- Удача благоволит вам - заступая место Главаря, вы сможете доказать, как безжалостно будете карать преступников. Ведь среди нас есть предатель! Хватайте Булочника по прозвищу Большой Дофин, только смотрите не покалечьте его.
Десять человек кинулись на рослого разбойника, который, побледнев, принялся что-то бормотать в свое оправдание. Его вывели из толпы и поставили перед Цветком Терновника, который с видом человека, точно знающего, что надо делать, распахнул куртку обвиняемого, ухватился за широкий кожаный пояс, дернул его и вытряхнул оттуда двадцать пять золотых луидоров! Для того времени, когда золотые монеты практически исчезли из обращения, это была огромная сумма!
- Откуда золото?
- Здесь моя часть добычи… Я ее припрятал на черный день…
- Этот господин делает накопления! Наверное, чтобы купить национальное имущество… Ты лжешь! Разве настоящий разбойник может унизиться до того, что начнет копить деньги? Человека, давшего тебе эти монеты, зовут Пьер Ноэль, он мировой судья в Меревиле, и ты пообещал выдать ему наших соглядатаев.
Бледнее мертвеца, Большой Дофин захрипел, из груди его со свистом вырвалось признание, подтверждавшее слова бывшего Главаря:
- Я пропал! Это не человек, а дьявол! Ему известно все.
- Теперь ваша очередь, - обратился Цветок Терновника к своему преемнику. - Действуйте, как подскажут сердце и совесть.
- Негодяй сознался, - ответил тот. - Я знаю, что делать.
Глядя в сторону, он вполголоса произнес:
- Застрелить его - банально… Заколоть - слишком быстрая смерть. Повесить - правосудие и так их вешает… Сжечь заживо - здесь и так воняет горелым мясом… Придумаем кое-что поинтереснее. Принесите две доски, - наконец приказал он тоном человека, привыкшего командовать и требовать мгновенного исполнения своих распоряжений.
В глубине поляны высилась просторная деревянная развалюха, обмазанная глиной. С полдюжины разбойников бросились к ней, сломали дверь и притащили доски.
Указав на Большого Дофина, новый Главарь велел:
- Привяжите к нему доски - одну спереди, другую сзади… Хорошо… Вот так!
Обезумев от страха, несчастный завопил хриплым, лающим голосом:
- Что вы собираетесь делать?! Пощадите! Смилуйтесь!.. Я всегда был честным разбойником… Клянусь, никогда больше не стану разговаривать с журавлями… Простите!.. Не убивайте!
Взбудораженная толпа, заинтригованная действиями человека в маске, образовала круг, откуда то и дело доносились угрозы и проклятия.
- Все назад! - крикнул новый Главарь.
Затем он обратился к тем, кто принес доски:
- У вас есть пила?
- Да, Главарь, и не одна…
- Тащите самую большую.
Через две минуты инструмент был принесен. Гигант в маске схватил вопящего человека, заложенного между двух досок, с легкостью поднял его и положил на бочку. Придавив несчастного ногой, он обеими руками взял пилу и принялся размеренно пилить - сначала доски, потом одежду, а затем и самого разбойника.
- О! Кажется, я нашел достойную замену, - бросил Цветок Терновника, с видом знатока наблюдая за человеком в маске, нашедшим оригинальное и жестокое решение.
Онемев от изумления, с содроганием наслаждаясь страшной местью, которая совершалась у всех на глазах, завороженная толпа притихла. Разодрав в клочья одежду, зубья пилы впились в плоть и начали перепиливать ребра и кости рук, привязанных к телу. Испытывая неимоверные, не поддающиеся описанию страдания, несчастный, выкатив глаза, испускал ужасающие крики. По лицу его градом струился пот.
- Послушайте, Главарь, - услужливо предложил один из подручных, - коли вам мешают его вопли, так мы живо заткнем ему глотку комом земли.
- Не стоит! - отвечал безжалостный палач. - Пусть каждый крик станет уроком тому, кому вздумается последовать его примеру.
