Сначала за тонированными стёклами проплывали московские улицы, потом была массивная дверь и строгие коридоры. Наконец я оказался в просторном кабинете, где меня приветствовал офицер с подполковничьими погонами. Он так и представился:
- Подполковник Максимов.
- Аристарх Вяземский, - я пожал протянутую руку и по инерции добавил: - Рад знакомству!
Подполковник посмотрел на меня с таким удивлением, что я смутился.
- Присаживайтесь, Аристарх Игоревич, - любезно предложил хозяин кабинета. - Чай, кофе? Вы с дороги. Могу предложить бутерброды. Вы с чем предпочитаете?
- С таком, - вырвалось у меня.
- Простите? - переспросил подполковник.
- Это вы меня простите, - я уже пожалел о сказанном. - Это моя мама так говорила "с таком". Это значит, ни с чем. Я не хочу ни есть, ни пить.
- Понимаю, - что-то понял из моих объяснений подполковник, - в таком случае, позвольте перейти к делу?
- Если вас это не затруднит.
- Нисколько, - свёл тонкие губы в улыбку Максимов. - Тем более что дело у нас к вам одно и очень короткое. Мы просим вас передать нам во временное пользование ларец Вяземских.
- Зачем он вам? - удивился я.
- Я бы мог ответить на ваш вопрос, - опять улыбнулся подполковник, - только ответ займёт много времени, да и зачем вам лишняя информация? Мы прямо сейчас составим опись передаваемого имущества и в ближайшее время вернём вам ларец в полном соответствии с описью.
- Прямо сейчас не получится, - притворно вздохнул я. - Ларец находится в чемодане.
Сразу после этих слов в кабинет вошёл офицер с обоими моими чемоданами в руках, поставил на пол и молча вышел.
- В котором из них? - спросил Максимов.
* * *
На выходе мне вернули мобильный телефон. Выйдя на улицу, я обнаружил два непринятых вызова от Светланы. Тут же перезвонил.
- Ты куда пропал? - звенел в трубке Светланин голос. - Меня, оказывается, встречали в аэропорту.
- Я заметил.
- А почему не подождал? Мы бы тебя подвезли.
- Да меня и так подвезли.
- Это как? Кто подвёз? Старх, с тобой всё в порядке?
- Всё нормально, не волнуйся.
- Что-то мне твой голос не нравится. - Чего она докапывается? Голос как голос. - Ты сейчас где?
- В центре.
- Отлично. Через полчаса встречаемся в кафе… - она назвала адрес и отключилась.
До кафе я добрался за десять минут до назначенного срока, занял столик в глубине зала, заказал апельсиновый сок и стал ждать.
Через пятнадцать минут в зал вошли две дамы: чёрненькая Света и светленькая, если я не ошибаюсь, та самая, из аэропорта. Метрдотель был мной предупреждён и проводил женщин к столику. Я приветствовал прибывших с улыбкой и стоя.
- Знакомьтесь, - произнесла Светлана. - Это моя лучшая подруга Елена Трибунская, ой, - спохватилась она, - ещё не привыкла, извините, Елена Владимировна Ерёменко.
- Можно Лена, - улыбнулась Светина подруга, протягивая руку.
- А это Аристарх Игоревич Вяземский, - продолжила представление Света.
- Можно Старх, - произнёс я, целуя прохладные пальчики.
- Так что у тебя случилось? - спросила Светлана после того, как официант отбыл за заказом.
- Ничего особенного, если не считать того, что меня забрали прямо с лётного поля.
- Кто забрал?! - воскликнула Светлана, а Лена нахмурилась.
- А кто в России может забирать людей прямо от трапа самолёта? Или бандиты, или… Вот эти вторые "или" меня и забрали.
Светлана посмотрела на Лену, та достала сотовый телефон.
- Не стоит, - остановил я её. - Машина, в которой увезли меня, была близнецом той, возле которой стояли вы. Я так понимаю, она закреплена за вашим супругом, Лена? Есть две причины, по которым не стоит ему звонить. Первая - мне не причинили никакого вреда. Вторая - он наверняка в курсе произошедшего.
После моего короткого монолога за столом установилась неловкое молчание, которое прервала Светлана.
- И чего от тебя хотели?
- Попросили на время ларец. Обещали скоро вернуть.
- И всё?
- Мне и этого хватило. И вот что, милые дамы, давайте похороним эту тему и помянем её всем тем, с чем уже спешит к нам официант!
Майор Максимов
- Знаешь, подполковник, почему тебе никогда не видать третьей звезды на погон?
