- Видишь ли, пока ты там развлекался в лесу, наш с тобой кабинет посетил живой сфинкс, - с деланным безразличием сообщил я. - И рассказал много интересного… "Быть драконом - значит, нести стихию на своих плечах, и купол неба, и в когтях - земную сферу. Неверный жест - всё Хаос поглотит. Любой дракон - есть воплощённая стихия…"
- Блэйк, ты, вообще, здоров? - с сомнением нахмурился Энрике. - Сфинксы мерещатся…
- Ага, ага, мерещатся, - ехидно ухмыльнулся я. - И драконы тоже. Ты в курсе, что ты у нас не один такой отличившийся? В данный момент в госпитале Управления отдыхает - если, конечно, его до сих пор не выписали, - Гор, который превратился в чёрного дракона и убил уйму народа, но ещё большее количество спас, разорвав пентаграмму вызова, подобную той, которую мы с тобой закрывали. Мою ж Силу, почему я не догадался с Шоном поспорить, что ты тоже из нашей компании? - я фыркнул.
- Подожди, подожди! - замахал руками даймон. - Какой компании? Я тут думаю, как бы отбиться от обвинений в том, что меня небо стукнуло, а выясняется, что оно стукнуло всех остальных…
- Дома надо чаще бывать, а не по эльфийским лесам шляться, - я вновь ухмыльнулся. - Судя по всему, драконов у нас в городе набралось уже трое - Гор, ты и я.
- Нет, так не честно! - почти с детской обидой в голосе возмутился Аморалес. - Блэйк, ты - чудовище, как так можно с людьми?!
- Вот и я ему о том же говорю, а он утверждает, что я чудовищ не видела, - раздался звонкий ехидный голос от двери, в проёме которой мы могли наблюдать жизнерадостную художницу в моей рубашке и с полотенцем в руках, которым она пыталась просушить волосы.
- Энрике… Я, кажется, просил тебя быть с этой рыжей врединой потактичнее? Так вот, извини, был не прав, милости просим, - даймон в ответ искренне расхохотался, а Марена печально вздохнула.
- Какие вы, мужчины, всё-таки ветреные! То "золотой дождь", а теперь вот "рыжая вредина"…
На этом месте я тоже не выдержал и рассмеялся - уж больно потешную мордашку состроила художница. Ладно, главное, стесняться мы, кажется, временно передумали. Или это у неё избирательно, на одного меня такая реакция?
- Кто бы говорил! Иди сюда, не мучайся, дай помогу, - хмыкнул я, кивая на мокрое полотенце и не менее мокрую тёмно-медную от воды гриву.
- Чем? - недоверчиво хмыкнула она, но подошла. Конечно, заклинание простенькое, даже не заклинание почти, и можно было бы сделать всё на расстоянии; но так же ведь не интересно.
- Я всё-таки маг, - отозвался я, разворачивая девушку к себе спиной и с удовольствием осторожно запуская пальцы в густые пряди, потихоньку впитывая из них воду. - Кстати, знакомьтесь - Энрике, мой лучший друг, следователь Управления Порядка. Марена, моя прекрасная дама сердца, лучшая художница нашего времени и, пожалуй, восьми-девяти ближайших веков.
- Что ж ты не сказал, что автор той выставки, так тебя впечатлившей, настолько восхитительна? Глядишь, я бы тоже приобщился к искусству…
- Рико, ты и искусство - понятия столь же несовместимые, как сфинкс и друидские пляски. Даже ещё больше…
- Нет, Блэйк, ты, совершенно определённо, невыносимее твоего милого и обаятельного друга, - хихикнула Марена.
- Так, кто тут смеет сомневаться в обаянии моего дорогого Блэйка?
- Здравствуй, Реи, - улыбнулся я вошедшей княжне. Точнее, не вошедшей, а, скорее, впорхнувшей - как обычно. Защита моего дома давным-давно её знала, поэтому пропускала без всяких вопросов; хотя порой на подругу находили приступы вежливости, и она предпочитала сначала звонить в дверь. - Рад видеть тебя в обычном настроении.
