После ухода И-синя девушка разожгла в комнате гостей печку и устроилась у огня чинить туфли, а У Чжи читал вслух о подвигах бойцов, воевавших на северо-востоке против японских захватчиков. Кончив читать, он сказал:
- Тебе самой надо научиться читать и побольше интересоваться тем, что происходит в стране.
- Кто же не хочет учиться? Но ведь некому меня учить! Вот если бы ты согласился…
Ее лицо то ли от близости к огню, то ли от наплыва чувств раскраснелось и напоминало в эти минуты спелый плод граната, а черные глаза светились счастьем.
У Чжи показалось, что девушка слишком долго находится в его комнате, и, опасаясь пересудов, он несколько раз намекал ей, что пора уходить.
- Да, да, уже поздно, мне нужно идти! Ты ведь устал за день… - отвечала Сян-цзы, но сама и не думала уходить.
Только после возвращения И-синя она с явной неохотой вышла из комнаты. Дурочка уже спала. Сян-цзы тихо разделась и легла. Но сон к ней не шел. Она снова и снова вспоминала все слова, сказанные ей за день У Чжи. Она чувствовала, что он правдив и справедлив в своих суждениях. Действительно, разве судьба предопределила, что бедняки должны всю жизнь страдать? Почему Скороход убил ее отца, но не смеет трогать таких людей, как Чэнь Гуй-шэнь? Как дядя купил свои земли в горах? Почему он обманывает и обсчитывает крестьян?
На все эти вопросы У Чжи сумел убедительно ответить. Она проникалась все большим уважением к нему. Она тайком подслушала разговор тетки с его ординарцем и теперь не знала, что ей и думать.
"Он сказал, что я девушка подходящая. Что это значит? Что я для него хорошая или так себе? Как-то неопределенно".
Мысли ее путались все больше, и на сердце становилось тоскливо. Она беспокойно ворочалась с боку на бок и долго не могла уснуть.
Глава 12
"ЧУЖАК"
Сюй И-синь был полон мыслями о предстоящей встрече с Го Чжэн-юнем - он возлагал на эту встречу большие надежды.
Когда наступили сумерки, он пошел к домику, который ему показал днем Те-чжу. Дойдя до рощи, он заметил две крытые камышом хижины с расчищенной от бамбука площадкой перед ними. Он подошел ближе и увидел Те-чжу, который кормил зайца в клетке. К удивлению И-синя, на мальчике не было подаренной им куртки, и он снова был голым. Сюй И-синю это показалось недобрым признаком, тем не менее он подошел сзади к мальчику и ласково произнес:
- Кормишь, значит, зайца?
Те-чжу повернул голову и посмотрел на И-синя, но тут же опустил ее и, не проронив ни слова, продолжал заниматься своим делом. И-синь успел заметить его покрасневшие глаза и сердито сжатый рот. В этот момент из хижины вышел могучего телосложения крестьянин и холодно спросил:
- Господин, кого тебе нужно?
Сюй И-синь понял, что это и есть Го Чжэн-юнь. Он с первого взгляда узнал в нем того самого дровосека, которого они встретили в лесу, когда искали дорогу в деревню. Однако почему он так враждебно смотрит на гостя?
- Ты почтенный брат Го?
- Меня зовут Го Чжэн-юнь. Какое у тебя ко мне дело? - враждебным тоном снова спросил отец мальчика.
Из дому вышла одетая в рваный старый халат женщина, в руках она держала куртку, ту самую куртку, которую И-синь днем подарил мальчику. Виновато улыбаясь, она протянула ее И-синю:
- Господин, возьми свою куртку, ребенок ничего не понимает, ты уж его извини!
- Простите, но здесь какое-то недоразумение. Я увидел, что мальчику холодно, и с самыми добрыми намерениями отдал ему свою куртку…
- Он с самого детства ходит без ничего, привык уже к холоду.
- Мы не можем принять эту куртку, возьми ее обратно! - почти в один голос проговорили муж и жена.
