Войти в такой маленький порт было рискованно, потому что я не сомневался, что мой дядя прислушивается ко всем новостям о моем продвижении на север, а в Гримесби у него наверняка были люди, которым платили за то, чтобы передавали новости в Беббанбург.
Но мне тоже нужно было узнать новости, так что пришлось рискнуть и причалить в Гримесби, потому что эту гавань часто посещали моряки, а некоторые из них наверняка знали, что происходит за высокими стенами Беббанбурга.
Я попытаюсь снизить риск, притворившись Гримниром. Я надену маску. Я стану Вульфом Ранульфсоном из Хайтабу.
Я передал сыну рулевое весло.
- Мы пойдем на запад? - спросил он.
- Зачем?
Он пожал плечами.
- Мы не видим землю. Как мы найдем Гримесби?
- Это просто, - ответил я.
- Как?
- Когда увидишь два или три корабля, ты поймешь.
Гримесби лежал на берегу Хамбра, а эта река служила для многих тысяч датчан способом добраться до Британии. Я был уверен, что мы увидим корабли, и так и произошло.
Через час после того, как Утред задал этот вопрос, мы обнаружили шесть кораблей, плывущих на запад и два - идущих на веслах на восток, и их присутствие сказало мне, что я пришел в нужное место, на тот морской путь, что вел из Фризии и Дании к Хамбру.
- Шесть! - воскликнул Финан.
Его удивление было вполне искренним. Все шесть кораблей, направляющиеся в Британию, были боевыми, и как я подозревал, на всех были серьезные команды.
Воины приплывали из-за моря, потому что разнеслись слухи, что там есть чем поживиться, или потому что их вызвал Кнут.
- Мирное время приходит к концу, - сказал я.
- Они будут умолять тебя вернуться, - отозвался Финан.
- Сначала пусть поцелуют мою языческую задницу.
Финан хихикнул, а потом бросил на меня загадочный взгляд.
- Вульф Ранульфсон, - произнес он. - Почему ты выбрал это имя?
- А почему бы нет? - я пожал плечами. - Мне пришлось выдумать имя, так почему не такое?
- Кнут Ранульфсон? - предположил он. - И Вульф? Мне просто кажется странным, что ты выбрал его имя.
- Я не раздумывал, - отметил я пренебрежительно.
- Либо ты подумал о нем, - заявил Финан, - и решил, что он направляется на юг?
- Скоро так и будет, - мрачно подтвердил я.
- И они смогут поцеловать твою языческую задницу, - сказал он. - Что если леди Этельфлед призовет тебя?
Я улыбнулся, но ничего не ответил. Теперь земля была уже видна, серая полоска в сером море, и я взял рулевое весло из рук Утреда. Я так часто путешествовал по Хамбру, но ни разу не заходил в Гримесби.
Мы по-прежнему шли под парусом, и Полуночник свернул в устье реки с востока, миновал длинную песчаную отмель, что звалась Вороний Клюв.
Море разбивалось белой пеной об этот песок, на котором чернели обглоданные скелеты кораблей, но когда мы миновали оконечность отмели, вода успокоилась, волны улеглись, мы зашли в реку. Здесь она была широка, ее серые воды разлились под серым небом, с которого ветер разогнал облака.
Гримесби лежал на южном берегу. Мы убрали парус, и мои люди заворчали, вставляя на место весла. Они всегда ворчали.
Мне не встречалась команда, которая не ворчала бы, когда ей приходится садиться на весла, но всё же они налегли, и Полуночник скользнул мимо торчащих из воды ивовых слег, отмечавших скрытые отмели, где устанавливали садки для рыб - клубок из черных сетей, а потом мы вошли в бухту Гримесби, где уже находилось множество маленьких рыбацких лодок и полдюжины больших кораблей. Два из них были похожи на Полуночника - корабли, предназначенные для сражений, а остальные были торговыми судами, и все они были привязаны к длинному причалу из темного дерева.
- Причал выглядит гнилым, - заметил Финан.
- Возможно, так и есть, - отозвался я.