- Да, я тоже несказанно рада видеть тебя среди живых, - ехидно отозвалась она и, поджав ногу, плюхнулась на стул. Я тем временем всё-таки закончил просушку волос Марены и обнял её за талию, прижимая к себе и лишая возможности под шумок перебраться на ближайший стул. Девушка тяжело вздохнула и расслабленно откинулась мне на плечо, видимо, решив, что в данном случае сопротивление бесполезно. Наконец-то догадалась… - Вот скажи, почему, как только я собираюсь забежать к тебе на работу, мне сообщают, что ты едва не умер и сейчас отлёживаешься дома?
- Наверное, надо чаще забегать ко мне на работу, - я пожал плечами, бессовестно расходуя магию на телекинез, с помощью которого разливал готовый уже цаг в кружки. Телекинез тоже давался на удивление легко. - Тебе Гор уже рассказал, что с ним стряслось?
- Рассказал, рассказал, - фыркнула она. - Чем ещё больше утвердил меня в одной давно вертевшейся мысли. Основное развлечение мужчин в этом мире - влезать в самые большие неприятности, какие только начинают происходить в пределах досягаемости, а наша нелёгкая женская доля - их оттуда вытаскивать, - на этом месте Реи заговорщически подмигнула хихикнувшей в кулачок художнице.
- Тогда уж не всех мужчин, а лучших представителей, - ехидно прокомментировал даймон.
- Та-ак… - протянула подруга, подозрительно щурясь на меня. - А скажи-ка ты мне, друг любезный, во что превратился ты?
- Я? - праведно возмутился оскорблённый я. - Ни во что!
- Пока, - насмешливо добавила художница. Не ответить на столь подлое предательство было попросту нельзя; так что я принялся, пользуясь удобным положением, щекотать рыжую. Вернее, я только попытался начать. Взвизгнув, Марена всплеснула руками, напрочь забыв, что в руке зажата кружка с горячим цагом…
Всё дальнейшее произошло будто само собой. Короткий шаг в сторону вместе с удерживаемой одной рукой в подвешенном положении художницей. Вторая рука легко подхватывает падающий предмет, а магический посыл - разлившуюся часть жидкости. Ещё мгновение, и цаг послушно собирается в шарик и аккуратно возвращается на законное место.
Немая сцена: все присутствующие, включая меня, в полном шоке смотрят на скромно молчащую и явно смущённую таким вниманием кружку.
- И где ты этому научился? - кашлянув, первым нарушил молчание огненный наш. Тоном "ой, что я сейчас с кем-то сделаю!".
- Не поверишь, - растерянно отозвался я, поспешно вручая кружку опешившей Марене. - Я не учился, оно как-то само… С другой стороны, делать Гончих в рукопашной меня тоже никто не учил, - с сомнением пробурчал я уже себе под нос. Услышали. Пришлось рассказывать подробнее, в красках и почти в лицах, сдав ещё и имена свидетелей.
- Знаешь, - хмыкнула Реи, задумчиво косясь на меня. - Я не знаю, что с тобой происходит, но, на мой взгляд, не совсем то же самое, что с Гором…
- Да, у меня тоже реакция не улучшилась, - задумчиво хмыкнул даймон.
- А зачем тогда, по-вашему, этот сфинкс именно ко мне приходил со своими рассказами? - возмутился я. Пришлось ещё и эту историю пересказывать… Я уже скоро запутаюсь, кто что знает и кто о чём не в курсе! - Кстати! Рико, драконы драконами, но ты не забыл, что на нас с тобой висит одно не безынтересное дельце?
- Какое? - совершенно искренне удивился Аморалес.
- С кучей трупов и запрещёнными сектами! - буркнул я. - Между прочим, пока ты развлекался у эльфов, я добрался до поместья и…
- Ой! Нет-нет-нет, мальчики, это без нас! - протестующе замахала руками Реи, подскакивая с места. - Мы с Реной, пожалуй, займёмся чем-нибудь более интересным, - хихикнула она, заговорщически подмигивая художнице и за руку утягивая ту к выходу. Пришлось, не удержавшись от раздосадованного вздоха, выпустить Марену из объятий и отдать на растерзание крайне довольной, ехидно косящейся на нас Реи.