И вот уже во все стороны полетела мешанина из окровавленных тряпок и разорванных внутренностей, древесные опилки смешались с растерзанной человеческой плотью, и два кровавых фонтана стали вырываться при каждом движении пилы. Несчастная жертва захрипела, глаза ее остекленели и, уставившись в одну точку, перестали видеть окружающий мир. Зубы застучали в последних конвульсиях. Последний рывок - и страшная работа завершена. Распиленное туловище распалось на две части, с глухим стуком упавшие по обе стороны бочки, служившей плахой, а изодранные внутренности омерзительным пенным варевом растеклись по земле.
Человек в маске был весь в крови. С рук и одежды на сапоги струился горячий красный ручей. Спокойно отложив в сторону пилу, в затупившихся зубьях которой болтались страшные окровавленные клочья, он хладнокровно приказал:
- А теперь, разбойники, за дело! Тащите куски этого мошенника к сараю, насадите на палки и поставьте по обе стороны от двери. Да, не забудьте табличку с надписью: Смерть предателям!
Тут Цветок Терновника, до сего времени бесстрастно наблюдавший за ужасным зрелищем, улыбнулся и одобрительно произнес:
- Разрази меня гром, любезный, я бы до такого не додумался! Судьба моих друзей-разбойников в надежных руках. Вы далеко пойдете, можете мне поверить.
ГЛАВА 4
Дальнейшее введение нового Главаря в должность превратилось в простую формальность. Видя, с каким человеком придется иметь дело, разбойники, разумеется, не думали протестовать.
Тем временем торжества, прерванные казнью предателя, продолжались. Обычай требовал соблюдения определенных ритуалов, пренебречь которыми никому даже в голову не приходило, - разбойники были слишком привержены своим традициям, чтобы отказаться хотя бы от одной из них.
Церемония продолжалась. Новому предводителю предстояло получить кольцо, с незапамятных времен переходившее от одного бандитского вожака к другому. Оно походило на широкий массивный бочонок, искусно выкованный из стали, с загадочным и изысканным прорезным узором, в который были вкраплены великолепные рубины, сверкавшие, словно капли крови.
Это было кольцо поджигателя, иначе огненное кольцо. Оно вручалось верховному главнокомандующему, которому повиновались все бродяги, блуждавшие по лесам и дорогам провинции Бос и называвшие себя разбойниками или поджигателями. Владевший кольцом обладал исключительным правом распоряжаться их жизнью и смертью.
Надев кольцо на безымянный палец человека в маске, Цветок Терновника тотчас снял с головы его обшитую золотым галуном треуголку, схватил тяжелую дубинку, раскрутил "мельницу", а затем обнял нового Главаря и слегка ударил его по плечу. Это была примитивная, но в чем-то трогательная пародия на обряд посвящения в рыцари, во время которого новичок получал легкий удар мечом по плечу. Затем Цветок Терновника громким и торжественным голосом, в котором, однако, проницательный человек наверняка уловил бы насмешливые нотки, объявил:
- Теперь, разбойники, делайте свод!
Тотчас все мужчины, что были в этой разношерстной толпе, схватили дубинки, вырезанные из ясеня, падуба или остролиста. Такая дубинка с обтянутой кожей рукояткой - оружие, с которым никогда не расстается ни один уважающий себя разбойник. Выстроившись двумя параллельными рядами, бандиты подняли дубинки и скрестили их с оружием соседа напротив, оставив посередине свободный проход, по которому Цветок Терновника провел нового Главаря. Сооружение это напоминало "железный свод", который строят при посвящении в масоны.
- Поднятые руки с дубинками означают, что отныне все бродяги Боса признают вас своим главой и каждый готов защищать вас как вместе со всеми, так и один против всех! - сказал бывший Главарь и продолжил: - Разбойник! Король разбойников! Теперь ты неподвластен законам божьим и человеческим. Так встань же выше этих законов!
