- Да. Я попросил каждого члена команды сделать по этому поводу заявление в моем присутствии, а также в присутствии Хиггинса и Райса. Насколько нам удалось выяснить, последним человеком, видевшим мистера Деллимера живым, был стюард. Он видел, как Деллимер вышел из своей каюты и прошел в дверь, ведущую в кормовую часть верхней палубы. Это было примерно в четыре тридцать.
- А после этого его никто больше не видел?
Петч немного подумал и ответил:
- Насколько нам удалось выяснить - никто.
- Верхняя палуба - это та, на которой находятся шлюпки?
- Да.
- Грозила ли опасность тем, кто был на этой палубе?
- Нет, не думаю. Трудно сказать. Брызги и волны перекатывались через все палубы.
- И через корму тоже?
- Да.
- А мистер Деллимер направился на корму?
- Так сказал Кинг.
Холланд немного помолчал, а затем снова спросил:
- Вы не предполагаете, куда направлялся мистер Деллимер?
- Нет.
- Исходя из того, о чем вы уже рассказывали, можно предположить, что он пошел на корму, чтобы проверить состояние крышек люков?
- Возможно. Но в этом не было необходимости. Я их проверял лично.
- Но если он все же пошел проверять, состояние крышек люков, это значило, что ему пришлось бы спускаться по трапу, расположенному в самой задней части грузовой палубы?
- Не обязательно. Крышки люков хорошо видны и с верхней палубы.
- А если он все же спустился, это было опасно?
- Да. Да, это так. Волны перекатывались через обе грузовые палубы.
- Понятно. Значит, именно тогда его и видели в последний раз?
В зале царила тишина. Всех захватила загадочность, таинственность дела. Кто-то позади меня тихо плакал. И тогда снова зазвучал голос Петча, продолжавшего свой рассказ.
Ветер утих, а вместе с ним и море. В двенадцать сорок три, о чем свидетельствовала и запись в судовом журнале, Петч дал команду "малый вперед" и продолжил движение по курсу. Кроме этого, он отдал приказ пустить в ход ручные помпы, а так как носовая часть судна заметно ушла в воду, послал рабочую команду под началом Райса для исправления повреждений крышек носовых люков.
Он намеревался первоначально взять курс на Брест. Но в связи с тем, что погода улучшилась и помпы работали безотказно, он все же решил держаться прежнего курса, надеясь рано утром восемнадцатого обогнать Ушант. Он увеличил обороты винтов до средней скорости. Крупные пологие волны все еще вспухали, но море было спокойным, и ветер почти спал. Тем не менее он решил держаться берегов Франции на случай непредвиденных осложнений. После изменения курса он информировал офицеров о том, что принял решение идти в Саутгемпгон для ремонта.
Приблизительно в двадцать один двадцать, после того как стюард принес ужин и он перекусил в своей каюте, он услышал крики, а затем прибежал Рай си сообщил, что в кормовом трюме вспыхнул пожар и команда в состоянии паники.
- Какова конкретно была причина паники? - вмешался в рассказ Холланд.
- Мне кажется, суеверие. Команда считала, что это судно приносит несчастье, - ответил Петч. - Во всяком случае, последние два дня об этом говорили открыто.
- А вы что думаете по этому поводу? Вы тоже считали, что судно заколдовано?
Петч посмотрел на председателя и его консультанта.
- Нет, - ответил он, - я считаю, что была преднамеренная попытка уничтожить судно.
По залу пробежал шумок. Но Петч не удовлетворил жажду любопытства прямыми обвинениями. Он только пояснил:
- Слишком уж много совпадений: взрыв, повреждение трюмов, а затем пожар в радиорубке.
- Вы были убеждены, что в трюме номер один произошел взрыв? - спросил Холланд.
На мгновение Петч задумался.
- Да. Да, я так думаю.
- А пожар в радиорубке?
- Если взрыв был преднамеренным, тогда надо было вывести из строя и радио, ибо оно было моим единственным средством связи с внешним миром.
- Та-ак. - Холланд задумчиво молчал, а затем сказал: - Из ваших слов явствует, что на судне находился человек, который пытался уничтожить его?
- Да.
- А когда вы услышали, что в трюме номер три вспыхнул пожар, вы сразу же подумали, что это было еще одной попыткой уничтожить судно? Вы понимаете, что это очень серьезное обвинение?
- Да, понимаю.
