Эта молния была не проста, как все её соплеменницы-сёстры, навещавшие Землю от начала её сотворения. Нет, эта молния была особенная. Когда своим белым венцом эта огненная красавица коснулась поверхности одного озера, прятавшегося в самом сердце древнего леса, произошло чудо. Белая сила молнии породила пульсирующую искру, излучавшую все краски радуги. Искра прожила в том озере один день и одну ночь. Днём она дала жизнь светлым эльфам, окрасив их тела белой, жёлтой, оранжевой и голубой красками. Ночью же искра породила тёмных эльфов, которым достались синий, зеленый, фиолетовый и красный цвета. Когда жизнь была поделена меж чудесными созданиями, волшебная искра угасла навеки.
Эльфы, наделённые разным цветом и рождённые в иное время суток, отличались нравом и дружелюбием. Светлые эльфы спали ночью, а днём бодрствовали, уважали других озёрных жителей наравне с собой, почитали Солнце и воспевали ему красивейшие песни с поверхности озера, которое они не покидали. Тёмные же эльфы, отличались буйным и страстным нравом, проспав весь день, эти шумливые создания ночью резвились в водах озера, беспокоя сонную рыбу, озорничали и игрались друг с другом, словно малые дети. Лишь Луна могла приковывать их горящий взор к себе и утихомирить ненадолго.
Тёмные и светлые эльфы уважали друг друга и почитали себя за братьев и сестёр. Но не роднились. Считалось, что не стоит смешивать ночь с днём, всё должно быть, как есть, а иначе порядок будет нарушен, а там и не ровен час быть беде.
Так случилось, что один тёмный эльф заигрался до ранней зари и отстал от своих товарищей. Был он чуть любопытнее своих братьев, тёмных эльфов. Захотелось ему посмотреть на восходящее Солнце и познать рассвет дня. Хоть и слипались от усталости его глаза, но он дождался первых робких утренних лучей, коснувшихся озёрной поверхности. А вслед за тем увидел, как навстречу дневному свету из воды вынырнула прекрасная светлая эльфийка и, замерев в воздухе на миг, впустила в своё тело солнечный свет. Её белое тело до погружения в воду преобразилось и стало прозрачным сосудом, в котором сверкал кусочек молнии. Тёмный эльф тут же забыл про свой сон, он был поражён и очарован видением, и он подплыл к незнакомке, мирно плескавшейся в нараставших лучах дневного светила. Она его заметила и испугалась, так как была робка от природы, да и не ожидала увидеть тёмного эльфа в столь ранний час.
"Не бойся меня, – сказал тогда тёмный эльф. – Я хочу лишь узнать твоё имя и понять, что за чудо произошло с тобой, когда ты вынырнула из вод озера".
"Меня зовут Она, – тихо ответила эльфийка. – И то не чудо было, так мы, светлые эльфы приветствуем день и Солнце, которое живёт в нас".
"Но тот нестерпимо яркий огонь, что сделал твоё тело прозрачным, кто он?" – Не унимался любопытный эльф.
"Это свет искры, давшей нам жизнь", – отвечала Она.
"А в нас нет такого огня". – Погрустнел эльф.
"Не может быть! Мы созданы от одной искры, значит, и в тебе она должна быть. Попробуй, подставь тело свету и увидишь".
Что есть сил, выпрыгнул из воды тёмный эльф, но не озарилось его тело тем огнём, что был в теле Оны. Чтобы скрыть слёзы горечи, уплыл он на дно озера, где и забылся тёмным тревожным сном.
На закате он проснулся и решил опередить своих братьев и сестёр, тёмных эльфов, захотел первым встретить ночь и Луну. А ещё нечто будоражило его и беспокоило. Он вынырнул, и глазами стал искать на поверхности воды светлую эльфийку Ону. Но гладь озера была спокойна и пуста, тогда невыразимое отчаяние овладело эльфом и, издав пронзительный крик, он выпрыгнул из воды, плюхнувшись обратно. Но на кратчайший миг его тело в лунном свете стало прозрачным сосудом, в котором пульсировала маленькая молния, и не было мига слаще.
"Теперь ты убедился, что и в тебе есть такой огонь". – Послышался голос Оны позади, оказывается, она задержалась на поверхности озера.