- Клянусь! - уверенно ответил человек в маске.
- Все клянемся! - воскликнули разбойники, опуская палки. - Да здравствует Главарь! Да здравствует князь разбойников!
Дождавшись, когда стихнут приветственные крики, Цветок Терновника промолвил:
- Ваш новый Главарь будет зваться Красавчик Франсуа!
- Да здравствует Красавчик Франсуа!
- А теперь, - завершил Цветок Терновника, - пейте и ешьте, танцуйте и пойте, словом, развлекайтесь, дети мои. До завтра вы свободны. Лейтенантов прошу пройти в зал совета. Вы, Главарь, также пойдете со мной - я представлю вам главных помощников.
Цветок Терновника вместе с Красавчиком Франсуа направился к краю поляны, где стояла глинобитная развалюха. Заметив это, от группы отчаянно споривших разбойников молча отделились пять человек. Пройдя между кусками человеческого тела, насаженными на колья по обе стороны двери, компания вошла в сарай, отпуская скабрезные шуточки.
Цветок Терновника и Красавчик Франсуа уселись на чурбаки. Те, кого бывший Главарь называл лейтенантами, стояли перед ними. Впрочем, с виду эта пятерка мало чем отличалась от прочих бандитов. Видимо, в шайке действительно все были на равных.
- Вот этот, - сказал Цветок Терновника, указывая на молодого тщедушного человека лет двадцати пяти, - зовется Рыжий из Оно, это мой первый лейтенант, моя правая рука.
Сквозь прорези в маске Красавчик Франсуа быстро окинул взором рыжего разбойника - тот и вправду выглядел весьма неказисто. Ростом не больше пяти футов, тощий, судя по всему не отличавшийся физической выносливостью, с бледным лицом, усеянным веснушками, длинными, тщательно причесанными волосами, перевязанными лентой, лейтенант имел разные глаза. Левый был красен и вечно слезился, зато правый - черный, зоркий и живой - светился умом и жестокостью. В щегольском суконном фраке пунцового цвета, рубашке с пышным жабо, в желтом жилете, украшенном двумя золотыми цепочками, и коротких, до колен, штанах из белой бумазеи, он, сняв с головы треуголку, не без изящества поклонился новому Главарю.
- Я не собираюсь расхваливать Рыжего, - продолжал Цветок Терновника, - равно как и расписывать достоинства его товарищей. Сами увидите их в деле. Вот это, к примеру, Толстяк Нормандец. Вы только посмотрите - грудь, как у коренника-тяжеловоза, шея, как у быка, а руки, как у заправского каменотеса. Этот молодчик стоит четверых и никогда не отказывается от работы. Если приказать ему разбить луну и принести кусочек, он и это сделает. Повинуется с первого слова. Так я говорю, Толстяк Нормандец?
- Черт побери, Главарь, я все исполню… По мне, что "ворота высадить", что "пентюха подпалить" или "дух вышибить" - все сделаю.
Человеку, который соглашался взламывать двери, жечь людей и сворачивать им шеи, было сорок два года. Ростом он казался пяти с половиной футов, а толстое круглое лицо этого упитанного здоровяка неизменно сохраняло добродушное выражение, придававшее ему сходство с добропорядочным фермером. Костюм его состоял из белой ратиновой куртки, такого же жилета в белую и красную полоску, зеленых бархатных штанов до колен и черной фетровой шляпы.
Третьего лейтенанта звали Душкой Беррийцем. Это был красивый юноша двадцати пяти лет, с нежно-розовой, словно у девушки, кожей. Вид он имел дерзкий, а гусарский мундир сидел на нем как влитой, подчеркивая изящество фигуры.
- Будучи поклонником прекрасного пола, - благодушно начал Цветок Терновника, - Душка Берриец завел в округе множество знакомств, однако это не мешает ему серьезно относиться к делу.