Холланд призвал суд сохранять полнейшую тишину, а затем произнес:
- На борту "Мэри Диар" был тридцать один человек. Если пожар вызван умышленно, то опасности подвергались все люди. Это равносильно убийству.
- Да.
- Значит, вы настаиваете, что пожар вызван умышленно?
- Да, я настаиваю на этом.
Следующий вопрос был неизбежен.
- Кого вы подозреваете в поджоге? - спросил Холланд, но Петч не решался ответить. Рассказывать о том, как Деллимер предлагал ему деньги, теперь было бесполезно. Деллимер мертв. Его уже нельзя было обвинить в последнем пожаре. Поэтому Петч сказал, что у него не было времени на то, чтобы окончательно сформулировать свое подозрение - он был слишком занят спасением судна.
- Но вы, должно быть, подумали об этом раньше?
- Да. - Петч посмотрел на судью и его помощников. - Но я считаю, что это должен решить суд.
Боуэн-Лодж кивнул в знак одобрения, и Холланд попросил Петча вернуться к событиям, последовавшим после пожара в трюме. Он и Райс организовали команду для тушения огня. Нет, Хиггинс в нее не входил. Он был на вахте. С ними были второй механик, радист и боцман. Они развернули шланги и направили струи воды через смотровые отверстия, одновременно освободив проход под главным люком. Они отодвинули тюки от переборки трюма № 4 на тот случай, если переборка перегреется и ее придется охлаждать водой. Сам же Петч спустился в трюм № 4 через смотровой люк.
- Для чего вы это сделали?
- Я хотел проверить, насколько накалилась переборка. Я боялся, что пожар может распространиться на кормовые трюмы. А кроме того, так как трюм был заполнен грузом не полностью, я надеялся по степени нагрева переборки определить, насколько опасен был пожар.
- И что вы обнаружили?
- Я убедился, что пожар только что начался. Переборка еще не нагрелась. Но я обнаружил это позднее.
- Что вы имеете в виду?
Он рассказал, как, получив удар в голову, упал вниз с вертикального трапа и потерял сознание. Он объяснил это точно теми же словами, что и мне тогда, в каюте на "Мэри Диар". Когда он окончил рассказ, Холланд спросил:
- Вы уверены, что это произошло не случайно, что вы не поскользнулись?
- Совершенно уверен, - ответил Петч.
- Может быть, что-то упало на вас, кусок металла, например?
Но Петч указал на сохранившийся шрам, который не мог появиться случайно.
- А когда вы пришли в себя, вы не обнаружили поблизости какого-либо предмета, который мог быть использован нападавшим в качестве оружия.
- Нет. По-моему, нет. Во всяком случае, я не уверен. Трюм был наполнен дымом, я был ослеплен и почти задыхался.
- Я спросил об этом потому, что кто-нибудь из команды, скажем человек, имевший что-то против вас, мог последовать за вами… и ударить вас, например, кулаком?
- Он должен был быть очень сильным человеком. - И Петч посмотрел в зал на Хиггинса.
Затем он рассказал, что, придя в себя, услышал крики матросов, спускавших на воду шлюпки. Он с трудом вскарабкался по вертикальному трапу к грузовому люку, но крышка его была закрыта и заперта на защелку. Его спасло то, что оказалась приоткрытой крышка смотрового люка.
Спустя довольно длительное время ему удалось взгромоздить друг на друга несколько тюков и по ним добраться до выхода. С большим трудом он вылез через щель на палубу и обнаружил только шлюпку № 3, свисавшую со шлюпбалок. Остальные шлюпбалки были пусты. Машины все еще работали, работали и помпы, шланги по-прежнему вливали потоки воды в трюм № 3. Но на судне не осталось ни души.
Рассказ казался почти невероятным. Далее Петч поведал о том, как ему в одиночку, безо всякой помощи, удалось погасить пламя, а наутро он встретил незнакомца, бродящего по палубам судна.
- Это был мистер Сэндс с яхты "Морская ведьма"?
- Да.
- Не объясните ли вы, почему отказались от его предложения покинуть судно?
- Я не видел для этого оснований. Правда, носовая часть судна сильно погрузилась в воду, но непосредственной опасности не было. Кроме того, я надеялся уведомить власти и, находясь на борту, сумел бы организовать буксировку, если бы подошло спасательное судно.
