13
Антон не сразу подошел к человеку с саквояжем в привокзальном сквере. Вначале Селезень покружил вокруг и, лишь удостоверившись, что все спокойно, опасаться нечего и некого, присел рядом на краешек скамейки.
Прошла минута, другая, но Антон не спрашивал о табаке.
Хозяин саквояжа никуда не спешил и вел себя так, словно на лавку у вокзала присел исключительно ради чтения газеты. И тогда Антон проговорил нужную фразу. А услышав правильный ответ, повел гостя на Дар-гору.
"На уголовника не смахивает, - размышлял на ходу Антон, косясь на хозяина саквояжа. - Хотя - как знать? - может, рядится в овечью шкуру, а сам наипервейший медвежатник… Видно, заметная и немалая фигура, коль встречу с ним так таинственно обставили…"
Николай Степанович Магура тоже присматривался к парню с удивительно открытым лицом и лихо выбивающимся из-под козырька фуражки чубом и думал, каким образом его удалось завербовать абверу, что толкнуло стать пособником врагов.
- Когда встречусь с Хорьком? - спросил Магура, оказавшись в доме на тихой улице.
- С кем? - удивился Антон. И майор понял, что парень впервые слышит кличку немецкого резидента.
- Передай своим, что мне срочно нужен Хорек. Только он.
Магура проговорил это, ничуть не надеясь, что парень выполнит поручение. Что ж, остается запастись терпением и ждать, когда Хорек соизволит вылезти из своей поры и решится на встречу со "связником".
Майор попробовал разговорить парня, расспросить его о месте рождения и занятиях до войны, но Антон стал неумело уходить от ответов.
- Может, с дороги отдохнуть желаете? - спросил Антон и с хитрецой добавил: - Устали небось, пока до Сталинграда добирались. Путь-то неблизкий.
- Можно и отдохнуть, - согласился Николай Степанович.
- Так ложитесь. Я мешать не буду.
"Надо уснуть", - приказал себе Магура.
Он прилег на топчан, отвернулся к дощатой стене, где висел коврик, и, еще раз повторив про себя "спать!", закрыл глаза…
Проснулся он от слепящего, бьющего ему прямо в глаза луча.
Николай Степанович прикрыл глаза ладонью и попросил:
- Уберите свет!
Луч электрического фонарика дрогнул и начал ощупывать Магуру, словно обыскивал его.
- Шутки неуместны! - рассерженно сказал майор и опустил с топчана на пол ноги.
- Говорили, что Хорек вам нужен. Так я от него буду. Вроде адъютанта или доверенного.
Фонарик лег на угол письменного стола, и луч уперся в потолок.
- Что известно про экипаж "юнкерса"? - спросил Магура. - У вас было достаточно времени, чтобы подготовить ответ.
- Э-э, - протянул Непейвода. - Так не пойдет! Не вы нас допрашивать будете, а мы! Рассказывайте, как на духу, откуда прибыли и от кого.
Магура застегнул ворот рубашки, поискал на ощупь на полу ботинки.
- Если вам что-нибудь говорит название "Валли" и фамилия Гросскурт, то поймете, откуда я и от кого прибыл.
- Этого мало. Требуются подробности.
- Беседовать согласен лишь с Хорьком и с глазу на глаз.
- Хватит увиливать, гражданин хороший! Отчего оружие заимели советского образца? Или получше не смогли получить? - Непейвода подкинул на ладони револьвер, который минуту назад лежал у Магуры в кармане пиджака. - Хорошая штучка, но "парабеллум" лучше: точнее навзлет бьет, и шума от него меньше. - Непейвода оттянул затвор и прицелился в майора: - Желаете глаза завязать, чтоб коленки не дрожали? Или спиной к стене станете? В затылок и мне сподручнее будет стрелять, и вам спокойнее на тот свет уходить.
- Мое начальство лишается большого удовольствия, не присутствуя сейчас на вашем допросе, - сказали из-за спины Непейводы. - В НКВД недооценили службу Канариса, когда решили выйти на Хорька и подослали к нему вас. Неужели рассчитывали, что абвер оставит в беде своего резидента?
