– Боже мой! Варвара уже у Аристарха! – сокрушался отец Виталий. – Мы опоздали!
– Рано ещё паниковать! – одёрнул его я. – Ночью, если Глашка сказала правду, за Борькой приедут люди Аристарха. Мы отобьём у них Бориса и выведаем местонахождение его папаши.
– Хорошо! – хрустнув кулаками, пробасил байкер.
– Так-так, ребятушки мои! – встрял Бронька. – Я требую объяснений. Я так понимаю, вы знаете злодея, который похитил вашу жену, батюшка, и собирается сделать то же самое с Борюсиком.
– Да, – ответил я.
– Ты назвал его папашей. Это отец моего мальчика?
– Да.
– Но что всё это значит?! Я совсем запутался!
– Броня, сейчас нет времени объяснять.
– Хорошо, – согласился гей. – Отложим на потом. Тогда предлагаю заняться непосредственно освобождением Бореньки. Как вам такой вариант? У меня с собой есть карандаш. Отыщем бумагу…
– У меня блокнот есть, – известил байкер.
– Очень хорошо! Мы пишем ему коротенькую записку о том, что мы его любим и не оставим в беде. Пишем, чтобы он был готов к решительным действиям, потому что мы установим засаду у чёрного хода и будем его спасать.
– Отлично, но как мы отдадим ему записку? Его каморку наверняка охраняют.
– Охраняет сторож. Больше некому. Не будет же настоятельница ставить на охрану монахинь… Но сторожа я беру на себя. Я его отвлеку, заставлю выйти на улицу, а кто-нибудь из вас зайдёт в храм и передаст записку моему милашке. Потом встретимся возле дерева с верёвочкой, перелезем через забор, засядем в засаде и будем ждать похитителей. Как раз будет время рассказать мне, что к чему.
– Да, идея ничего, – одобрил я. – Давайте ваши канцтовары.
Батюшка посветил мне телефонным фонариком, а я быстро написал, прислонившись к стене забора, записку пленённому чёрту.
– Готово! – огласил я и сунул блокнот с карандашом в карман.
Бронислав снова повёл нас какими-то путаными закоулочками к месту заточения нашего друга. Было видно, что батюшка морально повержен, но духа старался не терять и вёл себя спокойно.
Спрятавшись с ним за углом великолепного собора белого цвета, мы стали наблюдать за действиями нашего проворного помощника. Сначала он подошёл к высокой двери и дёрнул за ручки. Дверь не поддалась. Тогда он несколько раз ударил по ней кулаком и скрылся в темноту. Не прошло и минуты, как замок в двери щёлкнул, и пожилой сторож вышел на улицу. Неподалёку послышались шаги, и тёмная фигура, показав себя, тут же припустила бегом, намеренно шаркая по земле. Сторож откуда-то из-за двери достал короткую дубинку и, прикрыв двери храма, шустро засеменил на шум. Когда он отошёл шагов на десять, я живо двинулся к входу, а по пути успел подумать о том, что сторож вполне мог закрыть собор на ключ, что на корню бы обломало наш план. Тогда бы нам больше ничего не оставалось, кроме как отобрать у него ключи силой… Я лично рад, что сторож оказался рассеянным. Драться в монастыре – это как-то не по-божески.
Без труда отыскав лестницу, я так же без труда отыскал и каморку под ней.
– Борька, ты там? – громким шёпотом сказал я в дверь.
– Кто это? – отозвался пленник.
– Твой искуситель.
– Кирилл, это ты?
– Да. Держи записку, – я просунул её в щель. – Прочти и следуй указаниям. Мы с тобой. До скорого!
– Как я прочту её? – сказал он, принимая блокнотный лист. – Здесь нет света.
– Ну придумай что-нибудь. Ты же чёрт!
Я развернулся и пустился наутёк. Оказавшись возле батюшки, сказал:
– Сделано!
Вместо того чтобы похвалить меня, он предоставил мне статистику:
– Одна минута, двадцать две секунды. Я считал.