Проводив взглядом покинувших наше общество девушек, мы с Аморалесом задумчиво переглянулись. Потом я вспомнил, что ещё не успел позавтракать, и принялся за ревизию стазисного шкафа, попутно делясь с коллегой добытыми сведениями.
- В общем, Шон собирался поставить на уши всех, заканчивая СБК. Не знаю, как у него там успехи, забыл спросить.
- М-да. То есть, тот кретин решил, что наш горячо любимый правитель с досады его жену грохнул, вроде как она ему отказала? - насмешливо хмыкнул с набитым ртом даймон, естественно, не отказываясь от предложенного мной завтрака.
- Грубо, но - да. Именно так он, похоже, и решил. Но меня волнует не это; с покойным графом всё более-менее ясно. Я даже примерно догадываюсь, зачем ему дыру в груди прожгли - наверное, есть какая-то метка, по которой этих сектантов опознать можно. И процентов на семьдесят я уверен, что знаю, какая, - я хмыкнул. - А волнует меня действительная причина, по которой его первая жена упала с лошади.
- Так это было сто лет назад, - поморщился Энрике. - Ты что, хочешь сказать, это всё преднамеренно было? Её специально уронили, да ещё так, чтобы стрелки перевести на короля, то есть принца, а потом заставить графа мечтать о страшной мести? Перемудрёно как-то…
- Согласен, не слишком впечатляет, но я бы не сказал, что такого варианта быть не могло. Правда, здесь ещё один вопрос возникает: почему такая схема была применена именно с Ла" Тризом? Можно было и повлиятельней найти господ аристократов, и схемку для них попроще придумать. Зато есть ещё такой вариант; убить на самом деле пытались наследника. И, согласись, вариант куда логичнее. А ещё может быть, что там просто какой-нибудь местный злобный дух или ещё какая пакость вылезла, и плевать ей было на большую политику…
- Во! - Аморалес покивал, и для вящей убедительности продублировал жест вилкой. - Вот этот вариант мне больше всего нравится. И, знаешь ли, обычно всё именно так и бывает!
- Не знаю, - я поморщился и пожал плечами. - Я же говорю, не нравится мне эта история. А почему - объяснить не могу. И никаких оснований, и даже предчувствий, что это наша тема, у меня нет. Посмотрим, что выяснит у службистов Шон, а там видно будет…
- Да, твоей подруге не откажешь в точности формулировок, - с улыбкой сообщил даймон. - Вот уж точно, нашли самую большую кучу дерьма и влезли в неё.
- Работа такая, - я философски вздохнул. - Хотя, признаться, от масштабов упомянутой тобой кучи настроение падает само собой. Я, честно говоря, понятия не имею, как организуется охота на разветвлённые строго иерархические агрессивно настроенные религиозные формирования. С чего начинать и как действовать, тем более, если эти формирования уже вышли на тропу войны.
- Да тебе-то зачем это понятие иметь? - друг расхохотался. - У нас начальство есть, у него пусть голова и болит! Кстати, о голове. А расскажи-ка мне, друг любезный, почему ты дома в столь рабочий час сидишь?
- Ещё б я знал…
В общем, пришлось рассказывать Аморалесу и о своём вчерашнем торжественном выбивании из начальства пары внеплановых выходных.
- Тебе не надоело выходные таким образом зарабатывать? - улыбнулся он.
- Надоело, - честно вздохнул я. - А что делать, если этот самый "образ" меня никогда не спрашивает?
Даймон задумчиво качнул головой.
- А вообще, странное что-то с тобой творится. Может, ты не в дракона превращаешься, а во что-то ещё? - ехидно ухмыльнулся он.
- Вот только предположи, во что, и я тебя точно утоплю, - я ответил оскалом, который при должной фантазии можно было посчитать улыбкой.
- Да я ещё ничего не сказал…
- Вот и не надо. А то я твои предположения не знаю!
- Не знаешь! Ты же мысли, надеюсь, ещё читать не начал?
- К счастью, нет… Этого мне только и не хватало! А твои мысли читать не надо; я тебя и без этого достаточно хорошо знаю, чтобы быть уверенным: предположение мне не понравится. Так что давай без этого!
- Как хочешь, - фыркнул даймон. - А всё ж таки заставляет задуматься. Со мной ничего такого не было…
- Да, кстати. Скажи, как именно это произошло? Меня ощущения интересуют. Потому что Гор попросту ничего вспомнить не может.
