Я многого не знала, и сейчас чувствовала себя чужестранкой и как никогда не в своей тарелке. Слишком чуждая эпоха, другие люди, хоть и принимавшие меня. Но я выпадала временами из их реальности, и от этого мне становилось неуютно и одиноко.
– Так что там на счёт того человека, Морган? Мы ушли в сторону от темы. – Константин ставил в этот момент чайник на огонь, беседа требовала дополнительной подпитки бодрящим чаем Марии.
– Много о нём мне не удалось разузнать, да и подойти ближе тоже не получилось. – Морган вновь углубился в рассказ. – Но рассмотреть его мне всё ж повезло. Не так чтобы хорошо. Первое, что мне бросилось в глаза – это значимость незнакомца в ближайшем окружении Медрода. Он держится вальяжно и спокойно, на равных с Медродом, я бы сказал, как вельможа, если бы сейчас были времена королей. Я знаю отца, он очень тщательно и скрупулёзно подбирает людей, а советников тем более. А этот человек, как я понял, пользуется полным расположением Медрода и огромным влиянием на его людей. Я бы сказал, его побаиваются. И имя у него необычное, странное обращение. Его величают Милордом. Мне это показалось странным, учитывая, кому он приходится советником. И внешность непривычная такая.
– Какая, какая у него внешность? – Я чуть было не выкрикнула "у Волка".
– У него длинные до плеч тёмные волосы, он худощав и лица его полностью мне не удалось разглядеть потому, как глаза сокрыты странными круглыми чёрными очками. Он носит странный пиджак, такой в старину называли камзолом, а также чистые серые брюки покроя, какого я нигде не видел. Брючины заужены к низу. На ногах его изящные чёрные ботинки, таких я не видал со времен моего раннего детства. Он носит странную шляпу-котелок. Подобные головные уборы я видел только в книгах Артура, да в библиотеке своего отца в детстве. Ладони его всегда облачены в кожаные перчатки, и при ходьбе он опирается на полированную блестящую трость из светлого дерева с изящным набалдашником и металлическим наконечником.
Меня парализовал страх, я выронила чашку с горячим чаем из онемевших пальцев. Чаша, конечно, разбилась и брызги дымившегося напитка обдали жжением мои ноги, но я этого не заметила. Меня словно поразило током и молнией одновременно. Теперь я знала, что Он меня нашёл здесь. Пусть не сегодня, но Он был близко и искал определённо меня.
– Что случилось, дорогая? Ты не ошпарилась? – Мария беспокойно взяла мои пальцы в свои мягкие и тёплые ладони. – Что с тобой? Твои пальцы ледяные, хотя в доме натоплено и накурено, как в адской печке.
– Не обращай внимание, Мари, просто спазм сосудов. Разговоры такие, вот я и впечатлилась. Извини за чашку. – Я стала подбирать осколки, но краем глаза заметила, как внимательно следит за мной Артур.
– Да бог с ней! Посуда бьется к счастью. – Отмахнулась моя подруга. – У нас в Лоне есть замечательный гончар, так он мигом чашку слепит, загляденье, лучше этой будет. Ты точно не ошпарилась?
– Нет, всё в порядке. Это меня взбодрило. – Я снова глянула в сторону Артура, он прямо-таки буравил меня васильковыми глазами.
– Морган, а что ещё тебе в нём запомнилось? В этом Милорде? – Константин, казалось, полностью проигнорировал маленькую аварию со мной.
– Было в нём нечто звериное что ли, – Морган возобновил прерванную мной беседу. – Не могу правильно подобрать слова. Но он внюхивался в воздух, как собака. Расти его испугался, а вы знаете, что он никого не боится. А тут начал пригибаться, щетиниться и шипеть, а затем тихо заскулил. И я его понимаю. У этого человека что-то с зубами, его клыки выступают чуть больше, чем у обычных людей, как у хищного зверя. В один момент он принюхался и уставился в сторону деревьев, за которыми мы с Расти прятались и вели наблюдение. Он так долго смотрел, что мне стало не по себе, и я готов был поклясться, что он нас заметил, он нас учуял! Но потом он отвернулся.
