- Здесь никого больше нет, - ответил тот. - На шум сбежались бы солдаты, и еще не известно, чем кончился бы тогда наш поединок.
- Может, и так, - сказал Кармо.
Капитан вставил ключ в скважину и, открыв дверь, вошел в довольно элегантный зал, освещенный люстрой в венецианском стиле. Стены зала были обшиты деревом, пол покрыт довольно толстым ковром, в глубине виднелся альков, красные занавески которого с выцветшей от времени золотой каймой были опущены.
- Сеньора, - позвал капитан. - Вставайте! За вами пришли знакомые вашего отца. Они вас ждут.
За занавесями кто-то изумленно и радостно воскликнул. Потом из алькова молнией выскочила девушка и уставилась на флибустьеров, стоявших перед ней.
Это была прелестная девушка лет пятнадцати-шестнадцати, высокая, стройная, как тростник, с бледной, почти алебастровой кожей, унаследованной от своего отца - Черного корсара, и двумя огромными иссиня-черными глазами с длинными ресницами, отбрасывавшими тень на лицо.
Распущенные волосы цвета вороньего крыла ниспадали ей на плечи и только под затылком были перехвачены маленькой ниткой жемчуга.
Одета она была в простое белое платье с кружевами и тонким золотым шитьем на широких рукавах.
Разглядев корсаров, она снова вскрикнула, обнажив при этом два ряда маленьких, как рисинки, и блестящих, как перламутр, зубов.
- Сеньора Вентимилья, - немного смущенно промолвил Кармо, - отпуская неуклюжий поклон, - мы верные моряки вашего отца, которых прислал сюда его старый помощник капитан Морган…
- Морган! - воскликнула девушка. - Морган!.. Капитан второго ранга с "Молниеносного"?
- Точно так, сеньора. Вы слыхали о нем?
- Мой отец слишком рано погиб, чтобы успеть рассказать мне о нем, - с большим сожалением сказала девушка, - но в его записях я часто встречала имя этого верного и доблестного корсара, следовавшего за отцом по морям и помогавшего ему расправляться с врагами. Где он сейчас?
- Здесь, в Маракайбо, сеньора.
- Морган здесь? Значит, флибустьеры С Тортуги заняли город?!
- Сегодня утром.
- Смогу я его увидеть?
- Когда захотите.
- А вы, капитан, разрешите? - обратилась она к испанцу.
- Вы свободны, сеньора: губернатор бежал.
- Ах, так, - воскликнула с легкой издевкой девушка. - Граф Медина испугался флибустьеров с Тортуги. А я-то думала, он храбрее.
- Лучше сбежать, чем быть убитым.
- Конечно, если люди не способны постоять за себя. Итак, я свободна?
- И можете положиться на нас, сеньора, - сказал Кармо.
- На вас, как вы раньше сказали?
- На верных слуг вашего отца - Черного корсара.
- Как вас зовут?
- Кармо и Ван Штиллер.
Девушка провела ладонью по лбу, словно вспоминая о чем-то далеком.
- Кармо… Ван Штиллер… - сказала она затем. - Не вы ли сопровождали моего отца во Флориде… после того, как был взорван корабль моего деда герцога?.. В записках, оставленных отцом, мне часто встречались ваши имена…
Сделав несколько шагов вперед, девушка протянула флибустьерам свои прекрасные руки с изящными пальчиками.
- Позвольте пожать ваши руки, рыцари морских сражений, верные спутники отца в его печальной жизни скитальца.
Оробевшие корсары заключили маленькие ручки в свои шероховатые мозолистые руки и что-то смущенно пробормотали.
- А теперь, - заявила девушка, - я пойду с вами, если капитан не против.
Она набросила на плечи длинную накидку из черного шелка с венецианскими кружевами, взяла изящную шляпу из темного фетра, украшенную черным пером, и, встав между обоими корсарами, заявила насмешливо капитану:
- Привет графу Медине и Торрес. Скажите, что, если я ему нужна, пусть заглянет на Тортугу, если, конечно, хватит духу.
