Когда обратно ехали, встретили стойбище. Там таньгит был. Олялек звали. Он трем чукчам ноги у колен отрезал. Жестокий был. Кунлелю его спрашивает: "Зачем так сделал?" А таньгит рычит только и, как бык копытом, ногой землю разрывает. Кунлелю говорит: "Вас и так мало осталось - иди к своим. Если бы вы к нам не лезли, все целы были бы". По-хорошему его уговаривал, рычащий не понимал.
Тогда Пикытым взял копье Кунлелю и пошел на рычащего. Пикытым ловкий был. Смотрят, а он уже повалил рычащего и на нем сидит, тот ничего сделать не может.
Кунлелю опять говорит ему: "Иди к своим - вас мало осталось".
Рычащий отвечает: "Я за смертью к вам пришел". Не хотел он идти обратно - позор был бы. Убили его.
Второе сказание Рольтынто перенесло нас к событиям середины XVIII века. Известный этнограф-сибиревед Иннокентий Степанович Вдовин, посвятивший много времени изучению этнической истории Северо-Восточной Сибири, считал, что Кунлелю был действительным историческим лицом и изложенные выше события имели место. Это подтверждается, хотя и отрывочными, архивными документами. Эту точку зрения поддержали языковед П. Я. Скорик и этнограф В. В. Леонтьев. У меня же затеплилась еще робкая в этот день надежда, что все-таки удастся составить генеалогии мейныпильгинцев до Кыыты - ведь Рольтынто говорил, что он и Елена Ивановна - потомки Эвыскыва, муж Елены Ивановны - Кунлелю. Когда я поделился с ней этими соображениями, она сказала:
- Не спеши, Рольтынто сам знает, что рассказывать, главное - хорошо записывай.
Крайне интересна в этом сказании и этическая сторона вопроса. Речь идет о войне, но кого и с кем - неизвестно. Сначала столкнулись два стойбища, и в том и в другом жили и чукчи, и коряки. Борьба шла между стойбищами, но не между чукчами и коряками. Значит, военные стычки того времени не носили национального характера.
Спровоцировал эту войну чукча Мотлынто. Мотлынто постигла суровая кара. Он даже не был убит, он исчез вовсе. Ведь если бы Мотлынто убили, он попал бы к верхним людям и, по чукотским представлениям, через некоторое время вернулся бы обратно в этот мир, а так он был исключен из человеческого общества и кругооборота людей между земным и верхним миром. Отношение к людям подобного толка недвусмысленное.
Закончилась эта война смертью одержимого Олялека. Но разве Кунлелю не предлагал ему разойтись миром и подумать о том, что из тех, кто кочевал в Мейныпильгинской тундре, почти никого не осталось. И, только убедившись, что от Олялека ничего хорошего ждать не придется и будут новые жертвы, Кунлелю и его братья согласились его убить.
Обращает внимание и мирный характер отношений между оленеводами и морскими зверобоями-кереками. Сейчас от этого народа осталось лишь несколько человек. О традиционной культуре кереков известно мало. На сбор материалов по ней много сил затратил В. В. Леонтьев и собрал все, что возможно сейчас собрать. Интересующемуся читателю можно порекомендовать его книгу "По земле древних кереков". В Мейныпильгино мы впоследствии познакомились с его другом и помощницей Екатериной Хатканой, которая очень помогла и нам. С ее помощью мы составили генеалогии последних нескольких групп кереков, которые существовали еще в начале XX века. Из этих генеалогий ясно, что катастрофа, начавшаяся в середине XIX века, в начале XX века уже завершалась. Кереки исчезли в течение жизни трех поколений. Популяция перешагнула рубеж допустимого сокращения численности, и процесс стал необратим.
