- "О том", судя по всему, означает о торите? - поинтересовался я у сэра Клинтона. - Как там полностью? "Коль я погибну, думай лишь о том, что стал навек английским уголок". - Неужели приглашение? Но тут не говорится, где находится этот уголок. - Кому это было адресовано? - поинтересовался я.
- В этом вся проблема, - вздохнул сэр Клинтон. - Торговец уничтожил упаковку. Он сказал, что она была пропитана кровью и там все равно ничего невозможно было прочесть.
- Жаль, - покачал головой я. - Если бы мы это узнали…
Я думал обо всех людях, мечтающих прибрать к рукам залежи торита. "Би Эм энд Ай" был не единственным концерном, производящим новые сплавы на основе торита.
- Он как будто что-то предчувствовал, - прошептал сэр Клинтон. - Иначе зачем бы он стал цитировать эти строчки Руперта Брука?
- В самом деле, зачем? - согласился я. - И зачем ему понадобилось сразу вслед за этим пойти и умереть на Йостедале?
Больше всего меня озадачило именно это. Фарнелл провел в горах Норвегии почти всю свою жизнь. Еще мальчишкой он ходил туда в походы. К двадцати годам он знал их лучше большинства норвежцев. И все то жаркое лето в Родезии он говорил почти исключительно о них. Норвегия была его Эльдорадо. Всю свою жизнь он посвятил поиску минералов в покрытых ледяной корой каменных цитаделях Скандинавии. И своего партнера он надул ради того, чтобы финансировать геологоразведочные экспедиции в Норвегию. Это выяснилось уже на суде. Я обернулся к сэру Чарльзу.
- Мы говорим о человеке, который выпрыгивает на полном ходу из поезда, а затем становится активным участником сопротивления. Вас не удивляет то, что он выжил после столь нехарактерных для него действий, а потом взял и погиб в привычной ситуации в местах, которые знает как свои пять пальцев?
Сэр Клинтон улыбнулся и поднялся на ноги.
- Он умер, - ответил он. - И говорить тут больше не о чем. Но перед смертью он кое-что обнаружил. Отправляясь на Йостедал, он знал, что его жизни угрожает опасность. Этим объясняются и присланный кусок руды, и записка. Где-то в Англии живет человек, который ожидает этот образец. - Он сложил газетную вырезку и сунул шкатулку с образцом торита обратно в карман пальто. - Нам необходимо выяснить, что именно он обнаружил перед смертью. - Он помолчал. - Сегодня понедельник. Ульвик - наш норвежский представитель - уже в пятницу будет во Фьерланде. Выясните все что можете о том, как умер Фарнелл, почему он был на Йостедале и, прежде всего, где он добыл этот образец торита. Излишне упоминать, что нашему представителю поручено покрыть все расходы, которые вы понесете в Норвегии. А мы не забудем, что в этом деле вы представляете нашу компанию как вольнонаемный работник.
Похоже, он не сомневался в том, что я изменю планы. Это не на шутку меня разозлило.
- Послушайте, сэр Клинтон, - произнес я, - я не нуждаюсь в деньгах, и вы забыли, что завтра я отправляюсь в Средиземное море.
Он обернулся в дверях каюты.
- Какая вам разница, Гансерт, куда плыть - в Средиземное море или Норвегию? - Он схватил меня за локоть. - Нам нужно, чтобы туда добрался человек, которому мы можем доверять, - произнес он. - Человек, знавший Фарнелла, и к тому же специалист по этим металлам. А самое главное - нам нужен человек, который понимает всю срочность и важность этого дела. Фарнелл умер. Я хочу знать, что он обнаружил незадолго до смерти. Я предлагаю вам цель для вашего плавания и необходимое количество иностранной валюты для вас лично. - Он кивнул и снова шагнул к двери. - Подумайте об этом, - произнес он, покидая каюту.
Я колебался. Он уже поднимался по трапу.
- Вы забыли газету, - напомнил я ему.
- Возможно, вам захочется ее почитать, - ответил он.
