, - заметил Питт.

Он вкратце пересказал содержание разговора с

Джорджем Папаалоа из Музея Бишопа.

- Мне трудно поверить, что такая крупная фигу­ра, как доктор Моран, - сказал Йорк, - может просто исчезнуть на три десятилетия и неожиданно объя­виться, убийцей и похитителем.

- Сказал ли этот Дельфи еще что-нибудь, что могло бы связать его с доктором Мораном? - спросил Крайслер.

Питт улыбнулся.

- Он заявил, что мой интеллект намного слабее, чем у Лавеллы и Роблмана, кто бы это ни были.

Крайслер и Йорк переглянулись.

- Очень странно, - повторил Йорк. - Лавелла был физиком-гидрологом.

- А Роблман - знаменитый хирург. - Глаза

Крайслера неожиданно округлились; он неотрывно смотрел в глаза Питту. - Перед смертью Роблман экс­периментировал с механическими жабрами, которые позволили бы человеку усваивать кислород из воды.

Крайслер молча подошел к холодильнику в углу комнаты. Наполнил бумажный стаканчик (стеклян­ная бутылка отозвалась глухим бульканьем), вернулся к столу, выпил воду и только тогда продолжил:

- Как, вероятно, все мы знаем, важнейшая функ­ция дыхательной системы - обеспечить организм не­обходимым кислородом и удалить углекислый газ. У животных и человека легкие свободно размещены в груди; они расширяются и сжимаются с помощью диафрагмы и давления воздуха. Попав в легкие, воздух проникает через ткань стенок в кровь. С другой стороны, рыба получает кислород и удаляет двуокись углерода через мягкие, насыщенные сосудами ткани, которые состоят из множества тончайших лепестков. Приспособление, которое предположительно разрабо­тал Роблман, представляло собой комбинацию жабр и легких, оно прикреплялось к груди и через соедини­тельные линии могло поставлять кислород.

- Звучит неправдоподобно, - сказал Хантер.

- Да, неправдоподобно, - согласился Питт. - Но объясняет, почему ни у кого из тех, кто взял на абордаж "Марту-Энн", не было с собой акваланга.

- Такой механизм, - добавил Крайслер, - вряд ли позволит человеку оставаться под водой больше получаса.

Денвер удивленно покачал головой.

- Может показаться, что полчаса - это немного, но насколько такой прибор лучше громоздкого обору­дования, которым мы пользуемся сегодня!

- Джентльмены, а вы не знаете, что сталось с Лавеллой и Роблманом? - спросил Хантер.

Крайслер пожал плечами.

- Они умерли много лет назад.

Хантер взял микрофон.

- База данных? Адмирал Хантер. Мне нужны подробности смерти двух ученых, Лавеллы и Роблмана. Как только отыщете, немедленно передайте. Что ж, начало положено. Доктор Йорк, что скажете о геологии моря в районе Водоворота?

Йорк открыл чемоданчик и разложил перед собой на столе несколько карт.

- Расспросив уцелевших гидроакустиков с "Мар­ты-Энн" и коммандера Боланда в госпитале и выслу­шав замечания Питта, я вынужден сделать только один вывод. Водоворот не что иное, как не обнару­женная ранее подводная гора.

- Возможно ли, чтобы ее до сих пор не обнару­жили? - спросил Денвер.

- В этом нет ничего необычного, - ответил Йорк, - если вспомнить, что и на суше новые горы отыскивали вплоть до 1940-х годов, а девяносто во­семь процентов океанского дна еще не нанесены на карты подробно.

- Такие горы по большей части - остатки под­водных вулканов? - продолжал расспросы Питт.

Йорк набил трубку табаком из кисета.