Капитан ничего не ответил, но едва Кармо и Ван Штиллер с девушкой удалились, сказал:
- Идиоты! Не убили меня… Ну, ничего, скоро обо мне услышат. А теперь - быстрей к губернатору и без всякой охранной грамоты.
Глава IX
Иоланда Вентимилья
По выходе из монастыря кармелитов оба флибустьера и дочь Черного корсара наткнулись у дверей на дона Рафаэля.
Честный малый задал чесу из страха, что оба корсара проиграют сраженье, а капитан заставит его дорого заплатить за измену. Однако он не решился пройти по городу, переполненному пиратами Моргана, которые за четверть часа могли доставить ему немалые неприятности.
Поэтому он предпочел укрыться у входа в монастырь и дождаться появления капитана или корсаров, чтобы отдаться под покровительство победителей.
- А! Так вы здесь, дон Рафаэль? - воскликнул Кармо, заметив скрюченную фигуру под дверью. - Вы не очень-то отличились, предоставив нам самим выяснять отношения с вашими соотечественниками.
- Что вы хотите, ведь я безоружен. А… сеньора Вентимилья!.. Вот молодцы!.. Везет же людям! А остальным - хана?
- Только одному - солдату, - ответил Кармо. - Ну, ладно, ведите нас во дворец губернатора, и по возможности в обход людных мест.
- Тогда садами и полями, - предложил дон Рафаэль.
- Вы ему верите? - спросила девушка Кармо.
- Это наш старый знакомый, - усмехнулся флибустьер. - Не бойтесь его, он сам всех боится.
Они пустились в путь, пробираясь через небольшие участки, засаженные индиго и хлопком, которые раскинулись в предместье города.
Вокруг не видно было никого. Испанцы и черные рабы разбежались или попали в руки к флибустьерам Моргана, которые, судя по взломанным дверям и выкинутым на улицу обломкам мебели, успели уже здесь похозяйничать.
После длинного перехода маленький отряд добрался до главной площади, на которой собралось большинство корсаров.
Горы бочек, тюков хлопка, ящиков с сахаром, мукой и другими съестными припасами загромождали площадь, словно превратившуюся в огромный рынок.
Сотни испанских пленных из числа самых знатных людей города толпились в стороне под охраной вооруженных до зубов корсаров.
При виде Кармо и Ван Штиллера, шедших с девушкой и плантатором, многие флибустьеры бросились им навстречу.
- Богатый улов, Кармо? - кричали они.
- Губа не дура!.. Старик отыскал жемчужину!.. Где раздобыл красотку, проныра?
- А вот он предатель, из-за которого вздернули наших, - орали многие, окружив дона Рафаэля. - Пусть-ка теперь попляшет с веревкой на шее!
- Веревку!.. Веревку!..
- Ах, каналья, теперь не уйдешь!
Десятки рук потянулись к несчастному плантатору, который шел ни жив ни мертв. Его собирались уже схватить, но Кармо со шпагой в руке, растолкав их, прикрикнул:
- Прочь отсюда!.. Это моя добыча, и горе тому, кто ее тронет!..
- На виселицу!.. Не мешай, товарищ. Мы тебе все равно заплатим.
- Это - собственность капитана, - отрезал Кармо. - За нее уже заплачено. Подайте назад. - А это - дочь Черного корсара.
Возглас удивления и восхищения вырвался у всех из груди: шпаги и сабли опустились, а вверх полетели береты и шляпы.
- Сеньора Вентимилья! - восклицали повсюду.
Не моргнув глазом девушка хмуро и гордо рассматривала видавших виды морских волков.
Она лишь слегка кивнула в ответ на почтительные приветствия флибустьеров.
- Пойдемте, сеньора, - поторопил Кармо. - Нас ждет капитан.
Толпа расступилась. Кармо и Ван Штиллер направились к дворцу губернатора, где остановился Морган.
По своему обычаю, флибустьеры все перевернули в нем вверх дном, надеясь отыскать золото или припрятанные деньги.
Мебель была сломана, ковры разодраны, потолки пробиты и обрушены. Разбит был даже паркет на полу.
