Альберо, несмотря на довольно претенциозное и благозвучное название с орейскими корнями, представлял собой не слишком большую деревеньку, совершенно обычную и ничем не примечательную. Пожалуй, кроме внушительной ярмарочной площади посередине, сейчас почти пустой - всё-таки, не сезон.
Собственно, на площадь-то мы выехали только за тем, чтобы завернуть в трактир и пообедать, на чём особенно настаивал оставшийся без завтрака Энрике. Правда, когда мы туда всё-таки добрались, Аморалес, кажется, напрочь забыл об основной цели путешествия…
Я уже успел спешиться возле здания с характерной миской и перекрещенными ложкой и вилкой на вывеске, когда заметил, что друг куда-то пропал.
Пристально оглядев площадь (ну, в самом деле, не мог же он сквозь землю провалиться!), я обнаружил его на другой стороне открытого пространства, возле нескольких непустых торговых рядов. Тихо выругавшись себе под нос, вскочил обратно в седло и тронул жеребца пятками. Ох, сейчас я кому-то настучу по его пустой голове… Ну, как, КАК можно быть настолько несобранным и беспечным? Мы тут, вообще-то, по делу. И что он мог забыть на рынке в какой-то захудалой деревеньке такого, чего нет в Аико? Что он вообще мог найти, чего нет в Аико?!
А Аморалес стоял рядом с конём, держа его за поводья, и с совершенно дурацким выражением лица пялился куда-то в пространство. Проследив за его взглядом, я мученически вздохнул и со стоном уткнулся лбом в лошадиную гриву. Боги, несмотря на все наши разногласия, дайте мне сил! Не за собственные прихоти страдаю, а во имя всеобщего блага, вашего в том числе…
Вдоль ряда со скороспелыми дарами земли неторопливо брела эльфийка. Типичный охотник - узкие штаны, невысокие мягкие ботинки, рубашка, жилет, маскировочный плащ. Вооружение тоже классическое - короткий прямой меч, средний лук (чуть больше полутора футов длиной), колчан со стрелами, небольшая походная сумка на плече. Эльфийка была вполне характерная - с золотисто-коричневыми волосами, собранными в тугую косу ниже талии, пёстрым клановым хайратником и многочисленными амулетами на шее. И, само собой, лурисимар, извечный друг эльфийского охотника, с обречённым видом бредущий возле правой ноги хозяйки, вывесив трепещущий розовый язык, мрачно косился по сторонам. Пёс был коричневой расцветки с жёлто-серыми подпалинами и чёрной полосой вдоль хребта. Судя по всему, бедолаге было чертовски жарко и хотелось вернуться обратно в лес, но спорить с хозяйкой он не пытался.
Я, не сходя с седла, помахал рукой перед носом даймона. Тот вздрогнул и с трудом сфокусировал взгляд на мне.
- А?
- Ага, - с сарказмом ответил я. - Ты долго тут стоять собираешься, влюблённое создание? Ты что, эльфиек никогда не видел?
- Видел… - отстранённо проговорил он, вновь нашаривая глазами предмет своего неожиданного интереса. - Но не таких… Блэйк, она… она такая!
Я вновь посмотрел на эльфийку, пытаясь выяснить, какая - "такая". Почувствовав наши взгляды, эльфийка оторвалась от разглядывания овощей и вскинула глаза на нас. Брезгливо поджала губы. Потом лицо её озарилось искренним удивлением, и девушка изобразила вежливое приветствие - нечто среднее между кивком и коротким поклоном.
- Рико, я тебе сейчас душ устрою, бесплатный, - раздражённо пригрозил я. Подействовало… Даймон тряхнул головой и отвернулся от эльфийки, даже в седло взгромоздился.
- Не надо мне душа… Блэйк, что ж ты за создание такое чёрствое?
- А ты меня когда погрызть пробовал? - фыркнул я. - Да прекрати озираться, в конце концов! Что тебя так в этой охотнице зацепило?!