"Но раньше не было такого! Что же изменилось?" – в смятении и радости воскликнул эльф.
"Изменился ты сам. Раньше ты не хотел замечать в себе этот огонь, но после того, как увидел его в другом эльфе, задумался и захотел увидеть".
"И теперь этот свет всегда будет во мне? Я всегда смогу его увидеть?".
"Да, но только в лунном свете, как и я в солнечном, – отвечала Она. – Как твоё имя? Я хотела бы его узнать прежде, чем уйду отдыхать в свою обитель".
"Меня зовут Он. Я благодарен тебе за то, что ты открыла мне этот огонь. И ещё, я хочу видеть тебя утром и вечером. Сердце моё тоскует в предчувствии нашей разлуки", – произнёс тёмный эльф.
"Так и быть, с первым лучом Солнца жди меня здесь. Вместе мы поприветствуем дневного владыку", – сказала Она и удалилась.
С тех пор минуло бессчётное количество дней, ночей и лет. Каждое утро Он ждёт Ону, и вместе они приветствуют восход Солнца, на заходе же светлая эльфийка дожидается тёмного эльфа, чтобы встретить Луну. Несколько мгновений утром и несколько мгновений вечером и так всегда. И хоть тоска овладевает их сердцами, но осознание скорой встречи озаряет их светом, тем самым светом, что подарила им искра.
– Какая красивая сказка, Арти. У тебя все истории красивые и волшебные. – Мария смотрела на рассказчика, а в глазах её трепыхался огонь костра.
– Да, дядя Артур, история и впрямь хоть куда. Ты покажешь мне ту книгу, в которой прочитал эту сказку? – Галахад-Пётр-Питер Пен мечтательно смотрел на Луну, уже господствовавшую на небе в окружении россыпи звёзд.
– Хади, но какой толк тебе от этой книги, если ты и двух букв связать не сможешь? – спросил Артур мальчика.
– А вот и не правда! Пети ещё как сможет! Он много чего сможет связать. – Неожиданно заступилась за брата маленькая Анна.
– Вот как! Вижу, что произошло много чего интересного, с момента нашей последней встречи, юная леди. – Артур внимательно смотрел на девочку.
– Это Лиза. Она нас учит читать, и я скоро смогу все твои книги прочитать. – Гордо задрав носик-кнопку пролепетала Аннушка. – Все-все!
– Неужели? Хорошая новость. У меня больше не будет безграмотных племянников. – Артур похлопал легонько по плечу Петра.
– Дядя Артур! – Возмутился мальчик.
– Ладно, ладно тебе. Я горжусь тобой в любом случае, но умение читать никогда не будет лишним, дружок. Может даже спасёт тебе жизнь, – примирительно сказал гость. – Ну, по крайней мере, досуг точно скрасит.
– Ты обещаешь показать мне ту книгу? – повторил свою просьбу Пётр.
– А ты очень желаешь узнать, что в ней? – Казалось, что Артур не горел желанием исполнить желание мальчика.
– Да, очень, – Пётр утвердительно кивнул.
– Ну что ж, – Последние колебания сошли с лица мужчины. – Тогда я тебе её подарю. Она у меня с собой по чудесной случайности. С вашего позволения я вернусь в дом, она в моей сумке.
Артур вернулся через несколько минут и, подойдя к Петру, помедлив мгновение, передал ему очень старую и потрепанную книгу. Обложка была в плачевном состоянии, название стёрлось временем, но мне удалось уловить взглядом несколько иллюстраций, когда мальчик раскрыл книгу и с интересом пролистал её сердцевину. На удивительно хорошо сохранившихся ярких картинках в книжке были изображены сказочные рыцари, драконы и кажется принцессы с волшебниками.
– Эта книжка была подарена тебе, когда ты был ещё причастен к первой своей семье, – глухим голосом произнёс Артур. – За день до смерти твоих первых родителей. Их подарила одна девушка, особая, как и ты сам. Она выменяла эту книгу на городской ярмарке Авалона и подарила тебе. Помню, как смеялся твой отец, он был ещё тот скептик. Но твоя мать с благодарностью приняла этот подарок, она хотела, чтобы ты вырос добрым и богатым на воображение человеком с большим сердцем.
