* * *
Друзья и знакомые звали бухгалтера из небольшого провинциального городка Отцом Нации, столь разительно было сходство между этими двумя людьми. С годами бухгалтер стал похож на Отца Нации не только лицом, но и походкой, голосом, манерой держать чуть вбок голову, употреблением к месту и не к месту фразы: "Знаешь ли". Человеком был бухгалтер тихим, прижимистым и мстительным. Жители городка с ним не связывались. Все знали: с обидевшим бухгалтера обязательно приключится несчастье.
Семьей бухгалтер не обзавелся. Сначала копил деньги, чтобы купить небольшой дешевый домик с крохотным участком. Когда же приобрел жилье и обставил его мебелью, то подсчитал, что, нежели жениться, то гораздо дешевле посещать раз в неделю публичный дом средней руки.
В тот день в контору, где работал бухгалтер, зашел жгучий брюнет с бородкой клинышком и в черном костюме от Версаче. Он с интересом разглядывал нового знакомого, потом заговорил с ним, внимательно вслушиваясь в голос. А бухгалтер, будучи в добром расположении духа, еще и подыграл незнакомцу: заговорил с интонациями Отца Нации, под портретом которого сидел, да еще ввернул знаменитое "знаешь ли". Ненадолго заглянув к владельцу конторы, брюнет откланялся. Едва закончив работу, бухгалтер вышел из офиса, две пары рук внезапно впились в него, втолкнули в огромный "шевроле". "Спокойно, госбезопасность!" - шепотком сообщили бухгалтеру. "Допрыгался! - пронеслось в голове у того. - Допародировал Отца Нации, старый дурак!"
- Не беспокойтесь! Заедем в одно место. Если вы окажетесь там не нужны, отвезем домой, - повернулся к бухгалтеру с переднего сиденья брюнет с бородкой.
В считанные минуты машина домчала бухгалтера до базы военно-воздушных сил. Еще через полчаса бухгалтера выгрузили из вертолета на специальной площадке среди великолепного парка. Потом бухгалтера отвезли на электромобиле во дворец. Все это время бухгалтера не покидало чувство, что его пристально рассматривают со всех сторон. Затем открылась дверь, и брюнет знаком велел пройти в поразившую богатством убранства гостиную. Бухгалтер вошел и обмер. Перед ним стоял в окружении семейства Отец Нации.
- Похож, знаешь ли, похож! - вырвалось у Отца Нации.
- Похож, похож, - затараторили члены семьи: аппетитная бабенка-жена (лет на двадцать моложе Отца Нации); поджарая, спортивная, кричаще одетая дочка; откормленный, холеный зятек.
- Ну-ка, пройди! Голову держи как я! Этого и учить не надо! Скажи: "Знаешь ли". Теперь встань рядом. Да мы одного роста! Одень мой мундир! Ну, - вылитый я, знаешь ли! Ладно, снимай мундир! Я все-таки, знаешь ли, верховный главнокомандующий, а ты пока майор госбезопасности, - повернулся Отец Нации к бухгалтеру. - Да-да, ты зачислен по этому ведомству в мою администрацию. Начальник моей личной охраны растолкует тебе, что к чему. У него и бумаги, какие надо, подпишешь.
У бухгалтера перехватило дух. Ведь, даже простой армейский майор (не говоря уже о всесильной безопасности), получал больше его в десятки раз. Плохо соображая от радости, бухгалтер, вопреки своим правилам, не читая, подписал какие-то документы, предложенные ему брюнетом - начальником личной охраны Отца Нации.
* * *
Бухгалтер быстро полюбился Отцу Нации. В отличие от двух других двойников этот моментально схватывал все, что от него требовали. За полтора года, проведенные с Отцом Нации, он полностью вжился в образ своего хозяина. Не только стал его полной копией, но даже научился так подделывать подпись того, что даже специалисты-графологи с трудом могли отличить подделку от оригинала. У Дубля-2, как теперь именовали бухгалтера, работы было больше, чем у "коллег". Его совали во все дыры. Даже пару раз за границей побывал, на сессиях Генеральной Ассамблеи ООН: Отцу Нации всегда бывало скучно сидеть на них. Ну, а Дублю-2 нравилось получать все бесплатно и еженедельно любоваться банковскими отчетами с постоянно возрастающей суммой его вкладов.
