* * *
– Не стоит зря тратить время и топливо. Вашей девушки уже нет дома. Она с подружкой ушла, как вы сказали, облегчать душу в ночной клуб.
– Не сказал, а подумал, – поправил я, рассматривая ночного визитёра.
– Пойдёмте прогуляемся, – предложил гость. – Я так понимаю, до утра время у вас есть. А здесь неподалёку неплохое местечко имеется. Превкусную утку готовят. Я угощаю!
Я вышел из машины и насторожённо осмотрел человека, который так ловко проник в мою голову и считал все мои мысли. На сей раз я уже отнёсся к сверхъестественному спокойно. Привык, надо полагать.
Немолодой дядя лет пятидесяти был высоким и стройным. По чёрным волосам в аккуратной прическе, чёрным усикам, чёрным глазам и чёрному респектабельному костюму нетрудно было догадаться, что меня решил навестить очередной адский пёс. Как же вы мне "дороги", братцы!
– Я не голоден, – сказал я, на сей раз ничуть не испугавшись, – а вот коньячку бы выпил.
– Прекрасно. Будем знакомы – отец небезызвестного вам чёрта, которого вы изволили величать Борюней. Моё настоящее имя вам ни к чему – уж простите – так что зовите меня на данный момент Аристархом.
– А Евстратием можно? Или Педро?
– Уж лучше Аристархом. Ваше имя мне известно.
Вот и батяня нарисовался. Борька обрадуется.
– Вы демон? – спросил я его, когда он зашагал медленной аристократичной походкой.
– Точно так.
– За сыном пожаловали или просто гуляете?
– Ни то ни другое. Разговор есть к вам.
– Отчего же ко мне, сударь?
Я валял дурака. Шёл, вальяжно расправив плечи, щегольски выбрасывая вперёд ноги, с высоко поднятой головой. После разрыва с Олей на душе было пусто: ни страха, ни волнений, ни каких-либо других чувств.
– Оттого, что имели неосторожность ввязаться в предприятие, которое ничего, кроме страданий, вам не принесёт.
– А вы, милейший, столь снисходительны, что сочли своим долгом объяснить мне это?
– Отчасти да, – степенно отвечал мне Борькин папаша, не обращая никакого внимания на мою комедию. – Но здесь я не только за этим. Мне нужен мой сын-отступник.
– Я буду сильно удивлён, если вы скажете, что не знаете, где он сейчас находится.
– Конечно, знаю. Пусть дитя потешится пока. Если уж искуситель проявил завидную толерантность, даже когда потерял не только девушку, но и ночлег, то родному отцу было бы совсем постыдно досаждать сыну в такой момент.
– Что вы хотите от меня, мсье Аристарх?
– Откровенный вопрос требует откровенного ответа. Я хочу, чтобы вы привели ко мне моего сына. Продолжим разговор за столиком. Мы пришли.
Оглянувшись, дома Бориса я не увидел, хотя шли мы не больше минуты. Фокусничает демон, на меня, что ль, впечатление хочет произвести?
Я, конечно, ожидал увидеть какое-то мрачное заведение с музыкантами-зомби, стриптизёршами-упырихами и барменом-троллем, но прогадал. Ночной ресторан был светел, богат и уютен. Хоть я и был одет неподобающим для заведения такого уровня образом, из присутствующих посетителей на меня никто даже не взглянул, а метрдотель услужливо провёл нас в VIP-зал.
– Так что́, Кирилл, может быть, решитесь отведать утку? – спросил меня демон, держа в руке короткую золотую цепочку и небрежно поигрывая ей.
– Нет. Коньяка и фруктов будет достаточно.
– А я таки предпочту утку.
Когда официант ушёл, мы продолжили разговор.