– Да уж, жуть. – Мария вздрогнула.
– Но самое неприятное и странное то, что я заметил страх в глазах Медрода, когда он общался с этим Милордом. Мой отец отчаянный и прожжённый человек и никого не боится, но тогда я отчётливо в нём видел страх, – подытожил своё повествование молодой человек.
– Значит, появился некто. Кто сильнее и могущественнее Медрода? Я так понял? – Константин вернул себе трубку и, набив её заново, раскуривал.
– Я не знаю, кто этот человек, но факт остаётся фактом – Медрод его опасается. А раз так, то и нам следует опасаться этого незнакомца, – ответил за Моргана Артур.
– А может он наш союзник? Ну, может же быть такая вероятность? – неуверенно спросила Мария.
– Нет! – Я не знаю, как это вышло, но я выкрикнула. – Нет! Он не союзник!
– Ты его знаешь?! – Глаза Моргана округлились. – Что тебе известно о нём?
– Это не друг в любом случае. Это страшный человек. Если у вас ещё были сомнения покидать Лон или остаться, то я вам скажу, что сомнений быть не должно. Если Медрод вас не тронет, то этот человек вас не пощадит, – нервно заговорила я.
– Кто он, Лиза? Ты пугаешь меня, милая. – Мария прижалась к мужу, а меня трясло от нервной дрожи.
– Я не могу сейчас рассказать о нём, не упомянув о себе, но он охотится за мной довольно давно. И если он учует меня в Лоне, то всем конец, всему конец! А он точно учует.
– Я принял решение. – Константин отложил трубку и прикрыл окно. – Решено завтра собирать необходимые вещи и на последующее утро отправляться прочь из Лона. Здешняя страница закрыта. Мы переберёмся на юг в Камелот. Там спокойнее. Дети не должны знать того, что познали мы с Марией. Ты согласна, женушка?
– Я уже сказала, куда ты, туда и я. – Послушно кивнула женщина.
– Хорошо, решено послезавтра выступать, – сказал Артур и обратился ко мне. – Ты снова уйдёшь в темноту невесть куда?
– Да, мне нужно, – поспешно ответила я, стараясь не смотреть ему в глаза.
– Ты знаешь намного больше, чем рассказываешь. – Его голос был настолько глубок и тяжел в этот момент, что я чуть не выпалила всё, что было на душе.
– Я ваш друг, Артур, просто не время и не место. И есть причины моего умалчивания. – Я умоляюще посмотрела на него. Его глаза сузились.
– Ты должна нам больше рассказать об это Милорде. Это может спасти жизни других людей и в том числе наши, – настаивал Артур, но уже смягчившись.
– Я расскажу потом, обещаю, – произнесла я. – Но не сейчас. Кстати, я не знала, что ты куришь.
– Это так, баловство. Когда проходят сложные разговоры с принятием непростых решений, как сегодня, – сказал он и его глаза наполнились теплом. – Может всё-таки проводить тебя?
– Не стоит. Пока мне ничто не угрожает. Пока.
Я бежала, нет, летела. Постоянно оборачивалась, опасаясь того, что Артур не вытерпит и тайком пойдёт за мной. Ему нельзя ввязываться во всё это, у него своих проблем по горло, а моя тайна лишь усложнит всё. К тому же я не знала, как он поведёт себя, узнав, что я из другого времени. Это Мария относительно спокойно отреагировала, а он может всё иначе воспринять. Хотя он не такой. Как большинство людей, он образован и что-то есть в нём, и его глаза….
Нет, я себя заставила не думать о нём, но прислушиваться пришлось к каждому кустику. А ещё Волк. Он сдержал обещание и подобрался слишком близко ко мне и моим друзьям. Но если все это одна большая хитросплетённая игра? Что если Он с самого начала, ещё в первую нашу встречу всё это придумал? Тогда всё проиграно заранее? Кот долго играет с полузадушенной мышью, но итог всегда один, он её убивает. Есть ли шанс у этой мыши переиграть кота? Есть ли у меня шанс обмануть Смерть?