– Почему ты мне её раньше не показывал? Почему не отдал её, когда я жил с моими вторыми родителями, дядя Артур? – Глаза мальчика блестели, он крепко прижал к груди книгу, словно хотел через неё обнять своих давно усопших родителей.
– Я хотел и тысячи раз, но не мог. – Голос Артура дрожал. Он смотрел прямо в глаза Петру, в мерцании костра взгляды обоих казались суровыми и переполненными болью. – Не решался. Я даже обрадовался, когда тебе не далась азбука. Ты уж прости, но это единственная крупица, которая напоминает мне о них. Я боялся этого дня, я сотни, тысячи раз вчитывался между строк этой книги, я знаю каждую буковку в ней, каждый завиток, каждую картинку. Порой я даже разговаривал с ней, и мне казалось, что они мне отвечают. Все трое. Прости меня, Хади, не держи зла на меня. Не с дурного умысла я утаил книгу, а, наверное, ждал случая, чтобы вручить её тебе и сегодня как раз настал такой момент. – Артур смотрел на Петра, а тот на него и вокруг было тихо и пусто в тот миг.
– Я не держу на тебя обиду, дядя Артур, – вымолвил мальчик, но голос его звучал, как глас взрослого мужа. – Как я могу? Хоть я и не помню их лиц, но ты их знал и через тебя они говорят со мной и смотрят на меня. И я даже рад, что ты не показывал эту книгу мне раньше.
– Почему же, Хади? – Искренне удивился Артур.
– Потому что, раньше бы я просто не понял тот смысл, что заложен в ней, не оценил всю ценность и злился бы оттого, что не могу прочесть ни слова, а значит и понять, – спокойно ответил Пётр. – Вот почему. А теперь я смогу её прочесть, потому что Лиза меня научит. Спасибо, дядя Артур, что сохранил эту книгу. Это самый ценный подарок для меня от них.
Позже, сидя у костра, когда все уже стали покидать засыпающий огонь, дабы самим предаться снам, я спросила у Артура, почему он не пытался научить мальчика основам чтения, на что он ответил:
– Я постоянно в отлучках. Камелоту требуется непрестанно моё внимание, не всё гладко на юге земель Уолверта. К тому же учитель из меня никудышный, я больше занимался военным воспитанием мальчика, что куда нужнее ему. Так мне казалось тогда. Я рад, что у него появился учитель в твоём лице, в жизни каждого человека должно быть несколько учителей, каждый из которых обучит необходимому в том, что действительно важно для души и сердца.
– Ты сказал, что книга тебя связывает с тремя людьми. Двое из них родители – Петра, но кто же третий? – Отважилась я вернуться к болезненной для него теме.
– Это Элен, та девушка, что подарила мальчику книгу. – Голос Артура стал глухим и отчужденным.
– Кто она, Артур? – Осторожно поинтересовалась я.
– В другой раз. – Сухо отрезал он.
К нам подошёл Петр и, нетерпеливо дёрнув Артура за рукав куртки, капризно произнёс:
– Ты теперь с ней всё время проведёшь? Тебя так долго не было, столько всего ещё надо рассказать.
– Хади, я предупредил хозяев этого дома, что погощу несколько дней под крышей их гостеприимного дома. Поэтому времени у нас с тобой будет предостаточно, – спокойно ответил гость.
– Удели племяннику время до сна, он же не уснет. – Я встала с табурета, огонь в костре уже затихал и принимался чадить сизым дымом.
– У него будет достаточно времени, как я только что сказал, – сказал Артур мне и обратился к мальчику, – и я о тебе не забыл, Хади, если такое пришло тебе на ум. Но сейчас я хочу уделить немного времени твоей новой знакомой. К тому же мне необходимо узнать, где будет ночевать Лиза.
– Где, где… как обычно уйдёт к себе домой, – пробурчал раздосадованный мальчик.
– То есть, как уйдёт? Одна в темень? Здесь же в округе ни одного дома нет или я о чём-то не знаю? – Насторожился мужчина. – Ты живёшь в одном из домов по соседству?
– Она не живёт здесь, дядя Артур. Она живёт где-то далеко, – ответил за меня Пётр.
– Лиза, а ты загадочная особа. Живёшь там, где никто не знает, спасаешь людей и книги, и водишь знакомство с улиткой. Кто ты, Лиза? – Артур смотрел на меня заинтересовано, а в его глазах плясали искорки.
