Недолгую браваду Нико словно ветром сдуло. Нико стоит поникший, потерявший дар речи, а Владислав, уже в который раз за время их беседы, снова звонит кому-то и ведет немногословную непонятную беседу.
- А если я все же решусь остаться здесь? - отважился спросить Нико.
- Воля ваша, - и Владислав протянул паспорт. - Возьмите. Вот ваше золото. Расплатитесь по счету.
Шелвадзе ждал, что будут шантажировать, угрожать, что-то предлагать. И вдруг такой неожиданный оборот.
- Что же будет дальше? - допытывается Шелвадзе.
- Ничего. Все пойдет так, как у нас принято. Думаю, что завтра утренние газеты выйдут с аншлагом: "Советский гражданин Шелвадзе вербует девушку нашей страны, предлагая ей за сотрудничество советское золото". Разумеется, текст будет проиллюстрирован: Шелвадзе со своей милой девушкой в ресторане, в постели. Вот она пишет первое свое шпионское донесение и получает слиток...
- Вы русский? - неожиданно спросил Шелвадзе.
- Нет. Но я много лет проработал в России и неплохо знаю вашу страну, ваших людей.
- Вы разведчик?
- Никогда им не был и не собираюсь быть. Я принадлежу к сообществу "Свободный мир". Наш девиз - "Свобода человеку". Вы слыхали, конечно, про форум лидеров европейских государств в Хельсинки? Так вот, мы боремся за претворение в жизнь решений этого форума.
- Вы масоны? - не унимался Шелвадзе.
- Если хотите, да. Но современные, без мистики. Мы реалисты. Мы против пороков капитализма и иных социальных формаций. Мы - за свободу личности и частного предпринимательства, конечно, в разумных пределах. Мы не потерпим никакого ущемления прав человека, кем бы он ни был. Мы решительно заявляем: каждый отдельный индивидуум - хозяин куска планеты Земля. И никто не должен лишать его этого права. Человек имеет право делать самого себя таким, каким пожелает. Не мешайте ему. Нам нет дела до общества в целом, оно полно пороков. Мы - за благо индивидуума... Если хотите стать нашим другом, пожалуйста.
Шелвадзе ничего не понял в этом псевдофилософском монологе, но догадался, что все это - прикрытие, маска. Он покорно спросил:
- А что я должен делать?
- Ровным счетом ничего!
- Так не бывает.
- У вас не бывает, а у нас бывает. У нас все построено на дружбе, доверии, взаимных услугах. Сейчас отдадите мне половину ваших наличных денег. Ими я расплачусь с барменом, с него хватит. А вот на счете, который вам будет предъявлен, напишите своей рукой. Что? Я продиктую...
И Нико написал:
"Дорогой Владислав. Спасибо за услугу. Я вам отплачу тем же. Надеюсь на хороший исход нашей договоренности. Шелвадзе".
Затем он передал деньги и счет Владиславу.
- Вот и хорошо! К вашей расписке я приложу негативы фотоснимков детектива, постараюсь их выкупить. Золото продам и выручку приложу сюда же. Через два-три года, когда вновь появитесь у нас, вы будете уже богатым человеком и тогда сможете покинуть навсегда Московию. Если нет вопросов, то честь имею. Можете вернуться в свой отель.
Шелвадзе вопросов не задавал. Ему все ясно: мышка попалась в мышеловку. И перед тем, как ей наглухо захлопнуться, последовал еще один удар.
- Простите, я на минуту задержу вас... Ровно через три недели, во второй половине дня вы должны быть дома. Некто позвонит вам и скажет: "Я - Андрей. Владислав прислал вам шапку. Хотел бы встретиться с вами на том же месте, в то же время и передать шапку". Мне, вероятно, не надо вам объяснять, что никакой шапки не будет. Это - пароль. Итак, где и когда вам удобнее встретиться с. Андреем?
Недолго подумав, Шелвадзе уверенно ответил:
- В одиннадцать вечера у входа в ресторан "Берлин", улица Жданова, три. А что от меня потребуется?
