- Блэйк, что с тобой? - всполошилась Марена, кидаясь ко мне. А я, упав на четвереньки, даже вдохнуть не мог. Звуки доносились как сквозь плотное одеяло, всё вокруг было застлано алой пеленой. Я почувствовал, что носом пошла кровь. А с трудом сделанный вдох превратился в надсадный, усиливающий боль кашель с солоновато-металлическим привкусом и какой-то мерзкой полутвёрдой дрянью в выдохе. Появилась отстранённо-жуткая мысль, что с кашлем, наверное, выходят сами лёгкие - во всяком случае, по ощущениям похоже.
В висках стучало; без ритма, как будто кто-то отчаянно колотит в дверь обеими руками. Откуда-то изнутри слышался протяжный и наполненный болезненной тоской тот самый крик, больше похожий уже на звериный вой.
- Блэйк! - в голосе девушки, обхватившей меня за плечи, звенел ужас и слёзы. - Целителя! Пожалуйста, кто-нибудь!
Кто-то прибежал на зов. Кажется, надо мной пытались что-то колдовать. Потом послышался грохот, сдержанный тихий мат, и меня начало бить электричеством - где-то в области поясницы и затылка. А я даже пошевелиться не мог - мышцы как будто одеревенели. Правда, постепенно дополнительная боль от "лечения" сменилась прохладой и покалыванием, а кто-то, рвущийся из моей груди наружу, утих. Причём не исчез окончательно, а превратился в небольшой, с крупную бусину, шарик, застрявший где-то за грудиной. Боли от него не было, но приятным это ощущение назвать тоже было сложно.
Правда, в сравнении с тем, что происходило до этого, меня можно было назвать самым счастливым и здоровым человеком в мире. Я судорожно вдохнул, опять закашлялся - но на этот раз уже почти не больно, хотя и с всё тем же кровавым привкусом. Откашлявшись, даже сумел оглядеться по сторонам; правда, красная пелена никуда не делась.
Я сидел на полу; в позе, абсолютно идентичной той, в которой меня совсем недавно рисовала Марена. Эти мысли поспешил отогнать - ну их, совпадение и ничего больше. А то до такого додуматься можно…
В футе сбоку сидела на коленях перепуганная до полусмерти бледная в тон её рубашке художница, круглыми глазами глядя на меня. Когда я поднял на неё взгляд, девушка вздрогнула и зажала ладонью рот. Так, у меня что, рога выросли? Или отвалилось что-нибудь? Странно, вроде бы, ничего не чувствуется… Хотя, если честно, вообще ничего не чувствуется; ни руки, ни ноги, ни голова.
Кроме моей спутницы, рядом находились пара совершенно незнакомых мужчин - судя по всему, маги, пытавшиеся помочь, - и Шон собственной персоной. Причём начальник весело шмыгал носом, из которого капала кровь. Одна его рука лежала у меня на пояснице, а вторую он как раз убрал с моей головы, когда я начал оглядываться. Нашарив освободившейся рукой салфетку, он поспешил зажать ей нос, и пристально оглядел меня. Поцокав языком, качнул головой.
- Знаешь, в зеркало тебе ближайшие пару часов лучше не смотреть.
- А что такое? - тут же полюбопытствовал я. Голос был сиплый и какой-то чужой.
- Как тебе сказать… Обычно ментальный удар такой силы выжигает мозг, глаза лопаются - в общем, жутко неприятное зрелище. У тебя, судя по всему, выжигать оказалось нечего, поэтому отделался лёгким испугом. Преимущественно для тех, кто на тебя смотрит…
- Да что случилось-то?
- У тебя кровь, - отстранённо проговорила Марена. - Везде.
- В смысле? - опешил я. А она вместо ответа начала подозрительно хлюпать носом, и я заметил, что всё её лицо мокрое от слёз.
- Бедненький, - прошептала девушка, берясь за ещё одну салфетку, и, подвинувшись ближе, принялась осторожно вытирать мне лицо. Салфетка моментально стала красной. М-да, кажется, кровь действительно пошла не только носом…
Я блаженно прикрыл глаза. Приятно, Туман побери, когда о тебе заботятся!