- Ощущения… Стихийный всплеск силы, у нас такое сплошь и рядом в детстве бывает, и именно поэтому даймоны никогда не выходят на поверхность в этом возрасте. А потом… Странно как-то. Всплеск - он всплеск и есть; чувствуешь себя едва ли не всемогущим, потоки магии ощущаешь. Здесь же… Эйфория всплеска на какое-то мгновение, а потом - провал. Чувствуешь себя не просто всемогущим, а вот этой самой неуправляемой силой. Летишь вперёд на гребне лесного пожара, одновременно и во плоти, и простыми языками пламени. Ни с чем не сравнимое непередаваемое чувство свободы… Незабываемые ощущения, это точно. Я только довольно смутно помню, что было потом. Меня сильнее шокировало не собственное превращение, а то, что Лио меня остановила. Имелось весьма ограниченное число стремлений - быть, двигаться вперёд и быть свободным. И малейшая попытка противодействия совершенно точно была бы воспринята агрессивно… В общем, очень точно соотносится с тем, что ты цитировал со слов сфинкса. Только там - слова, а тут - ощущения.
- Может, поэтому Реи и Гор ничего не помнят? - предположил я. - Всё-таки ты - даймон, ты достаточно спокойно реагируешь на ощущение себя чистой стихией. Во всяком случае, ты можешь это осознать, причём без каких-либо потерь. А за человеческий разум я не уверен… Вполне возможно, что это просто защитная реакция организма.
- А с тобой-то тогда что?
- Не знаю, - я пожал плечами. - Я ни в кого не превращался ещё. Да и улики, подтверждающие, что должен, скорее косвенные: визит сфинкса и татуировка на спине.
- Может, превращался, просто не помнишь? - насмешливо подмигнул даймон.
- Ну… - я растерялся. А действительно? - Да ладно… разрушений вроде никаких не было, никто не пострадал… Чего о вас двоих сказать нельзя.
- Во-первых, мы этого не знаем наверняка. А, во-вторых… Ты забыл, где находишься? Вокруг океан. И если ты водный дракон, то у тебя такое поле для "погулять, поразвлечься", что можно только позавидовать. С огнём в этом вопросе здесь, на поверхности, куда хуже. Равно как, я подозреваю, и с тьмой…
- А когда? - недоумённо пожал плечами я. - Я же вроде бы всё помню…
- Да-а? - крайне ехидно протянул даймон. - Всё помнишь? А когда ты слинял от мастера Юзу, а потом на берегу проснулся? Что, уже вспомнил, где был?
- Хм… - крыть, как говорится, было нечем. Это что же получается, я в это время где-то летал? А, впрочем… Зачем "где-то"? Гроза над Аико, редчайшее событие, природная аномалия! Вот она сидит, аномалия, мясо Кето в соусе трескает… В таком случае, полученная мной утром записка действительно настораживает. - Это что же получается, - медленно начал я. - Кто-то об этом знал? И именно он прислал мне ту записку с текстом "как погулял"?
- А вот это уже в самом деле нехорошо, - удручённо покачал головой коллега. - Сначала та записка, потом ещё эта ментальная связь, которая тебя едва не убила…
- Да ладно, что гадать? Всё равно никакого толка. Ты мне лучше вот что скажи: ты можешь осознанно использовать эту силу?
- То есть, могу ли я осознанно превратиться в дракона? - задумчиво переспросил Энрике. - Скорее нет, чем да. Только это "нет", как бы помягче выразиться… не окончательное. То есть, я не "не могу", а, скорее, просто "пока не умею". Ты чего? - опешил он, когда я резко вскочил со своего места. Я не торопился отвечать, прислушиваясь к своим чувствам. Вчерашнее ощущение - "бусина", застрявшая под рёбрами, в которую превратилась та боль и к которой я уже успел привыкнуть настолько, что перестал замечать, - вновь дало о себе знать. Вернулась грызущая боль; только на этот раз она не лишала способности дышать, шевелиться и думать.
- Что случилось? - совсем уж настороженно спросил друг, тоже поднимаясь и, хмуря брови, наблюдая за мной.