- Самая малость. Приехать на своей машине и проследить, нет ли за вами слежки.
- Значит, это опасно?
- Нисколько.
"АНДРЕЙ" ПРИВЕЗ ШАПКУ
- Я вернулся в отель и едва поспел к ужину, - продолжал свою исповедь Шелвадзе. - Не помню, чем объяснил опоздание. Говорил о своем хобби - бродить по улицам, где все дышит историей. Соврал, что покупал какие-то мелочи-сувениры. Все спешили на ужин, и никто не поинтересовался этими несуществующими сувенирами. Потом и вовсе забыли. Я со страхом ждал, что те двое, которые заглянули пива выпить и видели меня с феей, начнут подтрунивать, расспрашивать или даже отчитывать. Но они молчали. Страх не прошел. Я решил, что главный разговор будет - в Москве. Однако и этого не случилось. Понемногу успокоился.
Так Нико Шелвадзе исповедовался следователю.
...Точно в условленный день и час в его квартире раздался телефонный звонок. "Андрей"... - это был хромоногий, привез "шапку". Он позвонил прямо из Шереметьевского аэропорта.
В двадцать два часа господин Кастильо появился у себя в отеле, заглянул на несколько минут в буфет и ровно в двадцать три часа оказался на улице Жданова у дома номер 3. У входа в "Берлин" его ждал Нико. Он, как было условлено, держал в руках журнал и на вопрос, где ближайшая стоянка такси, кивнул головой в сторону своей "Волги".
Маршрут продуман уже давно. Ленинградское шоссе, Химки, ежи - памятное место, где остановили гитлеровцев в сорок первом. Машина юркнула под путепровод. Позади остались деревня Машкино, спуск, подъем, дорога в Новогорск. Свернули влево. Укромный уголок. Темень. Таинственно глухо шумит на ветру лес. Тут, кажется, можно и привал устроить.
Хромоногий передал Шелвадзе деньги: "Это за ваше золото". И еще некоторую сумму: "Это за пустяковую услугу, которую вы окажете нам".
- Нельзя ли часть денег дать долларами?
Хромоногий улыбнулся:
- Хватка ястреба! Ну что же, в принципе не возбраняется. Но это, учитывая законы вашей страны, может привести к провалу. Вы не подумали о таком варианте? Как собираетесь реализовать доллары?
Шелвадзе усмехнулся. Главное - получить доллары. Остальное - его забота.
- Не беспокойтесь. Все будет о’кей!..
- Ну что же, доллары так доллары. Извольте, господин Шелвадзе. Мне кажется, что вы порядочный человек, на вас можно положиться. Хотя у меня на сей счет были большие сомнения.
- Какие?
- Я не был уверен в том, что окажусь с вами здесь, за городом, а не на Лубянке. Ведь Лубянка рядом с отелем "Берлин", всего несколько шагов, - Кастильо понравилась его острота. - Так вот, друг мой, то, что мы встретились, и то, что эта встреча внесла ясность в наши отношения, закрепила узы дружбы между нами, дает основание надеяться на будущее благотворное сотрудничество. Вас это облагораживает, а мне, не буду скромничать, делает честь: я выполнил задание шефа - установил с вами связь.
Хромоногий затянулся сигарой, помолчал, осмотрелся. Темень непроглядная, даже лица Шелвадзе не разглядеть. Однако почувствовал, как тот насторожился, нервничает.
- Так вот, господин Шелвадзе, мы будем просить вас о небольшом одолжении... Сущий пустяк... Никаких забот и никакого риска...
- Какова суть этого пустяка?
...Шелвадзе на какое-то мгновение умолк - нелегко выкладывать всю правду. Но Бутов не позволил затянуть паузу:
- Итак, какова суть того пустяка... Продолжайте...
- Вы журналист, литератор, у вас широкий круг знакомых, - увещевал меня Кастильо. - Может, вам удастся найти одного очень нужного нам человека. Вот возьмите фотографию. К сожалению, довольно старая. Отыщите его, сообщите адрес - и вы будете щедро вознаграждены.