- А кто ж меня так ментально приголубил? - поинтересовался я у Шона, обессиленно привалившегося к ножке стола.
- Не знаю. Я тебе блок поставил - еле поставил, кстати! Какая-то ещё одна прочная связь образовалась, только куда мощнее, как мне кажется, и односторонняя… Судя по всему, это был даже не удар, а эманация. Направленная, нет ли - уж извини, не знаю.
- Руби к демонам ты эту связь! - возмутился, поморщившись, я. - Нужны мне такие связи…
- Ага, щаз-з, вот только за топором сбегаю, - огрызнулся шеф. - Я ж тебе, дурню, о чём и говорю - связь очень мощная. Тут Круг-то вряд ли справится… Разумеется, если размыкать без причинения вреда, - он мстительно ухмыльнулся. - А я сегодня уже, наверное, даже на диагностику не способен… Замордовали вы своё начальство, не бережёте совсем, - проворчал Даз" Пурт. - Сначала Гор, теперь вот ты. Хотя нет, про Гора я зря говорю - там мелочи были, просто возиться долго пришлось. А вот ты меня чуть в могилу не свёл, скотина…
- Позвольте, я помогу, - наконец, вмешался один из незнакомых магов. - Истощение - это как раз по моей части. И молодому человеку тоже помогу, с глазами. А то само проходить будет ещё дня три.
- Буду бесконечно признателен, коллега, - вздохнул шеф.
- Кстати, Шон… А как ты здесь оказался?
- По улице пришёл, - буркнул тот, послушно выполняя указания целителя "сядьте вот так, руку вот так". - Ты так орал, что я был готов обнаружить труп…
- Я дышать-то не мог, - поморщился я. Мной, не долго думая, занялся второй целитель - совсем ещё мальчишка. Впрочем, не такая уж и страшная травма - пучок лопнувших сосудов. - А ты - "орал"!
- Так ты ментально, а не физически, - хмыкнул он. - Физически у тебя вряд ли получилось бы до меня докричаться. Сюда, кстати, едва не бросилась целая группа - я их перехватил и вернул. Знаешь что, езжай-ка ты домой, отлёживайся…
- Брось, зачем? А…
- Коллега прав, молодой человек, - вмешался тот целитель, который занимался истощением Шона. - Вам необходим покой и отдых. Всё, Алистер, довольно. Ты молодец, - поощрительно кивнул он, обращаясь ко второму лекарю. Надо полагать, учитель и ученик…
- Я совершенно здоров, - возмутился я. Чтобы доказать, попытался встать. Н-да… Нет, встать-то я встал, только идти бы вряд ли получилось. Я стоял-то только благодаря столу, на который опирался. Все трое магов смотрели меня с насмешливой снисходительностью, одна Марена - с жалостью. - Ладно, ладно, не надо меня так укоризненно разглядывать, я всё понял. Домой так домой…
- Молодой человек, а вы сами-то доберётесь? - с сомнением поинтересовался старший из целителей.
- Доберусь, - не слишком уверенно кивнул я.
- Я помогу, - неожиданно вызвалась художница. Целитель одобрительно покивал.
- Вы далеко живёте? До экипажа мы дойти поможем, а пока будете ехать, немножко оклемаетесь…
- Не то чтобы очень, - я пожал плечами. - Надеюсь, действительно успею прийти в себя…
- Вот лишь бы от работы отлынивать, - укоризненно покачал головой Шон, поднимаясь на ноги. Его, к слову, не шатало, хотя вид был весьма нездоровый.
- Отлынивает у нас один Аморалес, - возмутился я. - Кстати, где он?
Пока мы разговаривали, пара сотрудников заведения наводили порядок среди устроенного мной погрома - заменили скатерть на чистую, смели остатки приборов. Во мне при виде них проснулась совесть…
- Извините за погром, - я вздохнул, обращаясь к официанту. - Сколько с меня?
- Ничего страшного, - сдержанно улыбнулся он. - Вы же нечаянно. Три серебряных, с вашего позволения. И ещё, вот это, надо полагать, ваше? - он протянул мне эльфийский свиток и коробочку, которые я положил на стол, садясь.