Их упорство явилось для И-синя полной неожиданностью. Ему захотелось забрать куртку и уйти восвояси. Но поступить так, значит завалить все дело. И-синь решил поставить все на карту, но не отступить. Он взял куртку, огляделся по сторонам и сказал:
- Мне нужно поговорить с вами, но здесь неудобно, лучше в доме. Что касается куртки, то это ваше дело… - и, не дожидаясь приглашения хозяина, он вошел в дом.
Го Чжэн-юнь недоуменно переглянулся с женой и молча последовал за гостем, Когда они вошли, Сюй И-синь плотно прикрыл дверь. В комнате было темно. Хозяйка, почему-то дрожа всем телом, зажгла маленькую лампочку. Сюй И-синь держался очень спокойно.
- Вам не следует меня бояться, - нарушил он, наконец, гнетущую тишину, - я не разбойник и не сделаю вам ничего дурного. Я офицер Красной армии!
При этих словах хозяева снова растерянно переглянулись. Го Чжэн-юнь почти вплотную подошел к гостю, скрестил руки на груди и, смерив И-синя недобрым взглядом, раздельно произнес:
- Господин офицер Красной армии или кто другой, мы тебя не знаем! Мальчонка - несмышленыш, и наболтал бог знает чего, не стоит его болтовню принимать за чистую монету.
- Брат Го, действительно мальчик еще слишком мал и плохо разбирается в жизни. Но почему вы все время называете меня господином? В нашем советском районе господ уже давно прогнали, а бойцы с крестьянами живут как одна семья.
- А может быть, ты гоминдановец, почем я знаю? - недоверчиво проговорил хозяин.
- Вы мне не верите? Хорошо, я сейчас вам докажу, кто я… - Сюй И-синь обратился к хозяйке: - Сестра, я часто бываю в Лоуфанпине, где живут родственники твоей матери, и знаю многих из них. Су Ю-тин тебе кем приходится?
- Родным братом! - машинально ответила хозяйка, и выражение недоверия сошло с ее лица.
- Ты очень похожа на своего брата. А помнишь, как он вынужден был продать свою семилетнюю дочь, чтобы уплатить долг живодеру Шао? Сейчас этот живодер получил по заслугам. Ваша семья имеет теперь свою землю, а твоя племянница Цзинь-хуа стала председателем сельского молодогвардейского отряда и очень хорошо проявила себя.
- Смотри, он говорит правду! - изумленно взглянула на Чжэн-юня жена.
Го Чжэн-юнь взял гостя за локоть и неожиданно спросил:
- Я слышал, что Красная армия одержала крупную победу. Когда она придет к нам?
Не успел И-синь ответить, как хозяйка засыпала его вопросами о своих родственниках. Сюй И-синь очень подробно рассказывал им о жизни их родственников в советском районе и по лицам Го Чжэн-юня и его жены видел, как радуют их успехи, достигнутые Красной армией и советской властью.
- Рано или поздно Красная армия придет и сюда, - сказал в заключение Сюй И-синь, - но, чтобы ускорить ее приход, надо не сидеть сложа руки.
- А что мы можем сделать? - спросил Го Чжэн-юнь с таким видом, будто готов сию же минуту приступить к выполнению любого задания.
- Сделать можно многое, брат Го, но спешить пока не следует. Мы завтра покидаем ваше селение, но дней через семь-восемь вернемся обратно, тогда я приду к вам, и мы поговорим конкретно. А сейчас самое главное - сохранить наш разговор в тайне!
- Об этом не беспокойся. Мы сделаем все, чтобы Красная армия пришла скорее.
- И предупредите Те-чжу, чтобы он молчал обо мне!
- Ему уже из-за тебя влетело от отца! - усмехнулась хозяйка.
Сюй И-синь подробно расспросил Го Чжэн-юня о каждой семье в деревне, о самых бедных крестьянах, выяснил, кто замешан в связях с бандитами. После этого он тепло распрощался с хозяевами и ушел.