Чтобы не издавать лишнего шума, мы подождали, пока вернётся сторож. Свой пост он занял минуты через три – да за это время я мог Борьке пару анекдотов рассказать! Оперативности никакой! С другой стороны, это монастырь, а не военный штаб… Пока ждали, обоюдно с батюшкой решили не подвергать доброго гея опасностям нашего противостояния с демоном. Батюшка сказал, что психика у Броньки шаткая, всякой дьявольщины может не воспринять. Да и зачем ему на амбразуры лезть? Ему ещё жить не тужить, детишек делать… ой, ну это я погорячился, конечно… Пусть не делать, так усыновлять, почему нет?
Рассудили поступить немного преступно – уже за забором вырубить его и отнести домой. Грубо, сам знаю. Но так целее будет, нежели с нами….
А чтоб ему не так обидно было, я от имени Борюни быстренько написал ему письмо. Ничего, "рогатый" не узнает. Письмецо звучало так: "Броня, я невероятно тронут тем, что ты принимаешь участие в моём спасении. Я восхищён твоей храбростью и отвагой, мой герой! Неземная слава тебе, честь и держава! Пусть мои глубокие чувства к тебе, вспыхнувшие неистовым вулканом после проведённой вместе ночи, навсегда останутся нашей тайной. Моё сердце пылает! Помни меня, Броничка. Помни всегда! Твой Борис".
Хитроумный Бронислав уже ждал нас возле "дерева с верёвочкой". Он поздравил меня с успехом, а я передал ему "письмо от Бори".
– Он попросил отдать тебе это. Сказал, чтобы прочёл в одиночестве, после того как всё кончится.
Монастырский печник был заинтригован, но безоговорочно и благоговейно спрятал письмо в карман.
Так как со стороны улицы привязать верёвку было не к чему, то сначала мы с Бронькой помогли перебраться через забор тяжёлому байкеру. Следом за ним, опёршись о колено влюблённого гея, перелез я.
Сложилось так, что бить нашего товарища нам не пришлось. За нас это сделал сторож.
– Ах вот тебе, шпиён эдакый! – донёсся до нас из-за забора старческий говор. – Подходи, матушка Алевтина, покажу. Не бойся, ходи. Я его по маковке огрел.
– Бронислав? – раздался удивлённый голос настоятельницы.
Послышались шлепки (вероятно, по щекам), которые привели в чувство нашего соучастника.
– Как ты посмел проникнуть в монастырь в недозволенное время? – желчно спросила матушка. – Кто тебя послал? Этот батюшка?
Молчание.
– Отвечай! Как ты мог поверить его лживым речам? Отвечай!
– Каюсь, матушка, – буркнул Брониславчик.
– Что ты выведывал?
– Искал Олеську и Бориса.
– Это не твоего ума дело! – прошипела настоятельница. – Бронислав, это произошло первый и последний раз. Сегодня переночуешь в семинарии, а завтра будешь уволен. Афанасич, веди его за мной.
Сегодня нам везло. Мы снова остались незамеченными. Да и с Бронькой всё разрешилось без нашего участия. Спасибо ему. Гей не гей, а мужик нормальный.
* * *
Дальше продолжили действовать по установленному плану. Отыскали чёрный ход, провели рекогносцировку прилегающей местности и засели в засаде. Я обосновался на высоком дубе, предварительно набив карманы увесистыми осколками бута, груда которого лежала вблизи двери. Батюшка как раз за ней и спрятался. Нам нужно было дождаться момента, когда Борьку выведут, а там уже поступать по обстоятельствам. Сейчас цель – отбить Бориса, а остальное решать будем после.
Время я не засекал, но по тому, как отекло всё тело, я думаю, что ждали мы не меньше пары часов. Японской усидчивости мне определённо недоставало. То и дело я ёрзал на ветке, разминал и тёр уставшие руки и ноги, два раза спускался в туалет, а в один момент вообще чуть не упал. Да и продрог я основательно. Не май месяц всё-таки, середина марта… В итоге сделал вывод, что засада – не моё.