- С кем имею честь беседовать? - спросил майор человека за спиной Непейводы.
- Могу представиться: Вилли Опперман, личный уполномоченный полковника Гросскурта. Удивлены? И напрасно. Я ничем не рискую: вместе с вами в могилу уйдут и эти сведения.
- Вы утверждаете, что присланы полковником Гросскуртом?
- Да, чтобы предотвратить затеянную НКВД провокацию, спасти нашего резидента и всю его группу, а вас вывести на чистую воду.
- И вам поверили? - усмехнулся Магура. - Поверили одному вашему голословному утверждению?
Опперман решительно отстранил Непейводу и шагнул к топчану:
- Что вы этим хотите сказать?
- Ведь кто-то из нас лжет. Два связника - слишком много. Насколько я понял, нас столкнули, чтобы выявить провокатора, или, точнее, чтобы он сам себя выдал при беседе.
Единственно верным сейчас решением было захватить инициативу.
Нельзя защищаться, надо переходить в наступление. И, не давая Опперману вставить слово, Николай Степанович продолжал:
- Чем, кроме голословного утверждения, вы можете доказать свою принадлежность к абверу? Удостоверения сотрудника службы Канариса при вас, конечно, нет, хотя русской контрразведке ничего не стоило снабдить своего человека такой "липой". Скажете, что знаете пароль? Но он был передан в эфир, а русские расшифровали передачу. Начнете утверждать, что дошли до Хорька, и это снимает с вас всяческие подозрения? Но кто вас привел к резиденту?
- Меня не надо было приводить! - перебил Опперман. - Я знаю адрес явки.
- Не считайте, что абвер населен олухами, - покачал головой Магура. - Полковник Гросскурт не стал бы рисковать своим ценнейшим агентом в Сталинграде. Связник мог провалиться при переходе линии фронта и на допросе выдать местонахождение Хорька, поэтому ему лучше не знать адрес резидента.
За стеной раздался приглушенный кашель, и Непейвода, как по сигналу, ринулся в соседнюю комнату. Пропадал он там считанные минуты и, когда вновь появился перед стоящими друг против, друга Магурой и Опперманом, грубо сказал:
- Мы не верим вам обоим, граждане! И сейчас запросим штаб "Валли". Не пройдет и пяти минут, как будет абсолютно ясно, кто из вас двоих врет и подкапывается под нас!
- Опять неуместные шуточки! - заметил Николай Степанович. - Запросить "Валли" вы не можете при всем своем желании.
- Это почему же? - удивился Непейвода.
- А потому, что у Хорька лишь односторонняя связь с Густавом, как была до войны односторонняя связь с господином Эрнстом Кестрингом. Кстати, герр Кестринг просил передать Хорьку, что последняя их встреча в Сталинграде не состоялась из-за непредвиденных, не зависящих от самого Кестринга обстоятельств.
В соседней комнате снова послышался кашель. И Магура понял, что это вновь вызывают Непейводу для передачи ему очередного указания. Но кто находится за стеной? Кто направляет Непейводу? Уж не сам ли Хорек, не желающий лично появляться перед связниками и ждущий, когда один из них - подставной - чем-либо выдаст себя? Надо убедить Хорька, что Опперман, явившийся так же с паролем, подослан и поэтому верить ему нельзя, иначе будет раскрыта и прекратит свое существование вся группа, вся агентурная сеть, и Хорек в первую очередь.
Непейвода вернулся быстро, продолжая сжимать в руке револьвер.
- Вы хотите сказать… - несмело начал Опперман.
Он был ошарашен всем услышанным. Обвинения, притом необоснованные, так и сыпались на него, и Вилли не мог опровергнуть ни одного. Когда же русский контрразведчик вспомнил какого-то неизвестного Кестринга, Опперман понял, что еще немного и он окончательно будет загнан в тупик.
- Отчего не пришли к вокзалу? - Вопрос Непейводы относился к Опперману.