Потом Петч рассказал о том, как мне не удалось вернуться на яхту, как он втащил меня обратно на палубу, и далее - о наших совместных усилиях спасти судно в борьбе со штормом. Однако он ни разу не упомянул об архипелаге Минки. По его словам, мы окончательно покинули борт корабля на резиновом надувном плотике, взятом в каюте Деллимера, когда судно погружалось. Нет, он не может указать точное место, но это было к востоку от Дуврских камней. Погружение мы не видели. Резиновый плотик? Да, верно, похоже, что Деллимер нервничал, не доверял шлюпкам, не верил в мореходные качества судна.
- Два последних вопроса, - сказал Холланд. - Эти вопросы имеют огромное значение как для вас, так и для всех тех, кто связан с судном. - Выдержав паузу, он спросил: - Подумайте, вы абсолютно убеждены, что на судне был взрыв и именно он вызвал проникновение воды в трюм номер один? Я задал вопрос потому, что в условиях, предшествовавших событию, нельзя было быть уверенным в том, что это не было подводным препятствием или ударом волны в носовую часть.
Петч думал, как ответить, оглядывая при этом присутствующих.
- Это не было ударом волны, - сказал он спокойно. - Волна ударила несколько позже. Что касается того, было ли столкновение или взрыв, это можно определить только путем осмотра места повреждения.
- Совершенно верно. Но так как судно лежит, вероятно, на глубине, по крайней мере, сто двадцать футов и мы не знаем, где точно, об определении характера повреждений не может быть и речи. Я хочу знать вашу точку зрения.
- Я не думаю, что смогу сказать больше того, что уже сказал. Точнее сказать не могу.
- Благодарю вас.
Холланд сел, но в зале никто не шелохнулся. Никто не шептался, не двигал ногами. Зал целиком находился под впечатлением услышанного.
Тогда поднялся сэр Лайонел Фолсетт, адвокат, представлявший интересы страховых компаний.
- Уважаемый господин председатель, я был бы рад, если бы вы задали один или два дополнительных вопроса свидетелю.
Это был маленький человечек с редеющими волосами и высоким лбом, ничем не примечательный с виду, за исключением голоса, глубокого, слегка вибрирующего и придающего впечатление силы и энергии его обладателю. И в суде доминировал голос, а не человек.
- Свидетель убежден, что имели место попытки преднамеренно уничтожить "Мэри Диар". И инциденты, о которых он сообщил суду, ввиду отсутствия естественных объяснений, видимо, подтверждают этот вывод. Однако мне бы хотелось обратить внимание суда на то, что стоимость самого судна не может служить причиной заговора, и потому мы должны предположить, что если такой заговор существовал, то он был направлен на незаконное получение страховой стоимости груза. Мне хотелось бы указать вам, уважаемый господин председатель, что если в действительности груз был снят до гибели судна…
Боуэн-Лодж согласно кивнул.
- Я вполне разделяю ваше мнение, сэр Лайонел. - Он посмотрел на часы, висящие на противоположной стене зала над галереей для публики. - Каков ваш вопрос?
- Не говорил ли кто-либо на корабле о том, что груз на судне иной, чем указан в декларации?
- Нет, - ответил Петч.
- Я сформулирую вопрос по-другому: экипаж представлял собой небольшую, тесную компанию людей, а в такой тесной компании каждое слово быстро становится достоянием гласности и обрастает подробностями. Не приходилось ли вам слышать разговоры о грузе после того, как вы вступили на борт судна?
- Да, кто-то говорил, что среди прочего груза мы везли взрывчатку, - ответил Петч, - И этот слух упорно держался, несмотря на то, что я для всеобщего сведения вывесил на доске объявлений копию грузовой декларации.
- Вы считали опасным, когда команда думает, что сидит на пороховой бочке?
- Да.
- Учитывая характер команды?
- Да.
- Вы полагаете, что такого слуха было достаточно, чтобы команда впала в панику, узнав о пожаре?
- Вполне.
- Вы сделали этот вывод, исходя из сообщения Райса о панике среди команды? - Сэр Лайонел, подавшись вперед, пристально посмотрел на Петча. - Как случилось, что этот невероятный слух распространился по всему кораблю?
Петч непроизвольно посмотрел в сторону ожидающих свидетелей.
- Я думаю, что мистер Хиггинс не был полностью убежден в том, что мы везем груз, объявленный в декларации.
- Он считал, что на борту был груз взрывчатки, а? Что заставило его так считать?