Отец Нации тихо умер, сидя в кресле. Дубль-2 случайно обнаружил его в кабинете. Плохо соображая, что делает, он быстро натянул на умершего свой майорский мундир. Сам же перелез в любимый спортивный костюм покойного, глянул на себя в зеркало. За спиной тихо кашлянули. Это вошел начальник охраны.
- Посмотри-ка, братец, что там с моим Дублем-2 случилось, - обернулся к вошедшему бывший бухгалтер.
- Думаю, что паралич сердца, - криво усмехнулся начальник охраны, проведя рукой по шее и ключице покойника. - Мы немедленно отправим тело на родину для предания его земле со всеми почестями.
Следующим утром Дублю-2 принесли выходившую в его родном городе газету. В ней сообщалось о безвременной кончине переведенного на службу в аппарат Отца Нации земляка и публиковался репортаж о его похоронах.
Вечером из Парижа вернулась супруга Отца Нации. После ужина и беседы о том, как прошло в Париже открытие благотворительного фонда имени Отца Нации, Дубль-2 прошмыгнул в супружескую спальню. Быстро скинув шелковый халат, он юркнул в постель к изумленной женщине и впился в ее губы долгим поцелуем. С томным стоном женщина страстно и нежно ответила ему.
Они заснули всего на пару часов. Проснувшись, женщина ласково гладила его по щеке, а потом вдруг спросила:
- Что с моим мужем, Дубль-2? Где он? Не возражай! Здесь, на ключице, у него шрам. Почему тебе такой шрам не сделали? Никто не планировал показывать тебя публике голым… Но, - главное: вот уже десять лет, как Отец Нации был полным импотентом. Так-то! Я моложе его на двадцать лет. Как мне хотелось мужчину! А он под страхом смерти запрещал мне иметь любовника. Ему даже нравилось смотреть, как я страдаю… Теперь у меня есть ты! Оставим все по-прежнему! Только, вот, с дочкой могут быль проблемы. Она обязательно догадается, что ты - не ее отец…
- Эт-то что такое?! - вошел в спальню без стука начальник охраны.
- Это - то, что я после недельной разлуки встречаюсь с мужем! Запомни, как следует! - ответила женщина.
- Скажи, "соратник", чего ты хочешь в этой жизни? - спросил Двойничок.
- Я давно люблю вашу дочь, - ответил начальник охраны, глядя в глаза жене Отца Нации. - Она тоже любит меня. Однако я - боевой генерал - не подошел Отцу Нации! Вот ваша дочь досталась бандиту!
- Всего-то дел! - воскликнул Дубль-2. - Будет, будет она твоей. Только ты должен потерпеть. Это - во-первых. Во-вторых, ты должен мне помочь. В-третьих, и это главное, ты должен во всем слушаться меня. Я, знаешь ли, теперь - Отец Нации.
* * *
Зятек был растерян. К утреннему кофе его не допустили. Начальник охраны вручил ему указ Отца Нации об освобождении от должности вице-премьера и назначении послом в королевство Тонга, затерянном где-то на островах Тихого океана. Ему надлежало немедленно покинуть дворец и выехать в аэропорт, где его ждал самолет.
- Так надо, дочка! - сказала мать супруге бывшего вице-премьера, когда та захотела объясниться с отцом. - Ваши вещи вам пришлют…
- До скорой встречи, - сжал ее запястье начальник охраны. - Бывает, и молодые мужья внезапно умирают…
Едва Двойничку доложили, что самолет с "зятьком" поднялся в воздух, как ко дворцу один за другим в подъехали восемь "роллс-ройсов". Главари мафии поднимались в зал совещаний на втором этаже, рассаживались по "своим" креслам.
- Чё за дела, "пахан"? - встретил вопросом появившегося в зале Дубля-2 Седой. - Меня на этой хате сроду не обыскивали. А сегодня карманы вывернули, "ствол" забрали… Пацан-зятек твой мне из аэропорта позвонил, жаловался: ты его в какую-то тонгу-конгу отправил…
- Я представляю вам нового вице-премьера, - указал Двойничок на вошедшую в зал вдову Отца Нации.