Кармо, хорошо знавший дворец - семнадцать лет назад он принимал участие в его разграблении вместе с флибустьерами Олоннэ, Черного корсара и Микеле Баска, - повел девушку в один из верхних залов, не столь сильно разграбленных, как остальные.
- Подождите здесь, сеньора, - сказал он, - а ты, Ван Штиллер, встань у двери и никого не пускай. А я поищу капитана.
Морган находился в большом зале Совета. Вместе с офицерами он занимался подсчетом награбленных денег, золота и драгоценных камней.
При виде исчезнувшего Кармо, про которого было известно, что он идет по следу дочери Черного корсара, Морган немедля двинулся ему навстречу и заботливо спросил:
- Ну, как? С пустыми руками?
- Нет, нашли…
- Иоланду?! - воскликнул потрясенный Морган.
- Она здесь.
- Цены тебе нет, Кармо. При разделе добычи получишь вдвое больше других, и гамбуржец столько же. Веди меня к ней.
- Минутку, капитан. Я выведал одну тайну, связанную с губернатором Маракайбо. Дочь корсара, наверное, ее не знает, но вам лучше знать до встречи с ней.
Морган отвел Кармо в отдельный кабинет и закрыл дверь. Когда флибустьер рассказал все то, что узнал от дона Рафаэля, изумлению капитана не было конца.
- Граф Медина - сын Ван Гульда! - воскликнул он. - Если яблочко укатилось недалеко от яблони, то нам несдобровать. Надо стрясти его с дерева, прежде чем мы оставим Маракайбо. Люди его породы не знают пощады. Куда он скрылся, не знаешь?
- Никто не знает, капитан.
- Пока он на свободе, Иоланде придется бояться всех на свете, если, конечно, правда, что отец поручил ему мстить всем потомкам корсара.
И, подумав немного, добавил:
- Надо немедля идти на Гибралтар. Мне сказали, что испанская эскадра на рейде у форта Барра и в любой момент может явиться сюда, чтобы помешать нам выйти из лагуны. Я сегодня же прикажу своим грузиться, и вечером мы пойдем на Гибралтар. А теперь веди меня к девушке, мой храбрый Кармо. Я горю от нетерпения ее увидеть.
Они вернулись в зал Совета. Морган поговорил несколько минут со своими соратниками и велел еще затемно грузиться на корабли вместе со всей командой, пленными и захваченными богатствами. Затем он вернулся к Кармо и вошел в салон, где находилась дочь Черного корсара.
Едва оказавшись перед девушкой, адмирал не смог удержаться от возгласа восхищения:
- Мне кажется, сеньора, - сказал он с галантным поклоном, - что передо мной вылитый Черный корсар.
- Вы капитан Морган? - спросила девушка певучим голосом и уставилась большими черными глазами на флибустьера, уже давно очаровавшего ее своими отважными подвигами.
- Да, - ответил флибустьер - Я был помощником вашего отца, сеньора.
- Морган! - сказала Иоланда, не сводя ни на минуту глаз с отважного мореплавателя - Сколько раз это имя попадалось мне в записках отца! Вы знаете, что я уехала из Европы просить у вас защиты?
- От кого, сеньора?
- От графа Медины, лишившего меня бесспорных прав на наследство моей матери герцогини Онораты Ван Гульд.
- Если бы до отъезда из Европы вы, сеньора, предупреди ли меня о своих намерениях, я бы оставил Тортугу и с солидным флотом встретил бы вас у входа в Мексиканский залив. Флибустьерам с Тортуги достаточно было бы узнать, что дочь Черного корсара плывет за помощью к Береговым братьям, чтобы все они вышли в море. У вашего отца, сеньора, несмотря на его преждевременную гибель, здесь еще много друзей, среди которых и я.
- Да, - сказала со вздохом девушка - У отца было много близких среди рыцарей моря.
- Сеньора, - порывисто воскликнул Морган, - не обидели ли вас испанцы? Ответьте, и даю вам слово, они понесут наказание.
Иоланда пристально на него посмотрела и с улыбкой ответила "нет".
- И губернатор?
- Нет.
- И все же я знаю, что он замышлял вас убить.
- С какой стати?