- А, да… - я поморщился, отдал деньги, забрал корреспонденцию. - Спасибо.
- Вам спасибо, заходите ещё. Надеюсь, в следующий раз вы сможете оценить нашу кухню, - хмыкнул он.
- А уж как я на это надеюсь! - шутку я оценил. Надо будет и правда сюда забрести попозже…
- Мы взяли на себя смелость поймать для вас экипаж, он ждёт у дверей, - сообщил официант и откланялся.
Молодой целитель, поглядывая на меня с сочувствием, подставил плечо. Я только благодарно кивнул; ох, не нравится мне подобная тенденция! Уже не первый раз за последнее время я практически не способен передвигаться самостоятельно…
В общем, меня общими усилиями затолкали в экипаж, рядом уселась встревоженная художница, испуганно вцепившаяся в мою ладонь. Надо же, как мало ей было нужно, чтобы перестать краснеть по поводу и без…
- Не пугай меня так больше, - вздохнула Марена, когда кучер вяло понукнул лошадку, и та затрусила по мостовой.
- Я и себя-то напугал, пожалуй, даже сильнее, чем тебя, - улыбнулся я. - И мне тоже всё это не понравилось… Э-э-э, да ты, оказывается, плакса! - я вздохнул, с укором покачал головой и обнял всхлипывающую и рукавом утирающую лицо девушку за плечи.
- Я не плакса! - возмутилась она, особенно шумно шмыгнув носом. - Просто я очень испугалась… Я подумала, что ты умираешь!
- Невелика потеря, - я фыркнул. Потом не удержался от провокационного вопроса: - Или велика?
Художница замерла и недоумённо покосилась на меня. Неожиданно вспыхнув до корней волос, раздражённо ткнула меня локтем в бок.
- Вот ещё! У меня картина, между прочим, недописана! И… И вообще, ты так и не забрал ту картину с драконом! Что я смешного сказала? - Марена возмущённо надулась.
Я, тихонько смеясь, откинулся на спинку сиденья и покачал головой. Во всяком случае, хоть плакать она перестала, и то радость!
Разобравшись с насущной проблемой в виде донельзя расстроенной художницы, которая теперь просто задумчиво смотрела на дождь за стеклом (достаточно большая в этом городе редкость - экипаж с окнами), и сумев хоть немного расслабиться, я наконец-то вспомнил, что так и не посмотрел почту.
Машинально проверив коробочку (к слову, довольно тяжёлую) на магию и прочие неприятности, я аккуратно распечатал бумагу, в которую она была упакована, и вскрыл защёлку, мельком отметив, что и Марене моя почта показалась занимательней однообразного пейзажа за окном. Впрочем, разглядев несколько золотых монет и небольшую сложенную записку, она разочарованно вздохнула. А я только насмешливо хмыкнул, посчитав деньги; трактирщик оказался человеком добросовестным и честным - посреднические десять процентов оставил себе, остальное направил мне. Что я могу сказать? Приятно, когда попадаются такие люди. Начинаешь верить, что человек - не самая гадкая раса в этом мире. Хотя, пожалуй, это я погорячился… Есть существа куда как более мерзкие!
А вот развернув эльфийский свиток, я для начала очень напрягся, потому как распознал неровные каракули своего пропащего друга. Впрочем, по мере прочтения во мне осталось только одно желание - поймать и убить даймона. Просто так, в воспитательных целях.
"Привет, Блэйк. Спешу тебе сообщить, что эти эльфы - полный (клякса). То есть, совсем полный (клякса). Демоны! У них даже письменные принадлежности со встроенной цензурой… И нормальной бумаги во всём лесу не найдёшь, только эти (клякса). То есть, свитки…
В общем, если тебя это интересует, я жив, и даже в ближайшем будущем вернусь. Я знаю, что интересует, поэтому, собственно, и пишу, хотя ты скорее побреешься налысо, чем признаешь.
