Через два часа самолёт успешно приземлился в неказистом аэропорту города Асунсьон, столицы Парагвая. Вернее, на очень кочковатом поле, по которому преспокойно разгуливало стадо обычных бело-пёстрых коз.
Денис выбрался из салона самолёта, резко потряс головой, дожидаясь, когда вернётся слух, огляделся вокруг. Ощущения были, прямо скажем, несколько странноватыми. Остро и однозначно пахло Урюпинском…. Ему довелось один раз, в 1949 году, побывать в этом заштатном русском городке: пять крутых холмов, на четырёх из которых располагались элементарные зоны для уголовников и осуждённых по пятьдесят восьмой Статье.…В Асунсьоне холмов не наблюдалось: лётное поле со всех сторон было окружено пыльной зелёной стеной тропического леса, прорезанной местами крышами каких-то неказистых строений. Но пахло совершенно так же, как и в русском городе Урюпинске: затхлостью, пылью, тоской, полной безнадёжностью…
"Наверное, все глухие провинции этого мира пахнут одинаково", - лениво и печально подумал Денис.
- Асунсьон - единственная в мире столица, где нет ни канализации, ни водопровода, - добавила пессимизма Мария.
"Это она преувеличивает", - Денис незлобиво усмехнулся про себя. - "Таких столиц - без действующей канализации - ещё ни на одну сотню лет хватит…".
Вещей с собой у них было совсем немного, поэтому без всяких проблем пересекли кочковатое лётное поле, отыскали маленькую гостиницу с облупленными стенами, располагавшуюся в тени развесистой сейбы, заняли номера, позавтракали. Еда, надо отметить, была совершенно обычной: белый хлеб с жёлтым маслом, плоские кукурузные лепёшки, омлет из утиных яиц с мелко нарубленной зеленью и кусочками копчёного мяса, яблочный и апельсиновый сок, неплохой контрабандный кофе.
Не обошлось и без мелкого происшествия: Мари была одета в светло-голубые джинсы - обычную повседневную одежду аргентинских женщин, но, похоже, в Парагвае нравы были гораздо более патриархальными. Хозяин гостиницы, без конца извиняясь, отвёл Креста в сторону и минут десять что-то вежливо объяснял, постоянно кланяясь и лебезя. Саня, в свою очередь, неторопливо подойдя к столу, шепнул жене несколько слов на ухо. Мария немного удивилась, но спорить не стала, покладисто встала из-за стола и торопливо ушла в их с Крестом общий номер. Вернулась она минут через десять - уже в скромном платье из цветастого ситца, длиной до самых щиколоток.
- Уродство, конечно, сплошное, - прокомментировала Мари, поворачиваясь во все стороны перед большим узким зеркалом, висящим рядом со стойкой портье. - А, с другой стороны, в нашей ситуации не стоит выделяться из общей серой массы…
После завтрака все занялись неотложными текущими делами. Мари пошла к лётным ангарам, намериваясь договориться об аренде гидроплана - вместе с опытным и бесстрашным пилотом за штурвалом. Крест, как опытный знаток тропической походной жизни, двинулся по разным лавочкам - закупать необходимое снаряжение и продовольствие. Денис и Иван, по наводке хозяина гостиницы, отправились в местное автохозяйство - приобретать средства передвижения.
С автомобилями в Асунсьоне было совсем неважно: попадались какие-то сплошные развалюхи, каждая из которых уже прошла по местным просёлкам не одну сотню тысяч километров, и состояла из деталей автомобилей самых разных марок. Путь предстоял дальний, поэтому хотелось обзавестись хотя бы мало-мальски надёжной техникой. Уже под вечер удалось приобрести по сходной цене послевоенный "форд" девятой модели в очень приличном состоянии, на непривычно широких, явно, не родных колёсах, и потрёпанный, но ещё очень даже крепкий армейский джип. По идее, требовалось два джипа, но что тут поделаешь…
"Ничего, основные вещи загрузим во внедорожник, а "форд" следом пойдёт, налегке…", - успокаивал себя Денис.
Крест же справился со своей миссией на отлично: всё необходимое в долгом путешествии было закуплено, доставлено и даже упаковано - по непромокаемым брезентовым мешкам.
