- Прошу, заходи, - взволнованно сказал Григорий, открывая калитку. - Не бойся, собака привязана.
- Кого же ты оставлял здесь на хозяйстве на целый месяц? - спросила девушка, поняв, что во дворе никого нет. - Кто твою живность кормил?
- Соседи, через два дома от меня живет наша почтальонка, тетка Флора с дочкой Ириной, вот они и присматривали, - хозяин тем временем заглянул в почтовый ящик, вынул газеты и отпер дверь.
…Гришкин дом был точной копией тех старинных сооружений, в которых под одной крышей жилы люди, располагались помещения для домашних животных и другие хозяйственные постройки. Он имел двое входных дверей. Одни вели в хлев, свинарник и курятник, другие - в жилую часть. Между ними размещались хозяйственные помещения: сарай, амбар, кладовая и хранилище инвентаря. Отдельного входа с улицы эти вспомогательные помещения не имели и соединялись с хлевом и человеческим жилищем рядом темных коридоров. Вообще дом был хоть и не произведением искусства, зато удобным, главное - он занимал малую площадь и не нуждался в большом дворе. Издавна такие дома испытаны были в ненастье, ибо позволяли, не выходя на улицу, управляться с хозяйством и со всей домашней работой.
У входа в жилую часть дома была пристроена небольшая веранда, оснащенная столиком под окном и двумя табуретками возле него. Дальше шел коридор. Большую часть его торца занимала стремянка, ведущая на чердак, а в уголке коридора одинокой свечкой торчал холодильник. В следующей комнате, скорее всего, служащей холостому парню прихожей и гостиной вместе, Карина села на краешек стула и осмотрелась. Григорий бросился к окну отворять форточку:
- Воздух застоялся, проветрю.
- Ты, помнится, говорил, что у тебя дом новый, - разочарованно заметила Карина, видевшая в своем воображении - теперь можно было ставить сто против одного - современную многоэтажную виллу.
- А он и есть новый, четыре года назад выстроен, но по старинному проекту.
Карина скептически фыркнула, но ничего не ответила. Тогда Григорий, заметив ее разочарование, обрадовался, что она промолчала, - думал, что привыкнет да притрется. А намного позже, сказать наперед, жалел, что она не ударилась в скандал - вот тогда точно можно было бы рассчитывать, что она притрется. А так, видишь, затаила свое, неискреннее…
Славгородские женщины потеряли дар речи! На Григория многие из них смотрели с надеждой и ожиданием. Но местные претендентки на роль Гришкиной жены его не торопили, пребывая в уверенности, что он ручной и домашний и никуда не денется. И вот на тебе - выкинул кандибобер!
Карине и село, и дом - пускай уж будет длинный и узкий - понравились, как она, перегорев первыми впечатлениями, сказала. И Григорий старался верить ей.
- А после свадьбы я поеду домой, заберу свои шмотки, улажу дела с квартирой и регистрацией, уволюсь с работы, - тарахтела Карина, развешивая в шкафу наряды.
Но Григорий, не забыв ее фырканья в день приезда, затеваться со свадьбой осмотрительно не отваживался, молодые скромно зарегистрировали брак, а на следующий выходной созвали соседей, пригласили ближайших родственников и посидели во дворе под виноградными гроздями с хорошей выпивкой и закуской.
И все-таки он немного перебрал - свадьба есть свадьба. Тем более что на праздник приехал единственный родственник молодой - брат, с которым она, по ее словам, давно не виделась. Григорию новый родственник понравился, поэтому он и потерял бдительность с выпивкой.
Гости разошлись далеко за полночь, и Григорий, простившись со всеми и украдкой вздрагивая от пьяной икоты, грустно взглянул на неубранный стол и груду грязной посуды.
- Иди отдохни, - ласково сказала Карина, заметив состояние своего скороиспеченного мужа. - Я сама здесь уберусь.
- Спасибо, - облегченно буркнул Григорий и исчез в темноте, Карина не успела даже увидеть, куда он подевался.
А Григорий решил в дом не идти - понимал, что в духоте его развезет еще больше, поэтому пристроился на садовой скамейке под кустами жасмина, где его никто не мог увидеть, прихватив на всякий случай тряпку в качестве подстилки. Но, как говорят, Бог милостив - к нему пришел сон, а со сном облегчение. Проснулся он оттого, что озяб, но его еще что-то насторожило. Это были чьи-то голоса, специально приглушенные.