Чёрный джип папы Аристарха подъехал бесшумным призраком. Следом за ним остановился… вот так удача… байк отца Виталия, с которого слез крупный лысый мордоворот. Наверное, священник там, у себя за бутом, боролся с серьёзным искушением, как бы раньше времени не вылететь из-за кучи да не восстановить право собственности… Из машины вышли ещё двое таких же бугаёв, как и первый, и прошли к калитке. Водитель остался за рулём. Один из них сделал звонок по телефону. Минут через пять дверца открылась, и голос настоятельницы-коррупционерки произнёс: "Милости прошу". Ещё около десяти минут пришлось сидеть в ожидании, и это было самое томительное время. Вообще-то мне казалось, что, спрыгнув на землю, я не смогу сделать и шага: так я окоченел – и от холода, и от неподвижности.
Когда калитка снова открылась, и на улице появился Борька со связанными руками, произошло неожиданное. Он вдруг бухнулся на колени и, подняв голову к небу, пафосно завыл:
– Господи! Прости этих людей, ведь они не ведают, что творят! Не наказывай их, прошу Тебя! Я поеду с ними, а там уж – на всё Твоя воля. Придержи свой гнев и расплату за бесчестие рабов Твоих! Позволь мне принять свой крест!
Его тут же подняли на ноги и стукнули в живот. Я не понял, это что за сцена сейчас была? Нет, намекнул хорошо – надо сидеть и не высовываться, но зачем? Что такое он узнал, что заставило его согласиться ехать с ними? Хоть бы батюшка не погорячился.
Батюшка погорячился, но аккуратно. Он тоже всё понял, позволил людям Брошкина сунуть чёрта в джип и дождался, пока они отъедут. Как только же тронулся с места водитель его мотоцикла, байкер стремительнее молнии выскочил из-за своего укрытия и хлёстко вырубил грабителя. Затем сам вскочил на своего "коня" и как ни в чём не бывало пристроился позади джипа.
Я неторопливо слез с дерева, выбросил из карманов камни и нетвёрдо поковылял к своей машине. После этой бессмысленной засады настроение было отнюдь не боевое, хотелось даже выругаться, да у монастыря постеснялся. Но, хочешь не хочешь, а чёрта спасать надо. Куда ехать, я и сам знал – к дому демона Аристарха.
На удивление, по дороге в моей голове выстроился чёткий план спасения всех, ну, или почти всех… Теперь я знал, как искусить чёрта! Только одно волнует – как бы Виталька глупостей не наделал. Сейчас он находится в таком состоянии, что ожидать от него можно всего, чего угодно. Надеюсь, он не станет уподобляться мне – я о том случае, когда будущий козлик пытался увести мою Олю – и терять здравость ума. Всё-таки он священник, а священники должны быть невозмутимы в любых обстоятельствах!
Пока я доехал, сделать что-то плохое он ещё не успел. Суетливо прохаживался у ворот дома Брошкина, но никаких действий пока не предпринимал.
– Новости есть? – выскочив из машины, нетерпеливо спросил я.
– Нет. Я сам только подъехал. Я недолго сопровождал их машину. Когда мы выехали на освещённую дорогу, они заметили подмену и попытались оторваться. На трассе я ещё поспевал за ними, но когда они поехали через город, там уж я их потерял.
– Они заехали в ворота?
– Я не видел.
– Сейчас узнаем, – подмигнул я и нажал на кнопку домофона.
– Я слушаю, – раздался холодный голос самого батьки Аристарха.
– Добрая ночь, господин Брошкин.
– О, Кирилл! Приветствую! Что вновь привело тебя сюда?
– Да всё ваш сын покоя не даёт. Вы нам, между прочим, работать мешаете. Хотелось бы его назад получить, ну, и Варвару тоже.
– Как ты смеешь, паршивый смерд, заявлять мне о чём-то подобном после того, что случилось в прошлый раз?! – прогремел домофон.
– Я дико извиняюсь, господин Аристарх! Но давайте мы как-то решим этот вопрос.
– А с чего ты взял, что мой сын и эта женщина Варвара у меня?
– Вы разве не знали, что в монастырях у стен есть уши? Они нам и рассказали о ваших проделках. Да потом, и служаки ваши засветились.
– Ох, Кирилл, твоя настырность тебя погубит! – нравоучительно выдохнул демон.
– Так что – впустите?
– А ты не боишься?
– Боюсь, – честно признался я.
