* * *
Ерёменко смотрел на фотографию в личном деле капитана Галкина.
- И это "крот"? - спросил он у Сологуба.
- Дурак он, а не "крот", - досадливо поморщился Сологуб. - Но информацию по "Латинскому танго" слил Бухлову именно он.
- Это точно?
- Точнее некуда, - кивнул Сологуб. - После случая в электричке я дал команду взять Бухлова под наблюдение, как возможного пособника террористов. Наружка зафиксировала две его встречи с Галкиным. Есть записи их разговоров.
Ерёменко вздохнул.
- Ну, раз улики налицо - будем арестовывать!
- Если позволите, товарищ генерал-полковник, у меня есть другое предложение.
Лицо Ерёменко приняло непередаваемое словами выражение, которое обладатели высоких кабинетов используют в том случае, если ничего не понимают, но не хотят это показать. Он закрыл папку с личным делом Галкина, откинулся в кресле и произнёс:
- Слушаю вас, товарищ генерал-лейтенант.
- Я прошу откомандировать капитана Галкина в моё распоряжение для дальнейшего использования на оперативной работе, - чётко выговорил Сологуб.
Выражение лица Ерёменко стало ещё более непередаваемым, он потребовал:
- Обоснуйте вашу просьбу, товарищ генерал-лейтенант!
- Слушаюсь, товарищ генерал-полковник! Ну, арестуем мы Галкина, а что предъявим? Нет, конечно, предъявить нам ему есть чего, - быстро поправился Сологуб, - но на серьёзный срок его проступок не тянет, если вообще тянет на срок. Ну, попрём мы его из Конторы, а "демократическая общественность" его тут же в мученики совести определит. Нам это надо? А так дадим ему шанс искупить вину.
- На Кавказ, что ли, хочешь его отправить? - спросил Ерёменко. - Так он не поедет.
- Да какой Кавказ! - воскликнул Сологуб. - Какой там с него толк?
- Что-то я тебя совсем не понимаю, Михаил Иванович! - Ерёменко потряс головой, сбрасывая с лица поднадоевшую маску. - Объясни толком.
- Хочу я его отправить дружка выручать, - хитро улыбнулся Сологуб. - Дело в том, что Бухлов попал в плен.
- К кому? Где? - удивился Ерёменко.
- В небольшом городишке вблизи Читы, к местным бандитам, - пояснил Сологуб.
Ерёменко какое-то время сидел молча, переваривая услышанное, потом спросил:
- Как он там оказался?
- Увязался за известной вам экспедицией, но не допёр, что Вяземские и Фернандес покинут борт в Иркутске. Попробовал сесть на хвост Максимовым - упустил и этих. Зато своей суетой привлёк внимание криминалитета. Они его и повязали. Местные товарищи плотно за ним не приглядывали, так что о похищении узнали с опозданием, и где его держат, пока не выяснили.
- А Галкин, значит, выяснит? - саркастически усмехнулся Ерёменко. - Ты помнишь, за что его на бумажную работу перевели?
- Помню, - кивнул Сологуб, - за профнепригодность.
- И ты хочешь вернуть его на оперативную работу?
- А почему нет? - усмехнулся Сологуб. - Пусть носом землю пороет.
- И окажется рядом с журналистом, - подытожил Ерёменко.
- Там мы всех и накроем!
Вот теперь на лице Ерёменко проступило полное понимание.
- На живца решил порыбачить? Ну, Михаил Иванович! Добро, действуй!
* * *
- Товарищ генерал-лейтенант, капитан Галкин по вашему приказанию прибыл!
Сологуб молча наблюдал, как меняется поведение Галкина под его тяжёлым взглядом. Посвящённые знали, что сам Дядя Миша называет этой действо "Первой частью марлезонского балета". Когда лицо капитана пошло пятнами, а глаза забегали в тщетных поисках укрытия от генеральского взгляда, Сологуб перешёл к части второй.
- Докладывайте, капитан! - приказал он Галкину.
- О чём докладывать, товарищ генерал-лейтенант? - чуть шевеля затвердевшими губами, пролепетал несчастный.
- Начните с того, как вы на пару с неким Жоржем Князевым, он же Бухлов, Родину продавали! - порекомендовал Сологуб.
Галкин едва не упал в обморок, но на ногах удержался. Потом лицо его внезапно просветлело решимостью. Он гордо вскинул голову и чётко произнёс:
- Родину я не продавал!
"От страха страх потерял, - догадался Сологуб. - Такое бывает. Он сейчас с трёх сторон стену видит, а единственный выход я ему загородил. Вот он и цепляется за что ни попадя. Сейчас, видимо, про "демократическую" прессу вспомнил. А вот мы его от этой темы и отцепим!"