- Я знал, что советская контрразведка назначила Хорьку встречу, - процедил Опперман. - Поэтому был вынужден прийти к вам. Я должен был помешать встрече Хорька с ложным связником.
- Между прочим своих агентов в "Валли" готовят куда основательнее, нежели в советской разведке, - добавил Николай Степанович. - Настоящий связник, в отличие от подставного, имел бы строгое указание ни в коем случае - даже если ему грозил провал - не идти на квартиру резидента. Вы же, рассчитывая на нашу доверчивость и наивность, собрались войти в доверие к Хорьку и затем накрыть всю агентурную сеть. Должен польстить: вам многое удалось, теперь вы знаете не только Хорька, но и его людей. Й стоит вам выбраться из этого дома, как все мы, несомненно, будем схвачены.
- Ну нет! - выдохнул Непейвода и, прежде чем Вилли успел оглянуться или отпрянуть, обрушил на его голову рукоятку револьвера. Опперман с грохотом свалился на пол, растянувшись у ног Магуры и Непейводы.
- А говорили, что от русского оружия шума много, - заметил Николай Степанович.
- Так я ж курок не спустил! А рука так и чесалась пристрелить гада, - Непейвода брезгливо сплюнул. - И ведь вначале поверил! В душу, вражина, влез. Все так складно расписал, будто он от полковника прибыл, а вы, извиняюсь, подкоп под нас замыслили. Хотел без разговора с вами кончить, но Хорек умней оказался. Как только я к нему примчался - приказал проверить по всей строгости. И еще очную ставку вам устроить, вроде как стравить.
Магура шагнул к двери в соседнюю комнату, но Непейвода загородил путь:
- Туда нельзя!
- Мне нужен Хорек.
- Обождать придется. Время не пришло вам встретиться.
- Снова не верите?
- Отложить приказано свиданьице до лучших времен, - ушел от ответа Непейвода. - Все, что надо, я передавать буду. Слово в слово. Так что через меня с Хорьком балакать можете. Это когда его рядом не будет. А сейчас прямо говорите, потому как он здесь и слышит вас.
Николай Степанович посмотрел на незатворенную дверь:
- Мы избежали провала. Пока избежали. Но русская контрразведка подбирается к группе. Поэтому необходимо сменить адрес явки, иначе ставится под удар Хорек.
- Там Хорька отродясь не было и нет. Ко мне вражина приходил, а уж я за Хорьком сбегал, - торопливо объяснил Непейвода. - Так что НКВД только мою квартиру знает. Но я туда больше ни ногой. А где проживает Хорек - про это ни ваш абвер, ни тем более советские не ведают. Какое указание привезли?
- Приказано активизироваться. Недолог час, когда войска "третьего рейха" вступят в этот город, точнее в его развалины.
- Это как? - не понял Непейвода.
- Асы люфтваффе сотрут с лица земли Сталинград! - Магура произнес это напыщенно, словно повторял чужие слова. - Еще в июне прошлого года фюрер сказал, что война с Советским Союзом - это вход в темную, незнакомую комнату, где неизвестно, что за дверью. Наша задача узнать, что скрывается за этой дверью, а затем уничтожить и дверь и все, что находится за ней! - Магура переступил Оппермана и придвинулся к Непейводе: - Верните оружие. Без него, признаюсь, чувствую себя словно раздетым.
Непейвода с готовностью протянул револьвер.
- Не ждите утра, чтоб избавиться от опасной улики, - посоветовал майор.
Непейвода послушно схватил Оппермана за ноги и поволок к выходу. А вернувшись, доложил:
- У забора свалил. Пусть пока там полежит, авось никто на такое добро не позарится! Попозже сволоку в овраг.
- Документы не забудьте забрать, - напомнил Магура.
- Уже, - Непейвода положил на край стола бумажник с револьвером. - Ободрал словно липку!
- Мне оставаться здесь?
Непейвода кивнул и принялся изучать содержимое бумажника Оппермана. Достал пачку денег и, причмокнув, спрятал в карман. Перелистал и отбросил документы. Револьвер оценивающе подкинул на ладони и засунул себе за пояс.