- Одно плохо, - печалился Саня. - С мясными консервами у них тут плоховато, пришлось накупить паштетов из баранины, а я их, командир, ещё с тех филиппинских времён терпеть не могу…
У Марии дела пока не задались: гидроплан-то она арендовала, а вот никто из пилотов не соглашался на полёт над нужным районом.
- Вот же подлые трусы! - всерьёз сердилась Мари. - Подумаешь, мофы постреливают немного! Через трое суток здесь должен объявиться один настоящий орёл, говорят, полная и окончательная оторва: за большие деньги готов абсолютно на всё…. Поэтому, вы прямо завтра выезжайте, не теряя времени, я потом догоню. В городишке Марискаль Эстигарривиа вас будет ждать наш разведчик. Он индеец-гуарани, зовут Симоном, сразу узнаете. Он в том населённом пункте единственный ростом под два метра, а на лбу у Симона имеется приметный рваный шрам…. Вот, покажите это кольцо, скажите, что от меня, он вам расскажет все последние свежие новости. Только кольцо потом не забудьте вернуть, шалопаи…
Заканчивались вторые сутки пути: жёлтая пыль, красно-коричневая неровная дорога, ямы и рытвины, нестерпимая жара, совершенно отвесный дождь, неправдоподобно крупный град…
С одной стороны, дождь - это очень даже хорошо: пыль прибивалась и исчезала. А, с другой стороны, дорожные колеи тут же заполнялись красно-коричневой грязью, скорость передвижения по маршруту резко падала.
Джип-то ещё бодрился, весело и неустанно катил вперёд, оптимистически похрюкивая, а вот "форду" приходилось очень туго: мотор надсадно кашлял, над капотом - через каждые десять минут - поднималось молочно-белое облако горячего пара.
Денис резко надавил на клаксон, замахал рукой, сигнализируя о необходимости очередной остановки. Высмотрел подходящее место, съехал на обочину. Через пять минут задним ходом подъехал джип, уверенно припарковался рядом.
- Что, опять закипел? - поинтересовался Крест. - Да, ну вы с Иваном и купили машину! Сколько, дон Оскар, ты уже залил воды в радиатор этого монстра?
- Восемьдесят литров, - Денис постучал костяшками правой руки по пустой полиэтиленовой канистре. - А вода-то и заканчивается. Только семь-восемь литров осталось. Что дальше будем делать?
- Что делать, что делать…, - проворчал Санёк. - Не из канавы же грязную воду заливать…. Придётся в джунгли идти, то бишь, в сельву, вдоль этого бурого ручейка. Он там, наверняка, где-нибудь разливается, найдём чистую воду…. Давай, командир, надевай резиновые сапоги, застёгивайся на все пуговицы, сходим с тобой за водичкой, а Иван-бездельник пока здесь подежурит, толку от него…
- Если что, и я могу сходить, - хмуро заявил юноша.
- Сиди уж! - криво ухмыльнулся Крест. - Ты же змей боишься до полной потери памяти. Или, уже забыл? А их там - просто немерено….
Денис ещё раз проверил герметичность своей одежды: не торопясь, ощупал ладонями все пуговицы и завязки, натянул брюки с резинками поверх сапог. Забросил на плечи сорокалитровую пластиковую ёмкость, крепко зажал в правой руке рукоять мачете.
- Готов? - спросил Саня. - Тогда, без лишних раздумий, пошли! Только чётко помни, что змей здесь гораздо больше, чем в филиппинских джунглях. В разы, так его, больше…. Те джунгли - полная одноразовая фигня, в них и обычный школьник выживет преспокойно, если он, конечно, не полный придурок по жизни…. А тут - сельва! Это, доложу я тебе…. Хотя, чего это я распинаюсь? Скоро сам всё поймёшь. Запомни: мачете в сельве предназначены, в первую очередь, для уничтожения змей, и, только во вторую очередь, для расчистки дороги от лиан и кустарника…
Парагвайские мачете, и, правда, очень здорово отличались от филиппинских: гораздо более длинные, широкие и тяжёлые, с дополнительной режущей кромкой.