На следующий день У Чжи и Сюй И-синь покидали деревню Циншиянь. Сян-цзы рано утром принесла им теплой воды для умывания, приготовила завтрак. Чэнь Гуй-шэнь еще раз горячо поблагодарил У Чжи за книгу и приглашал в гости. У Чжи обещал через несколько дней вернуться. Им уже нужно было выходить, а У Чжи еще не попрощался с Сян-цзы - ее нигде не было видно. Дурочка сказала, что сестра ушла за дровами.
Выйдя из селения, У Чжи и Сюй И-синь углубились в лес. Воздух был напоен ароматами трав и цветов. Идти было легко и приятно. Они прошли уже около пяти ли, когда сверху послышался знакомый девичий голос:
Едва горошек зацветает -
Он извивается, ползет;
Когда в упряжке бубенцы -
И в гору лошадь повезет.
Хочу я только одного:
Чтоб по душе пришелся милый -
Тогда и хлеб из отрубей
Вкусней покажется, чем мед.
- У Чжи, она тебя ждет! - улыбнулся И-синь. - Я пойду вперед!
- Не надо этого. Иди рядом!
А девушка продолжала петь. Но теперь песня ее стала грустной и часто прерывалась вздохами:
Я провожала друга в путь,
Боялась на воду взглянуть.
Все шел и шел он через мост…
Увидимся ль когда-нибудь?
Стою в тоске на берегу,
Рукой схватилась за перила…
Бежит вода, ушел мой милый.
Как воду, друга не вернуть…
Заметив их, Сян-цзы быстро сунула топор за пояс и легко спрыгнула с дерева.
- Я провожу вас до развилки, хорошо?
- Ну что ж, отлично! Спасибо за внимание! - ответил У Чжи. У него не было повода для отказа.
Некоторое время они молча шли по тропе. Наконец Сян-цзы осторожно спросила:
- Вы еще вернетесь?
- Конечно!
- Когда? - она бросила быстрый взгляд на У Чжи.
- Через неделю, наверно.
- Возвращайтесь и поживите у нас подольше!
- Нам неудобно доставлять тебе лишние хлопоты.
- Ну что ты! - запротестовала девушка. - Я буду только рада… Ведь ты обещал научить меня грамоте.
- Хорошо, договорились. Если будешь стараться, то через год даже писать начнешь.
Тем временем они дошли до небольшого каменного мостика через бурливую горную реку. За мостом подымалась высокая гора, а от дороги уходила узкая тропа и вела к буддийской кумирне "Небесное озеро", где начинались позиции войск Шэньсийской армии.
- Дальше я не могу идти, - с грустью в голосе произнесла Сян-цзы, - отсюда дорога прямая, и вы уже не собьетесь.
Путники перешли мост и по извилистой тропинке начали медленно подыматься в гору. Они уже поднялись довольно высоко, а Сян-цзы все стояла на мосту. Им еще долго виднелась сверху маленькая фигурка в синем платочке и с топором за поясом.
Тропа была очень крутой, и они потратили немало сил, прежде чем добрались до перевала. Путь этот действительно оказался намного короче того, по которому У Чжи шел в советский район.
Часовой у кумирни объяснил им: здесь располагается 3-й батальон 1-го полка. Это означало, что произошла смена частей. У Чжи обрадовался.
- Командир батальона Бо здесь? - спросил он часового.
- Здесь!
Не успел тот ответить, как командир батальона появился сам. Он сразу не узнал У Чжи и долго в него вглядывался.
- А-а, офицер штаба У! Так переоделся, что и не узнать! Куда путь держишь?
- По приказу командующего изучал обстановку на соседнем участке фронта! - ответил У Чжи.
- А это кто?? - Бо показал на Сюй И-синя.
- Мой сопровождающий!
Командир батальона удовлетворился этими ответами и гостеприимно пригласил У Чжи к себе. У Чжи и Сюй И-синь переоделись в военную форму, пообедали, а затем снова двинулись в путь. Дорога от кумирни была уже знакома У Чжи, и они шли быстрее.