Он чуть приподнял голову от скамейки и прислушался, подумал, может, жена его зовет. Один из голосов в самом деле принадлежал Карине, но она не к нему обращалась, а говорила с братом. Ага, чаевничают за убранным столом, - догадался Григорий, и уже хотел было присоединиться к ним, чтобы снять похмельную сухость во рту, но то, что услышал через минуту, удержало его на месте.
- Как ты закадрила этого лоха? - спросил брат. - Зачем он понадобился нашей королеве трахкодромов?
- Чуток отдохну, - доверчиво сказала Карина. - Подлампичусь на чистом воздухе и на свежих харчах, а там посмотрим. А закадрила легко. В тот день клиентов не было, и я уже собиралась идти домой. Когда смотрю - сидит среди баб какое-то чувырло. Присмотрелась - морда лица будто ничего, хотя видно, что жлоб-жлобом и рассчитывать не на что.
- А зачем тогда связалась? Сколько времени потеряла! А я думаю, чего это ты без денег, не заработала ничего.
- Говорю же тебе, я вдруг испугалась возраста и подумала, что пора причаливаться. Я уже в годах, устала. Это хорошо, что он не додумался в паспорт сунуться, а то увидел бы, что я на десять лет старше его. Тогда бы каюк мне был, а не брак.
- Не много бы потеряла…
- Попробую пожить по-человечески…
- Пожить? С кем? С этим чучелом?
Собеседники затихли. Слышалось только недовольное сопение брата и задумчивый вздох сестры.
- Давай не загадывать наперед. Сначала отдохну, а там посмотрим, - повторилась после некоторой паузы Карина. - Недаром же во мне какие-то струны зазвенели. Надо с этим разобраться. Может, привыкну. Вариант-то не плохой.
- Возможно, - сказал брат, и в его тоне почувствовались интонации согласия и недоверия. - Если бы так случилось, я бы за тебя только порадовался.
Григорий оцепенел. Вот оно что! Так она - старая карга! И это у нее не любовь была, а расчет! А чем она занималась раньше, чем на жизнь зарабатывала? Он боялся даже подумать о том, что напрашивалось в ответ. Значит, она не отдыхала в Железноводске, а работала там проституткой. Вот встрял… Господи, за что?
- Я приехал сюда на машине, - тем временем сообщил Каринин брат.
- На папиной? А где ты ее оставил? - удивилась Карина.
- На вокзальной стоянке.
- Зачем?
- Откуда я знаю? Что-то "профессиональное" сработало. Возможно, я подумал, что можно облапошить клиента и драпануть назад, поэтому и не хотел светиться. Я же не знал, что ты это серьезно затеяла.
- Крутой "мерс" на сельской стоянке ты называешь "не светиться"? Насмешил. Да у Гришки и брать нечего! - засмеялась Карина. - Нет, не намекай, оставь… Попробую серьезно.
- Если серьезно, тогда вот что, Карина… - голос молодого мужчины наполнился неподдельным теплом. - Только ты не смейся, сестричка, но… я ведь люблю тебя. У нас с тобой никого нет, и я как мужик должен позаботиться о тебе.
- Что ты лепечешь такое непривычное? - насторожилась Карина.
- Я сейчас на мели, ну, пустой, приперся без подарка. Поэтому… возьми машину себе. Я завтра оформлю генералку на Григория. Надо же чем-то воздать ему. Он, похоже, нормальный мужик, простак только…
- Ты ополоумел? Год назад, после смерти отца, чуть горло его вдове не перегрыз за машину, а теперь просто так отдаешь черте кому?
- Такой паскуде как его вдова я не отдал бы и пары изношенных ботинок. А Григорий пусть катает тебя на здоровье.
Ой, спасибо, братец, - криво улыбнулся сам себе Григорий и протрезвел, как рассола напился.
С тем голоса отдалились - Карина повела брата в дом.
Однако козлам, таким как я, неплохо платят, - подумал Григорий с кривой ухмылкой. Он уже понял, что ничего изменить даже и не попытается, понял, что у него на это нет ни воли, ни фактических оснований. Что он завтра скажет? Что подслушал разговор? Так они ничего плохого о нем не говорили, а то, что употребляли жаргон… Теперь многие так разговаривают. И на возраст Карины жаловаться смешно, она же не прятала от него свои документы. Мог бы полюбопытствовать. Интересно, как он о машине разговор заведет?