За причалом лежала деревушка, деревянные дома были столь же темны, как и причал. Над глинистым берегом растекался дым, там коптилась рыба или вываривалась соль.
Между двумя большими кораблями образовался проем, едва достаточный для того, чтобы Получночник мог подойти к причалу.
- Ты ни за что не проведешь его в эту щель, - заявил Финан.
- Правда?
- Только задев один из двух кораблей.
- С легкостью, - сказал я. Финан засмеялся, а я замедлил ритм весел, так что Полуночник плыл очень медленно.
- Ставлю два западносаксонских шиллинга на то, что ты не пройдешь, не задев один из этих кораблей, - объявил Финан.
- Принимаю, - я протянул руку. Он хлопнул по ней, а я приказал поднять весла, чтобы Полуночник на малой скорости вошел в проем. На берегу я не заметил никого, кроме мальчишек, отгоняющих чаек от связок сушеной рыбы, но я знал, что за мной наблюдают.
Даже удивительно, насколько для нас важно показать свои умения на море. Как важно, что подумают люди, которых мы даже не увидим. Полуночник скользнул ближе с поднятыми веслами, которые как клинки пронзали серое небо, его нос направился к корме длинного боевого корабля.
- Ты столкнешься с ним, - радостно произнес Финан.
Я налег на рулевое весло, как будто решив, что он прав, а потом мы обогнули корабль, и Полуночник вошел в проем, используя остатки набранной скорости, хотя если бы я рассчитал неправильно, мы бы либо не добрались до причала, либо наткнулись бы на него корпусом, но Полуночник пристал к нужному месту так мягко, как только мог пожелать любой моряк, он уже не двигался, когда первый человек спрыгнул на причал и схватил брошенную с кормы веревку.
За ним последовал еще один, держащий веревку с носа корабля, и борт Полуночника коснулся одного из столбов причала так мягко, что его корпус почти не дрогнул. Я отпустил рулевое весло, ухмыльнулся и протянул руку.
- Два шиллинга, ирландский ублюдок.
- Просто повезло, - проворчал Финан, вытаскивая монеты из кошеля.
Вся команда улыбалась.
- Меня зовут, - объявил я им, - Вульф Ранульфсон из Хайтабу! Если вы никогда не были в Хайтабу, говорите, что я нанял вас в Лундене.
Я указал на своего сына:
- Он - Ранульф Вульфсон, и мы зашли сюда пополнить запасы перед тем, как отправиться через море домой.
По расшатанным мосткам, что вели к причалу через полосу грязи, к нам направлялись двое. Оба в плащах и с мечами. Я взобрался на дощатый настил и отправился им навстречу. Они выглядели спокойными.
- Очередной дождливый день! - поприветствовал меня один из них.
- Да? - спросил я. Никакого дождя не было, хотя и висели темные тучи.
- Наверняка!
- Он считает, что его кости могут предсказывать погоду, - сказал второй.
- Дождь точно скоро польется. Я Рульф, городской голова, и если твой корабль тут причалил, тебе придется мне заплатить!
- Сколько?
- Было бы неплохо всё, что имеешь, но сойдемся на одном серебряном пенни в день.
Итак, они были честны. Я дал им два кусочка, отрезанных от серебряного браслета, и Рульф положил их в кошель.
- Кто твой господин? - спросил я.
- Ярл Сигурд.
- Сигурд Торрсон?
- Он самый, и он справедлив.
- Я слышал о нем, - сказал я. Я не только слышал о нем, но и убил его сына в последней великой битве между датчанами и саксами. Сигурд меня ненавидел и являлся ближайшим другом и союзником Кнута.
- И смею сказать, не слышал ничего плохого, - заявил Рульф, а потом двинулся, чтобы взглянуть на Полуночника. - А каково твое имя?
Он считал моих людей и отметил щиты и мечи, сложенные посередине корабля.
- Вульф Ранульфсон, - сказал я, - идем из Лундена домой в Хайтабу.
- Вы не ищете неприятностей?
- Мы всегда ищем неприятностей, но сейчас нам нужен эль и пища.