Я вышел вслед за ним на палубу.
- Удачи! - произнес он, поднимаясь по железной лестнице на причал.
Я стоял, провожая взглядом его высокую сутулую фигуру, пока она не затерялась среди пакгаузов. Вот чертов тип! Еще не хватало, чтобы он ломал все мои планы! К черту его и его предложение - я все равно отправлюсь туда, где светит солнце, где тепло и все цветет. А потом я подумал о Фарнелле и о том, как он обнаружил пласт меди в месторождении, которое все считали выработанным. Ну с какой стати ему взять и вот так просто погибнуть на леднике?
- Чего хотел этот парень? - ворвался в мои размышления голос Дика.
Я вкратце рассказал ему о том, что произошло.
- Итак? - поднял брови Дик, когда я закончил. - На какой курс мы теперь ложимся? Средиземноморье или Норвегия? В его голосе слышалась горечь, как будто он уже смирился с разочарованием. Для него Норвегия была холодной и темной страной. Он мечтал о солнце и новых возможностях.
- Средиземноморье, - неожиданно решился я. - С поисками металлов покончено. - Ветер игриво гудел в снастях. Совсем скоро нам предстояло валяться на палубе, плавать в море и пить вино. - Сходи позаботься о том, чтобы цистерна с водой подошла к нам до того, как начнется отлив. Иначе мы останемся тут лежать в грязи, - поручил ему я и, развернувшись, вернулся в каюту. Остановившись у иллюминатора, я наблюдал за тем, как по реке, пользуясь отливом, спускается баржа. Почему все-таки Фарнелл умер на Йостедале? Этот вопрос не шел у меня из головы. Во время войны он, скорее всего, жил в горах. Он знал ледники как свои пять пальцев. Я покосился на стол. Газета, которую оставил на нем сэр Клинтон, все еще была там. Я читал заголовки, не понимая ни слова. Я думал о записке Фарнелла. Коль я погибну… Зачем ему понадобилось это цитировать?
Мое внимание привлекла заметка, отчеркнутая синим карандашом. Заголовок гласил:
"СПЕЦИАЛИСТ ПО МЕТАЛЛАМ ЕДЕТ НА МОГИЛУ ЗАКЛЮЧЕННОГО
Недавние сообщения о залежах минералов, обнаруженных в центральной Норвегии, снова привлекли внимание к смерти осужденного героя, Джорджа Фарнелла, тело которого месяц назад нашли на леднике Йостедал в Норвегии. Фарнелл был специалистом по норвежским металлам, в которых прежде всего заинтересованы компании "Кастлет Стил" и "Би Эм энд Ай". Сэр Клинтон Манн, председатель правления корпорации "Би Эм энд Ай", вчера заявил: "Вполне возможно, что Фарнелл что-то нашел. Мы намерены это выяснить".
Поручить расследование решено "Большому" Биллу Гансерту, до недавнего времени занимавшему пост начальника производства на заводе сплавов цветных металлов "Би Эм энд Ай", расположенном в Бирмингеме. Завтра он отплывает в Норвегию на борту собственной яхты "Дивайнер", отложив запланированный средиземноморский круиз. Если кто-то располагает информацией, которая способна помочь Гансерту в его расследовании, вы можете сообщить ему об этом на борту его яхты, пришвартованной у причала господ Крауч и Крауч, на улице Херринг-Пикл, Лондон, неподалеку от Тауэрского моста".
Я возмущенно швырнул газету на стол. Какое он имеет право публиковать подобные статьи? Пытается принудить меня к согласию? Я размышлял о том, что смог прочитать о развалинах храмов Греции и Италии, о пирамидах и островах Эгейского моря, о холмах и городах Сицилии. В мире, наверное, почти не осталось мест, где я не побывал. Но я ничего не видел. Я только и делал, что гонялся за какими-то проклятыми металлами, постоянно спеша и перебегая с места на место, маленький винтик в огромной буровой установке. У меня никогда не было возможности остановиться там, где мне захочется, полежать на солнце и оглядеться вокруг. Я не знал ничего, кроме городов и рудников. Я взял газету и перечитал заметку. Затем я поднялся на палубу.
