- Я тебя умоляю! Какая там любовь! - воскликнула Тереза и засмеялась. - Он чрезвычайно талантливый писатель, который безумно богат, и этим все сказано. Поверь мне, этой вертихвостке нужно лишь одно, и, должна признать, она умело получает свое…
Обступившие Майкла гости на пару минут оставили его одного, точно также поступила Кристин, отлучившись, чтобы поправить прическу. Майкл был полностью предоставлен самому себе, сидя спокойно возле закусок и попивая бренди, он, наслаждаясь одиночеством и делая паузу от общения, медленно окинул своим строгим взглядом огромный зал уже подвыпивших гостей. Среди всех этих лиц, Майклу попадались и те, с которыми в последнее время он встречался чаще остальных. Так, например, молодая девушка приблизительно двадцати восьми лет, стоящая возле окна и ведущая беседу с молодым актером Джаспером Ноупом, привлекла внимание Майкла. Он хорошо помнил, что прежде ему уже приходилось видеть это лицо. И сегодня, глядя на нее издалека, он в очередной раз понимал, как она прекрасна. Майкл не был знаком с ней. Единственно, он знал, что это была дочь известного продюсера, сталкиваться с которым ему раньше не приходилось. Майкл не мог оторвать глаз от этой девушки. Она была настолько красивой, веселой, открытой и молодой, что казалось, вокруг нее все расцветает. Майкл заметил, что она всегда в центре внимания. Такое впечатление, что весь мир в ее руках. У нее есть все: деньги, красота, наверняка, много друзей. И чего ей еще нужно? Что в эту новогоднюю ночь, под бой часов она себе пожелает? Майкл знал ответ - чтоб ничего не менялось и все в ее жизни было таким всегда. Он улыбнулся, почувствовав зависть где-то внутри себя, и слегка вздрогнул от прикосновения руки Кристин, которая вернулась, чтобы развеять одиночество своего кавалера.
Ровно через пять минут все сели за один огромный стол, наполняя свои бокалы шампанским, каждый продумывал то, что бы ему хотелось получить от наступающего года. Так, например, Майкл осознал, что ему хотелось бы определенности. Он хотел бы понять, что ему нужно. Он вдруг взглянул на Кристин и понял, что с ней он пробудет еще недолго. Он такой человек: как спичка мгновенно возгорается и быстро тлеет. Кристин постепенно становится для него скучной, и он хочет чего-то нового, еще непознанного и безумного. Он мечтает быть веселым, жизнерадостным и наслаждаться тем, что с ним происходит, как делает это та удивительная девушка, у которой все есть и ей ничего не нужно.
Айра же, та самая дочь продюсера, сидящая неподалеку от Майкла, пристально посмотрела на Долорес и ее мужа Бенедикта, а про себя подумала, что больше всего на свете ей бы хотелось найти свою половину. Ведь она так одинока. И то, что видят люди - смех, радость и блеск в глазах - лишь иллюзии. На самом деле, это все маска, которую Айра создала, чтобы ею восхищались, а под ней одно сплошное одиночество, от которого никуда не спрячешься. Девушка мечтает когда-нибудь прийти на подобного рода вечеринку, гордо держа под руку своего спутника жизни, показать всем, что ей никто не нужен, кроме этого человека, и больше никогда-никогда не видеть и не слышать всех этих знаменитостей и их жен, а вместо этого стать верной женой и хорошей матерью.
Бенедикт же, взглянув на Джаспера Ноупа, подумал о том, что ему хотелось бы иметь хоть часть того, что есть у молодого актера, а именно: молодость, поклонниц и большие амбиции. Он прекрасно понимает, что его звездный час уже прошел, в то время как у Джаспера все еще впереди.
Сидящая рядом с мужем Долорес, не отрывая глаз от Кристин Лоренс, представила себе Рим, Мадрид. Она вдруг поняла, что у нее никогда не было таких возможностей, а главное, свободы, что есть у новой пассии Майкла Троуфера. Долорес настолько привязана к мужу и настолько зависит от него, что она уже даже и не помнит, как это брать инициативу в свои руки. И вот сейчас, находясь в преддверье нового года, ей бы хотелось, чтобы впредь побольше вещей зависело все же от ее решения, чтоб муж подстраивался под нее и чтобы, в конце концов, она тоже побывала в Токио.