- Я не знаю.
- Вы спрашивали его об этом?
- Да, спрашивал.
- Когда?
- Сразу после того, как мы обогнули Ушант.
- И что он сказал?
- Он отказался отвечать на вопрос.
- Как именно он ответил, когда вы задали ему этот вопрос.
- Его точные слова?
- Да.
- Он сказал, чтобы я попытался получить ответ у Таггарда или Деллимера, а его не беспокоил. Но они были мертвы.
- Благодарю вас. - И сэр Лайонел спокойно опустился на свое кресло.
Боуэн-Лодж снова посмотрел на часы и объявил перерыв.
- Джентльмены, вы свободны до двух часов. - Он поднялся с места, и вместе с ним встали все члены суда. Они ожидали стоя, пока он не покинул зал и не вышел за дверь позади председательского кресла, сопровождаемый тремя помощниками.
На улице солнце яркими блестками отражалось от мокрых тротуаров. И вдруг я сделал потрясающее открытие: ведь существуют же люди, простые люди, спешащие по своим делам, которые ничего не знают о "Мэри Диар"! На краю тротуара в полном одиночестве стоял Петч. Он ждал меня и сразу же пошел навстречу.
- Сэндс, можно вас на пару слов? - его голос звучал хрипло, лицо осунулось.
Хэл сказал, что пойдет в отель, где мы решили пообедать, и Петч, позвякивая мелочью в кармане, молча проводил его взглядом. Когда Хэл удалился на почтительное расстояние и не мог уже нас услышать, Петч сказал:
- Вы говорили мне, что ваша яхта не будет готова до конца этого месяца. - Фразу он произнес с явной укоризной, а в голосе слышались гнев и негодование.
- Да, - сказал я. - Но работы были закончены на неделю раньше, чем я предполагал.
- Почему вы не дали мне знать об этом? В прошлый вторник я заходил к вам, а мне сказали, что вы ушли в море. Почему вы мне ничего не сказали? - И вдруг он выпалил: - Один день - это все, что мне было нужно! Только один день плавания! - Он пристально смотрел на меня и буквально скрежетал зубами. - Неужели вы не понимаете: один взгляд на дыру в трюме - и я бы знал все! Тогда бы я смог сказать всю правду, а так… - Взгляд его метался, как будто он стоял на перекрестке и не знал, куда повернуть, - а так я не знаю, какого черта мне говорить, какую дьявольскую яму я рою для себя. Один день. Это все, что мне было нужно!
- Вы же мне не сказали об этом, - возразил я. - Во всяком случае, вам хорошо было известно, что такого рода осмотр должен быть произведен специалистами. - И тут я понял: ему было нужно убедиться в том, что его подозрения верны. - Ну, ничего, - и я похлопал его по плечу.
- Я думаю, вы правы, - процедил он сквозь зубы. - Я думаю, что вы чертовски правы. - Он взглянул на меня, и глаза его сверкали, как два уголька. - Все усилия… загнать его на Минки… напрасны. Боже мой! Ведь я мог…
Мы с Хэлом быстро пообедали и вернулись в зал суда. Точно со вторым ударом часов Боуэн-Лодж занял председательское кресло. В ложе прессы теперь находилось пятеро репортеров. Как хищники, слетались они на запах сенсации.
- С вашего позволения, уважаемый господин председатель, - произнес Холланд, поднимаясь со своего места, - я предлагаю продолжить наше заседание, вызвав нового свидетеля, с тем чтобы суд имел возможность получить полную картину случившегося.
Боуэн-Лодж кивнул головой в знак согласия.
- Я думаю, что будет правильно, мистер Холланд. Однако мой первый свидетель должен остаться в суде. Представители различных заинтересованных сторон, очевидно, пожелают задать ему вопросы.
Я предполагал, что следующим свидетелем окажется Хиггинс. Но вместо этого Хрлланд произнес:
- Харолд Лоуден!
И до меня вдруг дошло, что я до сих пор еще не решил, о чем следует говорить мне. Хэл вошел в свидетельскую ложу, держась по-военному прямо, и в коротких, четких фразах рассказал о нашей неожиданной встрече с "Мэри Диар" и о том, как на следующее утро мы нашли ее уже покинутой. После того как он покинул свидетельское место, настал мой черед. Я не сразу осознал, что автоматически пересекаю зал и занимаю место в ложе. Я весь был в холодном поту.