- Дик! - крикнул я. - Почему бы нам не выскользнуть отсюда с этим отливом? Или нас еще что-то удерживает в Лондоне?
- Удерживает? - удивленно откликнулся он. - Мы только что сели на дно. А что?
- Прочитай это, - отозвался я, протягивая ему газету.
Он прочитал и посмотрел на меня.
- Похоже, это означает, Норвегия?
- Нет, - ответил я. - Ничего подобного это не означает. Будь я проклят, если позволю втянуть себя в подобную историю.
- Как насчет Фарнелла? - пробормотал он.
- А что насчет Фарнелла?
- Если я не ошибаюсь, тебе очень хочется узнать, как он умудрился погибнуть на этом леднике, - предположил он.
Я кивнул. Он был прав. Я действительно хотел это знать.
- Интересно, явится к нам кто-нибудь с информацией или нет? - буркнул я.
- "Морнинг-Рекорд" читает четыре миллиона человек, - ответил Дик. - Кто-то из них захочет с тобой встретиться.
Он оказался прав. В течение следующего часа ко мне явились три журналиста, несколько психов, страховой агент и два парня, попросившихся на борт членами команды. В конце концов мне все это надоело. Я хотел зайти к таможенникам. Были у меня и другие неотложные встречи.
- Увидимся за ланчем в "Голове герцога", - сообщил я Дику.
И ушел, предоставив его заботам всех остальных гостей, случись им заявиться на яхту.
***
Войдя в паб, он вручил мне большой конверт.
- Это принес посыльный из "Би Эм энд Ай", - пояснил он. - От сэра Клинтона Манна.
- Тебя еще кто-нибудь донимал? - поинтересовался я, вскрывая конверт.
- Подкатывала парочка репортеров. Больше никого не было. Ах да, со мной мисс Сомерс. - Он обернулся, и я увидел за его спиной девушку. Она была высокой и светловолосой. - Мисс Сомерс, это Билл Гансерт.
Ее рукопожатие оказалось на удивление крепким. У нее были серые глаза, и в ней ощущалась странная напряженность, которую не сглаживала даже оживленная атмосфера бара.
- Что вы будете пить? - спросил я у нее.
- Светлый эль, пожалуйста, - ответила она.
У нее был мягкий глуховатый голос.
- Итак, мисс Сомерс, - обернулся я к ней, сделав заказ, - чем мы можем вам помочь?
- Я хочу, чтобы вы взяли меня с собой в Норвегию.
Теперь напряженность перешла и в ее голос.
- В Норвегию? Но мы не идем в Норвегию. Дик должен был вас предупредить. Мы направляемся в Средиземное море. Вы, наверное, прочитали эту чертову статью в газете.
- Не понимаю, о чем вы, - возразила она. - Никакую газету я не читала. Сегодня утром мне позвонил сэр Клинтон Манн и велел прийти и повидаться с вами. Он сказал, что завтра вы отплываете в Норвегию.
- Видите ли, он ошибается. - Это прозвучало так резко, что она даже отшатнулась. - Зачем вам нужно в Норвегию? - уже мягче поинтересовался я.
- Сэр Клинтон сказал, что вы собираетесь расследовать обстоятельства смерти… Джорджа Фарнелла. - В ее глазах появилось страдальческое выражение. - Я бы тоже хотела туда поехать. Увидеть его могилу и… и узнать, как он умер.
Я подал ей пиво, всматриваясь в ее лицо.
- Вы знали Фарнелла?
Она кивнула:
- Да.
- До или после штурма Молёя?
- До. - Она отпила из бокала. - Я работала на роту Линге.
- Вы что-нибудь о нем после этого слышали?
- Нет, - поколебавшись, ответила она.
Я не стал докапываться до истины.
- Вы знали его как Джорджа Фарнелла или как Бернта Ольсена? - вместо этого спросил я.