Чет. past
Почему, почему меня преследует постоянное ощущение неизбежности? Почему я себя в последнее время странно воспринимаю? Эй, Незнакомец! Ответь, у тебя бывало такое ощущение, что твоя душа бесконечно стара, дряхлее этого мира и всего о чём ты знаешь? И в тот же момент ты чувствовал, что душа твоя моложе твоего тела, она не старше распустившегося на днях бутона цветка на улице или в твоём доме? Нет?
А я постоянно это чувствую. Я стою на границе меж непомерной зрелостью и зарождающейся юностью. Они рвут меня, стараются перетянуть каждый на свою сторону, отчего я временами ощущаю себя не по годам умудрённой старухой, а порой нелепой и глупой девчонкой. И не дай бог, оказаться одновременно в объятиях этих двоих! Наверное, так подступает шизофрения или нечто подобное. В такие редкие, но опасные моменты.
Возможно это издержки моей деятельности, этакий отпечаток перемещений, последствия и расплата за силу.
Утром я зашла в "Оранж", там было всего трое посетителей, и кафе казалось пустынным и каким-то другим. Я впервые сюда наведалась в ранний час, обычно у нас с Кливлендом получалось полакомиться пончиками не раньше полудня или того позже. Но всё изменил вчерашний разговор в будущем. Забавно. Вчера в будущем. Каламбур, если бы не реальность.
"Профессор" уже ждал меня за нашим любимым столиком у окна, благо в столь раннее время конкурентов у нас не было.
– Доброе утро, Кливленд. – Я стянула с себя куртку и шарф. – Мне очень неловко, что я оторвала вас от дел и вынудила прийти сюда.
– Доброе утро, мой милый Шерлок. – Кливленд не сделал заказ, очевидно, ждал меня. – Не извиняйся. Занятия начнутся у меня только через полтора часа. Да и какие у старика могут быть важные дела ранним утром? Разве что свидание с прелестным созданием.
– Вы мне льстите. Но всё-таки позвольте угостить вас кофе и пончиками. Раз я вас пригласила и тем самым разлучила с тёплой уютной кроватью, где вы, как мы оба знаем, обожаете поспать до последнего. – Предложила я.
– Как мужчина может позволить даме оплачивать свой завтрак? Лиза, это же недопустимо и позорно! – Кливленд твёрдо воспротивился моему доброму желанию. Как я ранее упоминала, он истинный джентльмен. – Нет, так не пойдёт, дорогая. Сегодня прекрасное утро, и меня ждут поистине интригующие новости, раз меня пригласили в это симпатичное кафе, да ещё и утром. За такое я тебя угощаю!
– Кливленд, вы старомодный джентльмен, и это чертовски мне нравится в вас. И почему такой тип мужчин вымирает? – Мне оставалось улыбаться и получать удовольствие в этаком знаке внимания.
– Так уж и вымирает? А может просто кто-то не видит дальше своего носа? Даже в будущем джентльменство не вымерло, – возразил с живостью мой спутник. – Достаточно вспомнить твоего друга Константина. А этот как его… Артур? Он кажется достойный малый.
– Давайте сделаем заказ, Кливленд, а потом я всё вам расскажу. – При упоминании об Артуре, меня бросило в жар и щёки заалели. – Я не откажусь от чашечки крепкого кофе и парочки вафель в сиропе.
– Я смотрю, у тебя и вкусы несколько поменялись после визита к друзьям. – Кливленд как-то хитро мне подмигнул, отчего мне стало окончательно неловко.
Хочу заметить тебе, кто сейчас листает эти записи, наверняка у тебя сложилось мнение, что я общаюсь и встречаюсь только со старым преподавателем математики, с сестрой и с семейством из будущего. Это отнюдь не так. У меня есть друзья со школы и университета, даже есть парочка приятельниц из Франции. Почему я о них не упоминаю? Ответ прост. Это мой дневник и я записываю сюда то, что кажется мне наиболее важным и достойным бумагомарания. Если я буду описывать все свои встречи со всеми, то это быстро окончит срок жизни данного дневника, и станет занудством. С другими людьми я отдыхаю от своей настоящей жизни, с другими друзьями я забываюсь и потому ограждаю их от всего того, что со мною происходит за гранью времён. Эти люди по-своему святы для меня и ценны, таким образом, я их защищаю. От кого? От времени, естественно, и того, что оно хранит в себе.