Мы лезем прямиком в логово паука, которого уже однажды обидели, обделив обедом… На моём месте только дурак бы не боялся.
– Это хорошо, что боишься. Ты уверен, что хочешь снова войти в мой дом?
– Не то чтобы горю неистовым желанием, но поговорить бы с вами не мешало.
– Твоя самоуверенность забавляет меня. Проходи.
Дверь щёлкнула и открылась.
– Только я это… не один, с батюшкой.
– О, он тоже решил опять навестить меня? Ему понравилось?
– Вы – притягательная личность! – я даже сумел пошутить, чем вызвал противный смешок демона.
– Проходите вдвоём, раз пришли.
Пока шли через лужайку, я сказал Виталию:
– Байк вернули, значит, и Варвару вернём.
Не знаю, как он, но я лично волновался до дрожи. Думаю, что он тоже. Услужливый лакей снова проводил нас в кабинет Брошкина. Будто собираясь на серьёзный экзамен, я шагнул за порог.
В своём кресле, ухмыляясь, восседал сам демон, а на диване сидели Борис и, как я понял по тревожному взгляду батюшки, Варвара. По бокам от них стояли двое охранников с бульдожьими мордами.
Женщина посмотрела на нас своими большими глазами из-под аккуратных очков, но её взгляд не выразил никаких эмоций. Отец Виталий дёрнулся было к ней, но я схватил его за руку.
– Погоди ты. Она тебя не помнит.
– Присаживайтесь, господа. Давно не виделись! – с иронией произнёс демон, указывая нам на кресла.
* * *
Мы сели. Брошкин горделиво обвёл взглядом всю компанию и сказал мне:
– Я слушаю.
Я даже стушевался. А что говорить? По-моему, и так всё понятно.
– Отдайте Варвару батюшке, – попросил я.
– А она сама хочет? Давайте её спросим, – осклабился ювелир. – Варвара, хотите ли вы уйти отсюда с этим человеком? – показал он на байкера.
– Я не совсем понимаю, что здесь происходит, – ответила Варвара взволнованным глубоким голосом. – Сначала ты забираешь меня из монастыря, утверждая, что мой брат, держишь меня в неведении относительно моего происхождения, поднимаешь меня из постели ночью, а теперь предлагаешь уйти с незнакомым человеком?
У батюшки на глаза проступили слёзы, но голоса он не подал.
– Да, прошу прощения, я был не до конца с тобой честен, Варвара, – сказал с наигранным смущением демон. – Честно говоря, по крови я тебе не брат, но, если хочешь, могу стать им по духу. А поднял я тебя с постели за тем, чтобы ты познакомилась со своим мужем. Этот несуразный мужчина, – он снова ткнул в сторону батюшки пальцем, – твой законный муж. Он уже давно тебя ищет.
– Муж? – закрыла рот рукой несчастная.
– Именно. Он священник. Отец Виталий.
– Я не помню его, – прошептала Варвара.
– Дело твоё. Ты можешь остаться жить и у меня.
– Нет! – взорвался батюшка. – Я не позволю этого. – Вскочив, он подбежал к жене и, упав на колени, взял её за руки. – Варя, посмотри мне в глаза. Вспомни меня. Я – твой Виталик, твой муж.
– Извините, – она посмотрела на него пустыми глазами, – я вас словно впервые вижу.
– Возьми наши паспорта, – батюшка протянул ей документы, – посмотри туда. У нас с тобой одинаковые фамилии. Не слушай этого человека, он обманет тебя.
– Я попросил бы, святоша, – колко произнёс демон, – в моём доме вести себя прилично. А то дворник уже уволен, помочь будет некому.
– Варя, я прошу, ты должна мне верить! – не слушая Аристарха, продолжал Виталий.
– Хорошо, я верю тебе, но одной веры здесь мало. Я тебя не помню.
– Это ничего. Пройдёт время, ты всё вспомнишь. Как я рад, что отыскал тебя!