Четвертый лейтенант по прозвищу Большой Драгун обладал огромным ростом, диковатой внешностью и отличался особой жестокостью и кровожадностью. Точь-в-точь настоящий бандит. На вид лет тридцати пяти, он носил засаленные отрепья неопределенного покроя. Несмотря на отвратительную внешность, Драгун обладал изрядным тщеславием и с большим чувством собственного достоинства приветствовал нового Главаря, аккуратно сняв с головы широкополую старорежимную солдатскую шляпу. В дыру, проделанную в полях, была просунута трубка с длинным чубуком.
- И наконец, Кривой из Жуи, - завершил Цветок Терновника, представив пятого разбойника, молча ожидавшего своей очереди.
Совсем юный, едва разменявший второй десяток, он, однако, привлекал к себе гораздо больше внимания, чем Драгун, Душка Берриец или даже сам Рыжий из Оно. Представьте себе невысокого, от силы пяти футов ростом, юношу, подвижного словно белка, дерзкого как домовый воробей, с худыми руками и ногами поистине стальной крепости. Левого глаза у него не было, зато какой бурной жизнью жил правый! Он подмигивал, щурился, вспыхивал, угасал, словом, работал за двоих! Настоящий глаз лиса или кота-охотника, чей насмешливый и пытливый взор проникает в любые потемки, а если нужно, даже в душу. Прибавьте к этому острый нос, скошенный подбородок, бледные тонкие губы, и вы получите приблизительное представление об этом юном создании, чье лицо отличалось хитростью и коварством вкупе с бесстрастностью и жестокостью.
И правда, в этом циничном насмешливом мальчишке не было ничего заурядного. Он обладал смышленым взглядом, а длинные загребущие руки явно свидетельствовали о безудержной склонности к воровству. Одет он был просто, пожалуй, даже бедно, как обычно одевается прислуга в домах зажиточных крестьян: камлотовая куртка, бумазейный жилет, холщовые штаны до колен, гетры из того же материала, подкованные железом грубые башмаки. На голову Кривой из Жуи нахлобучил колпак из хлопчатобумажной материи.
- Вот приемный сын нашей банды, - сказал Цветок Терновника, - и одновременно один из старейших ее членов. Верно, Кривой?
- Верно, Главарь.
- Он работает с нами уже одиннадцать лет и знавал Наседку, моего предшественника. Рекомендую вам этого поистине замечательного парнишку, чье воспитание делает особую честь Наставнику Мелюзги, а именно Жаку из Питивье.
На этом представление лейтенантов завершилось.
- Сегодня большой праздник, - напомнил Главарь, - поэтому не стану больше вас задерживать. Думаю, вы торопитесь повеселиться. Тем более что праздничное время пролетит быстро - на завтра назначена большая вылазка.
- Ага! Идем на дело! - потирая руки, радостно воскликнул Рыжий из Оно.
- Кто знает ферму Готе, что находится где-то между Жуи и Атре?
- Я, Главарь, - ответил Кривой из Жуи. - Это двор папаши Фуше. Он арендует землю у хозяина замка Монвиль. Любой разбойник всегда найдет у него тарелку супа, ломоть хлеба с сыром и охапку свежей соломы, чтобы переночевать в конюшне.
- Я тоже знаю, где это, - добавил Душка Берриец.
- Прекрасно! Завтра вы отправитесь в Готе, попроситесь на ночлег, а когда пробьет одиннадцать, откроете ворота. Если не сумеете справиться с запорами, прошибете стену конюшни. Еще мне понадобится десятка два храбрых молодцов. Вы сами отберете их и будете за них отвечать. Встречаемся в десять вечера в перелеске у замка Монвиль. Всем быть при оружии, арендатор может оказать сопротивление.
- Вот и славно! - проговорил Большой Драгун сиплым от чрезмерного потребления водки голосом. - Потасовка - это по мне! А то прямо скука одолела с этими пентюхами. Тут в Босе даже не брыкаются, когда ты им шею сворачиваешь, словно курам!