Когда заказ с официанткой был отправлен, я в общих чертах пересказала Кливленду Вайсману о своём разговоре с Артуром у пруда, предпочтя передать в подробностях сообщение Моргана о неком Милорде, в котором я угадывала Волка, и угрозе скорого нападения Медрода.
– Да уж, Лиза. Непростая ситуация, – Кливленд говорил медленно и задумчиво. – Я вот думал и раньше, а сегодня окончательно убедился, не возвращайся туда больше. Ты – наблюдатель. Тебе ещё жить и жить, а эти люди ещё не родились, у них всё ещё случится. Оставь всё, как есть. Если на их стороне удача, то они благополучно уйдут из Лона и доберутся до Камелота, где проживут свою жизнь.
– А если им не повезет? – спросила я.
– Ты – наблюдатель, Лиза. Всего лишь наблюдатель, – успокаивающе говорил мистер Вайсман. – Пытаясь помочь этим людям, ты переступаешь опасную грань и подставляешь себя в первую очередь под удар. Но они тоже могут пострадать из-за твоего упрямства.
– Но я так не могу. – Я чувствовала, что сейчас расплачусь.
– Пойми, что Он подобрался слишком близко. – Пытался вразумить меня Кливленд Вайсман. – Один раз тебе удалось чудом ускользнуть из Его лап, но второго раза может не случится. Благоразумнее затаиться и выждать. Они Ему не нужны, а вот ты – другое дело. Ты наживка для Него, надкусанный лакомый кусок. Он помешан на тебе, раз преодолел время, оказавшись там.
– Но Он может и здесь меня найти. Это вопрос времени. – Слабо возразила я.
– Согласен, Он может. Но есть всегда маленькая вероятность, всего один процент, что Волк тебя не отыщет здесь. Если ты больше не воспользуешься своей силой. Он знает твоё слабое место. – Кливленд приложил ладонь к груди. – Не кидай свою жизнь Ему под ноги. Не надо. К тому же ты не воин и ничем полезным не сможешь помочь этим людям. А без тебя им будет проще сбежать и спастись.
– Я не хочу больше плыть по течению, Кливленд. Вот в чём дело. Мне надоело быть сторонним наблюдателем. Я хочу действовать. Пусть секунду, пусть всего вдох, но действовать. Я хочу увидеть их. Они стали мне семьёй. Это трудно объяснить. – Чёртовы слезы таки проступили, и я была вынуждена обмакнуть салфеткой глаза.
– Ты ошибаешься, Шерлок. – Кливленд смотрел на меня с нежностью и участием. – Подобное было в моей жизни и не раз. И я знаю о последствиях. Но я не прощу себе, если ты уйдёшь и не вернёшься. Потому что ты стала светлой частью моей старой и увядающей жизни, ты стала моей семьей, Лиза. Твои друзья собираются отбывать из Лона завтрашним утром? Я правильно понял?
– Да, профессор. – Я шмыгала носом и не сразу обратила внимание на странный блеск в его глазах.
– Хорошо. Ты, как я понимаю, собралась проводить их тем самым утром?
– Ну да, мне необходимо знать, что они невредимы и покинули Лон. Идти с ними я не собираюсь, но мне надо знать, – подтвердила я своё намерение.
– Я понял тебя. Решено, завтра мы вдвоём пойдём провожать твоих друзей! – воскликнул мистер Вайсман.
– Вдвоём? Но как же? Вы никуда не выбираетесь, да и вас там не знают. – Я была шокирована этим заявлением.
– Ну, что ж, пора и мне познакомиться с Лоном и его обитателями. А это будет моё последнее приключение. Дай старику почудить напоследок. – "Профессор" смачно надкусил пончик.
– Только не говорите так, будто вам и жить осталось всего день. – Отчего-то меня не радовал его бравый настрой и внезапное желание.
– Как знать, милый Шерлок, как знать, – проговорил он задумчиво. – С нашим ремеслом ожидать следует всякое. А теперь выпьем за то, чтобы наше предприятие удалось!