- Не знаю, - с тоской вздохнул друг, утыкаясь взглядом в конскую гриву. Эльфийка вместе с собакой куда-то исчезли; определённо, к лучшему. - Блэйк, меня как магнитом туда, к этому рынку, притянуло! Вот хоть убей, не пойму, как… А как её увидел, так и вовсе… Туман побери, но она такая…
- Какая? - устало вздохнул я, понимая, что теперь это надолго. До возвращения в Аико, по меньшей мере…
- Изящная, тёплая, светлая… с зелёными искрами и золотыми прожилками…
- Бр-р-р, - я затряс головой, понимая, что либо друга небо стукнуло, либо я сам… с прожилками. - Кто с искрами? - на всякий случай уточнил я.
- Девушка… то есть, её аура, - вовремя уточнил даймон, и я сумел облегчённо перевести дух. Надо же, пока ещё никто не спятил. Хотя… до сих пор я не припомню, чтобы Энрике влюблялся в ауры.
- Далась тебе её аура, - поморщился я. - Что в ней необычного? Это же характерные для эльфов цвета!
- Да, но… она такая совершенная… - вновь вздохнул мой влюблённый на всю голову друг. Я понял, что чего-то внятного в ближайшем будущем от него добиться будет невозможно, и только рукой махнул. Что с него, дурака, взять?
Нет, я, конечно, всё понимаю, любовь дело святое. Но в этот раз друг, кажется, перещеголял сам себя. Настолько перещеголял, что я уже начал злиться и, более того, был готов голыми руками его придушить. Останавливали не совесть, жалость и нежелание оказаться под судом по весьма справедливому обвинению, хотя и со смягчающими обстоятельствами. Останавливало осознание того, что даймон моих усилий даже не заметит.
Он сидел за столом напротив, медитативно-задумчиво поглощал обед и вообще не реагировал на внешние раздражители, лишь изредка запоздало выдавал какое-нибудь бессвязное междометие или отвечал что-то невпопад. Первые несколько минут я ещё пытался его растормошить - где это видано, внезапно появившаяся на горизонте эльфийка, и этот балбес напрочь забыл обо всех заданиях и делах?! Потом мне надоело говорить в режиме монолога, и я молча ел, наблюдая за поведением влюблённого создания. Создание демонстрировало влюблённость настолько откровенно и театрально, что это не могло быть симуляцией. Сколько раз замечал за даймоном склонность вот именно к такому проявлению эмоций; он себя так ведёт, когда контроль теряет. Хотя до такой степени, насколько я могу судить, это у него впервые…
Тьфу, вот как с таким общаться можно, а?
- Завтра вечером встречаемся здесь же, - проворчал я, поднимаясь из-за стола. Аморалес вроде бы кивнул, но я не уверен, что мне не показалось, и что он меня действительно слышал.
Подавив недостойное желание походя отвесить неразумному товарищу подзатыльник, я отправился договариваться с хозяином заведения, чтоб присмотрел за этим оболтусом. А то ещё не хватало по возвращении обнаружить огромные неприятности, вроде превратившегося в пепелище городка. А ну как решит какой-нибудь самоубийца позадирать Энрике, забудется огненный наш и не поймёт, что он сейчас не дома? И даже не в Аико, где его силы хоть как-то сдерживаются водой вокруг…
В общем, в дальнейший путь я отправился в одиночестве, выяснив подробную дорогу у трактирщика. Запоздало подумал, что нужно было бы и его расспросить на тему графини, но решил, что никуда он от меня не денется и по возвращении, а сейчас возвращаться совсем не хочется. До имения шла достаточно неплохая дорога, по которой, наверное, даже в непогоду можно худо-бедно проехать. Правда, я уже настолько привык к тёмным камням улиц родного города, что первое время никак не мог отделаться от мысли, что что-то вокруг не правильно. Буквально весь путь от Ириза меня преследовало это странное ощущение, и тут я наконец сообразил: слишком светлая земля. Дороги общего пользования у нас строятся с помощью магии и особого раствора на основе морской воды и морской соли, так что результат получается светло-серого, жемчужного цвета. Со временем, по мере старения материла и выветривания магии, такие дороги нужно подновлять, примерно каждые пару-тройку лет, но это не слишком сложная процедура. Помнится, изобретатель такого простого и дешёвого (Острия вытянута вдоль морского побережья, так что с основными материалами даже вдали от моря особых проблем нет) способа постройки дорог удостоился какой-то солидной награды от короны, да ещё и наследственного дворянского титула.