Он ухмыльнулся.
- Ты знаешь правила, Вульф Ранульфсон. Никакого оружия в городе, - он мотнул головой в сторону длинного низкого строения с покрытой темным тростником крышей. - Это таверна. Здесь стоят два корабля из Фризии, лучше не вступай с ними в драку.
- Мы здесь не для драки, - объявил я.
- Иначе тебя будет преследовать ярл Сигурд, а ты ведь не хочешь этого.
Таверна была большой, а город маленьким. В Гримесби не было стен, лишь смердящий ров окружал сбившиеся в кучу домишки. Это был рыбацкий город, и по моим предположениям, большинство мужчин отправились на богатые уловом морские берега.
Дома стояли близко, как будто пытаясь защитить друг друга от штормов, что, должно быть, накатывались от близкого моря. Самыми большими постройками являлись склады, наполненные товарами для моряков - там были пеньковые веревки, копченая рыба, соленое мясо, сухая древесина, весла, ножи для разделки рыбы, крюки, штыри для уключин, конский волос для заделки швов - всё, что могло понадобиться укрывшемуся от непогоды кораблю для ремонта и обновления припасов.
Это был не просто рыбацкий порт, это был город для путешественников, место, что давало приют кораблям, шныряющим вдоль побережья, и именно потому я и пришел сюда.
Мне нужны были новости, и я ожидал их здесь получить у какого-нибудь другого зашедшего сюда корабля, что означало долгий день в таверне. Я оставил Полуночника под командованием Осферта, сказав ему, что он может отпусткать команду на берег небольшими группами.
- Никаких драк! - предупредил я их, а потом мы с Финаном последовали за Рульфом и его спутником вдоль причала.
Увидев, что мы следуем за ним, Рульф дружелюбно нас подождал.
- Вам нужно пополнить запасы? - спросил он.
- Свежий эль, может, немного хлеба.
- В таверне найдете и то, и другое. А если я для чего-нибудь вам понадоблюсь, то найдете меня в доме рядом с церковью.
- С церковью? - удивился я.
- Спереди прибит крест, ты его не пропустишь.
- Ярл Сигурд дозволяет здесь эту чепуху? - спросил я.
- Он не возражает. К нам заходит много кораблей христиан, их команды хотят помолиться. А они тратят в городе деньги, так что почему бы не устроить им радушный прием? А священник платит ярлу арендную плату за дом.
- Он пытается тебе проповедовать?
Рульф засмеялся.
- Он знает, что я прибью его уши к собственному кресту, если он на это решится.
Пошел дождь, тот колючий косой дождь, что принесло море. Мы с Финаном обошли город, следуя по берегу рва. На юг через него вела мощеная дорога, а на столбе на противоположной стороне рва висел скелет.
- Вор, наверное, - сказал Финан.
Я взглянул через залитую дождем болотистую местность и запечатлел ее в своей памяти, потому что никогда не знаешь, где придется сражаться, хотя я надеялся, что тут мне драться не придется.
Это было мрачное и сырое место, но оно предоставляло укрытие от штормов, которые могли превратить море в бело-серый хаос.
Мы с Финаном устроились в таверне, эль там был кислым, а хлеб как камень, но рыбный суп - свеж и наварист. Над большой комнатой низко нависали балки, а тепло расходилось от огромного очага в центре, сложенного из прибитых морем бревен, и хотя еще не наступил даже полдень, здесь было полно народу.
Тут были датчане, фризы и саксы. Мужчины пели, а шлюхи работали у длинных столов, уводя своих мужчин вверх по лестнице на чердак, пристроенный с одной стороны, и вызывая радостные возгласы, когда доски на полу чердака подпрыгивали вверх и вниз и с них сыпалась пыль прямо в кружки с элем.
Я прислушивался к разговорам, но не услышал ни одного о том, что кто-то идет на юг вдоль побережья Нортумбрии. Мне нужен был человек, что побывал в Беббанбурге, и я намеревался ждать сколько понадобится, пока не разыщу его.