Но вернемся к сказанию о Кунлелю. Он сам и его братья выступают здесь как справедливое начало - защищают обездоленных, уничтожают провокатора и кровожадных воинов, которые разрушают все на своем пути. Причем порок наказывается независимо от того, кем он представлен - чукчей-соплеменником или кем-либо еще. Сила применяется только для защиты. Отношение к убийству резко отрицательное. Забота о сохранении каждой человеческой жизни преподносится как достояние всех людей вообще. Если обратиться к героическому эпосу в фольклоре других народов, легко обнаружить в главных героях те же черты. Это богатыри и мудрецы. Они ни у кого ничего не отбирают, но отстаивают справедливость как высшую гуманность.
Предельно коротко, но ярко эта мысль сформулирована в основополагающем принципе чукотской народной педагогики: "Люди должны жить в мире между собой и с природой. Земля кормит оленей, олени кормят нас". Вся система чукотской педагогики нацелена на воспитание человека, который мог бы жить в гармонии с природой и людьми, потому что нарушение этой гармонии есть разрушение и смерть.
Традиционно чукчи выделяют два типа психики людей: разумных, выдержанных, гуманных и "элеклин", что в переводе значит "слепой с людьми", то есть человек необузданный, злой, жестокий, сеющий зло.
Эти замечательные формулировки принадлежат Раисе Михайловне Рагтытваль, научному сотруднику Магаданского краеведческого музея, чукчанке из села Алькатваам, потомку Кыыты. Она их хорошо усвоила еще в детстве, а слышала от своих дедушки и бабушки. Эти слова очень точны и являются ключом к пониманию чукотского характера - гордого, вспыльчивого, неудержимого в достижении поставленных целей и в то же время чувствительного, нежного, необычайно привязанного к близким людям и привычному окружению.
В чукче должны соединяться два качества - постоянная забота об общем благе и личная одаренность. Второе служит первому. Это всеми уважаемый человек. Такими предстают перед нами фольклорные герои. Если второе преобладает над первым - это уже "элеклин". Главное - забота об общем. Под этим углом нужно рассматривать многие чукотские фольклорные сюжеты, и в частности тот, который поведал нам Рольтынто на третий день.
Пикытым жил до старости. Детей у него много было, но сын - один, самый последний.
Как-то на летовку собирались. Вдруг один молодой парень к его яранге подошел и копьем вверх-вниз машет. Этим он давал понять, что стал таким же, как белый ездовой олень Пикытыма.
Пикытым говорит: "Что передо мною так делаешь?"
Парень отвечает: "Я так делаю, потому что стал как твой ездовой олень Веетыньын, такой же сильный и быстрый".
Тогда Пикытым сказал, чтобы парень поймал в стаде этого оленя.
Парень привел оленя.
Пикытым запряг их обоих в нарту. Парня с правой стороны пристяжным поставил.
Поехал. Сначала одинаково лх держал. Когда обратно подъезжать стали, он оленя быстро погнал. Парень отстал. Тогда Пикытым его алелем ударил так, что пробил одежду и тело.
Парень сдался и говорит: "Ты меня здесь убей, я больше бегать не буду".
Старик уже был сердитый, потому что молодой парень так неуважительно себя перед стариком повел. Подумал Пикытым, что раз парень так себя с ним, стариком, повел, то. когда он в самом деле силу наберет, следующим поколениям мешать будет, станет молодых соперников уничтожать. Подумал так и убил его.
Братья этого парня обиделись. Пошли к своему отцу спрашивать, что делать.
Отец сказал: "Нет, дети, мстить не надо. Сын мой сам виноват. Помните, когда таньгит нападали, Пикытым с Кунлелю был. Всех защитили. У него много дочерей. Идите к нему, пусть один из вас женится на его дочери и останется там".
Так и сделали. Один из братьев женился на дочери Пикытыма.
Этот рассказ не несет в себе исторических сведений, но вспомнил его Рольтынто не случайно, а как раз для того, чтоб мы яснее прочувствовали моральную сторону сказаний о Кыыты и Кунлелю.