Здесь же, похоже, последний раз маги были очень давно - дорога потрескалась, местами раскрошилась в пыль, образуя рытвины и обнажая голую землю. В общем и целом, зрелище было удручающее, хотя дорогой явно пользовались.
Странно, Ла" Триз не производил впечатление человека, который что-то забывает. Я допускаю, что сюда он с того самого дня не наведывался, но это же не повод доводить собственные владения до такого состояния! В конце концов, не обязательно присутствовать лично, чтобы навести порядок… Конечно, мог попасться плохой или жадный управляющий; но не до такой же степени он дурак, чтобы воровать столь демонстративно и на таких вещах? А если вдруг случится чудо, и граф решит приехать? Допустим, даже не граф, но его молодая жена или сын?
Потом мысли вновь перескочили на оставшегося в Альберо друга, и я недовольно поморщился. Нет, всё-таки, наш даймон - это ходячее недоразумение. Не побоюсь ошибиться, сказав, что такое могло случиться только с ним. И ведь надо же так - каждый раз он влюбляется "единственный раз и навсегда". Сколько этих "навсегда" уже было, думаю, он и сам-то не вспомнит.
Закономерно, после Аморалеса мне вспомнилась та эльфийка, и я даже вздрогнул от неожиданности, внезапно вспомнив то, чему в тот момент не придал особого значения. Удивление и короткий поклон. Что удивительного ей могло показаться в двух путниках? Причём не странного и непривычного, а именно удивительного; удивить эльфа очень и очень трудно. Даже если она распознала в Рико даймона, это не могло вызвать такой реакции. А уж поклон… чтобы эльф поклонился представителю другой расы, да ещё совершенно незнакомому? Да это для любого разумного существа странно: с какой радости кланяться тому, о ком ты не имеешь ни малейшего представления и кого видишь первый раз в жизни?
Что же было в её глазах, кроме удивления?
Я попытался восстановить картинку, но тщетно. То есть, эльфийку-то я прекрасно вспомнил, но вот такие мелочи вспомнить не получилось. Различные эмоции представлялись очень хорошо, но всё это было моё воображение, и выделить истину возможным не представлялось. К сожалению.
Тьфу, Туман побери эту эльфийку! Жаль, что я не посмотрел на её ауру. Впрочем, какая разница-то? Достаточно сказанного Аморалесом, чтобы понять: ничего бы я не понял, даже зная её ауру. Аура - это сила, предрасположенность, настроение, состояние здоровья. Но никак не память.
С подобными мрачными мыслями и в полном раздрае впечатлений я преодолел настежь открытые и напрочь ржавые ворота, ознаменовавшие начало, собственно, имения Ла" Тризов. И понял, что управляющего тут, скорее всего, просто нет…
К тому времени, как я добрался до поместья, уже опустились сумерки. Однако для меня подобное освещение проблем не представляло; я прекрасно вижу в полумраке, и даже в темноте более-менее различаю окружающее пространство. Это не какая-то волшебная особенность, это просто привычка коренного жителя Аико.
Поэтому я сумел прекрасно рассмотреть дом и двор, только прочнее утверждаясь в первом впечатлении. Загородный особняк достаточно типичной архитектуры, с тонкими колоннами и плавными линиями, плотно увитый плющом по правой стороне фасада, производил впечатление брошенного и забытого. Кое-где потрескалась штукатурка, раскрошилась одна из ступеней. Правда, приглядевшись, понял, что кто-то за домом всё-таки следит: на подъездной дороге не было пожухлых прошлогодних листьев, в отличие от уже преодолённого мной участка пути, и прочего мелкого мусора. От той самой раскрошившейся ступеньки крыльца не осталось каменной крошки.
Я повернул коня, направляя его в обход дома. Кто бы здесь ни жил, не думаю, что живёт он в особняке.