- Или жаришь, как свиней! - серьезно добавил Толстяк Нормандец.
- Прекрасно, храбрецы мои, прекрасно. Полагаю, веселья хватит на любой вкус, - с улыбкой произнес Красавчик Франсуа. - Так что отдохните как следует, но завтра будьте добры не опаздывать. До скорой встречи, разбойнички!
- До скорого, Главарь!
Цветок Терновника и Красавчик Франсуа вышли из сарая и, пройдя сквозь толпу, сели на коней и исчезли, оставив босских бандитов и бродяг предаваться буйной оргии.
ГЛАВА 5
Вечером следующего дня, незадолго до заката, двое смертельно усталых с виду путников остановились у ворот фермы Готе. Это сельское угодье, ныне уже не существующее, находилось на небольшой возвышенности, откуда открывался прекрасный вид на окрестности. Сегодня о ферме напоминает лишь маленький родник, прозванный источником Готе.
Яростный лай цепных псов возвестил хозяевам о приходе чужаков. Путники, едва волоча ноги, прошли по двору мимо ощерившихся собак, яростно рвавшихся с привязи, мимо навозных куч и, поднявшись на три ступеньки, вошли в кухню, служившую одновременно и пекарней. Работники фермы только что заняли места за общим столом, во главе которого восседал сам хозяин, мэтр Фуше, высокий крепкий старик с гордой осанкой и приветливым лицом. Он, как вы помните, приходился дядей Жако, верному слуге Жана де Монвиля.
- Добрый вечер, хозяин, хозяйка и весь честной народ, - произнес младший из странников, в приветствии поднося руку к хлопчатобумажному колпаку.
- Привет и братство, гражданки и граждане! - добавил другой, коснувшись пальцем широкополой, заломленной на военный манер шляпы.
- Добрый вечер, друзья мои, - сердечно отвечал арендатор.
- Нельзя ли нам переночевать здесь?
- Разумеется! Надеюсь, вы и поужинаете с нами. Девочка, быстро поставь на стол еще два прибора.
В те времена босские крестьяне славились гостеприимством. Одинокий путник всегда мог быть уверен как в том, что на любом подворье его ждет более или менее сытный ужин и удобный ночлег, так и в том, что место за столом и охапка соломы будут предложены от чистого сердца.
Оба странника устало опустились на массивную скамью в нижнем конце стола и принялись усиленно работать челюстями - было ясно, что они очень голодны. Работники вполголоса переговаривались между собой, как вдруг хозяин, внимательно вглядывавшийся в нежданных гостей, хлопнул себя по лбу и воскликнул:
- Нет, я не ошибся - это же Кривой из Жуи!
- Он самый, мэтр Фуше, я и есть, собственной персоной… Ваш покорный слуга, готов вам служить.
- Полно! - добродушно усмехнулся арендатор. - Это кто же и когда видел, чтобы ты работал, а, паренек?
Присутствующие встретили смехом незамысловатую шутку, однако Кривой из Жуи нисколько не смутился. Не привыкнув лезть за словом в карман, он не раздумывая отвечал:
- В точку, мэтр Фуше! Да ведь сами знаете - каждый ищет дело по плечу, а когда ты и ростом не вышел, и здоровьем обижен…
- То почему бы и лодыря не погонять, - перебил его возчик, набивая рот салом и закусывая куском грубого хлеба, испеченного из смеси ржаной, пшеничной и ячменной муки.
- Кто лодыря гоняет, а кто все больше себе тянет, - немедленно отпарировал Кривой. - Знаем мы, как такие работнички на жатве управляются!
- Да будет тебе… Живи как хочешь, никто тебя не неволит, - примирительно произнес арендатор. Он уже был не рад, что затронул такую тему, и теперь боялся, как бы ненароком не обидеть гостей, которые могли оказаться людьми весьма опасными.
- Откуда ты явился, Кривой? Уже года два прошло с тех пор, как тебя в последний раз видели в наших краях…