– Итак, я сказал, что хочу, чтобы вы привели ко мне моего сына, – напомнил этот франт. – Видите ли, мой сын… пусть он останется для нас Борисом, чтобы не было путаницы в именах. Так вот, он совершил крайне опасный, я бы даже сказал крамольный поступок и должен понести за это наказание. Но это вы знаете и без меня. Не знаете вы того, Кирилл, что Борис всё равно вернётся обратно, независимо от ваших и его усилий воспрепятствовать этому. Я не хочу думать, что вы легкомысленный человек, и уверен, вы не допускали мыслей о том, что двадцатилетний студент-ловелас способен обхитрить дьявола.
– А это здесь при чём? Товарищ Аристарх, я играю в игру, которую мне предложил ваш сын, не более. Я закурю?
– И вы правда думаете, что в случае победы получите любовь? Ерунда всё это. Что мешает вам влюбиться сейчас? Разве не страдали вы сегодня, когда ваша девушка прогнала вас? Разве не собирались вернуться, чтобы всё ей рассказать?
– Да, это так. Что ж, воля ваша, я отхожу в сторону. Ну его, вашего Борьку. Пусть сам живёт, как хочет. Вот настоящий Адамов в тело вернётся, а там посмотрим, что будет. До свидания.
Я потушил сигарету, встал и направился к выходу.
– Кирилл, ваш коньяк принесли. Присядьте, пожалуйста, – вроде бы тем же вежливым тоном позвал меня демон, а нотки раздражения скрыть не сумел. Ага! Испугался? Вон и цепка в руке быстрей запрыгала.
Я нехотя сел на место.
– Что-то ещё?
– Вы нетерпеливы, Кирилл. Вы превратно поняли меня. Я не сказал вам, чтобы вы прекратили искушать моего сына, напротив – я сердечно прошу вас продолжать свою работу. Я могу вас обрадовать, вам удастся искусить Бориса. В итоге он оплошает. Конечно, потому что мы вам поможем.
Значит, всё правда. Наш с чёртом уговор работает. И нечисть не может им пренебречь, потому что ангел, утвердивший его, есть слуга Всевышнего.
– Не думайте, что наши руки связаны. Мы вполне могли бы вновь изловить душу Бориса Адамова, недавно вами спасённую. Это первое. И мы могли бы просто убить нынешнего Бориса Адамова – моего сына. Душа его вернулась бы в ад и попала в мои руки. Это второе.
– Так почему же так не сделать? – хитро улыбнулся я.
До Адамова не достать – отец Лев не даст, а Борьке дан шанс от Бога искупить вину – выдержать искушения. Раньше положенного времени с него и волоска не упадет. На понт берёт демон. Связаны ручки, связаны.
– Вы оказались умнее, чем я предполагал, – сжал губы чёртов отец, наверняка мысли прочитал.
Нормально, нервишки у него уже сдают, уже не такой вежливый, начинает своё превосходство напоказ выставлять.
– Попробуйте ваш коньяк, великолепный букет вкуса, – улыбнулся мне демон и застегнул цепочку на руке.
– А если вы меня отравить решили?
– Вы же сами только что подумали, что с моего сына до положенного часа и волоска не упадёт. Так я вас обрадую – хоть вы и искуситель, но числитесь на таком же счету. Так что можете смело пить. К тому же он не отравлен.
Я вновь закурил и глотнул коньяк. Да, хорош!
– А вот и моя утка!
Отпустив официанта, демон продолжил:
– В таком случае давайте без обиняков. Я предлагаю вам сделку. Как я уже сказал, мы поможем вам искусить моего сына, чтобы вы наконец нашли подтверждение своих чувств к Ольге, хоть это, уверяю вас, и вздор, а вы поможете нам.
– И чем же?
– От вас требуется только согласие на то, чтобы мы вам помогали.
– И где подвох?
– Он должен быть?
– Обязательно. Вы по своей сути не можете предложить честную сделку.
– Очень хорошо. Вы умны, Кирилл. Подвох в следующем. Вместо покровительства Всемогущего Бога, которое сейчас над вами, вы получите наше, тем самым дав нам возможность помочь вам в нашем общем деле.
