Воодушевлённый, Андрей с посохом в руке начал промеривать глубину топи. А я разглядывала открывшееся: и слева и справа от канавы места были явно непроходимыми. А вот впереди на фоне хмурого неба виднелся ряд деревьев, там, похоже, место повыше, может быть, даже дорога. Вокруг стояла какая-то напряжённая тишина, ни ветерка ни звука, ни птички ни зверушки, – заколдованное болото. Казалось, что где-то здесь поблизости и должен быть скит, ведь именно такими виделись мне подходы к необычному святому месту. Жаль, что нам не удалось найти заветную тропу. Мне стало не по себе, и когда Андрей зашёл в воду выше колена, я не выдержала и крикнула:
– Выходи! Я тебя вытащить не смогу! Давай возвращаться!
Андрей что-то пробурчал в ответ, но всё же вылез на берег канавы.
– Давай подбросим монетку, – предложил он. – Если выпадет "орёл", попытаемся ещё раз обойти гиблое место, пройдя немного назад этим берегом, ну а, если "решка" – так и быть, вернёмся.
– О чём ты говоришь?! Адекватно оцени ситуацию! – я пыталась достучаться до его здравого ума. – Тут один неправильный шаг, – и можно ногу сломать, и даже утонуть. Если бы мы заблудились, и одолеть эту топь было бы единственным вариантом для выживания, то, конечно же, можно было предпринять ещё одну попытку. Но, у нас нет такой необходимости! К тому же, я уже устала.
– Хочешь главенствовать! – вспыхнул Андрей. – Если бы ты пошла с моим другом, ты не посмела бы ему перечить!
Я не отреагировала. Ну да, когда я искала человека, который бы указал на карте местности возможный к скиту путь через болото, Андрей дал мне номер телефона того друга. Мы встретились, но он указал уже известную мне дорогу по асфальту. О том, чтобы этот неказистый щуплый мужичок стал моим проводником, и речи быть не могло, судя по его едва сдерживаемому похихикиванию во время нашего короткого общения. Надо быть благодарной Андрею, ведь, он-то пошёл со мной!
А в это время мужчина уже вовсю разошёлся:
– Ты моих инициатив вообще не принимаешь!
– А что ты предлагал? – удивилась я.
– Я несколько раз предлагал тебе палку-посох, чтобы было легче держать равновесие, – обиженно произнёс он.
– Я не привыкла ходить с посохом, мне удобней без него, – я же тебе объясняла. – А что ещё ты мне предлагал?
Андрей не нашёлся что ответить, а через несколько секунд, неожиданно согласился со мной.
– Пожалуй ты права. Возвращаемся! Я чуть было ни выколол глаз о ветку, – признался он.
Мы перебрались через канаву.
– Теперь ты иди впереди! Главенствуй! – "разрешил" мужчина.
Я не возражала. Шла уверенно, иногда оборачиваясь на его голос.
– Ты не веришь в божью помощь! С божьей помощью мы непременно одолели бы эту топь, ведь пробирались-то в святое место, – укорял он меня.
– Звони игумену, пусть поможет, – настаивал напарник, зная, что у меня есть номер его телефона.
– Ты, что, с ума сошёл? Как он поможет? МЧС вызовет? – недоумевала я.
Чувствовалось, что в нём всё кипело. И как угрозу произнёс:
– Я пожалуюсь игумену скита на твоё поведение!
Ну, это уж совсем, как в детстве. Я постаралась, чтобы он не заметил моей реакции. Мне стало его жалко.
Когда мы вышли на асфальтовую дорогу, моё настроение улучшилось – самое страшное, а главное непредсказуемое, позади. Андрей же был удручён:
– Я задыхаюсь от того, что не дошёл до цели! – несколько раз проговорил он.
Я пыталась его успокоить:
– Не стоит расстраиваться по этому поводу! Всё хорошо! Я благодарна тебе за этот поход. Продышалась, протопталась, узнала новые – да ещё какие! – страшно-сказочные места.
У хозяина внедорожника, стоящего у обочины, мы спросили: как выйти на Воейково.