- Думаете, за ваш "подвиг" "демократическая" пресса вас на щит поднимет? - спросил Сологуб, и по глазам капитана понял, что попал в точку. - Так я вам скажу: зря надеетесь. После того, как собратья по перу узнают, кто на самом деле Жорж Князев, ваша персона им будет совсем неинтересна. Ознакомьтесь! - Сологуб швырнул на стол ближе к Галкину подписку Бухлова.
От прочитанного у капитана началась настоящая паника. Рука с бумагой безвольно повисла вдоль туловища, а вторая зашарила в поисках опоры, пока не нашла её в виде спинки стула.
"Пора ему щель открывать, - с беспокойством подумал Сологуб, - а то обделается ненароком - кабинет потом не проветришь!"
- Да, понаделал ты делов, парень… - в голос генерала вкрались сочувственные нотки, чего не мог не заметить наказуемый. - Да ты садись, Веня, на стульчик-то, будем вместе кумекать, как тебя из дерьма вытаскивать…
* * *
На берегу Байкала жгли костры. Люди прятались за ними от тянувшего с озера холодка, сидя на брёвнах, жались друг к другу плечами и распевали под гитары песни - у каждого костра свою, потом обменивались репертуаром.
Светлана Фернандес левым плечом соприкасалась с плечом Кати Вяземской, а правым тыкалась в подмышку игравшему на гитаре бородачу, лет, может, сорока. Звали его Виктор, был он крепок телом и весел душой, а ещё неплохо пел и играл на гитаре. Светлане он нравился, и она решила этого больше не скрывать.
"Три дня знакомства по нынешним временам - это считай что год по прежнему счёту, - решила она. - Тем более что я ему, похоже, тоже приглянулась, а жизнь так скоротечна!"
* * *
Выбрать для отдыха на Байкале именно Приют "Сарма" им посоветовали ещё в Москве. Открылся Приют сравнительно недавно на месте ещё советской базы отдыха, расположенной вблизи посёлка Листвянка и истока Ангары. Владельцем Приюта являлся один крутой российский бизнесмен, уроженец этих мест. Откуда влетела ему в голову эта блажь? Навеяли ли её воспоминания о туристической юности, или возникло непреодолимое желание замолить хотя бы часть накопленных грехов? Нам про то неведомо.
Зато ведомо, что был тот Приют местом элитным - то есть не всяк того пожелавший мог обрести там временный кров. По каким критериям вёлся отбор постояльцев, для Вяземского, скажем, осталось тайной. Сами они, мало того, что заплатили за тур немалые деньги, так им ещё и поручители потребовались. А приехали на место, и замер Старх в изумлении великом: кого здесь только не было! Группки явно небогатых студентов жили одной жизнью с людьми состоятельными. Бытовали, правда, по-разному.
Студенты и им подобные обитали в симпатичных летних домиках по три-четыре души в каждом. Умывались из рукомойника, а нужду справляли в дощатых строениях, хорошо знакомых каждому российскому дачнику. Питались в столовой - сытно, но просто.
К услугам людей состоятельных были благоустроенные коттеджи звезды на четыре, не меньше. И питались они в ресторане, и баню могли посещать хоть каждый день, тогда как студенты только по составленному для них расписанию. Зато остальное было вперемешку: спортивные игры, боулинг, караоке и коллективный просмотр спортивных телепередач. Нет, в каждом коттедже был свой телевизор и даже не один, но, особенно когда по телику шёл футбол, их обитатели тянулись за студентами в столовую, где на стене висела огромная "плазма". Кто болельщик - тот поймёт. А вечерами на берегу Байкала в специально оборудованных кострищах плясал огонь: под гитару, под песни и под самые разнообразные байки.
* * *
Дослушав очередную песню, Света решительно забрала из рук Виктора гитару и протянула Старху.
- Поиграй пока ты, а мы с Витей немного ноги разомнём.
Вяземский хотел возразить, но Катина рука мягко ухватила за локоть.
- Правда, Старх, поиграй теперь ты, - попросила она.
А Света уже уходила от костра. Виктор, недолго думая, устремился за ней. Света почувствовала, как на её плечи надели куртку, но не обернулась и продолжала идти в сторону коттеджей. И лишь когда открыла ключом дверь, повернула голову к Виктору.
- А если твои вернутся? - спросил он.
- Не вернутся, - улыбнулась Света, - воспитание не позволит.
* * *
С постоем в Знаменской проблем не возникло - была своя гостиница. Сервис, правда, предлагали скромный, но было чисто, и кормили вкусно. Прежде, чем выйти на улицу, Лариса спросила у мужа:
- Куда пойдём?
- Сейчас определимся, - ответил Геннадий и направился к ресепшн. И ничего не ха-ха, был тут ресепшн! Ярким подтверждением сего можно считать тот факт, что вернулся Геннадий к жене в добром расположении духа.