Небо, полностью затянутое низкими серыми тучами, частая капель, безостановочно падающая с мохнатых веток деревьев, душный воздух - вперемешку с водяными испарениями и характерными миазмами…
В густом подлеске очень здорово мешали передвигаться толстенные лианы: их ведь не обойдёшь, не перелезешь, приходилось рубить, размахиваясь от души, не жалея сил, снова - рубить…
Пот застилал глаза, дыхание вырывалось из груди с надсадным и несимпатичным хрипом, сердце стучало бешенным индейским тамтамом…
- Справа сверху! - истошно заорал Крест.
Денис резко взмахнул правой рукой и ловко отпрыгнул в сторону: тоненькая светло-зелёная змея, рассеченная острым лезвием напополам, упала ему под ноги двумя безвольными проводками, дергающимися в конвульсиях предсмертной агонии. Саня каблуком сапога впечатал в землю останки пресмыкающегося и невозмутимо поинтересовался:
- Это какая у тебя по счёту?
- Четвёртая! - прохрипел Денис.
- Невнимателен ты, командир. Надо тщательней оберегаться. Я уже с восьмью разделался…
Из-за тёмно-синих туч выглянуло лукавое солнце, и всё вокруг изменилось самым волшебным образом: мокрые листья и травы ослепительно засверкали, переливаясь всеми оттенками зелёного, сиреневый туман, закручиваясь в крутые спирали, устремился вверх, прочь от влажной и чёрной земли…
Крест неожиданно оживился:
- О, это нам повезло с тобой, Дэн, не надо идти до разлива ручья. Видишь эту тёмно-зелёную, почти чёрную лиану? Это анава, "вечная вода", давай, снимай с плеч канистру!
Санёк крепко зажал в ладони левой руки ствол анавы, сильно и резко ударил мачете по толстой лиане - чуть ниже места зажима. Прозрачная струя ударила наружу, Денис ловко подставил под неё полиэтиленовую ёмкость.
- Вот, из одной лианы получается двадцать литров воды, - радостно объявил Крест. - Сейчас мы за десять минут справимся и пойдём обратно! Больно уж тут тоскливо и неуютно…
Вокруг царствовала полная тишина. Тишина Великой Сельвы, нарушаемая только звуком воды, вытекавшей из очередной лианы в пластиковую канистру…
Вечером следующего погожего дня путники въехали в парагвайский городишко Марискаль. Обычная дыра, каких в Парагвае множество: несколько десятков откровенных лачуг, перемешанных с таким же количеством хибар и хижин, в центре посёлка - круглая площадь с единственным приличным двухэтажным зданием, где размещались все гражданские, полицейские и судебные органы власти. Чуть в стороне от площади виднелся чёрный крест католического собора.
- Сдаётся мне, что здесь и приличной гостиницы-то нет! - всерьёз запечалился Крест. - Хорошо, хоть упитанные свиньи здесь присутствуют, - кивнул головой на двух бурых хрюшек, бодро пересекавших площадь. - Будем надеяться, что какая-нибудь добрая бабушка согласится - за несколько американских долларов - зажарить на вертеле для усталых путников одну из них. Если, конечно, согласится…
- А где же нам искать этого Симона? - спросил Денис.
Санька легкомысленно зевнул:
- Как где? Спросим у местного "полисиаля", то бишь, у главного полицейского.
Путники остановили машины прямо около входа в полицейский участок, о чём свидетельствовала большая табличка, занимавшая верхнюю половину широкой двери. Иван, тяжело вздохнув, открыл капот и принялся внимательно изучать внутренности многострадального "форда", Крест и Денис прошли внутрь помещения.
- Странно как-то, полная тишина, народа совсем не видно, - удивлённо поморщился Саня. - Обычно полицейские участки в таких городках - самые оживлённые места, естественно, не считая рынков…
Дверь в кабинет полицейского начальника оказалась широко распахнутой. За хлипким письменным столом восседал рыжеватый щекастый человечек - обладатель шикарных чёрных усов с залихватски закрученными вверх кончиками - и что-то старательно записывал в толстую тетрадь, высунув от усердия на сторону розовый язык.
"Как же на таракана похож!", - восхитился про себя Денис. - "А усы, наверное, регулярно красит, мерзавец…".