Что же касается Кристин, то она, поднимая свой бокал, думала не о новой одежде, не о золоте и бриллиантах, не о новых поездках, не о прекрасных странах и даже не о своей модельной карьере. Нет. Она думала о нем. В ту самую секунду, когда рождался новый год, а старый безвозвратно уходил в прошлое, Кристин желала одного, чтоб он был счастлив. "Господи, пусть он будет счастлив", - произнесла про себя девушка, глядя на своего кавалера. "Пусть не со мной… Но главное, чтоб был счастлив".
2007 г.
Фатум
(Посвящается Баранович Василь Васильевичу)
Я угадала предсказанье -
Слезами горю я плачу.
Снаружи издаю молчанье,
Внутри отчаянно кричу.
Я не давала обещанье,
Оно всегда было со мной.
Твоей судьбе нет оправданья -
Проигран ею этот бой.
Я тороплюсь без ожиданья,
Ведь там меня не ждут уже.
Мы расстаемся без прощанья:
ТЫ ВЕЧНО ЖИВ В МОЕЙ ДУШЕ.
Вечно суетливый, шумный и жизненный вокзал ежедневно собирает вокруг себя десятки машин. Разноцветные иномарки останавливаются напротив главного входа величественного здания для того, чтобы выпустить на свободу опаздывающих и поспешно действующих пассажиров или наоборот, чтобы подхватить вялых и заметно уставших с дороги путников. Попадая в стены вокзала, люди спешат, наталкиваются друг на друга и задевают локтями, заговаривают или отмалчиваются, бегут или резко останавливаются, растерянно глядя по сторонам и отчитывая пролетевшие минуты. Здесь каждый слеп по отношению к окружающим. Все суетятся. Всем куда-то надо. В воздухе стоит извечный шум. Кассиры только и успевают переводить взгляд от экрана компьютера на озадаченные лица путешественников, после чего на полученную от них плату, а затем снова на монитор. С определенной периодичностью звучит выработанный голос диспетчера, анонсируя о прибытии или отправлении все новых и новых поездов. Покупаются билеты, разыскиваются необходимые вагоны, забитые чемоданы на колесиках с гордостью неуклюже следуют за своими хозяевами. Все метушиться. Все находиться в движении. Исключением лишь является грустная и тихая комната под названием "зал ожиданий". Кажется, здесь время останавливается, а капризные стрелки часов, по-видимому, нарочно не желают ползти в нужном направлении. Чтобы хоть как-то убить томительное время, каждый выкручивается по-своему: кто-то спит, кто-то читает, некоторые слушают музыку, другие общаются, и только единицы предпочитают, уставившись в одну точку, отдаться собственным мыслям, намереваясь навести порядок в разболевшейся голове. Да, вокзал посредственен, но в то же время он не похож ни на одно здание в мире. Трудно найти такое место, которое бы испокон веков собирало одновременно огромные толпы людей, преследуемые единой целью. Вокзал - это исходный пункт вашего пути, именно с него все начинается и на нем обрывается. Именно он встречает вас каждый раз, когда вы добираетесь в родной или малознакомый город. Именно он является местом горечи расставаний и радости свиданий. Именно он способен всего за несколько минут до отхода поезда сделать людей настолько близкими друг к другу, какими они никогда не были за все время знакомства. Несомненно, вокзал надоедает и утомляет. Но, не смотря на это, есть что-то в нем такое, что привлекает, чарует и заманивает, заставляя беспокойных и непоседливых людей каждый раз снова и снова возвращаться на прежнее место.
Пассажирский скорый поезд, состоящий из одиннадцати вагонов, с предупреждением прибыл на пятую платформу, шумно испуская пар и предоставляя себе отдых равный лишь шестнадцати минутам. Как обычно на перроне уже успела собраться толпа болтливых людей, большая часть которой составляли общность тех, которые поставили себе целью, во что бы то ни стало войти внутрь поезда, остальные же, действуя скромнее, были ни кем иными как встречающими, особо не волнующихся о короткой продолжительности совершенной остановки. Словно по команде, практически одновременно двери вагонов неожиданно распахнулись, и оттуда один за другим начали выползать счастливые пассажиры, вежливо подгоняемые невыспавшимися проводниками.