– Так. Улитка не считается. Мало ли кто с кем дружит. Это не запрещено. – Меня смутил до жара его взгляд.
– Согласен, мой друг, к примеру, дружит с лисой, а точнее с лисом. – Артур дружелюбно взял меня под руку. – Я хотел бы вызваться проводником до твоего дома. Всё-таки это нехорошо, что девушка одна ночью. Да и время сейчас неспокойное.
– Не беспокойся, время никогда не может быть спокойным. На то оно и время. – Я высвободила руку. – Лучше побеседуй с мальчиком. Он так долго тебя ждал.
– Да, дядя Артур, пойдём к нам в комнату, Аннушка хочет тебя поцеловать перед сном. – Пётр снова вцепился в рукав гостя.
– Как мило, хорошо, что некоторые традиции невозможно уничтожить никаким апокалипсисом. – Я пожала ладонь, обтянутую кожаной митенкой. – Была рада снова тебя увидеть и услышать историю. Мне пора.
– Ты, как Золушка, которая исчезает, когда часы бьют в полночь. – Артур, нехотя отпустил мои пальцы. – Когда придёшь?
– Она придёт, дядя Артур, она всегда приходит. Опаздывает, но приходит. – Пётр стоял рядом.
– Скоро, – ответила я. – Но прежде, чем я уйду…
– Нет! – только и успел выкрикнуть мальчик.
Я ловко его ухватила и смачно поцеловала в щёку. Парнишка тут же стал растирать её, а его "дядя" рассмеялся от души.
– Привыкай, Хади, в будущем у тебя будет много таких поцелуев. – Артур смотрел на меня, а мне снова было не по себе.
– Ну, уж нет. Не по мне все эти сопли и мокрота. – Хотя Пётр ворчал, я знала, что он крайне доволен, мой маленький притворщик.
– С остальными попрощаешься? – Артур не сводил с меня взгляда.
– Да, – ответила я, в смятении выводя глаза из-под его взгляда, – не могу уйти просто так. И Аннушка ждёт меня перед сном.
Я зашла в комнату детей и по очереди пожелала каждому из них красочных и незабываемых снов, одаривая при этом сонно зевавших ребятишек поцелуями в щёчки. Павел уже не упирался и не ворчал в ответ на проявление моей доброжелательности и "женских штучек". Он терпеливо переносил мои объятия и чмокания в щёки, в тайне же я надеялась, что он не терпит меня, а принимает все мои действия с теплом и дружелюбием. Девочки с охотой обнимали меня и первыми тянулись к моему лицу, чтобы оставить на нём свои поцелуйчики, иначе и назвать их нельзя. Аннушка обычно каждый раз до последнего сидит у меня на коленях, прижавшись и закрыв глаза, пока я читаю очередную сказку из книжки, приносимую детям мною для прочтения перед сном.
И в этот вечер они не отпустили меня, пока я не перечитала с интонацией им сказку о принцессе и волшебном веретене. Аннушка пригрелась, обняв меня и начала засыпать прямо у меня на коленях, но на просьбу перекочевать в кроватку, она заупрямилась и прижалась ко мне ещё сильнее.
– Что не так сегодня, одуванчик? – Я ласково погладила её по взъерошенной копне золотистых волос. – Ты же спишь уже, в кроватке будет удобнее и мягче.
– Нет, я хочу, чтобы ты осталась, – промямлила сонным голоском девочка.
– Она боится тебя потерять, – сказал Пётр.
– Но я же никуда не денусь, я приду, как обычно. Ты же прекрасно это знаешь, милая, – мягко заверила я малышку.
– Ты могла бы жить с нами, Лиза, – тихо ответила Аннушка и зевнула. – И мы бы виделись каждый день, а не пару дней в неделю. Это так мало.
– Милая, но у меня тоже есть семья, которая будет скучать и переживать за меня. Моя сестра и мама с папой, – озадачено произнесла я.
– Я знаю. – Невозмутимо последовал ответ. – Но почему ты не можешь жить с нами, а навещать их два раза в неделю, как нас?
– Ах ты, хитрюга. – Я улыбнулась. – Скажи, разве ты бы хотела, чтобы твой брат жил где-то в другом месте, а приходил к тебе в гости только пару дней в неделю?