- Приветствую вас, дон полисиаль! - Крест отвесил почтительный полупоклон, Денис ограничился коротким кивком.
Человечек грустно посмотрел на вошедших посетителей водянистыми светло-зелёными глазами, недовольно дёрнул длинным правым усом.
- Аргентинцы? - спросил "дон полисиаль" густым басом.
Со двора донёсся какой-то неясный шум, человечек шустро вскочил на ноги, продемонстрировав окружающим все свои полтора метра - от пяток до макушки - на цыпочках пробежал через всю комнату, плотно прикрыл ранее широко распахнутое окно, обернулся:
- Аргентинцы, я спрашиваю? - состроил сердитую гримасу, отчего кончики его усов угрожающе задрожали, многозначительно положил крохотную ладошку на большую чёрную кобуру, подвешенную к широкому брючному ремню, щедро расшитому цветным бисером.
- Да, мы прибыли из Аргентины, - покладисто согласился Саня и полез в нагрудный карман за паспортом.
- Стоять! Руки по швам! - "таракан" ловко выхватил из кобуры "Смит-Вессон" сорок пятого калибра. - Чётко отвечать на мои вопросы! Что надо в Марискале? Кого-то ищете?
- Нам бы с индейцем одним повидаться, он из племени гуарани, зовут Симоном, двухметрового роста, кривой шрам на лбу, - миролюбиво пояснил Денис. - Не подскажите, уважаемый сеньор, где мы его можем найти?
- Подскажу, конечно, - довольно улыбнулся "дон полисиаль" и громко постучал каблуком сапога в стену. Судя по звуку, стена была фанерной…
Через десять секунд в кабинет ворвались три дюжих молодчика, вооружённых короткими автоматами неизвестного производства, причём стволы оружия были недвусмысленно направлены на приезжих.
- Руки за голову! Ноги расставить! - громко скомандовал один из молодчиков.
Процедура обыска была короткой: у Дениса были изъяты браунинг и перочинный швейцарский нож, у Креста - шестизарядный кольт и ковбойский кнут.
- Сеньоры, вы арестованы! Предъявите документы! - пафосно объявил "таракан". - Только не делайте резких движений, иначе мои люди продырявят вас во всех местах…. Будьте же благоразумны!
- В чём причина нашего ареста? - недовольно поинтересовался Санёк.
- Вы искали индейца-гуарани Симона? Искали. А данный субъект обвиняется в убийстве сеньора… Э-э… Неважно кого.… Значит, вы его сообщники! Всё понятно? Попрошу документы, кабальерос!
Денис бросил на столешницу свой паспорт, Крест последовал его примеру. Из Саниного паспорта выскользнул белый картонный прямоугольник.
"Дон полисиаль" - неторопливо и важно, с чётким осознанием собственной значимости - вернулся за стол, лениво полистал паспорта, взял в руки кусочек картона, брезгливо поинтересовался:
- А это ещё что такое?
- Телефонный номер, - спокойно ответил Крест и тут же перешёл в атаку: - Я имею право на один телефонный звонок! Вот как раз по этому номеру и хочу позвонить!
- Не смеши меня, красавчик! - в очередной раз дёрнул своими усами "таракан". - Все твои права остались в твоей Аргентине!
Саня не сдавался:
- Уважаемый сеньор! Вы внимательно посмотрите на этот номер. Неужели первые четыре цифры вам ни о чём не говорят?
"Уважаемый сеньор" ещё раз всмотрелся в картонный прямоугольник, суетливо выдвинул ящик письменного стола, достал оттуда потрёпанный блокнот, открыл на нужной странице, снова уставился в кусочек картона.
- Это что же получается? - спросил "таракан", недоумённо и недовольно подёргивая левым усом. - Вы собрались звонить в Асунсьон? В Главное Управление Полиции?
- Конечно же! - Крест был просто неподражаем. - Одному тамошнему знакомому. Обещал ему рассказать о здешней погоде - на предмет клёва крупной рыбы…. Да я ровно десять слов скажу, не больше! Честью клянусь! Извините, дон полисиаль, не знаю вашего славного имени…
- Умберто Ортега-и-Пабло.
- Я, дон Умберто, эти десять слов - при вас скажу. Позволите?