На первый взгляд может показаться, что Пикытым слишком жестоко поступил с молодым парнем из своего же стойбища. Но только на первый взгляд. Пикытым в действительности позаботился о благополучной жизни двух последующих поколений и был в этом настолько прав, что отец погибшего парня полностью согласился с ним и не разрешил оставшимся сыновьям мстить за брата, а, наоборот, предпочел породниться с Пикытымом.
Это не единичный случай такой оценки событий и людей двумя стариками. Это, если можно так выразиться, кредо чукотского поведения - общественного и личного.
Вернемся опять к рассказам Раисы Михайловны Рагтытваль, в которых очень ярко проявляются традиционные моральные устои чукчей.
Однако предварительно я хочу сказать несколько слов о решающем моменте в системе традиционной чукотской педагогики. До пяти - семи лет дети растут, не зная отказа ни в чем. Им отдается самое лучшее и все позволяется. Этот период оставляет в человеке след на всю жизнь, ибо он всегда будет удивляться и сердиться, если не сможет добиться поставленной цели. После пяти - семи лет наступает резкий перелом в отношении взрослых к ребенку. Однажды ему говорят: "Зачем ты самое лучшее себе берешь?! Ты только играл, а дедушка работал, бабушка готовила ему еду". Обычно это вызывало в ребенке стыд, иногда истерику. Но так он впервые и на всю жизнь задумывался о своем отношении к близким и понимал, что постоянно должен о них думать. Ребенок отдавал взятую еду. Взрослые ее на время прятали, потом ребенок ее получал. С этого времени начинался длительный цикл воспитания в человеке самобичевания из-за собственного эгоизма.
Итак, несколько эпизодов из детства и ранней юности Р. М. Рагтытваль.
Однажды Раин дядя взял ее с собой на рыбалку вместе со своей дочерью Зиной. Они поймали только две рыбы - большую и маленькую. Дядя большую рыбу отдал Рае, тогда Зина заплакала.
На другой день они поймали больше, и дядя специально отдал всю рыбу Рае. (На самом деле рыбу все равно распределили между всеми ярангами стойбища.) Поступив так, дядя рассчитывал, что в следующий раз Зина промолчит. И она действительно промолчала.
Однако как-то раз перед рыбалкой Зина сказала Рае: "Пойдем, сестренка, погуляем в тундре".
В тундре она связала Раю. Во время борьбы Рая ее укусила, но осталась связанной.
Отцу Зина сказала, что Рая не хочет идти на рыбалку. Раина мать думала, что Рая на рыбалке, поэтому до вечера ее не искали. Она лежала в тундре и плакала. Нашел ее вечером пастух, возвращавшийся с дежурства.
Мать обругала Раю за то, что та не защищалась:
- Ты разве палка, что тебя можно связать!
- Она сильная.
- Должна защищаться!
- Я ее укусила, - созналась Рая.
- Так нельзя, ты поступила как слабый человек. А вдруг ты завтра, как слабый человек, ножом кого-нибудь ударишь.
На другой день дядя Зину на рыбалку не взял. Когда они с Раей вернулись, он сказал на стойбище, что всю рыбу поймала Рая и, обращаясь к Зине, добавил:
- Рая маленькая, но добрая девочка.
После этого Рая разнесла рыбу по всем ярангам. Вывод из всего этого Рая сделала такой: "От обидчиков каждый человек обязан защищаться, но нельзя никогда применять подлых приемов, надо в любых условиях сохранять свое достоинство…"
Однажды Рая пожаловалась матери, что ее обидели дети. Тогда мать ее взяла конфеты и стала угощать ими этих детей, а Рае не давала. Ей она сказала:
- Ты должна жить так, чтобы тебя не обижали - обижают только глупых и злых.
Когда Раю обидели еще раз, мать сказала детям:
- Вы с ней не играйте, она не умеет играть. Пусть одна живет.
Раю не пустили играть, только разрешили смотреть из яранги, как играют другие дети. Взрослые время от времени говорили: "Как весело дети играют".
Скоро подруги пришли просить Раину мать отпустить ее с ними. Мать сказала:
- Я тебя отпускаю только потому, что за тебя просят эти девочки.