– Нет. Я бы очень-очень скучала по Пети, он мой брат, он всё, что у меня есть. – Она смотрела на меня, глазки её были грустны.
– Вот видишь, и моя сестра тоже будет очень-очень скучать без меня. Ты же не хочешь, чтобы так было, милая?
– У неё есть мама и папа. А у меня кроме Пети, никого. – Упрямо отрезала Аннушка.
– Неправда, Аннушка. А как же Агата и Павел? А Мария и Константин? А дядя Артур? У тебя большая семья и все тебя любят, глупышка.
– Все, кроме тебя. Ты не хочешь жить с нами. – В голоске вдруг проснулась обида.
– Я люблю тебя, Аннушка. Мне жаль, что я не могу быть с тобой чаще, чем тебе этого хочется, но ты не одинока, у тебя такая дружная и большая семья. Не капризничай, иди в кроватку.
Девочка, нехотя, слезла с моих колен, и надув губки, залезла в кроватку. На лице Петра было выражение – "Это же женщины, что с них взять!".
– Ты будешь меня ждать, Аннушка? – Я прикоснулась к золотистым завиткам её волос.
– Не знаю. – Капризный голосок девочки вылетел из-под одеяла.
– Совсем не знаешь или всё-таки у меня есть надежда?
– Не знаю, – пробурчала упрямица.
– Жаль. – Я отвернулась и направилась к выходу.
– Лиза! – Аннушка вылетела пулей из кровати и, подлетев ко мне, вцепилась мёртвой хваткой в меня. – Я буду ждать тебя, и скучать очень-очень, больше всех! И ещё, я люблю тебя.
– Я рада это знать, малышка. – Мы обнялись, после чего девочка послушно отправилась в кроватку.
– Ох уж эти мне телячьи нежности. Женщины! – Пробурчал Пётр, ворочаясь в своей кровати.
На кухне меня ждала взрослая часть семейства и Артур. Мария пододвинула мне чашку с травяным чаем, это был неотложный ритуал перед нашим расставанием.
– Аннушка сегодня сама не своя. Еле её уговорила лечь спать, не хотела меня отпускать. – Я согревала о горячие стенки чашки отчего-то вдруг замёрзшие пальцы рук.
– Не мудрено, она к тебе прикипела, Лиза, больше, чем к подруге или сестре, – заметила Мария. – По-моему, она в тебе видит мать, вернее её замену.
– Я этого и боялась, Мари. – Я отхлебнула небольшой глоток, он обжёг нёбу. – Не к чему ей так сильно ко мне привязываться, мать я заменить не смогу.
– А девочка другого мнения, – сказала Мария. – Да и ты к ней привязалась, подруга, смотришь на неё не так, как на остальных детишек.
– Чушь всё это, – возразила я, – просто она самая маленькая, а младшим всегда хочется уделить больше внимания и заботы. Я их всех люблю.
– Да мы знаем, что ты их любишь. Доказательства тут не нужны, у нас есть глаза и уши. – Мария уже допивала свой чай, а я сделала ещё несколько глотков из чашки и обожгла язык.
– Мари, чай просто чудо, как хорош, но если можно, то разбавь его холодной водой, а то я себе всю гортань сварю к чертям.
– Это я мигом. – На столе всегда стоял кувшин с холодной водой.
– То, что надо! – Чай теперь был той температуры, как я люблю. – Благодарю, хозяюшка.
– Ты точно одна дойдёшь до своего дома? – Артур снова включился в беседу.
– Арти, старина, эта девушка выстояла против самой Флоры Минестрана, так что темнота ей нипочем. – Константин подмигнул мне.
– Да ну! Ты сразилась с этой зловредной старушкой на клюках? – Артура видать забавила сама мысль, что я могла вступить в схватку с этой мегерой.
– Нет, всё было куда прозаичнее. Она меня отходила своей палкой. Кто мог знать, что эта старушка такая прыткая.
– Хорошо, что она пощадила тебя, иначе бы мы не встретились под крышей этого дома. – Ох, уж этот Артур.
– Я сама не нарадуюсь.
– Ты мне сейчас напомнила один отрывок из найденной мною книги, – произнёс он, глядя на меня.
– Ты его нам процитируешь, дядя Артур? – Он лишь усмехнулся на мои слова.