– Идите прямо, – отвечал тот и пошутил: – Ещё килограмма по три сбросите и дойдёте!
– А вы дорогу не в километрах, а в килограммах измеряете? – Я якобы оценила его шутку.
– Да! – самовлюблённо улыбаясь, отвечал молодой, но уже с явным животиком, представитель сильного пола.
Поблагодарив шутника, мы уверенно продолжили путь.
– Ему не помешало бы свои килограммы в километры перевести, – заметила я, но Андрей, похоже, меня не слышал, думая о своём.
Через какое-то время вышли на трассу газопровода. Ну, слава богу! Теперь вообще не о чем беспокоиться.
Андрей вероятно почувствовал это и опять включил в себе ребёнка – стал плакаться-жаловаться-канючить: его не ценят как поэта, не берут его стихи в сборники, и т. д и т. п.
И вдруг сменил тон, решив, что наступил его звёздный час. Вынул из кармана мою книжку. Книжка была замусоленной, мятой, пестрела заметками авторучкой, – смотреть больно. Но я промолчала – коли купил, может делать что хочет. И о, ужас! Мужчина начал критиковать мои стихи, предлагая свои варианты. Мне стало смешно, – такими несуразными, на мой взгляд, были его замечания. Поначалу, я попыталась было объяснить правильность своих образов, но поняла, что это делать бесполезно, он просто не слышит. Я ускорила шаг, оставив путника бурчать сзади – пусть выговорится.
И вот мы уже в Воейково!
– Слушай, я так устал, еле иду. Ты была права, настояв на возвращении, – признался Андрей. Так и слышалось: "Спасибо, мамочка, что ты вывела меня из леса".
Не удалось мне стать ведомой, а вроде бы хотелось. Или, всё-таки – нет?!
2013 г.
Трижды посетив…
Как-то слышала я, мол, есть в году один день, когда даже "птица гнезда не вьёт, а красна девка косы не плетёт". Чем обусловлено это выражение и что за день такой особенный? – задавалась я вопросом.
И вот недавно узнала, что это поверье приписывают православному празднику Благовещенье Пресвятой Богородицы, – он ежегодно отмечается 7 апреля. Вероятно, полагают, что и люди, и птицы настолько рады благой вести о скором появлении на свет Спасителя мира Иисуса Христа, что им в этот день не до работы. Верующие молятся дома или в храме, подают милостыню. Без крайней необходимости никто не работает – впрочем, как и в другие православные праздники.
Сегодня Благовещенье – законный повод и мне отвлечься от извечных бытовых забот, отправиться в дорогу в поисках новых впечатлений и раздумий, желательно за город, – подумала я.
Спешно кидаю в рюкзак необходимое и выскакиваю из дому. Знаю: надо ловить момент, пока силы есть, а то они могут быстренько иссякнуть, будто втихаря убежать.
За город я предпочитаю отправляться от метро "Ладожская". Там много автобусных маршрутов: Колтуши, Воейково, Озерки, Невская Дубровка, Углово… выбирай! Первым подошёл автобус на Всеволожск. Поехали!
На мою удачу автобус оказался с чистыми окнами. С интересом вглядываюсь в знакомо-незнакомые виды. По всей трассе полным ходом идёт строительство жилых микрорайонов и коттеджей. Снег уже сошёл; леса, поля, и овраги выглядят неухоженными, дороги разбиты. А в небе чисто! Одинокое слоистое облако снежной белизны выглядит дорогой, на которой отпечатаны чистые же следы протекторов неведомого небохода.
Солнца из моего окна не видно. Сказывают, что на Благовещенье оно играет. По моим наблюдениям это происходит значительно чаще. На днях из окна автобуса я наблюдала, как играло-бликовало наше светило. Заворожённая этим природным явлением, я не сразу увидела вокруг солнца круговую радугу! Была она не очень яркой в переливах красок, иногда прерывалась, но от этого не терялась её уникальность.
Множество радуг видала я, низких, высоких, двойных и тройных, от края и до края, но это были классические дуги, опирающиеся на землю. А здесь над городом, над крышами домов – сказочное колесо! Радужное колесо жизни! – не иначе. И в душу мою проникли радужные надежды.