Вагон под номером три, оказавшийся в хвосте поезда, собрал вокруг себя сравнительно наименьшие количество людей: две пожилые женщины с огромными сумками вещей, набранных для непосредственной реализации, и молодой человек чуть старше тридцати лет в меховой шапке и натуральной дубленке, застегнутой не на все пуговицы. Как только проводница подала знак одобрения, махнув к себе рукой, обе женщины уже было собирались влететь в достаточно заполненный вагон и занять положенные места, как вдруг двое мужчин, держащие с обеих сторон носилки, на которых, прикрыв лицо руками, лежала молодая женщина, подошли к двери. В нескольких шагах от них остановился супруг пострадавшей, неуклюже роняя тяжелые сумки на асфальт. Посчитав, что дело серьезное, пожилые женщины вмиг отступили, освобождая проход для пришедших. Двое мужчин, тяжело дыша, поспешили внести девушку в вагон, умело управляемые ее мужем, который тащил по полу свой багаж, создавая при этом противный, ноющий звук. Через минуту все трое, ожидавших возле двери, вошли внутрь, а уставшая проводница, несколько раз взглянув на часы, инертно закрутила головой по сторонам с неким скрытым и необъяснимым предчувствием того, что все-таки еще стоит кто-то подождать.
Действительно, она не ошиблась. Буквально за полминуты до отправления поезда из главного входа вокзала выбежала по направлению к третьему вагону девушка, лет двадцати, среднего роста с распущенными волосами. Она, плотно прижав к груди свою бирюзового цвета сумку со значком "Nike", не переставая, теребила над головой крепко зажатый в руке только что купленный билет, без остановки произнося прыгающим голосом одно только слово "подождите". Пулей влетев в вагон, девушка благодарственно протянула билет проводнице, замыкающей за ней двери. Следуя точно по расписанию, буквально через мгновение поезд, наконец, тронулся.
Непривычная тряска заставила несколько раз невольно пошатнуться запыхавшуюся девушку, которая предпочла остаться в тамбуре до тех пор, пока не восстановится сбившееся дыхание. Глубоко вздохнув пару раз и закинув ручки любимой сумки на плечо, девушка, в конце концов, вошла в плацкартный вагон с общепринятым грохотом плотно закрытой двери. Аккуратно пробираясь вглубь, она старалась приспособиться к всеобщей качке и вскоре пробралась к нужному месту. Оглядевшись по сторонам, девушка обратила внимание на молодую женщину с перебинтованной ногой, лежащей на нижней полке купе и грустно наблюдающей за тем, как ее супруг пытался освободить проход от громоздких сумок. "Место 43. Боковушка… Повезло еще, что хоть нижняя полка… Так что, Габби, радуйся!", - про себя проговорила девушка с распущенными волосами, тихонько поднимая столик таким образом, чтобы не разбудить спящего над ней пассажира.
С облегчением сбросив куртку и повесив ее на крючок сзади себя, девушка с шумом разделяющихся липучек открыла сумку, довольно скромного размера по сравнению с багажом среднестатистического пассажира. Буквально через несколько секунд Габриель с видом гордой и самовлюбленной победительницы достала, шелестя обверткой, уже распечатанную плитку пористого молочного шоколада. Уплетая один квадратик кондитерского изделия за другим, девушка перебросила взгляд на другую сторону запачканного стекла. В то время, когда поезд слепо мчал по назначенному пути, унося пассажиров все дальше и дальше от типичного вокзала, проезжающих мимо деревьев, домов, машин и затурканных пешеходов, Габриель, застывшая как статуя из чистого льда, наблюдала самую удивительную и проникновенную картину великого творца, скрывающего себя под псевдонимом "природа". За местами обледеневшим окном огромными хлопьями шел первый снег нового года. Легкие снежинки одна за другой, хаотично кружась в ритме естественного танца, грациозно и завораживающе опускались вниз на утепленную снежным ковром, утоптанную землю. Казалось, ничто в тот момент не могло быть прекраснее, чем изливающее величие летящего снега. Перед ним все останавливалось, замирало, на время забывалось. Мельчайшие детали беспокойной повседневной жизни в этот откровенный момент просто перестали существовать для восхищенной Габриель, постепенно растворяющейся в полете исчезающих мыслей. Ничего не лезло в голову при виде великолепия природных сил, ничто не отвлекало, ничего не тревожило. Всего на несколько желанных секунд все мысли, чувства, эмоции развеялись как дым. Боль незаметно отступила. Создалось впечатление, что уже и самой Габриель здесь как будто не было. Остался один только снег. Самый безупречный снег, который перечеркнул все, что могло иметь значение на тот момент. Самый неожиданный снег, который пусть на секунды, но, тем не менее, так явно сумел изменить состояние страдающей человеческой души, как, возможно, не делал этого никто за длительную историю существования всего живого. Самый великолепный снег, который радует и восхищает. Одним словом, чистый, волшебный и неподражаемый снег.