Кливленд Вайсман поднял оранжевую чашку с выпитым наполовину кофе и призвал меня к подобному жесту. Наши чашки издали характерный стук при дружеском соприкосновении.
Отсчёт пошёл.
XII
Чет. past
Порой мне кажется, что вся моя жизнь этакий сон, болезненный и не проходящий. Это вирус, захвативший всё мое сознание и вертящий моим телом в любом направлении и времени. Временами я теряюсь и с трудом различаю грань меж настоящим сном и явью. И я всё чаще полагаю, что жизнь – это болезнь, вязкая и продолжительная. У каждого человека она имеет свой период и естественно, она даёт осложнения, опасные и фатальные. Есть только одно лекарство от этой болезни, но его не пропишут ни в одной больнице мира. Его принять не захочет ни один из ныне живущих людей на этой планете. Потому что, если ты уже догадался, а я не сомневаюсь в тебе, о, неизвестный читатель чужих дневников, это, безусловно, Смерть! Всё логично: если жизнь – это болезнь, то лекарство от неё – это смерть. Вот только от чего вылечивает смерть? К чему она приводит?
Дома меня никто не ждал, кроме Феликса. Было непривычно пусто. А ещё непонятное напряжение в воздухе и чересчур прохладные комнаты, что совсем не походило на моих теплолюбивых родителей. Что-то произошло, что-то неприятное и неожиданное. Моё чутьё меня не подводит.
У меня заведено чёткое, отработанное правило – не брать с собой мобильный телефон, куда бы я не шла. Это опасно, особенно, если ты перемещаешься во времени, порой нужно совершить скачок без промедлений, а если при себе телефон, то его, ведь необходимо сначала занести домой. Если я лишусь данного предмета в прошлом или в будущем, то последствия будут ещё хуже, чем те, что я натворила. Родные знают мою позицию на счёт телефона, но под другими причинами, за что не раз ругались и спорили со мной. Но со временем смирились и стали писать сообщения на бумаге, оставляя на моём письменном столе или кровати.
Я вошла в свою комнату и заметила на столе клочок бумаги. Как же я не хотела его брать в руки и знать, что в нём. Как же я не хотела!
Там было написано маминой рукой всего несколько коротеньких предложений, но каждое слово острейшей иглой кололо мне грудь, я начала задыхаться от подступившей к горлу истерии. Мне стало больно и страшно.
"Лизи! Мы в больнице. С Лили произошёл несчастный случай. Приезжай срочно!".
То, чего я так боялась и не ждала. Это произошло.
Чет. past
Слава Богу, Лили жива! Я думала, что умру, как только переступлю порог её палаты. Мама и папа меня обняли и предупредили, чтоб я долго не задерживалась, сестрёнке нужен покой. Когда я спросила, что произошло с ней, они как-то уклончиво ответили, что сестра выпала из окна рано утром, как раз в то время, когда я беседовала с Кливлендом в кафе. Как такое произошло?!
Родители смущённо опустили глаза и промолчали. Я подумала, что им не известна истинная причина, и вероятно они подозревают Лили в суициде. Но я-то знаю правду! Я знаю, что моя сестрёнка любит жизнь куда больше, чем это кажется окружающим. И у неё не было ни единой причины, ни малейшего повода совершать подобную глупость! А вот стать жертвой обмана она вполне могла.
Моя прекрасная и добрая Лили, ангел моей души и наперсница моего детства и юности, она улыбнулась мне, когда я вошла в палату.
– Что случилось, сестрёнка? – Я бегло осмотрела её, и мой взгляд остановился на её правой ноге, обхваченной гипсом от стопы до колена. – Что с твоей ногой?
– Не беспокойся, Лиса, я отделалась только одним простеньким переломом, как видишь, – заговорила Лили в своёй обычной беззаботной манере. – Доктор сказал, что мне с ним жутко повезло, и никаких смещений нет. Как говорится, удачно шлёпнулась. А через несколько дней я вернусь домой. Кстати, ты не захватила с собой парочку пончиков? А то я позавтракать не успела, а в больнице вряд ли в меню включат такой деликатес.