– А кто ж мне тогда любовь даст – уж не вы ли?
– Я ещё раз вам повторю. Любовь здесь ни при чём. В этом подвох Бога. Любовь вы можете открыть в себе хоть сейчас, для этого вам искусителем становиться не обязательно.
– Ну допустим. Но где гарантия, что вы меня тут же не пришьёте?
– Мне необходимо вернуть моего сына, для этого мне нужны вы. Да, после возвращения чёрта в ад нам была бы выгодна ваша смерть, однако открою вам секрет. Если мы составим договор, упомянув, что по окончанию задуманного дела мы выпускаем вас из-под своей сени и не имеем притязаний на вашу жизнь, вы продолжите жить, вновь перейдя под покровительство Господа.
Я глотнул ещё коньяку.
– А какой смысл мне вам помогать? Если вы говорите, что любовь ни при чём, в чём мой куш?
– Ваша возлюбленная Ольга будет жить. Откажетесь – и она умрёт.
– Неприкрытый шантаж? Фу! И зачем было распинаться? Послали бы какого-нибудь хромого беса сообщить мне это, зачем сами утруждались?
– Посмотреть на вас хотел вблизи.
– И как – красивый?
– Не в моём вкусе. Как вам условия?
– Интересные условия. Я могу подумать?
– Можете. Вскоре мы снова встретимся. Просить вас не говорить о моём визите Борису я не стану. Вы всё равно расскажете. Так что лучше передайте ему пламенный привет от меня. До скорой встречи!
Я открыл глаза и обнаружил, что лежу в своей машине на откинутом сиденье. Привстал, чтобы найти что-нибудь, подтверждающее моё местопребывание в ресторане. Я не верил, что это был сон. Должна быть какая-то вещица или знак. О, так и есть!
На бардачке лежала золотая цепочка, которой недавно забавлялся демон. Весьма любезно! Да только без надобности. Я взял цепочку и бросил в бардачок. Борису утром покажу. Прогрев машину, чтоб не холодно было, я закрыл глаза. Усталость взяла своё, незаметно сморив меня в сон.
* * *
Ночь прошла практически без сновидений, только лишь под утро я услышал отчётливый голос отца Льва:
– Кирюшенька, будь добр, чадо, навестите с Боренькой старика, тревожная весть не даёт покоя. Приезжайте как можно скорее. Ждать буду вас с нетерпением.
С этими словами старца я проснулся. На часах почти семь. Хорош спать, пора дамского хахаля поднимать. Как и вчера вечером, Борис открыл не сразу. Окинув меня сонным взглядом, пригласил войти. Спросил:
– Что произошло, Кирилл?
– Отец Лев просит приехать. Сказал, новость у него нехорошая.
– Ты с ним виделся?
– Да, во сне. Угостишь кофейком? Сам только проснулся.
– Ты разве не у Оли ночевал?
– Нет, в машине, у тебя под домом. По дороге расскажу. Не зависай. Приводи себя в порядок.
Змеёныш Борька недаром был чёртом – через десять минут он уже предстал передо мной бодрым, свежим, образцово одетым человеком. Большая чашка кофе и пара сигарет привели в чувство и меня. Говорили вполголоса, чтобы не разбудить "даму сердца" "рогатого" любовника.
– Как зовут твою музу? – поинтересовался я.
– Жаннетт, – довольно промурлыкал этот кот.
– Она так и сказала – Жаннетт?
– Нет, она сказала "Жанна".
– А, тогда ладно. Просто у дорог как раз и стоят всякие Жаннетты, Розетты, Беатрисы…
– Кирилл! Как ты мог подумать такое! Жанна – скромная, приличная девушка, не стоит навешивать на неё ярлыки своего больного воображения! – вступился за свою подружку Борюня, чем сумел меня рассмешить.
– Чего ты завёлся? Пошутить нельзя? Буди свою Жаннетт, пусть собирается скорее!