- Предлагаете искать иголку в стоге сена? - спросил я. Кастильо пожал плечами.
- Пусть будет так... И тем не менее, вы должны проявить максимум находчивости.
- Когда был сделан этот снимок? - снова поинтересовался я.
- Ориентировочно незадолго до окончания войны. Сколько лет этому человеку, подсчитать не трудно.
- Что еще известно о нем? - допытывался я.
- Красив, бог не обидел его ростом. Ему прочили карьеру оперного певца... По национальности немец. Это все, что могу сообщить. Да, еще особая примета - нет мизинца на правой руке.
Разговор происходил в машине, и я не стал разглядывать снимок. Рассмотрел дома.
- Вы уже пытались найти этого человека? - спросил Бутов.
- Я нашел его.
Меньше всего Бутов ожидал такого ответа, и ему нелегко скрыть изумление, нелегко ровным, спокойным голосом продолжать допрос.
- Каким образом?
- Опознал известного мне валютчика. При его участии в свое время я совершил несколько валютных операций. Это Александр Ружинский. Живет он во Владимире, семьи нет. Нет и мизинца на правой руке. Дважды я был у него дома и в альбоме на журнальном столике увидел почти такую же фотографию, какую предъявил мне Кастильо: Ружинский в Москве, в первые послевоенные годы. Хозяин дома смутился и почему-то отобрал у меня альбом. Я удивленно посмотрел на него, а он усмехнулся и сказал: "Не люблю демонстрировать своих любовниц. Это не по-мужски..."
- Вы успели сообщить Кастильо, что его задание выполнено?
- Да, как раз при встрече в Малом Комсомольском переулке. И передал адрес Ружинского.
...Клементьев и Бутов, внимательно перечитывая протоколы первых допросов гражданина Шелвадзе, обратили внимание на его разговор с Владиславом. Нико пытался выдать себя за "борца", но тот, судя по словам Шелвадзе, не поверил: "Вас ли одна радиостанция не возьмет. Вы же просто мелкий делец, валютчик..."
- А он тогда отпарировал. Послушайте вот эту запись в протоколе: разговор Шелвадзе и Владислава. "Да будет вам известно, что наши отщепенцы - я-то их немного знаю, не одну бутылку коньяка распил с этой братией, - в общем-то уголовники. Зарплата для прикрытия, а живут за счет хозяев. Спекулируют всем - валютой, идеями, баснями о гонении на интеллектуалов и информацией о липовых забастовках, вроде той, что, по сообщению радиостанции "Свобода", якобы произошла в рижском порту. В лужу сели! Так что зря вы меня отбрасываете. Думаю, что был бы более полезен вам".
Генерал отложил в сторону протокол допроса Шелвадзе, и в глазах его мелькнули иронические искорки:
- Что скажете, Бутов?
- Откровенное признание. Однако же не очень понятно - почему Шелвадзе все же не оставили на Западе?
- А зачем он им там? - ответил Клементьев. - Западной разведке нужен свой человек,, который работал бы на них здесь. Такого заиметь труднее. А тут удача... Сразу раскусили и поманили - обещали через года два-три взять к себе, на Запад, когда уже и текущий счет в банке будет...
- Мда-а-а. Резон! - Бутов в общем-то согласен с Клементьевым. И все же некоторые сомнения остались.
- А не беспокоит ли вас, товарищ генерал, некая поспешность противника? Без особых проверок и сразу - в дело.
- Пути разведки неисповедимы.
- Шелвадзе утверждает, что больше никаких заданий ему не давали. На прощание было сказано: "Придет время, мы встретимся с вами вновь. А пока наслаждайтесь жизнью". Темнит или говорит правду?
...Вот так споря и анализируя, они "просвечивают" Нико. И каждое затемнение - объект исследований.
С санкции прокурора в квартире Шелвадзе произвели обыск. Обнаружена иностранная валюта: американские доллары, английские фунты, западно-германские марки. Не осталось сомнений - спекулянт, валютчик.