- Как обоих, - ответила она. Внезапно она заговорила с таким жаром, как будто ожидание было выше ее сил. - Прошу вас, мистер Гансерт, я должна попасть в Норвегию. Это моя единственная возможность. Я должна узнать, что случилось. И я хочу… увидеть, где он похоронен. Вы ведь мне поможете, правда? Сэр Клинтон сказал, что вы идете в Норвегию. Пожалуйста, возьмите меня. Я не буду вам мешать. Я обещаю. Я привычна к яхтам. Я буду работать на борту, готовить еду - все, что угодно. Только возьмите меня с собой.
Я молчал и размышлял, пытаясь понять, что скрывается за этой мольбой. Что-то ею руководило, но что именно, она так и не сказала. Возможно, Фарнелл был ее любовником? Но этого было недостаточно, чтобы объяснить подобную настойчивость.
- Почему сэр Клинтон позвонил вам сегодня утром? - спросил я.
- Я вам уже сказала - чтобы сообщить мне о необходимости связаться с вами.
- Нет, - покачал головой я. - Я хотел спросить, откуда он знает, что вы в этом заинтересованы?
- А-а… Не так давно он поместил в "Таймс" объявление, на которое я ответила. Я встретилась с ним. Он рассчитывал, что мне что-то известно о деятельности Джорджа после войны.
- А вам что-то известно?
- Нет.
- Вы знали, что он металловед и специалист по Норвегии?
- Да, я это знала.
- Но вы ничего не слышали о том, что он, возможно, недавно сделал какое-то важное открытие в Норвегии?
И снова это едва уловимое колебание.
- Нет.
Воцарилось молчание. Внезапно Дик произнес:
- Билл, а что, если завтра, покинув Темзу, мы возьмем курс на Норвегию?
Я покосился на него. Видимо, он догадался, о чем я подумал, потому что поспешно добавил:
- Я хочу сказать, что этот тип Фарнелл меня заинтриговал.
Меня тоже. Я бросил взгляд на девушку. У нее было несколько удлиненное лицо, прямой нос и решительный подбородок. Это было волевое лицо. Она на мгновение встретилась со мной взглядом и отвела глаза. Я взял конверт и вытряхнул его содержимое на барную стойку. Девушка негромко ахнула. С выпавших на стойку фотографий на меня смотрел Джордж Фарнелл. Я быстро перебрал снимки. На одном он был таким, каким я знал его в Родезии - в рубашке хаки с открытым воротом. Тут были и фото, сделанные в полный рост, на которых Джордж был одет в деловой костюм и выглядел очень неуверенно, и копии фотографий на паспорт. На одном из снимков он был снят за работой и держал в руках рудоискательный щуп. Я вернулся к фотографиям на документы. С них смотрело на удивление напряженное лицо с длинными тонкими чертами, короткими, аккуратно подстриженными усами, редеющими темными волосами, довольно большими ушами и поблескивающими за стеклами очков в роговой оправе глазами. Дата на обороте гласила: "10 января 1936 года". Тут также были фотографии из полицейских протоколов - в фас и профиль, сделанные после вынесения приговора, и снимки отпечатков его пальцев. Сэр Клинтон поработал на славу и ничего не упустил.
К фотографиям прилагалась записка.
"Все это может вам пригодиться. Я позвонил двоим людям, откликнувшимся на мое объявление в Таймс. Оба хотят к вам присоединиться. Девушка могла бы пригодиться, если вам удастся завоевать ее доверие. Сегодня утром со мной связался один норвежец. Он знал Фарнелла в Норвегии во время войны. Я посоветовал ему повидаться с вами сегодня в шесть вечера. Кроме того, я еще раз встретился с Йоргенсеном и сказал ему, что, прежде чем представить его предложение своему совету директоров, мне необходимо получить от него подробную информацию. Он говорил о никеле и уране! На принятие решения он дал мне двадцать четыре часа. В субботу он вылетает в Америку. Прошу вас держать меня в курсе всех событий".
Внизу подпись - Клинтон Манн.