- Бабу?! Вконец оборзел! - пронеслось над мафиози.
- Но, не об этом разговор! - возвысил голос Двойничок. - Вы полностью прибрали к рукам экономику страны, много лет прекрасно жили за счет Нации. Теперь надо поделиться с Нацией!
- Да ты чё, пидор?! - взревел Седой и осекся.
С галерей зала на мафиози глядели автоматы дворцовых гвардейцев. Одетые в камуфляжные комбинезоны гвардейцы заполнили зал, окружили главарей. Где-то вдалеке послышались автоматные очереди, за ними редкие пистолетные выстрелы.
- Только что расстреляли ваших "шестерок", - сообщил Дубль-2.
- Мы, пожалуй, поделимся, - прохрипел Седой.
- Поздно! - отрезал Дубль-2. - Я вас сюда позвал; думал, как с людьми договориться. А вы? Увести!
На дальнем хозяйственном дворе мафиози с ужасом увидели груду трупов своих охранников. Солдаты оттащили их от стены гаража, освободив место для новых жертв. Седой почувствовал, как противно растекается по его ноге и парчовым брюкам моча. Он сорвал свои перстни с крупными изумрудами и протянул их солдату:
- Возьми! Только помоги выбраться!
- Дурак ты, дядя! Это и так мое! - ответил солдат, опустив перстни в карман комбинезона.
Ударом ноги в грудь он швырнул Седого к стене и дал по нему длинную автоматную очередь.
Не успел Дубль-2, лично руководивший казнью, войти в свой новый кабинет, как ему доложили о прибытии во Дворец одноглазого Символа Нации.
- Проезжал мимо, слышу: какой-то шум. Решил заехать посмотреть, - доложил тот.
- Я слышал, "соратник", ты к тем пяти процентам, что имеешь с перевалки наркотиков, хочешь еще пять, - пожал ему руку Дубль-2.
- Вообще-то десять, - сверкнул глазом символ Нации.
- С сегодняшнего дня все сто - твои! Мы, знаешь ли, тут посоветовались, решили несколько собственность перераспределить. В пользу… Нации. Ну, заодно кое-кого расстрелять пришлось… Принимай новое хозяйство!
В кабинет вошел начальник охраны. Он нес на золотом подносе два фужера шампанского.
- Давай, Символ Нации, выпьем за вновь испеченного маршала! - кивнул Дубль-2 на начальника охраны. Я утром подписал указ о присвоении ему этого звания.
- Вообще-то у меня двадцать маршалов, - осушил свой фужер одноглазый.
- Где двадцать, там и двадцать первый, - ответил Дубль-2. - Ты, как к себе в министерство прибудешь, кадровикам скомандуй, чтобы к концу дня оформили представления, все бумажки как положено и мне подвезли.
Шампанское приятно разморило одноглазого. Он раскинулся на обтянутом крокодиловой кожей диване "лимузина", закурил сигару "Давидофф". С сегодняшнего дня он стал самым богатым человеком в стране, богаче самого Отца Нации. Может быть, пройдет пара лет, и Нация "пожелает" демократических президентских выборов? Ну, а любые выборы выигрывает тот, у кого больше денег…
Одноглазый еще не знал, что через сорок пять минут он умрет от паралича сердца, а еще через час после этого его кремируют как "неизвестного мужчину, без определенных занятий и места жительства". Ведь и у него был свой Дубль-2, с которым новоявленный Отец Нации уже успел договориться.
Рассказы
Десятая штука
- Конечная остановка, джентльмены! - чиркнул по ушам Терентия голос водителя автобуса.
- Подъем, Терри! - подтолкнул Терентия сидевший сзади вьетнамец Кванг.