Кольцо автобуса во Всеволожске – ЦРБ (центральная районная больница). И вспомнилось, как-то мы с приятельницей поехали в Озерки, нам хотелось увидеть новые места, посидеть на берегу озера. Но автобус завёз нас на местное кладбище. Увидев это, мы, не медля сели в тот же автобус, спросив кондуктора, где нам лучше выйти. То больница, то кладбище, – грустный расклад. Слава богу, что я еду куда хочу, а не туда, где необходимо быть по каким либо причинам: в ту же больницу, например, – даже, если не ложиться (как часто бывало в недавние года), а кого-то навестить. Не говоря уж о кладбище. Какое счастье! Вот из-за этой благой мысли, пришедшей мне на ум, уже стоило отправиться в дорогу!
Увидев на Румболовской горе церковные постройки взывающего к себе красного цвета. Невысокая каменная церковь – храм-усыпальница. На её фасаде памятная доска: "29 августа 1901 года построен и освящён храм Спаса Нерукотворного Образа усердием благочестивой Елены Васильевны, урождённой княгини Кочубей, в память супруга Павла Александровича Всеволожского, участника строительства Ириновской железной дороги".
Служба уже закончилась. Немногочисленные прихожане, в основном, мамочки с детьми, покидали подворье.
– На литургии не была, так хотя бы приложиться к иконе нынешнего праздника, – решила я и вошла в храм.
С удовольствием опустилась на деревянную скамью, с интересом оглядела небогатое убранство храма. Просторный восьмигранный зал, высокие стрельчатые окна, – похоже на шатёр, построенный для того, чтобы путник мог отдохнуть в нём душой и телом. А кто не путник в земной жизни!
И весьма символично, что храм этот расположен на легендарной трассе – "Дороге жизни". На кирпичной стене за алтарной частью храма установлены мемориальные доски с именами погибших железнодорожников Ленинград-Финляндского узла, осуществлявших перевозки в 1941–1944 г.г.
Хотелось бы осмотреть всё подворье, но на сегодня сил уже нет. Пожалуй, стоит приехать сюда ещё раз. Есть что осмотреть! На небольшой территории, похожей на террасу, почти впритык друг к другу колокольня, часовня, свечная лавка, церковная библиотека, здание администрации.
И вот в канун великого праздника Светлого Христова Воскресенья (19 апреля 2014 г.) я опять на Румболовской горе. Погода на диво: тепло, солнечно, свежий ветерок. На подворье многолюдно, царит всеобщее предпраздничное оживление. Люди искренне рады видеть друг друга, – ощущение, что здесь все свои. Дружелюбны они и со мной, охотно отвечают на возникшие у меня вопросы.
Нынче открыт не только храм, но и часовня, в которой совершают таинство Крещения. В ней – мраморная купель для младенцев, наполненная святой водой. Для меня она – открытие: подобной купели видеть мне не довелось.
Привлекла моё внимание и необычная колокольня – высокий сруб, окрашенный суриком (красно-оранжевой краской). За ажурной кованой решёткой виднеется колокол. Вероятно, это временная постройка.
Территория благоустроена, есть и скамьи и качели для детей. Мне очень понравилось, что в притворе храма – помещение гардероба. К тому же, как утверждают прихожане, полы в церкви зимой подогреваются по современной технологии.
В преддверии пасхальной службы на внешней стене храма уже растянут экран. Ожидается много народу. Трансляцию службы можно увидеть и в свечной лавке, по телевизору, установленному там.
Возле административного здания под большим навесом расставлены длинные столы, на них прихожане раскладывают для освящения пасхальные куличи, яйца. Как-то не довелось мне участвовать в этой традиции. И вот сегодня представился такой случай. Я купила два кулича, свечки; от соседки по столу с благодарностью приняла три яйца, окрашенных в луковой шелухе. Освящение состоялось! Мне, крещённой в семилетием возрасте, приятно было на какое-то время почувствовать свою принадлежность к православному сообществу. Пока я не готова стать воцерковлённым человеком. Хотя прилагаю некоторые усилия: не раз совершала паломнические поездки, по несколько дней жила в разных монастырях.