– О, я не думаю, что следует тревожить сон моей подруги. Я оставлю ей ключи от квартиры, попрошу передать их соседям.
– Ты что – с ума сошёл? Оставлять ключи первой встречной, с которой ты и суток не знаком?
– Ах, Кирилл, как ты ещё молод! – свысока посмотрел на меня покоритель дамских сердец. – Я же чёрт!
Что он хотел этим сказать, я узнал много позже, а пока, чтоб сбить с него спесь, ловко схватил его двумя пальцами за нос и сделал "сливку".
– Больно, дурак! – взвыл нечистый, хватаясь за нос.
– От гордыни, Борис, больнее будет. Там – на Страшном суде! – низким менторским тоном объявил я.
Недовольно развернувшись, он ушёл в комнату. Через приоткрытую дверь спальни я увидел, как он что-то шепнул своей Жаннетт на ушко, поцеловал и положил на тумбочку у кровати ключи.
Заскочив на заправку, мы двинулись в деревню.
– Вот не можешь ты с утра настроение не испортить! – обиженно сказал мой чёрт, потирая синий нос.
– А ты имей уважение к своему искусителю! А то возьму – и запрещу тебе общаться с женщинами.
Ха, подействовало! Боря мигом приумолк, сделал ласковое улыбчивое лицо и заботливо спросил:
– Почему ты в машине ночевал?
– Меня Оля бросила.
– Что?! – уже не наигранно всполошился чёрт.
– То, – сокрушённо сник я.
– Почему?
– Увидела исцарапанную спину, подумала, что изменил.
– Но… но… дай мне свой телефон, я сейчас же позвоню ей и всё объясню!
– Что объяснишь? Что на нас напала бесноватая ведьма? Нет, Борюнь, второй раз такая уловка не пройдёт. Скажет, что ты со мной заодно, да ещё и разубедится в "липовой" истории про твою больную маму. Не надо.
– Но надо же что-то сделать? Ты должен бороться за свою любовь!
– Брось ты. Я что-нибудь придумаю. Сейчас важнее другое. Я вчера имел честь с твоим папашкой познакомиться. В ресторане с ним сидели, коньяком угощал.
– Да ты что?! – не на шутку испугался Борюня.
Припомнив ночной разговор, я подробно передал его своему протеже.
– Этого следовало ожидать, – пригорюнился чёрт.
– Что делать будем?
– Не знаю, но ты однозначно не должен соглашаться сотрудничать с ним. Про любовь всё неправда – тоска по любимой вызвана уколом самолюбия. Не отрекайся от любви, которая стоит на кону.
– Да это я и сам понимаю. Сердце не обманешь – я не люблю Олю. То есть люблю, но умом. Знаю просто, что не хочу её терять. Лучше её – никого для меня нет. Но от того обидно не меньше. Говоришь, не соглашаться? А если они её убьют? За этими адскими мордами не заржавеет.
– Прости, дружище, не знаю, что сейчас ответить. Спросим совета у отца Льва. Ты пойми только: осознанно дашь согласие на дружбу с ними, Бог не простит. Нет, конечно, простит, что я такое говорю, но милосердно учтёт твой свободный выбор. Хочешь брататься с дьяволом – пожалуйста, только потом, скажет, не плачь. У Бога тоже есть чувство собственного достоинства. Предательство есть предательство, под какую личину его ни прячь. Нельзя служить двум господам, Кирилл. Откажешься от Бога, Бог откажется от тебя. Не наступай на грабли Адамова. И что же это получается – я бегу из ада, а ты туда попасть стремишься?
– Никуда я не стремлюсь. Рассказал тебе всё как есть. Сам не знаю, что делать. Да только Ольку в обиду не дам, независимо, будет ли она моей девушкой или нет.
– А давай её выкрадем! – вдруг выдал мой подельник. – Так сказать, под свою ответственность. Да и тебе спокойнее, если Оля на виду будет.