В то время, когда Габриель полностью растворялась в упоительном плену январского подарка, девушка с перевязанной ногой, по-прежнему лежащая в том же положении, грустно уставилась в одну точку, обволакивая себя тревожными мыслями. Лицо девушки выражало тоску и сожаление, а глаза - глубокую печаль. Ее муж, удобно разместившись на верхней полке и увлеченно переворачивая страницы последнего номера спортивного журнала, встревожено посмотрел на жену и спокойным, приемлемо-командным голосом произнес: "Ада, перестань", - на что девушка поспешила отвернуться, скрывая слезу, одиноко катившуюся по левой щеке. Откидывая изученный от корки до корчи журнал, мужчина заметно согнулся, приняв сидячее положение, и, внимательно посмотрев на супругу сверху вниз, добавил:
- Любимая, нельзя так раскисать.
Девушка ничего не ответила. Она лишь вынужденно на время закрыла глаза в попытках подавить нагнетающее огорчение.
- Ты устала, и тебе надо бы поспать. А ты вместо этого терзаешь себя ненужными мыслями, - продолжил говорить мужчина, в принципе не ожидая никакой ответной реакции. - В конце концов, это ведь не самое страшное в жизни!
- Да, знаю я, Филипп! Я все знаю! - отгоняя состояние несговорчивости и молчания, выпалила девушка. - Просто… Мне так хотелось, чтобы все было идеально. И вот…
- Милая, но ведь так не бывает, - попытался снова взять под контроль беспокойный разговор мужчина, сочувствующе улыбаясь жене.
- Ты еще скажи свою коронную и вечную фразу: "Все, что не делается, делается к лучшему", чтобы мне вообще легче стало! - фыркнула Ада, наиграно размахивая в воздухе руками.
Филипп же предпочел ответить молчанием, по-видимому, осознавая, что всякие слова в эту минуту будут звучать нелепо. Мужчина нисколько не обиделся на резкость. Он хорошо знал свою супругу и слишком сильно ее любил, чтобы относиться ко всему без понимания. Молодой человек неуклюже спустился с полки, при этом задевая ногой забитый продуктами разложенный столик. Но, не придав подступившей от удара боли особого значения, Филипп, подойдя к жене, заботливо окутал ее выданным проводницей одеялом. Без лишних слов с теплотой и нежностью поцеловав молодую женщину в щечку, мужчина поспешил вернуться на прежнее место. Ада же, усердно разгоняющая навеянные расстроенные чувства, с глубоким вздохом тихонечко произнесла самой себе: "Вот и покатались на лыжах…". После чего девушка закрыла глаза на этот раз для того, чтобы попытаться заснуть.
Возвращенная из страны иллюзий, Габриель, словно разочарованный ребенок, обиженно смотрела на пустую обвертку доеденной шоколадки. Девушка уже давно заметила, что ее страсть к сладкому успела перерасти в маниакальную болезнь, поэтому в очередной раз Габби снова убедилась в том, что надо бы себя попридержать в отношении шоколада. Однако на основе предыдущего опыта девушка была уверена, что данная "безумная" мысль сохраниться в ее голове до следующего вкусного кондитерского изделия.
Молодой человек, лежащий на верхней полке над девушкой, вдруг громко закашлял. Тяжело и лениво меняя положение, он повернулся к продувающему окну лицом, а затем снова затих, погружаясь в глубокий сон.
Габриель чувствовала, как усталость овладевает всем ее телом, и, возможно, девушка тоже не отказалась бы поспать, но дурацкие мысли не давали ей покоя. Идея о том, что сейчас она мчится к неожидающему ее визита человеку лишь для того, чтобы навсегда с ним попрощаться, просто ела ее изнутри. Габриель как никогда в своей жизни боялась опоздать. Она прекрасно понимала, что спонтанная встреча и искренние слова, которые она намеревалась произнести, не изменят сложившуюся ситуацию: ОН уедет, как это было запланировано, а она, довольная своей инициативностью и смелостью, останется здесь, чтобы однажды разделить свою судьбу с совершенно другим человеком, при этом до последних дней с теплотой и благодарностью питая в душе все то, что объединяло ее именно с НИМ. Так и будет. Каждый построит свою жизнь в такой степени, которая станет соответствовать его статусу, приоритетам, принципам. Оба найдут себя в этом мире и создадут все то, что люди накапливают годами, для того, чтобы в старости, оглянувшись назад, почувствовать где-то гордость, где-то умиление, а где-то спокойствие за прожитые годы. Они познают снова счастье, но на этот раз, увы, уже отдельно друг от друга, храня лишь легкие воспоминания о первой и страстной любви. Именно так все и будет…