- С наслаждением, - ответил мистер Тиллотсон, засовывая руки в карманы и грея спину у ниши в стенке, фальшиво прикидывавшейся камином и украшенной красными бумажными розами. - Конечно, если смогу, сами понимаете.
- Очень, очень большое одолжение, - продолжал Гловер.
Мистер Тиллотсон сказал, что ему это доставит еще больше удовольствия.
- Я никого, кроме вас, не хочу просить, - сказал коварный Гловер. - Если все окончится благополучно, я куплю вам у Литхэма и Робертса то, о чем вы меня просили.
- Все наладится. - И Тиллотсон сразу повеселел. - Погодите минуточку. Если горничная дома, я попрошу ее принести нам чего-нибудь выпить.
- Собственно говоря, надо рассказать вам все по порядку, - начал Гловер, когда, наконец, маленькая бутылка виски и стаканы стояли перед ним на столе. - Я буду краток.
Он закурил трубку и рассказал внимательному Тиллотсону всю историю своей любви.
- Вы себе на уме, Гловер, - проговорил восхищенный Тиллотсон, когда тот кончил. - А я-то недоумевал, почему это вы так шикуете последнее время. Впрочем, - добавил он глубокомысленно, - вы никогда не были болтуном и вертопрахом.
- Я считаю, что надо свои дела держать про себя, - сказал Гловер.
- И этот лодочник нашел старикашку, - сказал Тиллотсон, повторяя выражения Гловера. - Но я не вижу выхода, Гловер.
- Я хочу убрать от него старика, - сказал тот. - Если я не мог его найти, то пусть никто его не найдет. И вы должны мне помочь.
- Поехать в Сторвик, завязать его в мешок и утопить? Так, что ли? - спросил Тиллотсон. блестяще оправдывая свою репутацию остряка, признанную за ним знакомыми барышнями.
- Вы можете завтра выехать? - нетерпеливо спросил Гловер.
- Я свободен, как птицы небесные, - задумчиво сказал Тиллотсон. - Только никто мне не бросает крошек для пропитания.
- Значит, я могу на вас рассчитывать, - сказал Гловер. - Я так и полагал. Нет ничего лучше старого друга, когда находишься в затруднении.
Мистер Тиллотсон скромно согласился.
- А вы не забудете насчет Литхэма и Робертса? - добавил он.
- Разумеется, нет, - уверил его Гловер. - Видите ли, мне не хочется самому показываться там. А я хочу, чтобы вы привезли старика в Лондон, и тут я уж сам найду его на улице, случайно, совершенно случайно.
- Не знаю только, как это сделать, - сказал Тиллотсон.
- Давайте, встретимся завтра утром у Ватерлоо в десять минут девятого, - предложил Гловер, допивая стакан виски. - Мы попробуем, во - всяком случае.
Он пожал руку другу и, следуя за ним по деревянной лестнице, проговорил что-то насчет пользы раннего вставания и ушел в свою контору, чтобы приготовиться к завтрашнему дню.
Утром он пришел на станцию и сел в вагон первым, а мистер Тиллотсон явился с той необычайной пунктуальностью, которая дает человеку возможность прыгнуть в поезд на ходу за секунду до того, как паровоз разовьет полную скорость.
- Я уж боялся, что не попаду, - запыхавшись, проговорил мистер Тиллотсон. - А здорово вышло! Как будто я пришел сюда с семи часов.
Его друг что-то проворчал, и так как в купе, кроме них, никого не было, он тотчас же приступил к обсуждению практического выполнения плана.
- Если бы он умел читать, мы послали бы ему письмо, - сказал Тиллотсон, сдвигая котелок на затылок. - Подумать только, что человек его лет не умеет читать!
- Он старой школы моряк! - заметил Гловер.
- Странная школа! - игриво усмехнулся Тиллотсон. - Что же, придется подождать, пока он выйдет погулять.
Они приехали в Сторвик около полудня, и Гловер, опасливо оглядываясь, нет ли где Вильсона, медленно прошел со своим другом к набережной, затем оставил его высматривать "Чайку", а сам нанял комнатку в первом этаже маленькой гостиницы "Королевский дельфин", стоявшей у входа в гавань.