- Отсыпайтесь. А за то, что разбудить пришлось, извинения просим. Напоследок чуток отвернитесь.
Непейвода погасил фонарик. Магуру обступил мрак, и в этом мраке почти неслышно из соседней комнаты вышел Хорек.
14
Дежурный по областному управлению НКВД услышал в телефонной трубке приглушенный голос:
- Передайте лично товарищу Зотову: завтра в восемнадцать в зоопарке собирается группа Хорька. Сам Хорек остается в норе. Все.
- Принял! - Сказал дежурный, и в трубке раздались прерывистые гудки…
Посетители зоопарка протягивали слонихе ветки с листочками, и Нелли тянулась хоботом к угощению, которое было вкуснее приевшегося за зиму сена.
Шла весна, и соскучившись в тесном слоновнике по солнцу, Нелли грелась под еще нежаркими лучами, обсыпала себя песком и не подозревала, что жить ей осталось совсем немного, что наступит 23 августа - страшный для сталинградцев день, на город совершат налет сотни вражеских самолетов, и целый ряд фугасных бомб упадет на городской зоопарк. Напуганная грохотом и пожарищем, Нелли затрубит, а затем вырвется на свободу, побежит среди развалин и стелющегося над ними едкого дыма в сторону Комсомольского сквера, где ее настигнет очередная фугасная бомба… Случится все это спустя четыре месяца. А пока Нелли доверчиво брала из рук людей ветки и нежилась под солнцем.
Неподалеку от слоновника, под старым тополем, в стороне от людской толчеи Магура развернул газету. Не прошло и несколько минут, как к нему подошли шесть человек. В зоопарк их привел Непейвода. Удостоверившись, что вокруг спокойно, он втоптал в землю окурок и подвел агентов к Магуре.
- Стало быть, это и есть тот гражданин, что с указанием прибыл. Оттуда прибыл, - при слове "оттуда" Непейвода закатил к поднебесью глаза.
Магура оглядел столпившихся вокруг него агентов абвера, которые молча и сосредоточенно дымили самокрутками, и подумал, что отпускать их надо по одному. Иначе товарищам из управления, затерявшимся среди посетителей зоопарка, будет сложно проследить за каждым.
- Хватит прохлаждаться, настало время переходить к активной борьбе, - понизив голос, заговорил Николай Степанович, продолжая держать газету раскрытой. - Инструкции будете получать по старым каналам. Я собрал вас лишь затем, чтобы удостовериться в наличии боеспособной группы.
- Еще людишки имеются, - поспешил доложить Непейвода. - Только один приболел, а другой на переправе в Бобылях вкалывает. Вроде мобилизован.
- Не много, - покачал головой Магура. - Насколько мне известно, вас было заслано гораздо больше. К тому же каждому вменялось действовать не в одиночку, привлекать к работе других.
- Не все до города добрались, - виновато заметил Непейвода. - Кое-кто по пути затерялся. А один, уже в городе, струсил и решил на попятную пойти. Зато все, кто здесь, верные люди. Как на себя положиться можно. За каждым определенный район и объект закреплены. Так что весь город у нас под наблюдением.
Антон топтался у входа в зоопарк.
Он проводил взглядом Непейводу (тот прошел мимо и словно не заметил Антона), затем начал украдкой следить за постовым милиционером, прохаживающимся возле окошечка кассы, и, не зная, как убить время, прятал в кулак зевоту.
Мимо шли люди, большинство с детьми. Дети торопили родителей, тянули их к воротам, за которыми раздавался звериный рык. И Антону тоже захотелось зайти - прежде-то животных не приходилось видеть, но, вспомнив строгий приказ Непейводы смотреть в оба, он остался у забора, где висел транспарант с нарисованным на нем громадным, распахнувшим пасть бегемотом.
Антон смотрел на проходящих мимо людей, пожевывал мундштук папиросы и вновь - в который раз! - поругивал себя за то, что поддался на уговоры бывшего тюремного соседа и остался в Сталинграде. Изволь теперь выполнять приказы-поручения, быть пешкой в чьей-то игре!