Голос генерала звучал сурово, как приговор. Я хотел промолчать, но генерал мне этого не позволил.
- Отвечать!
- Никак нет.
- Так я тебе скажу. Ты не умеешь слышать начальство, и у тебя начисто отсутствует нюх! Я ведь тебе намекал на то, что ларец Вяземских не должен попасть в Контору.
- Но как…
- Да как угодно! Даже сегодня у тебя была возможность сделать так, чтобы чемодан с ларцом пропал, или, ещё лучше, попал под асфальтовый каток? Отвечай, была?!
Честно говоря, мне не было ни страшно, ни обидно. Весь мой покаянный вид был всего лишь данью вековым традициям: принимай разнос смиренно, начальник поорёт и успокоится. Потому и отвечал я только тогда, когда от меня этого требовали, не забывая держать голову низко опущенной.
- Была.
- Почему не сделал?!
- Я надеялся, что при осмотре подлинников удастся что-то обнаружить.
- Обнаружил?!
- Нет.
- Вот я и говорю: нет у тебя нюха, Максимов! Вот Муромов. За тысячи километров учуял неладное, и не спешит к родным берёзкам! А ты… Да что там говорить! Короче, сворачивай эту бодягу, сдавай дело в архив, и моли Бога, чтобы эта афера не всплыла наружу!
- Но, товарищ генерал…
- Никаких "но", подполковник! Исполняй приказ!
Генерал Сологуб
- И ты приказ исполнил…
Я ни о чём не спрашивал сидящего напротив меня майора, я просто констатировал факт. И его ответ был вовсе не ответом, а всё той же констатацией.
- Так точно, товарищ генерал-лейтенант!
- Ты вот что, майор. Поскольку официальная часть нашей беседы окончена, и мы переходим к части неофициальной, прекращай обзывать меня генерал-лейтенантом, а зови просто Михаил Иванович.
Я смотрел прямо на майора. Было интересно, как он воспримет этот переход. Ничего, держится бодрячком. Видимо, наслышан о моих закидонах. Ладно, если споёмся, он меня ещё и Дядей Мишей будет называть. Но это опосля, а пока…
- Я, Гена, так понимаю, что были у тебя насчёт "танцульки" свои соображения, отличные от мнения генерала Николаева?
- Почему были, товарищ… Михаил Иванович? Они и сейчас при мне.
- О, как. Может, поделишься?
В разговоре наступила пауза, но я парня не торопил, пусть соберётся с мыслями.
- По моему убеждению, - начал, наконец, Максимов, - операция "Латинское танго" была остановлена где-то на подходе к середине.
- Откуда такая уверенность? - спросил я.
- Судите сами, Михаил Иванович. В деле об угнанных вагонах изначально были три фигуранта, а в детальную разработку попал только один.
- Верно, - согласился я. - Так, опять-таки, с твоей же подачи.
- Согласен, моя вина, - кивнул Максимов. - Но на тот момент это была единственная зацепка.
Я внимательно посмотрел на майора.
- Ответь мне, Гена, только не ври: когда ты понял, что "наследство Вяземских" - всего лишь один из трёх путей к колчаковскому золоту?
Ты погляди, он ещё краснеть не разучился!
- Не сразу, но довольно быстро, Михаил Иванович.
- До "Бури в пустыне"?
- Где-то в это время.
- И всё равно настоял на заброске Остроуховой в Рагвай? Ладно, можешь не отвечать.
- Сейчас бы я так не поступил.
- Верю, Гена, потому и говорю с тобой. И что ты думаешь насчёт этого сейчас?
- В "наследстве Вяземских" нет прямого намёка на место, где спрятано золото. Но там наверняка есть что-то, что вкупе с другими указателями на это место выведет. Мне кажется что это "что-то" - крест.
- Крест? Не икона? - уточнил я. - Хорошо, если так, Гена, а то опять придётся в Рагвай гонца слать.
- Крест, Михаил Иванович, - уверено кивнул Максимов. - Икона в дорогом окладе - из таких вещей указатели не делают.
- Логично, - согласился я. - А в бумагах, по-твоему, ничего нет?
- Может и есть, - пожал плечами Максимов, - но мы этого не заметили.
- А вот когда ты говорил про другие указатели, ты что имел в виду?
- То, что эти указатели остались у двух других офицеров. Только собрав все три, можно обнаружить тайник.
- Верно мыслишь, товарищ, - одобрил я майора. - И что это могут быть за указатели?
- Скорее всего, карта, и указание на то, как правильно наложить на неё крест.
- Очень может быть, очень может быть…
Повторив это мудрое изречение дважды, я отпустил майора. Мне надо было подумать.