– Это, конечно, мысль хорошая, но как ты себе это представляешь? В мешок её засунуть и украсть? Добровольно она со мной не пойдёт.
– Значит, засунем в мешок! – боевой дух моего товарища возрастал, оттого и тон его становился всё более торжественным.
– Ничего не объясняя?
– Скажем, что её жизни грозит опасность!
– Да, всё логично, – рассудил я. – Придём в гости, сообщим ей о планируемом покушении на её жизнь, сунем в мешок, положим в багажник и увезём. Класс!
– У тебя есть другие предложения? – одёрнул меня чёрт.
– Позже обсудим план операции в деталях, но в нём точно не будет фигурировать мешок. Сначала поговорим с отцом Львом, узнаем, что у него за новости, а потом решим по обстоятельствам, – упорядочил я всю нашу беседу и, ругнувшись сквозь зубы, включил правый поворот. Нас тормознул гаишник.
С протоколом возиться не хотелось, да и дороже выйдет. Вид зелёной хрустящей бумажки подействовал на гаишника благоприятно, всё решили мирным путём взаимной согласованности. Гад! Обвинил меня в превышении, которого не было. Не все они такие. Есть у меня пара знакомых владельцев полосатых палочек – мировые ребята! Но и откровенные крохоборы среди них тоже имеются. Как, например, в нынешнем случае. Я стал было отнекиваться, мол, вы что-то путаете, нарушения не было (и не могло быть, о ГАИ встречные машины предупредили мигающими фарами), но этот жирный алчный блюститель правопорядка заявил, что всё равно найдёт, к чему придраться, да ещё добавил, что "зелёных" водителей учить надо! Вступать в бесполезные дебаты не хотелось, стиснув зубы, заплатил, неуважительно козырнул и пошёл к своей машине.
– Боря! – сжимая кулаки, сказал я. – Пожалуйста, не откажи своему искусителю. Всю вину возьму на себя, если что. Дяденьку проучить надо.
– За что?
– За то, что обобрал ни за что!
– Несправедливо! – нахмурил брови чёрт.
– Например, внезапная диарея – это ведь не страшно? Это же мелкая шалость, нравоучительная, как восстановление справедливости, да?
Серьёзный чёрт, не удержавшись, прыснул от смеха.
– Бог простит! – мило сложив ручки, поднял он очи к небу.
– Запускай!
– Есть! Минут через пять его накроет!
Решив накалить ситуацию, через две минуты я выскочил из машины и сделал в сторону сторожа дорог очень неприличный жест с использованием среднего пальца. Быстро прыгнув на сиденье, дал по газам.
– О, обиделся! За нами едет! – глядя в зеркало заднего вида, констатировал я.
– Кирилл, ты преступник! Тебя преследуют представители закона!
– Кто ещё из нас преступник, Боря? Не бойся, не догонит!
Да, теперь мне пришлось ехать быстрее, чем прежде, иначе бы злой гаишник нас обязательно нагнал. Он даже что-то кричал мне по громкоговорителю, но я не слышал. Главное, чтобы номера не записал. Дистанция, в принципе, большая, увидеть не должен. Борька был счастливо возбуждён. Это приключение ему явно было по душе. Да и я как-то развеялся, прилив весёлого адреналина был кстати. Я лихо обгонял машины, но вёл себя прилично – правил не нарушал. Три минуты погони пролетели быстро. Наш преследователь вдруг сбавил ход и припарковался на обочине. А вокруг – одно лишь поле! Широка Русь-матушка! И вид какой – загляденье! Снег почти сошёл, озимая пшеница так и радует глаз своей зеленью! Получи, фашист, гранату!
Я тоже приостановился. Наблюдать, как бедный толстяк мечется по полю в диком замешательстве, было непередаваемо смешно. Когда он побежал подальше в поле, чтобы хоть немного скрыться от посторонних глаз, мы благоразумно продолжили свой путь. Вот так вот! Человек-искуситель и чёрт – адская смесь! Так и знайте!