Боль мягко пульсировала в такт сердцебиению, не желая никуда уходить, а где-то на грани слышимости чудился далёкий тоскливый вой.
- Знаешь… Мне кажется, недолго нам осталось мучиться в неведении относительно причин странных событий, произошедших с нами, - пробормотал я, закрывая глаза и опираясь одной рукой о стол. Кроме боли было что-то ещё. Только вот что - я понять не мог…
- Блэйк! - рука Аморалеса легла мне на плечо. - Ты хоть скажи, кого звать? Целителей, магов Разума, или сразу уж исследователей, труп описывать?
- Тут никто не поможет… - я уже не удивился, насколько чуждо прозвучал собственный голос. Вернее, чуждо он прозвучал потому, что был совсем даже не мой - тихий, хриплый, очень низкий. Я выпрямился, открыл глаза. Вскрикнув, даймон отдёрнул руку и отступил назад. Шаг, второй третий…
Кажется, он что-то говорил. Наверное, даже не говорил, кричал. Я слышал, но не понимал значения слов - зачем? Слишком много ненужных, обременительных звуков, усложняющих и сбивающих с толку, искажающих смысл.
Мне было больно - это я понимал. Точнее, не совсем мне… Больно было где-то рядом, и я пока ещё не мог осознать, почему так происходит. А ещё я понял, что мне очень тесно, что всё это похоже на клетку - маленькую, очень страшную и тесную клетку. Только нет ещё в этом мире той клети, которая сможет удержать меня…
Я просто на мгновение растворился, и одним порывом оказался за пределами клетки, оставив позади надёжно отделённый камнем голос. Вернее, голоса - их стало несколько. Мне не хотелось их слушать, мне хотелось только выбраться из клетки.
Снаружи было небо. Низкое, близкое и бесконечно родное.
Я попытался расправить крылья, но это похожее на ущелье место не давало такой возможности. Узко, опять тесно… Лучше, чем в клетке, но всё равно - вверх. Я чувствовал рядом океан. Океан звал.
Прямо передо мной вновь раздались крики. Я опустил голову, разглядывая причину шума. Какое-то достаточно крупное животное рвалось и бесновалось, а его пытался удержать какой-то двуногий. Ещё двуногие бежали, кричали…
Мне стало неинтересно. Звал океан. Звали низкие грозовые тучи, собиравшиеся в небе. Потянувшись всем телом, я осторожно сложил крылья, намереваясь взобраться на стену ущелья и подняться вверх, когда моё внимание привлёк единственный голос, почему-то выбивавшийся из общей массы.
Я попытался развернуться в этом узком ущелье. Когда не получилось, раздражённо ударил хвостом. Что это? Одна из стен ущелья будто бы расширилась? Может быть, получится расширить ещё, и тогда тут не будет так тесно?
Тучи обрушились дождём и порывами ветра. Всем своим существом я стремился вверх, туда, в сердце грозы; а этот звонкий голос не пускал. Что в нём особенного?
Я вгляделся в двуногого, кричащего мне; приблизил голову, желая принюхаться. Я не понимал, это злило. От злости я хотел уничтожить это жалкое препятствие, но почему-то тоже не мог, и опять не понимал… А потом двуногий вдруг коснулся ладонью моей чешуи, и я… очнулся?
Во всяком случае, недавнее желание уничтожить и злость показались мне чем-то бесконечно далёким и по-детски глупым. Как можно желать уничтожить часть себя?
- Блэйк, пожалуйста! - я понимал её слова. Понимал, что именно "её", хотя и не понимал, что это значит. Даже смутно помнил, что Блэйк - это, наверное, всё-таки я. Во всяком случае, это сочетание букв - имя - было мне знакомо. Наверное, за несколько секунд до этого я действительно спал? Ведь нельзя же не понимать слов, считать их бессмысленными звуками, а потом вдруг в одно мгновение научиться. - Не надо…
"Не надо - что?" - спросил я. Она растерянно замолчала, а потом всё-таки продолжила.
- Рушить дома… И никого обижать не надо…
Дома? Рушить?
Я поднял голову и оглянулся. Действительно, стена одного из домов была снесена, видимо, моим хвостом.