На следующее утро путники переправились через реку Ханьшуй и вскоре уже были в окрестностях Наньчжэна. Здесь начиналась Центрально-Китайская впадина, и горы кончились. Селения были расположены близко друг от друга, на дороге им то и дело встречались вооруженные солдаты и офицеры, толстые купцы, разодетые девушки, городские франты со сдвинутыми на затылок шляпами и с сигаретами в зубах.
У Чжи не знал, какие изменения произошли в городе за время его отсутствия и сумел ли его ординарец Сяо-хай найти новую квартиру. Он решил действовать осторожно и не вести И-синя сразу в город, а оставить его пока в одной из харчевен у городских ворот. Самому тем временем разведать обстановку и прислать потом за ним Сяо-хая.
Так они и сделали. У Чжи пошел на свою старую квартиру. Там его радостно встретил Сяо-хай.
- Ничего нового нет, - ответил он на расспросы У Чжи, - все по-старому. Писем тоже не было. Приходил тут к вам один человек, просил, чтобы вы сразу же по приезде зашли к нему. Он оставил свою визитную карточку. - Сяо-хай открыл шкатулку и вынул из нее кусочек белого картона.
На карточке было написано: "Отделение сианьской фирмы "Лунчан" в Центральном Китае"; сбоку карандашом была приписана фамилия "Сяо Мин" и наньчжэнский адрес.
Но сколько У Чжи ни рылся в своей памяти, он никак не мог вспомнить человека с такой фамилией.
"Что бы это могло значить? - недоумевал он. Может быть, прибыл человек из Сианя от товарища Вана или от редактора Сун И-юня. А возможно, контрразведка что-то пронюхала, и это какая-нибудь провокация". Продолжая мучительно раздумывать над этим, он спросил Сяо-хая, нашел ли тот новую квартиру. Ординарец ответил, что нашел и уже внес задаток.
"Прежде всего надо пристроить Сюй И-синя; долго оставаться в харчевне ему опасно, - думал У Чжи, - да он и волноваться начнет. К тому же там бывает всякий подозрительный народ и переодетые агенты контрразведки. Чем меньше он там будет, тем лучше!" Он сунул в карман пистолет и велел Сяо-хаю вести его на новую квартиру.
Квартира оказалась совсем недалеко от штаба. Она была полностью обставлена, что очень понравилось У Чжи. Хозяева - старуха и девочка - были людьми простыми. Старуха уже ничего не видела и не слышала. Был у нее сын, который жил в другом городе и лишь изредка навещал ее. Словом, о лучшей квартире трудно было и мечтать. У Чжи наказал Сяо-хаю привести сюда из харчевни И-синя и переправить вещи, а сам решил немедленно отправиться по адресу, указанному в визитной карточке.
У Чжи долго плутал по узеньким переулкам, прежде чем нашел нужный ему дом. Он прошел через внешний дворик, а во внутреннем его встретила женщина лет двадцати с небольшим, коротко остриженная, в длинном ситцевом халате зеленого цвета. Внимательно оглядев гостя, она спросила:
- Кто вы и откуда? Что за дело у вас к господину Сяо?
У Чжи сказал ей свое имя, потом показал таинственную визитную карточку. Увидев ее, женщина не стала больше ничего спрашивать, приветливо улыбнулась и повела У Чжи в дом. Посреди небольшой чистой комнаты стоял накрытый белой скатертью столик. В стеклянной вазе торчали две веточки искусственных цветов.
"Кто же такой этот Сяо Мин? Я не веду никаких коммерческих дел, зачем же я ему мог понадобиться?.." - продолжал он думать.
В комнату вошел человек средних лет в шелковом халате и соломенной шляпе; на его бледном лице выделялись небольшие черные усики. У Чжи с интересом глядел на него.
- Что, господин У не узнает меня? - Хозяин снял шляпу, прищурился, потом взглянул прямо в глаза У Чжи и неожиданно широко улыбнулся.
- Ай-йя! Да это никак ты! - У Чжи обеими руками крепко сжал руку "торговца". - Вот так сюрприз! Никогда не думал, что встречу здесь именно тебя, товарищ Ван!