Прошло несколько дней – и я опять на подворье храма Спаса Нерукотворного Образа на "Дороге жизни". На сей раз, моё внимание привлёк большой белый крест на восточной стороне храма. Надо заметить, что крест этот не простой – он зеркальное отражение алтарного креста. Прихожане считают, что именно он во все времена защищал церковь от разрушения.
И ещё одно приятное открытие ожидало меня – цветущий сад! Яблони, сливы, айва. Клумбы с цветами, дорожки, обрамленные кустарником; беседка, овитая виноградом. Красота, тишина – всё располагает к молитвенному чтению, к раздумьям о жизни. Даже, если мне не удастся снова побывать здесь, то в грустную минуту я непременно вспомню и этот сад, и храм, и колокольню, и благодушие встреченных здесь людей. Слава тебе, Господи!
2014 г.
По дороге на Коневец. Бухта
Есть остров в Ладожском озере, а на нём – Конь-камень, потому и назван этот остров Коневцом. Остров этот находится в западной части озера, и попасть туда с материка легче всего из бухты Владимировка катером, частным или монастырским. Монастырским, потому что на острове расположен мужской Коневский Рождество – Богородичный монастырь.
Лет десять назад моя подруга Тамара дважды побывала на Коневце, и оба раза с нашей общей знакомой Ольгой. Все мы туристы, любим путешествовать.
– С Ольгой можно было ни о чём не беспокоиться. Она знала все ходы и выходы и с любым человеком могла договориться, – вспоминала Тамара. – Куда бы мы ни приехали, казалось, будто она уже здесь была.
Но в первый раз на остров они съездили неудачно. На Коневце Ольга действительно уже бывала и познакомилась там не только со сторожем летнего детского лагеря, но и с самим игуменом монастыря. Ольга – врач, этого не скрывала и никому не отказывала, когда у неё просили помощи или совета. Естественно, она рассчитывала на радушный приём. Поначалу всё было хорошо. Когда они с Тамарой попали на остров, сторож встретил Ольгу как желанную гостью, и поселил их в одной из комнат уже опустевшего лагеря (дело было в сентябре).
А дальше – как-то не задалось. Подруги пошли в монастырь, но игумена в тот день на Коневце не было. Встретившиеся им несколько парней-наркоманов, трудников обители, были настроены довольно агрессивно. Хмуро поздоровались и, выслушав "заезжих", тут же велели начистить для них картошки. Подруги отказать им не решились, "послушание" выполнили, но трапезничать вместе с ними не захотели. Настроение испортилось, и Ольга с Тамарой поспешили убраться подальше от этого места. На берегу нашли укромное местечко, сварили себе еду на костре, поели, и пошли осматривать остров. Поздно вечером вернулись в лагерь. А наутро к ним прибежал один из трудников и сообщил, что игумен вернулся и, что им велено срочно покинуть остров. Для контроля трудник самолично проводил подруг до катера. Делать было нечего. С надеждой на более счастливый случай, они вернулись домой.
О второй поездке Тамара вспоминала с налётом романтики:
– Мы с большим удовольствием пробыли на острове четыре дня. Ни с кем ни о чём не договаривались, и никакого разрешения ни у кого не спрашивали! – рассказывала Тамара. – Ночевали в своих палатках, готовили на костре. Несколько раз меняли место своей стоянки, обошли почти весь остров. Было бабье лето: погода чудесная, тёплая. Берега Ладоги – красивые, чистые, песчаные. Мы купались, ходили босиком, засиживались допоздна, любовались закатами и вспышками зарниц. А как-то ввечеру вдруг, откуда ни возьмись – конь! Глаз горит, копытом бьёт, к нашим палаткам подошёл и давай их топтать. Испугались мы, но почти сразу поняли: конь-то ещё совсем молодой, взгляд его любопытный и лукавый. А таким образом он просто заигрывал с нами. Ольга взмахнула хворостиной и больше мы его не видели, – ускакал. Наутро, вспоминая хозяина острова мы пошли к Конь-камню. Я тогда ещё сказала: "Не вчерашний ли это наш гость застыл в камне?!"…Какая замечательная была поездка, словно заморское путешествие!