- Как-нибудь скажу.
- Вы меня смутили. Правда, губернатор принуждал меня передать испанскому правительству все права на обширные владения, перешедшие к матери от герцога, моего деда.
- И вы отказались?
- Разумеется!
- И он вам ничем не грозил?
Девушка, казалось, на минуту задумалась, а потом сказала:
- Он что-то твердил о недоведенной до конца мести.
- Подлец! - вскричал Морган. - Кошка хотела поиграть с мышкой, а потом ее сожрать.
- Неужели? - изумилась Иоланда.
- Сеньора, говорят, губернатор сбежал в Гибралтар. Сейчас мои люди поднимаются на корабль, чтобы пуститься за ним в по гоню. Я не успокоюсь, пока этот человек не окажется в моих руках. Я предлагаю вам место на своем корабле, который носит грозное имя непобедимого "Молниеносного", прославившегося под командованием вашего отца. Поедете со мной? Вы будете под защитой Береговых братьев, и никому не удастся обидеть вас, не перебив нас всех до одного Согласны?
- Я уверена в преданности флибустьеров, друзей моего отца, - ответила девушка. - Капитан Морган, душой я с флибустьерами.
- Пойдемте, сеньора, и пусть испанцы попробуют вырвать вас у корсаров Тортуги.
Глава X
Взятие Гибралтара
В тот же вечер пиратский флот покинул Маракайбо, оставив в городе лишь небольшой отряд, которому было поручено разыскать жителей, попрятавшихся в соседних лесах, и охранять вход в лагуну, чтобы замеченные ранее корабли не заперли выход из пролива.
Морган надеялся взять Гибралтар с ходу, без особого сопротивления, как это сделали семнадцать лет назад Черный корсар, Олоннэ и Баск.
Он знал, что город с тех пор стал еще красивей и богаче и что испанцы не теряли времени и сильно его укрепили. Морган был почти уверен, что граф Медина укрылся именно там, ибо на обширной лагуне Маракайбо не было тогда надежней места.
В полночь флотилия в составе семи кораблей, за вычетом одного, оставленного наземному отряду, уже курсировала в лагуне и, пользуясь попутным ветром, быстро продвигалась к бухте Мочила, на берегах которой раскинулся город.
Морган, как обычно, сам вел корабль, так как хорошо знал эти места. К тому же ему достаточно было нескольких часов отдыха, чтобы полностью восстановить свои силы - настолько крепкий был у него организм.
Кармо и Ван Штиллер, его, так сказать, подручные и доверенные лица, составляли ему компанию, покуривая большие испанские сигары и болтая друг с другом.
Ночь, довольно светлая, несмотря на отсутствие луны, позволяла кораблям держаться вдали от многочисленных островов, которые тогда гораздо больше, чем сейчас, мешали мореплавателям. Рулевые, с другой стороны, успешно шли ему в кильватер и держались друг за друга, так как впервые плыли в этих водах, изобиловавших подводными рифами и песчаными отмелями. Начало светать, когда флотилия подошла к зеленым берегам Мочилы. На еще темном горизонте поблескивали огоньки, обозначавшие вход в небольшой форт Барра.
- Кармо, - сказал Морган, не отходивший всю ночь от руля, - ты еще помнишь эти места?
- Да, капитан.
- Будем держать на восток?
- Да, на один румб.
- Плантатор не говорил, какими силами располагает здесь гарнизон?
- Вчера бедняга совсем лишился рассудка и не мог сказать ничего путного.
- Ты с собой его взял?
- Да, он у меня в каюте. Сам попросился на корабль, хотя мне он ни к чему. От этого бездельника нет никакого толку.
- Ошибаешься, дорогой Кармо. Он еще нам сгодится - он из местной знати и знаком с губернатором. Я ему больше доверяю, чем всем остальным.
- Он настолько струсил, что проку от него не больше, чем от последнего негра. Он вбил себе в голову, будто капитан Валера заметил, что это он привел нас с Ван Штиллером в монастырь, и теперь у него зуб на зуб не попадает.
- Мы отпустим его без выкупа.