Но вместо этого он сам нашел меня. После полудня в дверь таверны вошел священник, я предположил, что это тот священник, что занимает маленькую церковь в центре города, он отряхнул капли дождя со своего плаща. У него было два крепких спутника, следующих за ним от стола к столу.
Он был уже стариком, тощим и седым, в поношенной черной рясе в пятнах как будто от рвоты. У него была всклокоченная борода и сальные волосы, но приветливая улыбка и проницательные глаза.
Он посмотрел в нашу сторону и, увидев крест на шее Финана, подтащил к нашему столу скамью, что стояла около используемой шлюхами лестницы.
- Меня зовут отец Бирнйольф, - представился он Финану, а кто ты?
Финан не назвал свое имя. Он просто улыбнулся, пристально посмотрев на священника и ничего не ответил.
- Отец Бирнйольф, - поспешил продолжить священник, как будто и не просил Финана назвать свое имя, - а ты только что приехал в наш город, сын мой?
- Проезжал мимо, отец, проезжал мимо.
- Тогда, может, ты будешь так добр, что у тебя найдется монета для работы Господа в этом месте? - спросил священник, протянув кувшин для пожертвований. Двое его спутников, грозно выглядящие воины в кожаных безрукавках, с широкими поясами и длинными ножами, встали по бокам от него. Ни один не улыбался.
- А если нет? - спросил Финан.
- Тогда Господь все равно благословит тебя, - ответил отец Бирнйольф. Он был датчанином, и это меня возмутило. Мне всё ещё было трудно поверить, что кто-то из датчан может быть христианином, не говоря уже о том, что священником.
Он моргнул, посмотрев на мой молот, и сделал шаг назад.
- Я не хотел никого обидеть, - смиренно произнес он, - просто делаю Божью работу.
- Как и они, - отозвался я, взглянув на доски на полу чердака, что прогибались и скрипели.
В ответ он рассмеялся, а потом снова посмотрел на Финана.
- Если ты можешь помочь церкви, сын мой, Господь благословит тебя.
Финан порылся в кошеле и выудил оттуда монету, а священник осенил его крестным знамением. Очевидно, он подходил лишь к путешественникам-христианам, а двое его спутников охраняли его от поползновений язычников.
- Сколько ты платишь ярлу Сигурду за аренду? - спросил я его. Мне было любопытно и я надеялся, что Сигурд берет огромную сумму.
- Я ничего не плачу, благодарение Господу. Это делает лорд Элфрик. Я собираю пожертвования для бедных.
- Лорд Элфрик? - спросил я, надеясь, что в моем голосе не было слышно удивления.
Священник протянул руку за монетой Финана.
- Элфрик из Берниции, - объяснил он. - Он наш покровитель, и щедрый покровитель. Я только что посетил его, - он показал на пятна на своей рясе, как будто они объясняли его визит к Элфрику.
Элфрик из Берниции! Когда-то существовало королевство под названием Берниция, и моя семья правила им, но оно давно исчезло, было завоевано Нортумбрией, а всё, что от него осталось - это огромная крепость Беббанбург и прилегающие к ней земли.
Но мой дядя любил называть себя Элфриком Берницийским. Я удивлялся, почему он не величал себя королем.
- И что сделал Элфрик, - спросил я, - облил тебя помоями с кухни?
- Я всегда страдаю от морской болезни, - объяснил священник с улыбкой. - О Боже, я просто ненавижу корабли. Они ведь двигаются, знаешь ли. Вверх и вниз! Вверх и вниз, пока твой желудок больше не может это выдерживать, а потом ты мечешь всю добрую пищу на корм рыбам.
Но лорд Элфрик хочет, чтобы я посещал его три раза в год, так что мне приходится это выдерживать, - он опустил монету в кувшин. - Благословляю тебя, сын мой, - сказал он Финану.
Финан улыбнулся:
- Есть верное средство от морской болезни.
- О Боже, правда? - отец Бирнйольф с нетерпением взглянул на ирландца. - Скажи мне, сын мой.
- Сидеть под деревом.