- Вон она стоит, - сказал Тиллотсон, вернувшись в гостиницу, и подвел Гловера к окну. - Смотрите, вон то маленькое суденышко. Видите, вон старик работает с остальными.
Мистер Гловер направил на шхуну дешевенький бинокль и ахнул.
- Ну, конечно, это он и есть! Что же нам теперь делать?
По предложению Тиллотсона, они пообедали, и Гловер мрачно курил все послеобеденное время, тогда как Тиллотсон шатался по набережной. После чаю нетерпение взяло верх над осторожностью и, надвинув шляпу на лоб, он тоже вышел на берег. В пятидесяти ярдах перед "Чайкой" стоял столб, и Гловер со своим другом прислонился к нему, внимательно разглядывая палубу шхуны.
- Вон трое из них идут на берег, - сказал внезапно Тиллотсон. - Глядите!
Затаив дыхание, следили, они за уходящей командой шхуны и, воспользовавшись надвигавшимися сумерками, подошли поближе.
- Вон этот черт Вильсон, - прошептал Гловер. - Не смотрите туда!
- Зачем же вы мне говорите, что это он? - удивился рассудительный Тиллотсон.
- Он идет на берег с другим. Наверно, со штурманом, - взволнованно продолжал Гловер. - Ну! Теперь ловите момент! Уведите старика со шхуны, и я вам подарю нечто замечательное, клянусь честью.
- А что вы называете замечательным? - спросил медлительный Тиллотсон, у которого сердце билось совсем в другом темпе, чем у Гловера.
- Доставьте его благополучно в Лондон, и я дам вам пять фунтов - пообещал Гловер. - Ну, идите. Я побуду здесь.
Мистер Тиллотсон, выяснив деловые отношения, пошел вниз и, небрежно покручивая свои жиденькие усики, медленно приблизился к шхуне. На палубе был только один мальчуган.
- Что, капитан Гиссинг на борту, молодчик? - дружески спросил Тиллотсон.
- Кажется, внизу в каюте, - ответил Генри, показывая пальцем на трап.
- Я бы хотел проведать его, - сказал мистер Тиллотсон.
- Я не возражаю, - ответил Генри.
Восхищенный таким успехом, мистер Тиллотсон вошел на палубу и огляделся.
- Он мой старый друг, - сказал он любезно.
- А что это вы курите?
- Крошенку, - ответил юнец.
- Попробуйте сигарку. - И Тиллотсон вытащил пакетик с тремя сигарами. - Не так плохи.
Благодарный Генри взял одну и, похрустев ею над ухом, понюхал с видом знатока. А мистер Тиллотсон с совершенно независимым видом спустился в каюту.
На столе стоял чайный прибор и несколько грязных стаканов и блюдец, а в кресле отдыхал старик, положив руки на стол.
- Добрый вечер, - проговорил мистер Тиллотсон, останавливаясь у дверей и заглядывая в темноту, чтобы убедиться, что никого нет. - Совсем одни?
- Совсем один, - повторил капитан Гиссинг, недоумевая, кто бы это мог быть.
- Тут слишком темно, и я плохо вижу вас, - таинственным шепотом продолжал Тиллотсон. - Но ведь вы капитан Гиссинг?
- Да, это я, - недовольно ответил капитан.
- Направляетесь в Нортфлит? - еще более зловещим шепотом продолжал Тиллотсон.
- А что такое? - И старый шкипер взволнованно схватился за стол.
- Вы уверены, что это вполне безопасно? - спросил Тиллотсон.
- Что такое? - повторил старик. - Говорите яснее!
- Я думаю, что вам лучше скрыться, - торопливым шепотом сказал Тиллотсон. - За вашу доставку назначена большая награда, которую жаждет получить капитан Вильсон. Сами знаете, что такие поступки, как ваш, не проходят даром.
Капитан Гиссинг опустился в кресло и закрыл лицо руками.
- Я все равно вернусь, - сказал он дрожащим голосом. - Вильсон говорил, что тот человек жив и что все это было недоразумением. Если он мне лгал ценой моей старой шеи, пусть получит эту награду.
- А что будет с вашей женой и дочерью? - сказал Тиллотсон, почувствовав, что-то вроде отвращения к своей миссии. - Я видел в газетах вчера вечером, что Вильсон вас поймал. Он пошел теперь поговорить с полицией.