Я передал записку Дику и допил свое пиво. Затем я смахнул фотографии Фарнелла обратно в конверт и сунул его в карман куртки.
- Увидимся позже, - кивнул я Дику. - И не отпускай мисс Сомерс. - Сделав шаг к двери, я остановился и обернулся. - Мисс Сомерс, - обратился я к девушке, - вы, случайно, не присутствовали на суде над Фарнеллом?
- Нет, - ответила она. - Тогда я его еще не знала.
В ее голосе слышалось искреннее удивление.
Я кивнул и вышел. Поймав такси, я направился в редакцию "Морнинг Рекордс", где заставил сотрудников архива откопать в библиотеке записи за август 1939 года. Процесс над Джорджем Фарнеллом освещался тут очень подробно. Прилагались фотографии Фарнелла и его партнера, Винсента Клегга, снимок Фарнелла с отцом и еще одна фотография - Фарнелла с рудоискательным щупом. Точно такой снимок я уже видел в пачке, переданной мне сэром Клинтоном.
Но хотя я внимательно прочитал все до единого параграфы, я не нашел ни единой строчки, хоть как-то проливающей свет на его смерть. Ни с одной стороны не было ни одного странного свидетеля. Все было очень гладко и убедительно. В 1936 году Фарнелл и Клегг открыли контору по оказанию услуг горнорудным предприятиям и успешно работали на протяжении трех лет. Затем Клегг, занимавшийся финансовой стороной предприятия, заметил, что партнер обналичил кое-какие чеки, о которых он не имел ни малейшего представления. Подпись на чеках выглядела очень похоже на настоящую. Речь шла о сумме почти в десять тысяч фунтов. Фарнелл сознался в том, что подделал подпись партнера. В подтверждение этого он заявил, что для работы в Норвегии, не связанной с деятельностью его фирмы, ему предстояли значительные расходы. Он был убежден в том, что в горах центральной Норвегии действительно скрываются ценные минералы. Но партнер отказался его финансировать. Поэтому ему пришлось действовать в одиночку. Его адвокат заявил, что он искренне считает подобное расходование денег разновидностью капиталовложения. Единственными свидетелями, не считая самих Фарнелла и Клегга, были сотрудники их конторы и некто Притчард, которого пригласили в качестве металловеда, попросив изложить свою точку зрения на потенциальные минеральные богатства Норвегии. В своей заключительной речи судья назвал Фарнелла "человеком, одержимым идеей". Фарнелла приговорили к шести годам тюрьмы.
Вот и все. Я закрыл папку и, выйдя на улицу, в ненастную суету Флит-стрит, вскочил в автобус, который шел в западном направлении. Все время, пока мы ехали по Стрэнду, я размышлял, но вовсе не о суде. У меня из головы не шла девушка. "Могла бы пригодиться, если вам удастся завоевать ее доверие". Возможно, сэр Клинтон был прав. Возможно, она действительно что-то знает. Я вышел на Трафальгарской площади. В конторе пароходной компании "Берген" я поговорил с человеком, с которым несколько раз встречался на различных мероприятиях. Он дал мне рекомендации для людей из "Бергена" и норвежского правительства, которые могли мне пригодиться. Выйдя из конторы, я поспешил приобрести полный комплект адмиралтейских карт и лоций норвежского побережья.
День клонился к вечеру, когда я сел в автобус, доставивший меня в Сити, и перешел Темзу по Тауэрскому мосту. Замерев на несколько секунд у парапета, я полюбовался "Дивайнером". Снова был прилив, и палуба яхты почти поравнялась с причалом. С высокими мачтами и синим корпусом, она казалась мне прекрасной. Мне нетрудно было понять чувства тех, кто обычно стоял там, где сейчас находился я, глядя на мое судно. Выше по течению реки сиял закат, и в лучах заходящего солнца сырой и холодный воздух мерцал оранжевыми отблесками. В некоторых окнах высоких офисных зданий все еще горел свет. Раздался бой часов, и я посмотрел на свои наручные часы. Шесть часов. Я заторопился.