* * *
Выслушав меня, генерал-полковник Ерёменко выпрямился в кресле, опершись обеими руками о столешницу.
- Получается, генерал Николаев сам себе вырыл яму, поторопившись прикрыть операцию?
- Выходит, что так.
- Надеюсь, ты не собираешься ставить его об этом в известность?
- Нет у меня на то оснований. От службы Геннадий Викторович отстранён, а по дружбе язык у меня на такое не повернётся.
Ерёменко в такт моей речи одобрительно кивал головой.
- Ты прав: лучше пусть ходит в обиженных, чем в дураках. А что ты так на меня смотришь? Из твоих ведь слов получается, что обмишурился Николаев по полной программе. Ладно, закрыли тему.
- Не хотелось бы, Пётр Петрович.
Ерёменко вперил в меня удивлённый взгляд.
- Не понял. Ты что, Михаил Иванович, предлагаешь ещё Николаеву косточки помыть?
- Никак нет. Косточки я ему веничком попарю. Он ведь теперь в основном за городом живёт, вот, пригласил на баньку. Я про другое, я про саму операцию.
- Ты что, предлагаешь реанимировать "Латинское танго"? - ещё больше удивился Ерёменко.
- А что, это возможно? - осторожно поинтересовался я.
- Нет! - отрезал Ерёменко.
- Тогда не предлагаю.
- А что предлагаешь?
- Отправить майора Максимова в отпуск - я узнавал, у него вместе с отгулами набегает два месяца - и пусть себе занимается частным расследованием.
- За что ж ты его так невзлюбил, Михаил Иванович, что хочешь прямо посреди зимы заставить клад откапывать?
В глазах Петра Петровича поблёскивали весёлые искорки.
- Так я же не сейчас предлагаю дать ему отпуск - ближе к лету.
- Так чего ты сейчас мне голову морочишь? - рассердился Ерёменко. - К лету и приходи.
Я узнал, что хотел. Против негласного продолжения "Латинского танго" руководство возражать не будет. Теперь можно и откланяться.
- Разрешите идти, товарищ генерал-полковник?
- Идите, товарищ генерал-лейтенант.
* * *
- Как ты смотришь на то, майор, чтобы вернуть на погон звёздочку? - спросил я Максимова, когда он вновь оказался в моём кабинете.
- Разрешили возобновить операцию "Латинское танго"? - обрадовался он.
- И не мечтай!
- Тогда я вас не понимаю, товарищ генерал-лейтенант.
- Не разочаровывай меня, Гена, - укоризненно произнёс я, - думай. А то я начну думать, что генерал Николаев был прав насчёт твоей интуиции. Даю подсказку. Я начну, а ты заканчивай: Спасение утопающих…
- … дело рук самих утопающих, - закончил Максимов.
- Молодец! И какой из этого нужно сделать вывод?
- Какой? - спросил Максимов.
- Ты, Гена, дуб, или подумаешь? - разозлился я.
- Разрешите подумать? - попросил майор.
- Думай. Даю тебе целых пять минут.
Я демонстративно посмотрел на часы.
Максимову хватило трёх.
- Товарищ генерал-лейтенант, я хочу подать рапорт о предоставлении мне отпуска.
- Прямо сейчас, посреди зимы?
На лице Максимова отражалось страстное желание угадать ход моих мыслей.
- Нет, не посреди зимы… - начал он.
- Ну? - поощрил я его.
- … А ближе к весне…
- Тепло, - одобрил я.
- … Вернее, весной…
- Совсем тепло!
- А точнее, ближе к лету.
- Ну, наконец-то! Если я тебя правильно понял, то в конце весны тебя одолеет хроническая усталость, как следствие постоянного перенапряжения, и тебе срочно понадобится отпуск для поправки здоровья, так?
- Точно так!
- А теперь, Гена, уважь старика, расскажи, где ты планируешь поправлять своё здоровье?
- Думаю, в районе озера Байкал, Михаил Иванович.
- Так. Один или со товарищи?
- А как вы посоветуете?
- Лучше со товарищи. Тут недавно один наш общий знакомый вернулся из турпоездки по Латинской Америке, я думаю, тебе его опыт, ох, как пригодиться.
- Спасибо, Михаил Иванович, обязательно воспользуюсь вашим советом. Только согласится ли он составить мне компанию?
- А ты с ним подружись. У тебя на это вагон времени.
- Слушаюсь!
- Вот и правильно, вот и слушайся. И выбери время, обязательно поговори с некой Екатериной Вяземской. Она как раз на днях в Москву прилетает.