- Дорогой мой, запомни, что сейчас моя фамилия Сяо, а не Ван! - подмигнул молодому офицеру старый подпольщик, и понизил голос: - Меня зовут Сяо Мин, я нахожусь здесь по заданию сианьской фирмы "Лунчан" для закупки местных товаров, и официально я - уполномоченный этой фирмы. Вот как! - он весело улыбнулся, усадил гостя за стол и поставил перед ним чайный прибор.
После отъезда из Сианя У Чжи не имел прямого контакта с подпольем, и поэтому он не скрывал своей радости от встречи с товарищем Ваном. После первых общих фраз У Чжи спросил:
- Господин Сяо, ты долго здесь задержишься?
- Может быть, долго, а может, и нет. Все зависит от работы…
В комнату вошла встретившая У Чжи женщина с ребенком на руках и положила на стол пачку сигарет.
- Моя жена товарищ Линь, - отрекомендовал ее Сяо Мин и глазами показал ей на окно. Она поняла и вышла во двор покараулить, пока они будут беседовать.
- Можно говорить откровенно? - спросил У Чжи.
- Вполне, место здесь надежное! - Сяо Мин придвинулся поближе к У Чжи, облокотился на стол и шепотом добавил: - Рассказывай все по порядку, начни с того, что ты видел в дороге!
У Чжи коротко рассказал о своих приключениях в пути, о победе, одержанной частями Красной армии, о комиссаре Фу и о представителе командования Красной армии, который пришел с ним. Сяо Мин слушал, стараясь не пропустить ни слова. Время от времени брови его сходились к переносице, и на лбу проступали глубокие морщины. У Чжи в эти минуты замедлял свой рассказ.
Когда он кончил, Сяо Мин прежде всего спросил, как устроили Сюй И-синя. У Чжи рассказал ему о своей новой квартире. Товарищ Ван похвалил молодого офицера за инициативу и смелость, проявленные им при выполнении задания, а затем рассказал последние политические новости. Японцы затягивают мирные переговоры и мечтают о Внутренней Монголии. Нанкинское правительство получает у американцев заем в пятьдесят миллионов долларов, чтобы использовать эту сумму для подготовки нового наступления на Красную армию. Реакционная политика правительства Чан Кай-ши вызвала новый подъем движения сопротивления японским захватчикам. В самом гоминдане и в войсках - разлад. Фын Юй-сян стал сотрудничать с компартией и поднял в Чжанцзякоу знамя борьбы против японских милитаристов. Так что последние победы Красной армии и современная политическая обстановка весьма благоприятны для ведения переговоров с командующим Ли Юй-тином. Надо только хорошо помнить об истинных целях и намерениях противника. У командующего главная цель в этих переговорах - сохранить свои силы. Взгляды Сяо Мина на переговорах полностью совпадали с предложениями комиссара Фу, которые тот высказывал в беседах с У Чжи.
- Что же касается просьбы командования 4-й армии о снабжении их разведывательными данными, медикаментами и радиодеталями, - говорил Сяо Мин, - то это непосредственно наша задача, и мы должны сделать все возможное. Задача очень сложная. Основная трудность - заставы противника и дозоры бандитов.
- Да, я уже думал об этом, но пока ничего путного не придумал.
- Дальше, как ты думаешь убрать с дороги два таких препятствия, как Цинь Бяо и Сюй Яо-мин? Кстати, они между собой тоже не ладят, можно этим воспользоваться и привлечь одного из них на свою сторону?
Большие умные глаза Сяо Мина смотрели в упор на У Чжи. Оба молчали. Внезапно тишину нарушил звонок старенького будильника. Сяо Мин выключил его, потом спросил:
- Ты согласился с требованиями Цинь Бяо, которые он выдвинул, когда ты был у него в Луцзяндуне?
- Согласиться-то согласился, - невесело улыбнулся У Чжи, - но это было под давлением обстоятельств - я думал только о том, как бы выбраться из бандитского логова.