- Кто вы и что вам надо на территории поместья Его Светлости графа Ла" Триза? - раздался громкий надтреснутый голос. Я повернулся на звук. Неподалёку стоял… пожалуй, старик. Во всяком случае, ему явно было уже за сто пятьдесят, хотя производил мужчина впечатление человека всё ещё крепкого. Торжественная осанка и до отвращения правильный выговор с чёткой дикцией не вязались с грязными разношенными ботинками, потёртыми штанами, плотными грубыми перчатками и здоровенными садовыми ножницами.
- Вежливые люди для начала представляются сами, - мрачно хмыкнул я.
- Вежливые люди сообщают о своём визите заранее, - отрубил старик, глядя на меня с подозрением. Я печально вздохнул о несовершенстве окружающего мира и спрыгнул с конской спины. Тем более, что местный обитатель меня действительно уел.
- Что ж, позвольте представиться, сударь. Блэйк… Та" Тир, старший следователь Управления Порядка города Аико, - не знаю, что дёрнуло меня поменять артикль, изменив родовое имя на обычную человеческую фамилию. Причём, по-моему, я кого-то знаю с такой фамилией. Наверное, высшие силы вмешались… Уже после у меня возникла твёрдая уверенность, что, узнай этот старый слуга во мне графа, и нормального разговора бы не получилось.
- Ах, следователь, - хмуро кивнул старик, практически теряя ко мне интерес. - И что вы здесь забыли? Из Аико, да в нашу провинцию…
- Вы в курсе, что граф Треон Ла" Триз был убит? - в лоб спросил я.
- Да, - в голосе зазвучала печаль. - Я получил это известие вчера вечером. Надеюсь, молодой граф будет достойным наследником древнего рода! - у меня были некоторые сомнения по этому поводу, но я решил не распространяться. Боюсь, старик бы не оценил подобной откровенности… - Но что вы, в таком случае, хотите найти здесь? Его Светлость, да сбережёт его Основатель, не был в этом поместье уже очень давно. Более того, он запретил даже упоминать о нём в его присутствии… - с болью и тенью обиды сообщил он. - Я служу здесь дворецким уже больше ста лет, господин следователь. Моё имя Клеор.
- Я не совсем по этому делу. Точнее, по этому, но… Меня в данный момент интересует смерть Её Светлости, после которой, как я понимаю, граф и забросил это поместье.
Дворецкий искоса посмотрел на меня со странным выражением в глазах, положил ножницы на край клумбы и начал медленно стягивать перчатки.
- Пройдёмте в дом, господин следователь. О таких вещах не стоит говорить на улице, - он качнул головой и, развернувшись, двинулся куда-то вглубь сада. Я молча шёл за ним, машинально запоминая дорогу по петляющим тропинкам, и размышлял.
Странное поведение для практичного, рассудительного человека. Забросить когда-то богатое поместье, причём вот так. Не продать в желании избавиться, а бросить, запретив даже упоминать его. При этом сохраняя в ящике стола письмо…
Какой-то отчаянный, полный нервной безысходности жест - месть дому, который не смог уберечь. Ведь, как известно, нет ничего хуже для любого жилого места, чем заброшенность и одиночество. Дома - они же тоже почти люди, особенно старые дома. Бессмысленная и безотчётная месть, желание причинить боль - хоть кому-то, хоть слабую тень своей собственной боли. Это похоже на правду, но… мою ж Силу, как это не похоже на покойного графа!
Боюсь даже представить, что он сделал с несчастным конём, с которого графиня упала!
Хотя, кажется, вопрос случайности её падения уже довольно спорный. Ведь не о несчастном же случае не желает разговаривать старый дворецкий на открытом пространстве двора! Почему же граф повёл себя так странно, если у него был другой объект для мести, вполне реальный и действительно виновный? Его месть уже свершилась? Нет, не похоже. Тогда вариант один. По какой-то причине он не мог отомстить. Не мог достать убийцу? Кого? Родовитого эльфа? Какого-то другого нелюдя? Призрака? Демона? Или… человека, которому просто нельзя мстить в открытую? Потому что он стоит выше по положению в обществе… И эта треклятая охота…
Ой, не дай боги и демоны, здесь корона замешана… СБК - это… это хуже, чем все секты и Преисподние, вместе взятые! Если Его Величество как-то причастен к гибели графини, да если ещё где-то станет об этом известно… Вернее, кому-то станет известно, что нам это известно… Кажется, мы с Шоном существенно недооценили объёмы той кучи, в которую вляпались!