- Если он решится от нас отстать, - сказал со смехом гамбуржец.
- Поди разбуди его, - попросил Морган.
Ван Штиллер вытряс трубку и спустя несколько минут вернулся на палубу, подталкивая в спину плантатора.
Бедняга, казалось, совсем впал в детство. Ясно было, что пороху он в жизни не нюхал.
- За вами еще один должок, - сказал Морган, увидев его перед собой. - Думаете, я вам простил, что вы вольно или невольно стали причиной гибели сопровождавших вас моряков?
- Ох, сеньор, - простонал бедняга. - Вы все еще думаете, что…
- Довольно! Нужны ваши услуги.
- Опять? Лучше повесьте!
- Повешу, если настаиваете, но потом. Вы знаете Гибралтар?
- Да, сеньор.
- Я отправлю вас для переговоров.
- Я бедный беспомощный человек.
- Мы окажем вам помощь, - сухо отрезал Морган, - когда наведем на город девяносто шесть пушек.
- А если меня убьют?
- Мы сумеем отомстить.
- Слабое утешение, - буркнул дон Рафаэль. - Попадись я ему в лапы, пощады не жди.
- К кому?
- К капитану Валере.
- Чего вы так боитесь этого человека?
- Граф Медина танцует под его дудку.
- Вряд ли вы его встретите в Гибралтаре, - заметил Кармо. - Уверен, что он прячется в монастырских подвалах.
- Хватит переживать, - сказал Морган. - Вы отвезете от меня губернатору послание, в котором гарнизону и населению предлагается выдать графа Медину, а в случае отказа быть готовыми к уничтожению города. Морган, как вам известно, всегда держит слово.
- А если губернатор еще не прибыл в город, сеньор? - спросил дон Рафаэль.
- Пусть вам укажут, где он скрывается. Впрочем, я уверен, что он уже в городе. Кармо, вели снарядить двенадцативесельную шлюпку и отправь его на берег. Мы в шести милях от берега, и если в десять не получим ответа, клянусь вам - население долго будет помнить флибустьеров Тортуги. Вот вам письмо, и - успеха, дон Рафаэль.
- А если губернатор Гибралтара повесит ваших людей? - допытывался плантатор.
- Они под защитой наших пушек. К тому же на берег сойдете вы один. Ступайте.
Флибустьер развернул корабль, чтобы моряки смогли спустить шлюпку с подветренной стороны, и, увидев, что она удалилась, дал сигнал кораблям войти в порт сомкнутым строем.
Невероятно, но - факт: испанцы, хотя и знавшие, что корсары овладели Маракайбо, и уже испытавшие на себе все ужасы разграбления, совершенного Олоннэ, не приняли все же надежных мер для обороны, так что в семь утра все семь кораблей Моргана смогли спокойно войти в небольшую бухту и бросить якорь под самыми стенами фортов, тянувшихся вдоль лагуны.
Высадив дона Рафаэля, шлюпка благополучно вернулась на борт "Молниеносного". Казалось, однако, что испанцы, хотя и не столь многочисленные, как в Маракайбо, готовились к обороне. Они выкатывали пушки на стены и наводили их на корабли.
Морган, расставив корсаров по местам и спустив в воду шлюпки, вооруженные камнеметами, спокойно уселся на полубаке в ожидании ответа губернатора.
Иоланда, едва узнав, что эскадра готовится к штурму, вышла из каюты и держалась поближе к капитану. Облокотившись на поручень левого борта, она без страха смотрела на вражеские пушки, грозившие эскадре.
Девушка была одета в элегантное черное платье с кружевами. Цвет этот, так нравившийся ее отцу, еще больше оттенял алебастровую бледность ее лица.
На ней не было никаких драгоценностей. Лишь нитка голубого жемчуга, стоившего, наверное, немало из-за необычного цвета, перехватывала копну волос, спускавшуюся ей на плечи.
Казалось, она не обращает внимания на могучего корсара, хотя ее огромные глаза то и дело обращались в его сторону.
Словно чувствуя на себе эти взгляды, флибустьер то и дело терял самообладание и, поднимая голову, поглядывал на девушку.