Сеньор Ортега неохотно пододвинул к Кресту неуклюжий тёмно-вишнёвый телефонный аппарат. Саня, насвистывая какую-то печальную мелодию, немного пошуршал телефонным диском.
- Алло, здесь Алекс Сервантес. Я в Марискале. Здесь очень мрачно, - коротко доложил Крест и повесил трубку.
- Это всё? - удивился Ортега.
- Всё, ровно десять слов, - добродушно подтвердил Санёк. - Может, мы пройдём в камеру? Дело-то уже к ночи продвигается, спать охота - до мелких чёртиков в глазах…
Камера была откровенно неуютной: длинная узкая комнатушка, маленькое зарешёченное окошко напротив двери, трехъярусные нары вдоль боковых стен - человек пятьдесят можно единовременно разместить, справа от двери обнаружилось эмалированное дурно-пахнущее ведро. Нары, впрочем, были пусты, только около крохотного окошка на нижней "полке" возлежал Иван: свободолюбиво закинув руки за голову, с большим фиолетовым фингалом под глазом и непререкаемой гордостью во взоре.
Не внушающая оптимизма картина…
Крест жалостливо присвистнул:
- Кто же так тебя, сынок?
Иван скрипнул зубами, но ответил достаточно спокойно:
- Их, гнусов, было трое, напали сзади, без предупреждения. Оружие отобрали, сюда вот поместили…. Впрочем, смотрю, и с вами аналогичный казус произошёл? Искренне сочувствую вам, доблестные кабальерос!
Разместились, спокойно перекурили, благо сигареты и спички тюремщики любезно оставили: то ли, забыли конфисковать, то ли, вследствие устоявшейся местной традиции…
Иван прошёлся туда-сюда по камере, присел несколько раз, разминая поясницу, с минуту поделал махи ногами, после чего с подозрением уставился на Креста:
- А почему это, папа, ты так спокоен? Не нервничаешь совсем, в дверь кулаками не колотишь?
Саня недовольно усмехнулся, но промолчал.
- А вот ещё один вопрос имеется, - не сдавался настырный отрок. - Что мама имела в виду, когда говорила, мол: - "Похоже, это милая фройляйн Анхен где-то прокололась и засветилась…"? Анхен, она не та, за кого себя выдаёт?
Крест только громко крякнул и беспомощно покосился на Дениса.
Иван упрямо продолжал:
- Почему, наконец, и ты, и мама называете сеньора Рамоса - "командиром"? Может вы тоже - не те? Тоже - с двойным, или, даже, с тройным дном?
Денис разрешающе махнул рукой, мол, чего уже там, рассказывай! Когда же ещё, если не сейчас?
Крест с минуту покашлял в крепкий кулак, видимо, собираясь с духом, внимательно посмотрел на сына:
- Хочешь узнать правду? Всю-всю? Ну, тогда садись напротив меня и слушай. Только терпения наберись: это очень долгая история, проговорим до самого утра…
Денису было неловко присутствовать при этом разговоре, да и спать сильно хотелось, поэтому он вскарабкался на третий, верхний этаж нар, и предложил:
- Вы, ребята, откровенничайте себе на здоровье, видимо, время пришло. Я же подремлю немного…. Ты, Иван, одно только помни: всё, о чём тебе сейчас отец расскажет, чистая правда. Чистейшая! Вот, из этого и исходи - в своих умозаключениях…. Всё, спокойной ночи, амигос!
Он попытался по-честному уснуть: калачиком свернулся, голову футболкой обмотал, прикрыл руками…. Где там! Больно уж громко Крест рассказывал свою историю. Да и любопытно было, всё же…
- Хочу я тебе, сынок, сразу же сообщить: ты по рождению - русский. Вы с Мартиной родились в славном российском городе Москве…
- Как это - русский?
- А вот так это. Я - чистокровный русак. А мать твоя, в смысле, моя жена, она же - прекрасная сеньора Мария Сервантес, по национальности - тувинка…. Это такой малый народ, который обитает на южном побережье озера Байкал. Ты в школе изучал географию? Так вот, Байкал - это самое глубокое пресноводное озеро на нашей планете, располагается в Сибири….