Поблагодарив водителя, и получив от него
традиционное пожелание прекрасного дня, Терентий вышел из автобуса. Он вдохнул мартовский морозный, но уже с привкусом весны воздух. Закурив, взглянул на часы. Как всегда - без трех минут семь. От остановки до огромного заводского корпуса двести метров голубеющего в лунном свете снега с сине-зелеными пятнами травы на проталинах. Впереди, обгоняя друг друга, бежали к заводу работяги. Как всегда, лидировал бывший капитан южновьетнамских командос Кванг. Его пытался обойти бывший афганский моджахед Фархад. Они, петляли, словно уклоняясь от пуль. Их старался догнать китаец Сук. По паспорту, он - уроженец Гонконга, хотя почему-то очень плохо говорит на южно-китайском диалекте и прекрасно владеет северным. Следом кучно бегут, поднимая снежные брызги карибские негры-убийцы и торговцы наркотиками с Барбадоса и Ямайки. В Канаде они пережидают, когда истечет срок давности привлечения их к уголовной ответственности за преступления, совершенные на родине. Завод - не единственный источник их доходов. Они подторговывают по мелочи наркотиками, оружием, краденными вещами. Со временем вернутся домой. Большинство - ненадолго: месяц-два покрасоваться перед родней и друзьями - каким крутым стал. Потом свяжутся с перекупщиками наркотиков, и потечет по открытому ими каналу сначала в Канаду, а оттуда в США поток кокаина или еще какого-нибудь зелья. Кто-то купит приличный дом, переправит из Канады купленный по дешевке "джип", начнет сам скупать продукцию наркоплантаций и переправлять ее на материк. Кто-то, "погуляв" несколько дней, обретет вечный покой на местном кладбище. Его достанут ножи и мачете родственников тех, кого он сам некогда отправил в мир иной.
Негры бегут, растопырившись, не давая обогнать себя индусам и цейлонцам. Одни из этих мечтают подкопить деньжат и вернуться домой в милую жаркую Индию богатыми людьми. Тогда они откроют собственные заведения, найдут работников, а сами будут распоряжаться и подсчитывать барыши. Хотя многие хотят жить еще более спокойно, открыв ростовщическую контору. Но для этого нужно накопить десять тысяч долларов. Именно внеся в залог эту сумму, в Канаде можно взять на откуп магазин или бензоколонку. Тогда денежный поток увеличится, а родная Индия станет еще ближе. Еще лучше подкопить пятнадцать-двадцать тысяч. Мир везде одинаков - чтобы получить торговую точку в доходном месте, надо дать взятку чиновнику фирмы, от которой будешь торговать… Правда, среди индусов немало и таких, кто понял, что лучше жить не работая в Канаде, чем за пиалу риса в день вкалывать на своем клочке земли от зари до зари. Было время, когда на Цейлоне и в Южной Индии поднялись целые деревни. Крестьяне продавали свои наделы, летели самолетами, плыли на судах в Канаду. Здесь достаточно было заявить, что ты - представитель одной из низших каст или преследуешься по религиозным и этническим мотивам. Тогда вожделенный вэлфор - ежемесячная финансовая помощь канадского правительства был в кармане. Чем больше семья - тем больше пособие. Отныне не надо было гнуть спину под палящим солнцем, не надо бояться ростовщика. Отныне можно было позволить себе каждый день курятину, можно одеть жену и дочерей в шелк, купить им золотые украшения. Телевизор, видео, стереосистема, о которых в прошлой жизни не приходилось даже мечтать, обосновывались в гостиных. И все это не ударяя пальцем о палец!
Лидировавший в группе индусов Мохендра первые шесть лет своего пребывания в Канаде смеялся над работавшими иммигрантами. За эти годы ему пришлось поработать лишь два часа. Тогда семья не рассчитала и купила дорогущий видюшник. Чтобы прокормиться до следующего чека из департамента по занятости, Мохендре пришлось потаскать картонные коробки на разгрузке грузовика с кофе. На вырученные деньги он купил десять килограммов риса, несколько килограммов замороженных куриных крылышек. Жена сбегала в отделение Красного Креста, притащила рыбных консервов, макарон, бобов, сахара. Дома еще оставались не съеденные продукты полученные ранее в Армии Спасения, католических и лютеранских церквях. Словом, выдержали. Нынче все по-другому, нынче - кризис. Размер вэлфора уменьшается год от года. Гораздо меньше подают в Красном Кресте, Армии Спасения, храмах, а квартирная плата повышается каждые полгода. Да еще старшей дочери исполняется пятнадцать лет. Брачный возраст по законам провинции Онтарио. Надо зарабатывать на приданое. Правда, в Индии много состоятельных людей, мечтающих, чтобы их сыновья жили в Канаде. Жениха для дочки подберет индийская община, имеющая связи с далекой родиной. Разумеется, о парне из высших каст даже мечтать не приходится. Однако и в крестьянской среде нынче немало богатых. Вот и притекут денежки. Но приданое - тысячелетняя традиция! Как бы не был беден человек, он обязан собрать приданое деньгами, носильными вещами, обувью, теле-видео-радиотехникой. Поэтому приходится Мохендре бежать каждое утро, тыкаясь лицом в пропахшие потом кожаные куртки негров. Каждый норовил пробить свою карточку в автомате до 6.00. Если автомат пробивал шесть часов и одну минуту, не оплачивалось полчаса рабочего времени.