Вывод из этого случая Рая сделала такой: "Если тебя обидели сразу все, не ходи жаловаться, а подумай, в чем ты виноват".
У Раи был двоюродный брат, старше ее. Характер у него был задиристый. У других ребятишек на него накопилось зло. Его и Раю, поскольку они играли вместе, окружили другие дети и собирались побить.
Брат сказал ей:
- Не бойся, сестра, будем защищаться.
Он взял чаат и стал им размахивать над головой. Ребятишки отошли в стороны, но силы были слишком неравные. Брата и Раю опять зажали в кольцо. Рае ребятишки сказали:
- Мы злы только на него, не на тебя, переходи к нам.
Она смалодушничала и пошла.
Взрослые это видели, но не вмешивались. Брат Раи заплакал от обиды на ее измену.
В этот момент появилась Раина мать и на глазах у всех отодрала ее за ухо и "изваляла" (это самое жестокое наказание для чукотских детей, самое обидное). Брата она похвалила за смелость и угостила чем-то вкусным.
Рая сидела в сторонке, плакала. Брат стал потихоньку, чтоб не видела Раина мать, давать ей лакомство. Но в тот момент, когда Рая брала угощение и пыталась его съесть, мать отобрала его у нее, а брату сказала:
- Ничего ей не давай, она не заслужила.
- Она маленькая, - возразил он.
- Нет, большая, она должна понимать.
Через некоторое время ребята подрались снова. На этот раз Рая защищалась с братом до конца. Брата и Раю отлупили. Но они не сдавались. И только тогда, когда драка затянулась, вмешались взрослые.
Брат и Рая считали себя победителями. Мать похвалила их и рассказала обо всем отцу.
- Вот это сестра, за такую можно и заступиться, - сделал вывод отец. Вывод из этого Рая сделала такой: "Предательство - самое скверное, что есть на белом свете. Главное - быть верным до конца. И никогда не сдаваться, даже тогда, когда положение кажется безнадежным, если не сдашься, не станешь побежденным. Тот, кто сдался, уже неравноправный человек".
Однажды, когда Рая уже выросла, выучилась и работала в школе учительницей, за ней стал ухаживать один парень. Ей он не нравился. Она постоянно язвила и издевалась над ним. Как-то раз он пришел к ней домой, и она высмеяла его при бабушке. Бабушка рассердилась. Парень хотел уйти, но она остановила его и стала угощать чаем, а Раю выгнала за дверь, сказав:
- Ты живешь среди людей.
В этом случае Раин вывод был сформулирован бабушкой.
Маленькие истории Р. М. Рагтытваль показывают, каким в традиционном понимании чукчей должен быть настоящий человек. Эти черты мы находим у героев чукотского фольклора. Три сказания Рольтынто имеют более глубокий смысл, нежели просто рассказ об исторических событиях борьбы между оленными чукчами и оленными коряками. Не так все просто. Речь идет о борьбе честных людей, которые "живут среди людей" и свои таланты используют на общее благо. Поэтому со стороны светлого начала оказываются чукча Арельпо с дочерью, чужой, береговой народ - кереки и Кунлелю с братьями, а со стороны темных сил выступают чукча Мотлынто. коварные таньгит, кровожадный Олялек и молодой чукча из стойбища Пикытыма. Эти "элекыльын", люди, которые различными путями стремились к кровопролитию, к разрушению естественного течения жизни, неприемлемы для общества. Следовательно, в соответствии с традиционной чукотской моралью они должны быть уничтожены. Проявление жалости к ним - преступление, потому что они неисправимы, они не могут жить по-другому. Жалость к ним - это предательство по отношению к последующим поколениям. Так жестокость по отношению к "элекыльын" превращается в высшую форму гуманности по отношению к окружающему настоящему и будущему миру.
Надо сказать, что в последующие эпохи в Мейныпильгинской тундре военных столкновений больше не происходило, хотя там постоянно был приток нового населения, которое кочевало совместно с потомками Кыыты.