В толпе у кассы мелькнула черная шляпка с короткой вуалью.
"Хозяйка? Неужели и Гликерии Викентьевне на зверей вздумалось посмотреть?"
Антон привстал на цыпочки, чтобы получше рассмотреть, но спины людей закрыли от него кассу и очередь возле нее. И Антон решил, что ему просто-напросто показалось. Мало ли кто еще носит черные шляпки?
Было уже около семи вечера, когда Антон вновь увидел Непейводу. Бывший сосед по камере вышел из зоопарка и двинулся к остановке трамвая. Следом показался гость, которого Антон встречал воскресным днем в сквере у вокзала. И Селезень понял, что ему можно возвращаться домой, что дело, которое проворачивал Непейвода среди клеток со зверями, закончилось благополучно.
15
Очередная сводка Совинформбюро была неутешительной: враг стоял на подступах к Севастополю, продолжал наступление в районе Нижнего Дона, совершил налет на Астрахань, Красная Армия вела ожесточенные бои на всех фронтах…
"Спешат выйти к кубанскому хлебу и кавказской нефти, - подумал Магура, вслушиваясь в сообщение Левитана. - Не сегодня-завтра нужно ожидать массированный налет на Сталинград. Одиночные самолеты противника выполняли лишь разведывательные функции, проверялась подготовка нашей ПВО к отражению удара…"
Подходила к концу неделя, как Магура находился в логове врага. Время неумолимо приближало развязку, и майор все чаше перебирал возможные варианты начавшейся операции.
Без наводки на оборонные объекты города немцы не бросят на Сталинград эскадрильи бомбардировщиков. Люфтваффе и ее шеф должны иметь полную гарантию, что бомбы будут сброшены туда, куда им положено упасть, и надеются на сигнальщиков. Пятеро из них уже известны и будут взяты при первом же налете. Невыявленными остаются те, о ком Непейвода мимоходом упомянул в зоопарке. Их, правда, единицы, но каждый может нанести городу непоправимый урон. Значит, с помощью Непейводы необходимо познакомиться и с ними, притом как можно скорее, и тогда все пути приведут к резиденту. Но можно ли надеяться, что Непейвода выдаст Хорька после своего ареста? Или же начнет юлить, отрицать свое знакомство и сотрудничество с Хорьком, чем затянет полный разгром вражеской агентуры? Все это станет известно после ареста группы ракетчиков, а до ареста остаются считанные дни…
До завершения операции оставались не дни, а часы. Первому об этом стало известно Хорьку и отделу радиоперехватов и дешифровки областного управления НКВД.
От Хорька известие перешло к Непейводе, и уже тот поспешил прийти с ним к Николаю Степановичу.
- Сегодня увидите всех наших в деле. А то, чувствую, сомнение вас одолевает, дескать, не шибко надежный народ подобрался.
- Когда точнее? - спросил Магура.
- Сразу после полуночи. Приказано, чтоб были готовы к этому времени. Немцы страсть как точность уважают. Раз передали, что после полуночи на город налетят - значит, минута в минуту над Сталинградом будут. - Непейвода сел на топчан и вытянул ноги, загородив ими чуть ли не всю комнату. - Никакая светомаскировка не поможет. Высветим город - будет как на ладони.
- Не город высвечивать надо, а заводы и военные объекты, - напомнил Магура.
- Это понятно, - кивнул Непейвода. - Первым делом ГРЭС, за ней тракторный, вокзал и "Баррикады". Еще суда на Волге да оборонительные сооружения в Бекетовке.
- И Хорек сигналить будет? - словно между прочим поинтересовался майор.
- Не, - мотнул головой Непейвода. - Не его рук дело ракетами стрелять. Мы вроде оркестра, а он, значит, за дирижера. Сам так назвался. Следить за работой будет издали, в холодке и тенечке, чтоб посторонние напрасно глаза на него не пялили: не уважает он мельтешить.
- Я лишь видел ваших людей, но почти ничего о них не знаю.