- Он сегодня утром получил письмо от моей дочки, - совсем растерянно сказал старик.
- Нет, он только сказал, что письмо от нее, - возразил Тиллотсон. - Ну, собирайте ваши вещи и пойдем.
Взволнованный своей ролью, он схватил старика за руку, и тот послушно встал, снял свою потрепанную кепку со стены и молча последовал за Тиллотсоном.
- Мы пойдем выпьем чего-нибудь, - сказал Тиллотсон юнге, - и минут через десять вернемся.
- Отлично, - весело проговорил Генри. - Жаль, что мне с вами нельзя.
Тиллотсон игриво рассмеялся и сошел на берег в сопровождении перепуганно молчащего старика. Сначала капитан Гиссинг был как-то недоверчив, но чем дальше, тем больше в нем просыпались все инстинкты загнанного и преследуемого зверя, и он так поспешно удирал, что Тиллотсону ничего лучшего и желать не приходилось.
- Куда мы идем? - спросил он, когда они подошли к железнодорожной станции. - Я поездом не поеду.
- Мы в Лондон, - ответил Тиллотсон. - Там вам будет легче всего скрыться.
- Я не поеду поездом, - упрямо сказал старик.
- Почему? - удивился Тиллотсон.
- Потому что, когда они вернутся на корабль и увидят, что я ушел, они протелеграфируют в Лондон, - сказал старик. - Я не желаю попасть в ловушку, как крыса.
- А что же вы думаете делать? - спросил потрясенный Тиллотсон.
- Не знаю, - ответил старик. - Идти пешком придется. Сейчас темно, и мы могли бы до рассвета пройти миль двадцать.
- Д-да-а… Конечно, - подтвердил Тиллотсон, у которого не было никакого желания проделать такого рода ночную прогулку. - Могли бы, конечно, но только мы не пойдем.
- Тогда пустите меня одного, - сказал старик.
Тиллотсон покачал головой.
- Вас будут преследовать, - сказал он таинственно. - Поверьте, я лучше знаю, что вам надо, и поедемте поездом.
- Не поеду, - упрямо сказал Гиссинг. - Вы были очень любезны, что предупредили меня. Теперь дайте мне уйти самостоятельно.
Тиллотсон покачал головой, и как бы невзначай посмотрел назад: в нескольких шагах от них шел Гловер.
- Я бы хотел, чтобы вы мне верили, - серьезно сказал он. - В Лондоне вы будете в безопасности, чем где бы то ни было.
Капитан Гиссинг задумался.
- Там, вверх по реке стоит шхуна, которая снимется с якоря в час ночи, сегодня, - проговорил он медленно. - Я на ней работал раза два, и если вы можете хорошо заплатить, шкипер возьмет нас с собой. Он знает меня под фамилией Строуд.
- Вы меня минуточку подождите, я возьму свой чемодан на станции, - сказал Тиллотсон, желавший посоветоваться со своим "шефом".
- Вон там под навесом подожду, - согласился капитан Гиссинг.
- Вы только не удирайте, - выразительно сказал Тиллотсон. - Если вы не хотите ехать поездом, то, наверно, лучше всего будет сесть на шхуну.
Он побежал к станции и, быстро переговорив с Гловером, взволнованный, побежал назад, Гиссинг терпеливо ждал в тени арки, заложив руки в карманы.
- Все в порядке, - весело крикнул Тиллотсон. - Пошли водным путем. Вы, надеюсь, знаете дорогу к этой шхуне?
Осторожно они снова прошли к берегу, причем капитан Гиссинг вел Тиллотсона по каким-то закоулкам и грязным дворам, мимо лавчонок и сараев. Место было не совсем подходящее для вечерних прогулок, и Генри, которой пошел искать капитана Гиссинга, обеспокоенный его долгим отсутствием, с удивлением посмотрел ему вслед, когда они свернули в переулок.
Его удивление возросло еще больше, когда он увидел, что они идут к реке. Дорога была неровная, и Генри осторожно крался за ними, пока они не остановились у маленькой заброшенной пристани и после тихих переговоров взошли на борт стоявшей там невзрачной шхуны. На палубе не было никого, но в каюте горел огонь, и, поколебавшись минуту, они сошли вниз.