Терентий никогда не бегал. Шел, правда, быстрым шагом, успевая проглотить коктейль из табачного дыма и свежего воздуха. Когда подходил к автомату, там уже не было толкотни, препирательств, хриплых негритянский воплей с надрывом: "Move, man! Move!" Шесть ноль-ноль - карточка пробита. Несколько шагов - куртка и сумка с завтраком летят на стеллаж с барахлишком рабочих. Одновременно Терентий успевал вытащить из нее фартук и защитные очки с прикрепленными к ним затычками для ушей. Несколько шагов - выхвачена из ящика связка с шестью парами перчаток, а сам Терентий на рабочем месте. Сирена - перчатки уже надеты. Несколько движений рук - узел для мотора грузовика смонтирован, подогнан четырьмя ударами молотка. Удар по двум большим черным кнопкам. Агрегат разворачивается на девяносто градусов, уплывает к роботу, который начинает сваривать его. На обратной стороне агрегата Терентий уже смонтировал еще узел. Есть несколько секунд перевести дух, пока идет сварка. Так, два узла в минуту, тысяча сто - за смену. Это была не самая тяжелая работа, которой пришлось заниматься Терентию за три года пребывания в Канаде. Попахал он грузчиком, постоял у электропечи в пекарне, поработал упаковщиком на фармацевтической фабрике, мыл котлы и прочую технику в еще одной пекарне, доставлял клиентам горячую пиццу, разносил по домам рекламу. Но и эти виды работы были не столь плохи. Приятели Терентия попали в прачечную, обслуживавшую больницы. Им пришлось в сорокоградусной жаре перепачканное кровью, блевотиной и дерьмом белье, среди которого иногда попадались ампутированные конечности. Физически была легкой работа на парфюмерной фабрике. Одно плохо - так пропитаешься различными шампунями, что потом три часа надо стоять под душем, вымывая их из кожи. Была еще "непыльная" работенка: разгребать мусор на свалке, отделять подлежащие утилизации металлические изделия, бумагу, пластик, материю от того, что надлежало запахать в землю. Временами находили падаль, временами - человеческие трупы. Без энтузиазма вспоминал Терентий, как еще полгода назад, весь мокрый он мыл стокилограммовые котлы из стали, огромные пластиковые ванны, вагонетки. И все это при температуре плюс сорок! По субботам-воскресеньям бывало легче. Завод останавливался на выходные. Работали лишь ремонтные службы и вспомогательный персонал. В эти дни шла разморозка морозильных камер и ледяной воздух из них попадал прямо в цеха. На улице палило солнце, температура в заводских помещениях была близка к нулю. Тогда Терентий убирал еще и мэрию маленького городка. Так, вкалывая по двенадцать часов в день, он собрал девять тысяч долларов. Сейчас он добивал десятую штуку, работая по девять часов в день с одним выходным.
Сварен первый узел, за ним - второй, и пошла продукция по транспортерным лентам от одного рабочего места к другому, обрастая новыми и новыми деталями. На протяжении всей технологической линии замелькали огни сварки, разметались снопы оранжевых искр, повис сизый дым. Канадцы гордятся чистотой своего воздуха. Даже в промышленных зонах с сотнями предприятий но свеж, напоен ароматами скошенной травы. Все образовавшиеся в процессе производства дымы, пар, газы затягиваются специальными уловителями в систему воздухаочистки. Что-то заглатывается сразу, что-то клубится в цехах, оседая в легких работяг. Чиркают время от времени по лицу и волосам искры, прожигают (сколько их уже выбросил Терентий) футболки, попав на пропитавшиеся маслом места.