- Всё-таки возвращается? - удивился Максимов. - А я грешным делом подумал, что она, как и Муромов, предпочтёт любить Родину по телевизору.
- У Муромова, Гена, - довольно жёстко сказал я, - были довольно веские основания остаться ТАМ, а у Вяземской есть не менее веские основания оказаться ЗДЕСЬ. Сын у неё в подмосковном пансионате, если ты не забыл.
- Вы хотели сказать, племянник? - блеснул эрудицией Максимов.
- Я хотел сказать, то, что сказал. Про племянника знает ограниченное число лиц, надеюсь, не болтливых, - я выразительно посмотрел на майора. - По документам он ей сын, да и по жизни тоже. Уяснил?
- Так точно!
- Вот и ладно. Ступай. - Майор мялся у стола, и уходить не спешил. - Или тебе что-то неясно?
- Товарищ генерал-лейтенант, я хотел ещё поговорить со Светланой Фернандес.
- Забудь!
- Почему?
- По кочану. Ты знаешь, кто её встречал в аэропорту?
- Нет.
- Её подруга, Елена Трибунская.
- И что?
- А то, что Трибунская - это её девичья фамилия, по мужу она Ерёменко.
- Так она…
- Да. Потому и говорю: забудь.
Майор Максимов
Да, непростой мужик генерал Сологуб. Я чуть не заплутал среди его намёков и иносказаний. Но теперь, вроде, всё ясно. Официально продолжить "Латинское танго" мне не позволят, а вот неофициально, за свой, так сказать, счёт - это пожалуйста! Впрочем, на негласную поддержку я, кажется, тоже могу рассчитывать. На подготовку операции "Танго за свой счёт" у меня месяца три-четыре. Правда, время придётся выкраивать, вряд ли меня освободят от остальной работы, но ничего, справлюсь. Вяземский, Вяземский… как же мне к тебе подобраться?
Аристарх Вяземский
Давно не брал я в руки "аськи". Стучу по "клаве":
- Привет, Антон!
Отвечает сразу:
- Привет, Старх! Ту уже ЗДЕСЬ или всё ещё ТАМ?
- Я в Москве.
- Клёво. Почему не выходил в сеть, или у них там компов нет?
- Есть. Просто не до того было.
- А до чего?
- Не сейчас. Ты как насчёт встретиться?
- Когда?
- Сегодня вечером в нашем ресторанчике. Я столик закажу.
- ОК. Кто ещё будет?
- Как кто? Ирина и Настя. Я не хочу повторять рассказ трижды.
- Ты с мамой уже говорил?
- Нет, с тобой первым. Что-то случилось?
- Случилось. Она тебе сюрприз приготовила.
- Приятный?
- Это тебе решать. Извини, работа. Пока.
Ну, пока так пока. Интересно, что за сюрприз мне приготовила Ирина? Может, Настя расколется? Звоню дочери по сотовому, в Интернете она нечастый гость.
- Привет, папка! Ты в Москве?
- Да, вчера вернулся.
- Я рада. Съездил нормально?
- В общем и целом - да. У тебя какие планы на вечер?
- А что, есть предложение?
- Да. Хочу вас всех собрать вечером в нашем ресторанчике.
- И маму?
- Разумеется. А почему ты спрашиваешь? Антон писал мне про какой-то сюрприз.
- Значит, ты с ним уже пообщался?
- Ну, да. Так что там за сюрприз приготовила мне ваша мама?
- Если я тебе скажу, то он перестанет быть сюрпризом. А я не хочу отбивать у мамы хлеб. Скажу одно: сюрприз обалденный! Тебе понравится. Или нет. Не знаю. Сам решишь. Всё, папуля, не могу больше разговаривать. До вечера!
- До вечера…
Ну, что, пора набрать владычицу сюрприза.
- Здравствуй, Старх, с приездом.
- Здравствуй, Ира. Отчего у тебя голос невесёлый? Не рада меня слышать?
- Не говори ерунды, конечно рада. Просто…
- Тебе неудобно говорить?
- Да, немножко…
- Понятно. Тогда слушай. Сегодня вечером я приглашаю тебя в наш ресторан. Антон и Настя уже дали согласие. Ты как?
После некоторой паузы и как-то неуверенно:
- Я приду.
- Хорошо. Ещё один вопрос: как Серёжа?
- Серёжа - хорошо. Мы его несколько раз навещали.
- Спасибо тебе за это. Об остальном поговорим вечером.
Сразу отключилась. Даже не успел сказать "пока". Странно всё это. Боюсь, что сюрприз мне уже не нравится.