Прошло часа два. Маленький наблюдатель, спрятавшийся за грудой пустых ящиков, дрожал от холода. Он не подозревал об обмене любезностей в каюте, последовавших вслед за согласием хозяина "Победы" взять с собой двух пассажиров, - разумеется, за хорошую плату и участие в расходах по кормежке, - и боялся покинуть свой пост. Прошел еще час. Два матроса, тяжело шагая, взошли на палубу и спустились в кубрик.
Где-то часы пробили одиннадцать. Через некоторое время свет в каюте потух и все стихло.
Юнга прождал еще с четверть часа, но шхуна оставалась и темной и тихой. Осторожно он забрался на палубу и заглянул в каюту. Оттуда доносился густой храп. Бесшумно вернувшись на берег, он со всех ног помчался обратно к "Чайке".
ГЛАВА XIII
Вильсон и штурман вернулись к шхуне, нагруженные покупками, и, сбросив их на палубу, медленно, с расстановкой взошли на борт.
- Наверно, наши ребята еще на берегу, - сказал штурман, оглядываясь. - В хорошем состоянии они будут при отправке. А юнга, должно быть, внизу с капитанам.
- Пойдите-ка вниз и пошлите его сюда, - сказал шкипер. - Чертовски деликатная штука заставить человека принять от тебя пару платья. Мне бы не хотелось сделать это при юнге.
- А там нет огня, - сказал штурман, глядя на люк. Он спустился и в темноте пробрался в каюту.
- Что, сумерничаете? - весело спросил он.
Ответа не было. Он ощупью стал искать спички и, найдя коробку, зажег свет и огляделся. Каюта была пуста. Он открыл дверь в кают-компанию. И там тоже ни души.
- Он, верно, пошел погулять с юнгой, - тревожно произнес шкипер, когда штурман сообщил ему о своем открытии. Шкипер взял покупку и сошел вниз со штурманом. Оба уселись и молча стали курить.
- Девять часов, - сказал штурман, когда маленькие часы тихонько прозвонили. - Не может быть, чтобы этот проклятый мальчишка затеял какую-нибудь штуку. Он был в чертовски скверном настроении все эти дни, - добавил он нахмурившись.
- Не представляю себе, что он мог бы сделать. - И шкипер сосредоточенно сдвинул брови.
- Похоже на то, что он сманил старика, - продолжал штурман. - Пойду-ка я на берег и посмотрю, не видно ли их там где-нибудь.
Он снял фуражку с вешалки и ушел. Прошел целый час, и шкипер, сильно взволнованный поднялся на палубу.
Лавки уже закрылись и город погрузился в темноту. На улицах было пусто. Только случайный прохожий показывался иногда. Несколько матросов сошли по набережной к пароходу, стоявшему на якоре рядом с "Чайкой". Какая-то женщина медленно шла вдоль пристани, нерешительно вглядываясь в различные суда. Отшатнувшись от проходившего матроса, она подошла к "Чайке" и так же нерешительно посмотрела на палубу. Шкипер подошел к борту и напряженно вгляделся в темноту.
- Это "Чайка"? - спросил звонкий девичий голос.
- Эннис! - закричал ошеломленный шкипер, - Эннис!!
Он взбежал по трапу и, прыгнув на берег, схватил ее за руку. Без сопротивления он притянул ее к себе и уже хотел обнять за талию, но вспомнил, где находится, и смущенно отодвинулся.
- Пойдемте вниз, - ласково сказал он.
Он помог ей спуститься.
- Где мой отец? - быстро спросила она, очутившись на палубе.
Вильсон промолчал.
- Где он? - повторила она.
Вильсон покачал головой.
- Не знаю, - мрачно сказал он, - совершенно не знаю. Он был здесь часа два назад. Он был здесь вчера весь день.
Она взволнованно схватила его за руку.
- Где он сейчас? Что вы с ним сделали?
Вильсон рассказал, ей все, что знал, и, окончив, с испугом увидел, что она отодвинулась от него и нетерпеливо постукивала каблучком по палубе.
Нестройное пение, не слишком гармоничное, но зато чрезвычайно громкое, огласило внезапно набережную, и, приблизившись, певцы остановились у "Чайки" для заключительного рева. Припев исполняли кок и Дик с большим выражением, а Сэм, приведенный в подобающее состояние обильной выпивкой, выделывал дикие па какого-то невероятного танца.