Внимание сотрудников Комитета госбезопасности привлекла также фотография в альбоме: молодой человек в штатском, но с военной выправкой держал газету, на правой руке не хватает мизинца. Одет он был в модный для начала сороковых годов костюм явно западного покроя. Альбом поступил на экспертизу. Несколько раз внимательнейшим образом, под микроскопом, рассматривали фотографию Ружинского, точнее, газету, которую он держал в руках, и установили: это военная газета фашистской Германии. Шелвадзе пояснил, что именно эту фотографию ему вручил Кастильо, когда просил разыскать человека, изображенного на снимке. Это был Ружинский в молодости.
Генерал Клементьев принял решение:
- Надо разобраться, что за личность Ружинский. Покопаться в списках военных преступников, в имеющихся у нас архивах абверовской агентуры. В годы войны гитлеровская разведка была очень активна.
ОПЕРАЦИЯ С "ЗЕЛЕНЕНЬКИМИ"
Прилетев в Черногорск, Шелвадзе с аэродрома поехал к своей подруге Лизе. Она уже ждала: стол накрыт, но гостей нет. Так пожелал Нико.
Утром Лиза ушла на работу, наказав любовнику: "Сиди дома и жди... Все будет в порядке. Есть надежный клиент. К обеду вернусь".
На работе она пробыла недолго и, предупредив, что, возможно, сегодня не вернется, позвонила из автомата, посидела в кафе и, взглянув на часы, отправилась в парк на встречу с "надежным клиентом" - дамой, развившей бурную куплю-продажу - перед отъездом на землю обетованную.
Даму и Лизу задержали в парке с поличным: незаконная валютная сделка. На первом же допросе "надежный клиент" показала: "Директор ювелирного магазина Лиза Королева, зная о моем предстоящем отъезде за рубеж, предложила купить четыреста долларов. Я обрадовалась, согласилась, пообещав: "О цене договоримся". Лизе теперь ничего не оставалось, как признаться в том, что из Москвы приехал ее давний друг и попросил ее выполнить, как он выразился, "деликатную операцию" - реализовать четыреста долларов. "Откуда они у него - я не знаю".
...Незадолго до описанных событий в аэропорту на Колыме был задержан водитель с золотого прииска Николай Манухин. В потайных карманах самодельного, расшитого бисером широкого пояса оказался килограмм промышленного золота.
На следствии Николай показал, что золото он скупал у людей, работавших на съемке драгоценного металла с промывочных машин и аппаратов. Последнее звено "золотой" цепи находилось в руках некоего Александра Германовича Ружинского, с которым Николай познакомился в местном ресторане. Тот отрекомендовался москвичом, агентом по сбыту и снабжению организации, с которой, как выяснилось позже, он давно порвал, сохранив, однако, соответствующий документ.
Александр Германович поставил дело на широкую ногу. Субсидировал не только скупку золота, но и доставку его в Москву.
Высокий, спортивно сложенный, с хитрыми белесыми глазами, чаще всего спрятанными за модными дымчатыми очками, Ружинский по натуре и образу жизни был ловким дельцом, авантюристом. Была в нем какая-то противоречивость. Человек осторожный до боязливости, ему казалось, будто всюду его что-то, кто-то подстерегает, и порой он сам себя хватал за руку: "Опасно! Не суйся!" Но была в то же время какая-то неодолимая сила, увлекавшая в омут всевозможных авантюр. Уж больно притягивала сладкая, легкая жизнь. "Артист" - кличка Ружинского - любил пофилософствовать о смысле жизни. И среди немногих жизненных правил было такое: "Не люблю любознательных: сам не сую нос в чужие дела и другим не советую".
Ружинский и Манухин встречались в Москве, на Курском вокзале, где и учинялся окончательный расчет. Предусматривался и запасной вариант на случай, если свидание на вокзале не состоится. В записной книжке Николая зашифрован адрес маленького городка на Украине, где жила любовница Ружинского. "Если не встретимся на Курском, - лети к ней. Она все знает, примет как дорогого гостя. Горилка будет, вареники будут, сало будет... И рассчитается сполна". Позже станет известно, что любовница эта - одна из многих женщин, с которыми Ружинский, после того как его бросила жена, был связан не только постелью. Кто-то помогал сбывать золото, а кто-то знакомил с нужным человеком.