- Ты насмехаешься надо мной, сын мой, насмехаешься, - священник вздохнул, а потом изумленно посмотрел на меня. И неудивительно. Я только что бросил на стол золотую монету.
- Сядь и выпей эля, - сказал я ему.
Он поколебался. Язычники его нервировали, но золото искушало.
- Хвала Господу, - произнес он и сел на скамью напротив.
Я посмотрел на двоих его спутников. Они были крупными, с черными руками, вымазанными в смоле, которой пропитывали рыбацкие сети. Один выглядел особенно грозно, у него был приплюснутый нос и обветренное лицо, а кулаки размером с боевой молот.
- Я не собираюсь убивать вашего священника, - сказал я им, - так что нет нужды стоять здесь как пара буйволов. Идите и выпейте эля.
Один из них взглянул на отца Бирнйольфа, кивнувшего в знак согласия, и оба отправились прочь.
- У них добрая душа, - заявил отец Бирнйольф, - и им нравится хранить мое тело в целости.
- Рыбаки?
- Рыбаки, - ответил он, - последователи Господа нашего.
Удивительно, что у одного из последователей пригвожденного бога был приплюснутый нос, покрытые шрамами щеки и бледные глаза. Рыбаки - это прочная порода. Я наблюдал, как те двое уселись за стол, а потом крутанул монету перед глазами священника.
Золото блестнуло, а потом тренькнуло, перестав крутиться. Монета со звоном упала. Я немного подтолкнул ее в сторону священника.
Финан попросил еще один кувшин и разлил его.
- Я слышал, - сказал я отцу Бирнйольфу, - что лорд Элфрик платит за воинов.
Он уставился на монету.
- Что ты слышал?
- Что Беббанбург - это крепость, на которую невозможно напасть, но у Элфрика нет собственных кораблей.
- У него есть два, - осторожно произнес отец Бирнйольф.
- Чтобы патрулировать побережье?
- Отпугивать пиратов. И да, время от времени от нанимает другие корабли. Двух не всегда хватает.
- Я подумывал, - сказал я, снова поставив монету на ребро и закрутив, - может, направиться в Беббанбург. Если он дружелюбно относится к тем, кто не христианин.
- Он относится дружелюбно, да, - он помолчал, а потом поправился, - может, и не по-дружески, но он справедлив. Он обращается со всеми достойно.
- Расскажи мне о нем, - попросил я.
Монета вспыхнула отраженным светом.
- Он нездоров, - ответил отец Бирнйольф, - но его сын - способный муж.
- И как зовут его сына? - спросил я. Конечно, я знал ответ. Элфрик был моим дядей, укравшим у меня Беббанбург, а имя его сына было Утред.
- Его зовут Утредом, - сказал отец Бирнйольф, - и сын его носит то же имя, чудесный мальчик! Всего десяти лет от роду, но крепкий и смелый, хороший парень!
- И тоже зовется Утредом?
- Это старое семейное имя.
- У него только один сын? - спросил я.
- У него было трое, но младшие умерли, - отец Бирнйольф перекрестился. - А старший жив, милостию Господа.
Вот ублюдок, подумал я, имея в виду Элфрика. Назвал своего сына Утредом, а тот назвал так своего сына, потому что Утреды - лорды Беббанбурга.
Но Утред - это я, и Беббанбург мой, а Элфрик, назвав сына Утредом, объявил всему свету, что я потерял крепость и что теперь до конца времен ей будет владеть его семья.
- Так как мне туда добраться? - спросил я. - Там есть бухта?
И отец Бирнйольф, не отрывая взгляда от монеты, рассказал мне то, что я уже знал, и то, чего пока не знал. Он рассказал, что нам понадобится преодолеть узкий проход к северу от крепости и провести Полуночника в неглубокую бухту, что лежала под защитой высокой скалы, на которой построен Беббанбург.
Он сказал, что нам позволят причалить, но чтобы увидеться с лордом Элфриком нам понадобится подняться по тропе до первых ворот, называемых Нижними воротами. Они огромные, по его словам, и вдобавок укреплены каменными стенами.