Так, по делу. А по делу получается полный ("пи" - зачёркнуто) кошмар. Достали со своей цензурой… Подробнее расскажу при личной встрече. В своё оправдание могу сказать - в том, что ты не нашёл меня в трактире, я не виноват. И не ухмыляйся так скептически, эльфийка тут тоже не причём! Вернее, причём, но совершенно не так, как ты подумал. Сейчас с момента нашего с тобой расставания прошло чуть меньше суток; ещё через сутки я, наверное, достаточно уже оклемаюсь для телепортации, так что встречай гостей. Тут несколько часов до ближайшего города с порталом, а оттуда я перемещусь к тебе в библиотеку - отчего-то координаты этой треклятой комнаты мне сейчас помнятся совершенно точно, в отличие от всего остального.
В общем, всё остальное - не тема для письма. Надеюсь, к моему возвращению дом твой всё ещё будет находиться на положенном месте, равно как и библиотека, и, желательно, весь этот мокрый, но, в принципе, не такой уж мерзкий город.
Энрике Аморалес".
Дата, подпись.
Вот, как говорится, и думайте, что хотите… Что надо делать с даймоном, чтобы он истощился до такой степени, что ему ещё сутки отлёживаться? И что, Туман побери, заставило его забыть координаты всех привязок перемещения?!
- Неприятные новости? - осторожно поинтересовалась Марена. Я кивнул на свиток, но вовремя сообразил, что читать она не умеет.
- Не то чтобы неприятные, скорее, наоборот: объявился потерявшийся друг. Просто неожиданные, странные и совершенно непонятные. Ладно, всё равно мне на сегодня уже, кажется, хватит загадок, а этот сам, как придёт, всё расскажет, - я махнул рукой, закрывая свиток.
- Как думаешь, то, что с тобой сегодня случилось, никак не связано с тем, что ты рассказывал? Про драконов.
- У меня есть ощущение, что тут вообще всё связано с этой историей про драконов, - вздохнул я. - Всё, не хочу больше о работе. Хочу домой, добраться до кровати и проспать по меньшей мере до завтрашнего полудня, - в подтверждение своих слов я широко зевнул.
- Первая твоя здравая мысль за последнее время, - фыркнула девушка. - Жаль, я так и не увижу, как нынче графы живут, потому как на экскурсии ты явно не способен.
- Так оставайся; завтра, думаю, буду уже способен, - я пожал плечами. К счастью, очень быстро сообразил по выражению лица готовящейся праведно возмущаться Марены, что поняли меня, как всегда, неправильно, и поспешил уточнить: - В доме есть несколько гостевых комнат, и почти все во вполне пригодном для жизни состоянии.
- Ну… - пробормотала мгновенно покрасневшая художница. - Это, конечно, любопытно…
Да что она такая стеснительная-то, Туман побери? Первый раз такое вижу! Нет, надо с этим как-то бороться…
- Нет, конечно, отрицать очевидное глупо, ты действительно мне очень нравишься, но вот как раз сегодня посягать на твою честь я точно не буду. Я на это чисто физически не способен! - наблюдая за выражением лица девушки, я не удержался и под конец короткого монолога расхохотался. Правда, это не помешало успеть подставить локоть в порядке блока под острый кулачок, которым меня попытались ткнуть в бок.
- Блэйк, почему вам, мужчинам, обязательно надо говорить какие-то гадости и глупости? - возмутилась она, всплеснув руками. - С вами из-за этого ужасно тяжело общаться!
- Гадости или глупости, не знаю, а я просто сказал правду, - я пожал плечами. - Мог бы, конечно, промолчать, но не удержался, каюсь. Ты так забавно реагируешь… А, кроме шуток, действительно - оставайся. Я тебя утром цагом угощу; говорят, я его вкусный делаю. Если, конечно, ты меня сумеешь утром распинать для приготовления этого самого цага…
- Конечно, после всего вышесказанного разумнее было бы отказаться, но не могу, - она вздохнула. - Когда мне ещё графья цаг готовить будут? - девушка хихикнула. Я хотел сообщить, что всегда к её услугам, но не успел - экипаж остановился.
К счастью, за время поездки я действительно оклемался достаточно для того, чтобы самостоятельно выбраться на тротуар вслед за торопливо спрыгнувшей вниз Мареной, которая весьма трогательно пыталась мне помочь. Уточнять, что она, скорее, мешала, чем действительно как-то помогала, вслух я не стал. Зачем расстраивать хорошего человека?