Где-то в глубине мыслей крутилось что-то о детях, вспоминались его мечты о полноценной семье.
А произошло все очень просто. На следующий день Карина укатила с братом, объяснив, что едет в Железноводск за своими пожитками. Пока ее не было, Григорий успокоился. "Просто хотелось женщине выйти замуж, вот она и старалась. Что здесь криминального? Вполне понятное, житейское дело, и винить Карину не в чем".
И назад они приехали вдвоем с братом.
- На, катайся, - небрежно бросил новый родственник ключи от своего крутого "мерса" Григорию. - Дарю на счастье.
- Да ты что? - испугался Григорий, забыв, что уже знает об этом сценарии. - Нет, не надо. Это очень дорогой подарок, - и он невольно скосил глаза в окно, где во дворе стояла начищенная машина, к которой и подходить было страшно - очень крутая.
- Прекрати, - остановил его Каринин брат и молча выложил на стол генеральную доверенность и остальные документы на машину. - Я все оформил, проблем не будет.
- Ой, нет! - Григорий был искренним, он испугался, что на такую красоту польстятся если не настоящие грабители, так местная шпана. - Еще украдут! Я не хочу отвечать потом за чужие грехи.
- Кто нагрешит, тот и отвечать будет, не волнуйся. У нас суд короткий, а руки длинные, - многозначительно хихикнул он.
На том и порешили. Инцидент, как говорится, был исчерпан. Как и в первый приезд, гость надолго не задержался и утром уехал домой.
У молодоженов потянулись обычные будни.
Вскоре Григорий удостоверился, что Карина устраиваться на работу не собирается, равно как и работать дома. Готовить она не умела, стирать не хотела, убираться по хозяйству гнушалась. Сладкие ночи начали Григория утомляли, Каринина изобретательность в развлечениях - надоедать, а дальше - злить.
- Займись чем-то полезным, - начал он говорить ей. - Мне перед людьми стыдно, что у нас кабанчик визжит от голода и двор не подметен.
- Я?! - Карина округлила глаза, тыкая пальчиком себе в грудь. - Сделай сам. Ты же до этого успевал как-то, не переломился.
- Карина…
- Иди лучше ко мне, - тянула она его в постель.
Первой поняла, что Летюк капитально влип в несчастье, та самая Ирина Квасенко, что была дочерью тетки Флоры, здешней почтальонши. Она заглядывалась на Григория - даже он это замечал - и уже вот-вот хотела приступиться к нему поближе, как он, дурак, привез в Славгород эту вертихвостку.
- Килина, - как-то позвала она от калитки жену Летюка. - Выйди сюда, поговорить надо.
- Я не Килина. Меня зовут Карина, - поправила та Ирину, подходя ближе. - Чего тебе? Ты кто?
- Может, на курортах ты для своих клиентов и Карина была, а тут - Килина. А я кто? Я Грицкова любовница, - дерзко солгала соседка. - И пришла сказать, чтобы ты уматывала отсюда и кивала пятками аж до кавказских предгорий.
Ирина думала, что так "врезала" сопернице этими словами, так "дала ей прикурить", что та сейчас рассыплется в пух и прах. Ха! Карина и бровью не повела.
- Ты все сказала? Думай, чтобы потом не обижаться.
- Оставь Григория в покое, - прошипела Ирина. - Зачем он тебе?
- Ага. Значит, сказала все? Тогда впере-ед!!! - и с этими словами Карина уцепилась "Грицковой любовнице" в патлы.
В Славгороде женщины, случалось, что ссорились, иногда и в более резких выражениях, чем те, которые разрешила себе Ирина, но до мордобоя дело не доходило. Минут десять девушки молча таскали друг друга за волосы. В конце концов Ирина почувствовала, что Карина - почти профессионал, видно, ей часто приходилось выяснять отношения таким способом. А Карина тем временем перешла ко второй стадии поединка и к физическим действиям прибавила психологический прессинг, угрозы, шантаж и оскорбления:
- Я тебе сейчас рыло располосую, - глухо выдохнула она и высунула из лап когти. - Я тебе гляделки выцарапаю. Я тебя с сумой по миру пущу! - ободрялась угрозами в адрес агрессорки. - Какая из тебя любовница? Тьху! - смачно плюнула в Иринину сторону. - Сдохлятина-а!!! Ну-ка покажи, покажи, что у тебя здесь есть! - и она начала разрывать одежды на Ирининой пазухе.