– Какие сентиментальности! – издевательски кинул Брошкин. – А знаешь ли ты, святоша, почему твоя жена попала под машину? Нет? Разве не догадался? А ещё зрячим себя считаешь! Сколько вы прожили в браке до несчастного случая – четыре года? Вроде бы и не много, но и не мало для того, чтобы завести детей. А мне вот известно, что Варвара так и не была беременна. Только ты ведь её горя не замечал, тебе всё служба Богу на первом месте. Ты не видел её страданий, её слёз. И, конечно, ты не заметил, когда она морально сломалась. Ты заладил своё "на всё воля Всевышнего", – гнусаво проблеял демон, – думал, и жене твоей этого достаточно. Теперь ты прибежал за ней, испугался потерять. А только где ты был, когда был нужен ей? Где? Всё службы читал?
Такого мрачного батюшки я ещё не видел никогда. По его взгляду я даже не рискнул бы определить: то ли он сейчас разрыдается, то ли бросится на Аристарха. Но ответил он хорошо:
– Свои грехи я знаю, но, слава Богу, ещё не опустился до того, чтобы в чужом белье копаться.
Папашка обиделся, недобро показал зубки.
– Уведите её! – приказал он своим амбалам.
– Я не позволю! – встал спиной к жене батюшка.
Мне опять пришлось вмешаться.
– Отец Виталий, успокойтесь! Господин Брошкин, вы ведь не причините ей вреда?
– Нет, Кирилл, ничего он ей не сделает, – ответил за отца Борюня.
– Отойди, святоша, – лениво произнёс демон. – Твою жену проводят в её спальню.
Священник колебался.
– Виталик, не делай глупостей, – попробовал я успокоить его.
– Отец Виталий, твоя Варвара останется в безопасности, – поддержал меня Борис. – Я слово даю.
Байкер нехотя повиновался.
Когда Варвару увели, я возмутился:
– Ну что это за буффонада? Время позднее, я спать хочу. Давайте всё-таки поговорим по существу. Чего вы хотите, Аристарх Арнольдович?
Тот перевёл на меня свой противный взгляд.
– Я? Собственно, уже ничего. Я развлекаюсь и радуюсь своей победе.
– Это почему? – не понял я.
– А всё просто, Кирилл. Варвара мне не нужна, если пожелает уйти, держать её не стану. Пусть поп забирает её, да поживей, пока я ещё добрый.
– Зачем же тогда вы привезли её сюда?
– Восстановим события. – Демон поёрзал на стуле и потёр ладони. – Не так давно мой сын уверил меня, что вернётся со мной туда, откуда он родом, при условии, если ваша команда останется невредимой. Разве я не выполнил условие, сын?
Спокойный Борька понуро ответил:
– Выполнил, отец.
– Так и есть, – продолжал Брошкин. – Варвара мне понадобилась для того, чтобы не тратить лишних усилий и не играть с Борисом в догонялки. А так он сам ко мне пришёл, под угрозой смерти этой женщины, – кивнул он на дверь. – Так что оба можете сказать моему сыну спасибо. Если бы не он, я бы с вами здесь не церемонился.
– И что будет дальше? – спросил я.
– Дальше всё просто. Борис захотел стать христианином, а у вас самый тяжкий грех – самоубийство, который открывает прямую дорогу в ад. – Он положил на стол увесистый револьвер. – Вот и сказке конец… Одна пуля для него, одна – для меня.
– Зачем же тела гробить? – спросил батюшка.
– А они никому больше не пригодятся, – снисходительно ответил Аристарх. – Душа Брошкина уже у нас обитает, а доступ душе Адамова к телу грех не перекрыть. Так что, сыны человеческие, советую вам уйти прежде, чем Борис вышибет себе мозги. Забирай, священник, свою жену, и проваливайте прочь. Хотя, если хотите, можете и посмотреть…
С минуту длилось молчание. Мы тревожно переглядывались между собой, а демон с довольной улыбочкой смотрел на нас.
Борис встал с дивана и подошёл к нам.
– К сожалению, друзья, всё так и есть, – сказал он. – Простите, если что не так было. Видите, как важно правильно прожить жизнь, чтобы не оказаться в моей ситуации. Уходите.
Батюшка часто моргал и был на грани отчаяния. Получалось, что Борька спас не только его, но и Варвару, а через пару минут за это шмальнёт себе в рот.
Я поднял глаза на Брошкина.
– У меня есть идея получше.