Мейныпильгинские чукчи не зря называют себя "телькепыльэт", то есть "старинные люди". Они смогли вспомнить одиннадцать поколений предков и раскрыть историю тех, у которых мы были этой весной.
Число поколений предков, от которых ведет свою генеалогию каждая группа родственников, указывает на время появления здесь ее основателя. Это необходимо для учета родственных связей и подбора брачных пар. Родственники, расселенные на других территориях, не учитываются. У нас появилась возможность для определения возраста каждой локальной группы.
Коротко историю формирования южных чукчей можно изложить так. В первой половине XVIII века первая волна мигрантов, перейдя на южный берег реки Анадырь, продвинулась в Мейныпильгинскую тундру, составив основу мейныпильгинской группы чукчей. В середине XIX века произошла новая миграция чукчей с северного берега реки Анадырь. Они заняли территории по реке Алькатваам, составив алькатваамскую популяцию. Незначительная их часть вышла в Мейныпильгинскую тундру и вошла в состав мейныпильгинской группы.
В середине XIX века западнее этого региона, на среднем течении Анадыря, с севера в бассейн реки Майн продвинулась большая группа чукчей, которая составила ваежско-хатырскую популяцию. Территориально она распределилась южнее и западнее мейныпильгинской. И уже на рубеже XIX–XX веков от ваежских чукчей отделилась волна мигрантов, которая перевалила через Корякский хребет и вышла на берега рек Апуки и Пахачи, составив самую южную часть чукчей - пахачинско-ачайваямскую.
Однажды, когда мы с Еленой Ивановной составляли генеалогическую карту потомков Эвыскыва, она не смогла сразу сказать степень своего родства с одной семьей. Потом подумала и сказала:
- Постой, давай по ярангам посчитаем.
Она перечислила по пальцам яранги родственников и уже уверенно определила свое родство с этой семьей.
Заинтересовавшись этим, я спросил, каким образом узнают родство по ярангам?
Оказалось, что для близких родственников вплоть до троюродных братьев и сестер включительно употребляется специальный термин "синиткин", что в буквальном переводе означает свои. Этим термином определяется так называемый экзогамный коллектив - мужчины этого коллектива не могут жениться на женщинах из него. На четвероюродных родственников понятие "синиткин" не распространяется. В этом случае браки уже допускаются. Здесь мы сталкиваемся с понятием "минимальная дистанция кровнородственной близости", допустимая при составлении брачных пар. Счет родства по ярангам происходит аналогично.
Есть термин "рэчвэптыт" - размножившиеся яранги. Когда в семье женится старший сын и выделяется в самостоятельное хозяйство, ему строят новую ярангу. Следующему сыну - тоже ярангу. Эти яранги считаются дочерними по отношению к отцовской. Она же переходит по наследству к младшему сыну. В следующем поколении происходит то же. Образуется группа родственных яранг. Так же как люди в "синиткин", в "рэчвэптыт" яранги входят до троюродного родства. Эти яранги могут обмениваться между собой огнем - огонь, разведенный в одной яранге, можно перенести в остальные.
Огонь между чужими ярангами не передается, его никто не даст, потому что с ним из яранги, согласно верованиям, отдается здоровье и жизнь ее обитателей. Так же относятся и к любой вещи, которая уже побывала в яранге и продымилась от очага. Ни один чукча не возьмет в свою ярангу чужой огонь или что-либо из утвари, особенно ритуальной, ибо с этим в дом придут чужие духи и охранители, которые будут вредить своим.
Знание генеалогической структуры "рэчвэптыт" сохраняется твердо, как и знание родственной иерархии их хозяев. Запомнить родственные отношения жителей каждой яранги нетрудно, ибо, как правило, это одна семья, муж, жена и дети. Каждый чукча знает все яранги, которые по отношению к его собственной являются "троюродными", и своего предка третьей степени, то есть прадеда. Представляя родственный состав жителей отдельных яранг, он уже может свободно ориентироваться среди своих родственников.