– А монастырь впечатлил?
– Не очень. Обшарпанный он был какой-то, тогда его только-только восстанавливать начали. Но трудники уже чувствовали себя полноправными хозяевами. Кстати, к нам на берег подходила какая-то женщина и, увидев, что мы поставили палатки и развели костёр, заявила, что на острове своевольничать нельзя! Но эта неприятная встреча настроения нам не испортила.
Я готова была позавидовать Тамаре, но когда через несколько дней она вновь заговорила о Коневце, услышала воспоминания другого рода. В этот раз всё рисовалось другими красками. Выяснилось, что не всё было радужно и во второй поездке. В бухту они приехали ближе к вечеру. У пирса не было ни одного катера, но они и ещё несколько человек всё-таки не оставляли надежду попасть на Коневец в тот же вечер. Увы! Ко всему прочему, ещё и ливень начался. Пока подруги укрывались полиэтиленом, – до нитки промокли. "Куда деваться, – думали они, – в город не вернуться, автобусов сегодня уже не будет, а время к ночи?" Им хотелось где-нибудь обсохнуть и отдохнуть. Тут-то и выяснилось, что можно переночевать на монастырском подворье.
Оказались они в полутёмной комнате, в которой стояло несколько кроватей с голыми панцирными сетками. Две женщины, по виду паломницы – в юбках и платках – а не туристки, как Тамара с Ольгой – в брюках и кепках – пришли чуть раньше и уже стали устраиваться на ночлег. Но вот матрасов оказалось только два. Попытка Тамары ухватить один из них успехом не увенчалась.
– Одна из женщин, вся такая "божественная", буквально выдернула из моих рук матрас, – вспоминала Тамара. – Она вела себя хозяйкой, всем замечания делала. Я и подумала, что она и есть "главная". Смирилась, отдала ей матрас. Пришлось нам с Ольгой достать свои спальники. Мы устроились на полу, поскольку сетки кроватей скрипели невыносимо и сильно провисали. Спали – не спали, но немного отдохнули. Чуть свет "божественная" зажгла свечу и стала молиться. Вскоре все засобирались на причал. Обе женщины быстро оторвались от нас, будто следы путали. Но Ольгу не проведёшь, она быстро нашла путь к пристани. Монастырский катер возле пирса стоял, но был он изрядно подтоплен ночным дождём. Какие-то мужчины вычерпывали воду вручную, и никуда плыть не торопились. Но тут, Ольга увидела маленький катерок и побежала договариваться с его хозяином. Тот согласился доставить нас на остров (за плату). Мы сходили в магазин, накупили всяческой еды: сгущёнки, тушёнки, и других консервов. Дальше всё было прекрасно! – неожиданно закончила свой рассказ Тамара.
Слушая подругу, от намерения попасть на Коневец я не отказалась, но решила подготовиться ко встрече с ним основательно, всё продумав и рассчитав.
Для начала съездила на подворье Коневского монастыря в Санкт-Петербурге (Загородный пр. д.7). Оказалось, что там располагается и паломническая служба, которая предлагает различные варианты паломнических поездок на Коневец, на Валаам, и даже в Финляндию, но в основном, на выходные.
Мне же хотелось побыть на острове дней пять. Таких путёвок нет. Однако, для желающих потрудиться во славу Божию предлагаются поездки с проживанием в монастыре одну неделю. При себе им следует иметь постельное бельё и рабочую одежду. При этом они ещё должны заплатить 4800 руб. В эту сумму включено: дорога "туда" и "обратно" на автобусе и на катере, а также экскурсионное обслуживание и 3-х разовое питание. И такой вариант меня тоже не устроил. Работать физически я не могу, но зато у меня уже есть опыт написания очерков о святых местах. Об этом я сказала сотруднице паломнической службы.
– Договаривайтесь сами, – предложила она и дала номер мобильного телефона благочинного монастыря.