- Присаживайтесь, молодой человек, - старый дворецкий кивнул на небольшой стол в углу маленькой кухоньки. Дом был непривычно миниатюрный; не знаю уж, для кого он предназначался изначально… Хотя и вполне уютный. Клеор явно жил один, но, в отличие от меня и большинства моих знакомых, это не приводило к образованию беспорядка. Если, к примеру, мне воспитание не позволяло особо мусорить в доме, и стихийно возникающие не на своих местах вещи довольно быстро оттуда убираются (да и места эти не слишком уж экзотические), то у того же даймона легко можно обнаружить и рубашку в стазисном шкафу, и носки на каминной полке.
Здесь же царил идеальный порядок. Мне даже жутковато стало - как можно жить в таком месте? Больше похоже на музей, чем на жилое помещение…
Я присел, куда сказали, с любопытством оглядываясь по сторонам. Старик тем временем с торжественной неторопливостью готовил цаг - видно было, что процесс доставляет ему удовольствие.
Мне внезапно стало очень жаль этого человека. Отдать всю жизнь чужому дому, даже зная, что этого никто никогда не оценит… Наверное, для этого действительно нужно быть очень преданным человеком. Может, хоть Аспий вспомнит про это несчастное поместье, и старик сможет вернуться к своим нормальным обязанностям? Если, конечно, новому графу не придёт в голову отправить его на пенсию…
Клеор задумчиво посмотрел в окно.
- Пожалуй, вам стоит задержаться до утра, - он покачал головой. - На улице уже темно, путь дальний, да и конь ваш устал…
Жеребец, к слову, стреноженный бродил по лужайке неподалёку - конюшня, судя по всему, была непригодна для жизни.
- Пожалуй, да… На улице сейчас тепло, а я видел по дороге чудесные качели, - согласился я.
- О, не стоит. У меня не так часто бывают гости, чтобы выгонять их спать на улицу. Для вас найдётся кровать, в этом домике есть вторая спальня. Так вот, о цели вашего визита. Вы в курсе, что тут, по соседству, расположено одно из имений королевской семьи?
- Да. Даже о том, что всё случилось на охоте, устроенной тогда ещё Его Высочеством, - кивнул я.
- Тем лучше, - он на несколько мгновений прервался, разливая готовый напиток в чашки. - Меньше придётся объяснять. Её Светлость была красива. Даже не так… она была ослепительна. В парадной зале висит её портрет, если хотите - завтра сходим, посмотрите. Сложно было удержаться, чтобы не обращать на неё внимания и не попытаться добиться ответа. Из-за этого она тогда и приехала сюда - отдохнуть. А потом Его Высочество пригласил её на охоту… Вы не хуже меня знаете, что от таких приглашений не отказываются по "поводу", только по настоящей причине. Её Светлость и принц - не знаю уж, случайно, или нет, - оторвались от охраны в лесу. А когда их через десять минут нагнали, графиня была мертва, а испуганный конь вернулся в конюшню. Кроме наследника никто ничего сообщить не мог, других свидетелей не нашли. Он сказал, что нашёл её лежащей на земле, и сомневаться в словах особы королевской крови не посмел никто. Во всяком случае, открыто… Его Светлость поверить не пожелал. Вот, собственно, и вся история.
- Мутно и бездоказательно, - я медленно качнул головой, пригубив горячий ароматный напиток. Ого… Пожалуй, уже ради того, чтобы его попробовать, стоило преодолеть этот путь! - Никогда не пробовал настолько вкусного цага, - честно признался я, отпивая ещё. Старый дворецкий довольно улыбнулся, но ничего не сказал. - Скажите, Клеор, а почему вы не стали рассказывать это во дворе? - я покосился на него поверх чашки. Глаза старика сверкнули улыбкой.
- А вы, пожалуй, и правда, должно быть, хороший следователь, - хмыкнул он.