- Гриша! - закричала Ирина, видя, что ей не поздоровится. - Выйди к нам, уйми свою босячку. Где ты ее выкопал, несчастье на свою голову!
Испуганный Григорий разнял женщин, развел в разные стороны.
- Вы что, подурели… - пыхтел он от натуги, удерживая Карину. - Или вас бешеная собака перекусала… - приговаривал, отталкивая от себя Ирину.
- Подожди, подожди, - пообещала ему жена. - Будут теперь тебе и собаки, и кошки.
- Я тебя все равно отсюда выживу! - кричала уже от своих ворот Ирина. - А ты, Гриша, мудак тупорылый, еще мне спасибо скажешь!
Говорят, что речами и поступками искренней женщины руководит Бог. Может, и так.
3
Вот это да… Каждый видит мир по-своему и так же относится к нему.
Но Карина считала недостойным себя дуться или как-то по-другому демонстрировать мужу нанесенную ей обиду. Она просто не замечала его и жила своей жизнью.
- Я завтра поеду в Днепропетровск и пробуду там некоторое время, - сказала ему спустя несколько дней после потасовки с Ириной, затягиваясь сигаретой прямо в доме. - Предупреждаю для того, чтобы ты меня не искал.
- Я тебя просил не курить в доме. Тебе что, тяжело выйти на улицу? - буркнул Григорий.
Он только что пришел с работы и теперь невесело ужинал, обстреливаемый взглядами жены, как шрапнелью. Молчанку он переносил плохо, ему хотелось сорваться на упреки Карине, на выяснение отношений.
- Пошел на хрен, мудило, со своим домом, - уже не рядилась Карина в благопристойность, а была сама собой.
- Чего ты там не видела? - Григорий отодвинул тарелку с холодным борщом и повысил голос: - И кто тебя там ждет?
- Гринь, - снисходительно улыбнулась Карина и взлохматила ему волосы. - Не ревнуешь ли ты, часом? - спросила уже миролюбивее. - К подруге хочу съездить, пока зло на тебя пройдет. И твои любовницы тем временем успокоятся.
Она достала свою телефонную книжку, что-то выписала из нее на бумажку и положила листик на стол, прижав капустным вилком.
- Оставляю номер телефона, - объяснила. - Соскучишься, позвонишь.
Ну, не бить же ее, не драться!
Телефон "подруги" не отвечал ни через день, ни через неделю. Карина как в воду канула. Григорий уже подумывал, чтобы заявить в милицию об исчезновении жены, когда она вспомнила о нем, позвонила сама.
- Не беспокойся, - приветливо ворковала в трубку. - Я здесь нашла хорошую работу.
- Где ты? - волновался Григорий. - Возвращайся домой!
- Алло? - Карина делала вид, что не слышит его. - Я устроюсь на квартиру и заберу тебя в город.
- Где тебя искать? - безрезультатно допытывался муж, перебивая ее. - Приезжай домой! Я очень хочу тебя видеть!
- Ну, все. Бывай!
В последний раз она позвонила нескоро и предупредила, что за ее вещами приедет брат, а он, Григорий, пусть подает на развод, если хочет, так как она к нему не вернется. Пусть радуется, что она такая честная, считается с ним, вот беспокоится о нем. А у нее все благополучно. У нее начинается новая жизнь.
Вернее, продолжается старая, - подумал Григорий, не забыв в мыслях поблагодарить Ирину, что она своей выходкой подтолкнула Карину к отъезду. А то затянулась бы эта катавасия не на недели, а на смех курам - курортная жена позорила бы его тут неизвестно сколько. А так люди ничего не видели, а что услышали - то забыли.
Естественно, развод Грише дали без задержек, теперь только деньги плати, и все тебе сделают своевременно. Острота стыда к тому моменту в нем улеглась, так как больше всего он переживал в первые месяцы Карининого отъезда, когда у него ехидно спрашивали:
- Где это твоя чернавка? Что-то ее давно не видно.
- К родственникам поехала, погостить, - отбрехивался Летюк, хоть и понимал, что ему не верят.
Он собрал Каринины вещи в ящики из-под бананов и вынес в летнюю кухню, где у него было место для вышедших из употребления вещей. Там они и поныне находятся, вот уже несколько лет. Пусть лежат, черт с ними.