- Дали мне одну наводку, - объяснил он. - Пошли!
"Улица как улица, и люди на ней как люди, - думал Максимов, глядя по сторонам. - Разве что у мужиков через одного штаны с жёлтыми лампасами".
- Куда идём? - прервала его размышления Лариса.
- Есть тут у них один краевед, - пояснил Геннадий, - к нему и идём.
В это время Лариса ойкнула и остановилась. Геннадий, перед этим смотревший на жену, перевёл взгляд, и увидел, что дорогу им загородил коренастый казак, одетый по всей форме: тёмно-зелёные штаны с жёлтыми лампасами заправлены в яловые сапоги, того же цвета гимнастёрка с жёлтыми погонами и опять же тёмно-зелёная фуражка с жёлтым околышем. Казак откозырял и представился:
- Хорунжий Семёнов Илья Семёнович, станичный атаман. А вы кто будете?
- Майор Федеральной службы безопасности Максимов, моя жена Лариса.
- И документы у вас, товарищ майор, имеются?
Максимов достал удостоверение и протянул атаману. Тот внимательно прочёл содержимое и вернул "корочки".
- Порошу прощения, что побеспокоил. Увидел незнакомых людей и решил проверить.
- Вам не за что извиняться, - сказал Максимов. - Вы правильно поступили.
- Вы к нам в гости, или по делу? - Ободрённый словами Максимова, атаман решил продолжить дознание.
- Да можно сказать, что и так и так, - рассмеялся Максимов и пояснил: - Мы в отпуске, но в вашу станицу заглянули по делу…
Выслушав рассказ Максимова, атаман сказал:
- Про Тимофеева я кое-что слышал, а вот фамилию Егоров слышу впервые. У нас в станице таких нет. Вам лучше поговорить с Федотовым Афанасием Ивановичем, он у нас по исторической части дока.
- Так мы к нему и идём, - заявил Максимов.
- А вот это напрасно, - покачал головой атаман. - Нету Афанасия Ивановича. В город по делам отлучился. И ещё дня три не будет. Так что погостите пока у нас, с людьми пообщайтесь. Может, кто чего по вашему делу и вспомнит. А нет, так приедет Афанасий и всё разъяснит. А пока прощавайте. - Откозырял и ушёл.
* * *
Федотов вернулся в станицу вечером следующего дня, раньше, чем предсказывал атаман, и этим весьма обрадовал Максимова, которого от обилия ненужной информации - ей с ними охотно делились местные жители - уже слегка подташнивало.
Федотов встретил их весьма дружелюбно, но сразу ответить на поставленный вопрос не смог.
- Надо покопаться в архиве, - сказал он. - Сделаем так: я вечерком поработаю с бумагами, а вы приходите завтра, часикам к десяти, договорились?
Когда на следующий день они вошли в дом Федотова Максимов по лицу хозяина определил, что тот что-то нарыл. И оказался прав.
- Значит так, - начал Федотов после того, как они уселись за стол. - За что порешил Тимофеев Егорова, я так и не разобрался, но серебряный портсигар убитого забрал именно он. А потом этот портсигар объявился в станице уже после Отечественной войны, привёз его домой Александр Заглотин, но про то, как он к нему попал, никому не рассказывал.
- Он его украл из вещей, изъятых у казнённого Тимофеева, - пояснил Максимов.
- Тогда понятно, - покачал головой Афанасий Иванович, - такими вещами не хвалятся.
- А где теперь этот портсигар, известно? - спросил Максимов.
- Известно, - кивнул Федотов. - После смерти Александра Заглотина портсигар перешёл по наследству его сыну Алексею Заглотину. А как тот прошлым годом помер - к его сыну, внуку Александра, Степану.
- А Степан здесь живёт? - осторожно, как бы боясь спугнуть удачу, поинтересовался Максимов.
- Здесь, - ответил Афанасий Иванович, - куда ему деваться? - Заметив, как радостно переглянулись Лариса и Геннадий, добавил: - Только портсигара у него теперь нет.
- Как нет?! - воскликнул Максимов.
- Да кто ж его знает, как? - развёл руками Федотов. - Говорит, что украли. Но мог и потерять, а то и пропить. У него иногда запои случаются. Это у Заглотиных наследственное.
"Плохо дело, - думал Максимов. - Где теперь портсигар искать? Придётся порасспрашивать Заглотина, может, чего и вспомнит?"
Федотов внимательно следил за его переживаниями, потом спросил:
- Ты мне вот что, мил человек, скажи. Ты именно портсигаром интересуешься или может письменами, что на его задней крышке были начертаны?