Расплатившись с возницей, я осторожно двинулся в сторону входной двери. Осторожность не помогла - меня ощутимо повело в сторону, и от позорного падения спасла только опорная колонна балкона, располагавшегося над нашими головами.
Встревоженная художница, что-то неразборчиво воскликнув, метнулась ко мне, торопливо поднырнула под локоть и одной рукой обхватила за пояс.
- Блэйк Даз'Тир, вы решили поработать ковриком возле собственной двери? Или улечься спать, не заходя внутрь? - проворчала она.
- Я нечаянно, - только и сумел виновато ответить я.
- Обопрись на меня… Да не бойся ты, я не такая уж дохленькая, как кажусь, - насмешливо фыркнула девушка. - Всё-таки я у папы была единственным сыном, и он регулярно брал меня с собой в море, - пояснила она, верно растолковав мой удивлённый взгляд.
- А, ну, раз сыном, - пробормотал я, слегка опираясь на плечи девушки и буквально чуя затылком укоризненные взгляды всех поколений благородных предков. Спорить с ними сил не было, равно как и идти самостоятельно.
Впрочем, терпеть укоры совести долго не пришлось - как только за спиной закрылась дверь и мы добрались до лестницы, я с огромным наслаждением и не слушая никаких возражений использовал в качестве опоры уже резные мраморные перилла - не просто же так их тут поставили, хоть раз в жизни послужат полезному делу!
- А обязательно наверх? - с сомнением поинтересовалась художница, с любопытством оглядываясь по сторонам.
- Да. Наверху я живу.
- А кто живёт в остальных помещениях? - опешила она. - Странно, я думала…
- Ты меня не так поняла, - я вздохнул, сделал над собой усилие и начал долгий и трудный подъём. Впрочем, как выяснилось, не такой уж долгий и трудный… то ли я действительно чувствовал себя лучше, чем казалось, то ли и правда, как говорят эльфы, "в родном лесу и дерево от стрелы прикроет". - Наверху располагается кабинет, моя спальня и гостевые комнаты, а дома я живу один. Тут даже прислуга вся приходящая; хотя, собственно, той прислуги - горничная да кухарка.
- Странно, - повторила она. - Ты же, наверное, с рождения привык, что слуги вокруг…
- Как привык, так и отвык, - проворчал я. Понял, что просто так от любопытной девушки не отмахнёшься, да и внятных причин для подобных "отмахиваний" нет, и продолжил, пока меня не закидали вопросами. В своём нынешнем состоянии я имел все шансы рухнуть под их весом и самостоятельно уже не подняться. - Надоело пристальное внимание и постоянное отношение как к неизлечимо больному.
- Из-за чего?
- Да из-за семьи. Старые слуги, работавшие у нас давно, слишком сильно меня жалели, а жалость, она, знаешь ли, убивает.
- Не согласна, - нахмурилась она. - Иногда очень нужно, чтобы пожалели. Хотя бы чуть-чуть… Поддержали… - Марена вздохнула.
- Не спорю, нужно, - я пожал плечами. - Но именно иногда и именно поддержали. А когда постоянно ловишь на себе полные сочувствия взгляды и слышишь стихающие при твоём появлении шепотки, волей-неволей начинаешь проникаться общим настроением, и тоже скатываться в самобичевание и тоску. Глупый путь, мёртвый. Пришлось всех рассчитать; потом попытался нанять новых… А ты сама знаешь, как легко и быстро распространяются подобные истории. В итоге, сменив пару штатов слуг, я плюнул и вообще всех уволил. В моём случае одиночество принесло куда больше пользы.
- Тебе, наверное, виднее, хотя я всё равно не могу понять, - девушка вновь качнула головой. - О тебе заботятся, искренне беспокоятся… За это можно только благодарить.
- О тебе не заботились? - тихо уточнил я, понимая, что она имеет в виду. Конечно, прозвучало довольно бестактно, но Марена, кажется, хотела выговориться. К тому же, в её случае, как и в моём, это было слишком давно.
Тем временем мы добрались до верха лестницы и двинулись по коридору.