- Тише там! - строго крикнул шкипер, когда Эннис вздрогнула.
- Ес-ть, сэр! - торжественно икнул Дик. - Я прис-смат-т-риваю за ними. См-мотри, Сэм, сейчас слом-ик сломишь шею!
Сэм, предупрежденный другом, покачнулся на самом краю дамбы и, запутавшись в такелаже, покатился вниз по трапу. За ним спустились Дик и кок, оба совершенно пьяные и сверхъестественно торжественные.
- Марш вниз! - строго крикнул шкипер.
- Есть, есть, сэр. - И Дик бросил косой взгляд в сторону. - Сэм! Мы тут ли-лишние! - И все из-за твоих проклятых танцев, Сэм, - жалобно сказал повар, большой ценитель красоты.
- Да уберетесь вы, наконец? - заорал взбешенный шкипер, толкая повара.
- Простите, пожалуйста, - обратился он к Эннис, когда те благополучно сошли вниз. - Все сегодня идет как-то неладно.
- Не беспокойтесь, - холодно ответила она. - Спокойной ночи!
- Куда вы идете? - испугался Вильсон.
- Пойду искать гостиницу. Вечером нет обратного поезда.
- Останьтесь в каюте, - умоляюще проговорил он. - Мы со штурманом уйдём в кубрик.
- Нет, благодарю вас, - ответила Эннис.
Она подошла к трапу и, с помощью шкипера снова взобралась на берег. В этот момент подошел штурман и с любопытством уставился на нее.
- Это мисс Гиссинг, - медленно проговорил шкипер. - Новостей никаких?
- Никаких, - мрачно ответил штурман. - Они исчезли, как дым.
- А вы уверены, что это был мой отец? - спросила Эннис, обращаясь к штурману.
Штурман взглянул на шкипера и сдвинул фуражку на затылок.
- У нас нет никаких оснований сомневаться, - коротко ответил он.
- Для меня самого все это весьма загадочно. - Он не мог поехать домой поездом, потому что у него не было денег.
- Не может быть, чтобы это был мой отец, - медленно сказала Эннис. - Кто-то вас обманул. Спокойной ночи! Я завтра утром еще приду, а сейчас уже поздно.
- Куда вы пойдете? - спросил штурман.
- Она идет искать гостиницу, - ответил за девушку шкипер.
- Поздно сейчас, - нерешительно сказал штурман. - И гостиницы здесь не очень-то подходящие. Отчего бы ее не отвести к той женщине, у которой жил ее отец? Вы говорили, что она как будто совсем порядочная.
- Дом очень уж скверный… - начал шкипер.
- Нет, это безразлично, - решительно сказала Эннис. - Раз там было достаточно хорошо для моего отца, так будет достаточно хорошо и для меня. А если это был не отец, я, может быть, что-нибудь разузнаю. Далеко этот дом?
- Мили две, - ответил штурман.
- Если идти, то сейчас же, - сказал шкипер и даже сделал шаг вперед.
- А, может быть, и вы с нами пойдете? - попросила Эннис штурмана.
Бедному штурману страстно хотелось пойти, но он был верным другом.
- Нет, я думаю, мне пора спать, - сказал он и сам покраснел от своей невежливости. - Я очень устал.
Он неловко приподнял фуражку и сошел вниз. Эннис, сердито подняв головку, пошла со шкипером вперед.
- Мне очень жаль, что штурман не захотел пойти, - сухо сказал тот.
В полном молчании они шли по тихой дороге, И мисс Гиссинг инстинктивно почувствовала, что ее спутник сердит и огорчен раз в десять сильнее, чем она. Вероятно, это заставило ее идти чуть-чуть ближе к нему, и как-то ее рука даже слегка коснулась его руки. Шкипер сунул руки в карман.
Они подошли к прежнему жилищу таинственного капитана Гиссинга, не сказав за все путешествие ни единого слова. Хижина была достаточно непривлекательна днем, а ночью выглядела еще хуже. Какой-то разбитый шарабан наполовину загораживал вход, а из конуры вылез облезлый лес и дико, хрипло залаял.
- Вот дом, - сказал Вильсон, - пятый номер. Ну, что случилось?