Пока до Геннадия доходил смысл заданного Федотовым вопроса, Лариса скороговоркой выпалила:
- Письменами, Афанасий Иванович, конечно письменами!
- Так это совсем другое дело, - усмехнулся в усы Федотов. - Срисовал ведь я те письмена.
- И рисунок у вас? - не веря своему счастью, спросил Максимов.
- У меня, куда ж ему деться?
Афанасий Иванович порылся среди разложенных на столе бумаг, нашёл нужную и протянул Максимову. Геннадий и Лариса едва не стукнулись лбами, когда склонялись над листком. Это было ещё одно стихотворение…
* * *
- Здравствуйте, Дядя Миша!
Сологуб хмыкнул и отстучал двумя пальцами по клавиатуре:
- Привет, племянничек!
После небольшой паузы возникла новая запись:
- У меня всё ок. В Знаменской нашёл, что искал. Завтра едем на Байкал.
- Сначала летим, а уж потом едем, - пробормотал себе под нос Сологуб и отстучал:
- На обратном пути возможна засада. Из Знаменской будем вас вывозить по воздуху. Ждите вертушку. До связи.
Ответ пришёл быстро:
- Понял. До связи.
- Хотел бы я знать, чего ты там понял, - сказал пустому экрану Сологуб и захлопнул крышку ноутбука.
* * *
Получив известие о том, что миссия Максимовых в Знаменской благополучно завершена, и они через день-другой появятся в Приюте, Старх решил навестить джип. Подержанного "японца" они приобрели в Иркутске в день прилёта, на нём и приехали. Пока он стоял на стоянке без дела, но скоро мог понадобиться. Старх попинал скаты, потом сел в салон и запустил двигатель. После прогрева погонял мотор на больших оборотах - никаких подозрительных шумов не прослушивалось. Проверил уровень антифриза, масла и топлива - всё было в норме. Заглушил двигатель и покинул салон.
- В путь собираетесь? - раздалось за спиной.
Вяземский повернулся. Перед ним стоял начальник охраны Приюта. Мужчины обменялись рукопожатием. Познакомились они ещё в день приезда Вяземских и Светланы в Приют. Начальник охраны произвёл тогда на Старха хорошее впечатление. По виду не наркоман, не алкоголик, скорее всего, бывший военный.
- Да нет, Виталий Петрович, - ответил на вопрос охранника Старх, - просто машину проверяю. На днях подъедут наши друзья, тогда и решим. Может и уедем.
- Понятно, - кивнул Виталий. - Я вот что у тебя хотел спросить… Ничего, что я на "ты"?
- Нормально, - ответил Старх.
- Тебе этот человек не знаком? - Виталий достал из кармана фотографию и протянул Старху.
Мужчина был заснят где-то в лесу, возможно, неподалёку от Приюта, и, похоже, не знал, что его фотографируют.
- Нет, я его не знаю, - сказал Старх и протянул фото Виталию.
- Оставь себе, - сказал охранник.
- Зачем? - удивился Вяземский.
- Затем, что этот тип за вами следит: за тобой, за твоей женой и за её подругой.
Это была плохая новость. Старх не хотел ставить под сомнение слова Виталия - если он это сказал, значит, имел на то основания.
- Этот тип несколько раз попал в поле зрения телекамер, да и моих ребят тоже. Кружит возле базы и высматривает в бинокль именно вас, можешь не сомневаться.
- Я и не сомневаюсь, - ответил Старх. - Кто он, не пробовали выяснить?
- Выясняем, но пока результат нулевой. Вот только рожа мне его не нравится!
- Мне тоже, - вздохнул Старх и убрал фотокарточку в карман. - Спасибо за предупреждение!
Виталий кивнул.
- Я вот ещё что хотел сказать. На территории базы вы в безопасности. В том числе от выстрела снайпера. Это я тебе твёрдо гарантирую! Но за её пределами будьте очень осторожны!
* * *
- Знаешь, зачем эти лохи в Знаменскую наведались?
Грач посмотрел на сияющую физиономию Хмурого.
- Ну, и зачем?
- За твоим портсигаром!
- Что?! - Грач от неожиданности чуть не подпрыгнул на месте. Потом возмутился: - Какого хера?!
- Портсигар-то старинный, - начал прояснять ситуацию Хмурый. - Мы его у прежнего хозяина выкупили и тебе на "днюху" подарили.
- Выкупили, говоришь? - с подозрением переспросил Грач.
- Ой, ладно! Выкупили, не выкупили. Хозяин всё одно в драбадан пьяный был, чего он может помнить?
- Ладно! Проехали! - остановил словоизлияния Хмурого Грач. - Этим-то портсигар зачем?
- Этого выяснить не удалось. Так давай у них и спросим?
- Дело говоришь! - кивнул Грач. - Как поедут обратно, вяжи их и сюда!