КАК ХЕЛЛЕР СТАЛ РУЖИНСКИМ
В одном из жарких подмосковных боев 1941 года рядовой Александр Хеллер, раненный в плечо, попал в плен. Фашисты бросили его в лагерь под Смоленском.
Ему повезло. Оказавшийся вместе с ним в бараке русский врач - тоже из военнопленных - быстро залечил рану.
А когда фашисты узнали, что он русский немец, москвич, работал радиотехником на заводе, его сразу же перевели в другой барак, где лучше кормили и даже давали по пачке сигарет на два дня. И люди там содержались другие: дезертиры, бывшие уголовники, белогвардейцы... В общем, всякий сброд, но все они были или москвичами, или из Подмосковья. Таких набралось около пятидесяти. В начале ноября 1941 года начальник лагеря обер-лейтенант Крюгер торжественно объявил им:
- Дни большевистской столицы сочтены. Еще одно усилие солдат фюрера - и она падет. Но чтобы ускорить падение и с меньшими потерями, нужны надежные помощники. Кто готов служить Великой Германии и фюреру, запишитесь у меня. - И многозначительно добавил: - Не пожалеете.
Даже среди этого разношерстного сброда нашлось немного желающих служить фюреру. Тех, кто согласился, тут же развезли по разведывательным школам. Так Александр Хеллер очутился на окраине белорусского городка Борисова.
- Нам срочно нужны сведения из Москвы, - твердил, словно лаял, руководитель школы. - Какие и откуда подходят части, их вооружение, численность, места базирования полевых аэродромов, артиллерии, зоны сосредоточения войск, минные поля, их ограждения, проходы, настроение жителей Москвы... Для этого мы вас и готовим.
Абверовцы торопилась. Обучение шло. ускоренным темпом. Агентов учили работать с радиопередатчиками и приемниками, шифрованию, тайнописи. Задание было сформулировано коротко и четко: внедряться в части Красной Армии или устраиваться на работу на оборонные предприятия. Учителя тут же подсказывали, как это сделать.
Неподалеку от Катыни, где расположился штаб "Абвергруппы", из наиболее отпетых головорезов готовили террористов. Их тоже нацеливали на Москву. За выполненные задания агентам сулили большие блага при будущем "новом порядке". Одному кресло директора крупной московской электростанции, другому, уголовнику, - на выбор любую текстильную фабрику или магазин с товарами: владей, коли заслужил. Любителей сельской жизни прельщали огромными наделами с батраками. Но все это после победы над большевиками. А пока надо точно и беспрекословно выполнять задания начальства, готовить себя к большой работе, чтобы приближать час победы фюрера.
Каждый агент давал письменное обязательство верно служить абверу. К нему прилагалась анкета с фотографией. Позднее к множеству заданий прибавилось еще одно, особо важное.
- У большевиков, - сказал шеф, - появилась ракетная пушка. Она применялась в боях под Оршей и в других местах. Если нападете на след, - шеф повысил голос, - можете больше ничем не заниматься. Нам нужны все подробности об этом дьявольском оружии русских: устройство, сколько имеется таких пушек, какие части вооружаются ими.
Речь шла о знаменитой "катюше", наводившей ужас на гитлеровцев. Фашистские военные разведчики тщательно и с пристрастием допрашивали каждого советского пленного, пытаясь хотя бы по крупицам собрать кое-какие сведения о реактивных минометах. Но тщетно.
Казалось, предусмотрено все: и фиктивные документы, и легенды, и явки, и пароли, и крупные суммы денег для агентов, и соответствующее обмундирование. Однако при всем этом не учли, что в тяжелые для столицы дни советские люди как никогда стали бдительнее.
Наши контрразведчики добыли данные о готовящейся заброске абверовских агентов и обезвредили большинство из них. Но Хеллеру удалось скрыться.