Десятью годами позже, 28 августа 1949 г. Айн Рэнд сделает в своем журнале следующую запись:
"Понятия "искусства" и "развлечения" являются противоположными по отношению друг к другу: искусство обязательно должно быть серьезным и скучным, в то время как развлечение - пустым и глупым, но доставляющим удовольствие. Все это согласно бесчеловечной альтруистической модели. По ней то, что хорошо, должно быть неприятно. А то, что приятно, должно быть грешным. Удовольствие - все равно что поблажка для слабых духом, за которую стоит просить прощения. Серьезность же соотносят с представлением о долге, о чем-то неприятном и, как следствие, возносящем дух. Если произведение искусства серьезно подходит к изучению жизни, то оно обязательно должно быть неприятным и неинтересным, потому что такова суть жизни для человека. Интересная и доставляющая удовольствие пьеса не может правдиво рассказывать о сокрытом в жизни смысле, она должна быть поверхностной, так как жизнью не стоит наслаждаться".
Маловероятно, что Айн Рэнд размышляла о своих первых произведениях, когда писала эти строки, но данное произведение как нельзя лучше иллюстрирует ее точку зрения. "Подумай дважды" - это интересная и увлекательная пьеса, которая правдиво рассказывает своему читателю о сути жизни.
В первый раз я прочел пьесу в 1950 г. в присутствии мисс Рэнд, которая спросила меня, кто, по моему мнению, является убийцей. И я перебрал все возможные варианты, кроме единственно верного. И каждый раз мисс Рэнд лучезарно улыбалась и говорила мне: "Подумай дважды". Когда я наконец закончил, она сказала мне, что всякий, кто был знаком с ее философией, должен был догадаться сразу. По ее собственным словам, она никогда бы не смогла написать даже несколько детективных историй подряд, потому что все бы быстро могли вычислить настоящего убийцу. "Каким образом?" - спросил я.
А теперь подумайте сами, можете ли угадать вы. После пьесы я процитирую ее ответ.
Леонард Пейкофф
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Уолтер Брекенридж
Кертис
Серж Сукин
Харви Флеминг
Тони Годдард
Стив Ингэлс
Билли Брекенридж
Флэш Козински
Эдриен Ноуланд
Хелен Брекенридж
Грегори Гастингс
Диксон
Место: гостиная в одном из домов в Коннектикуте
Время: Акт I, сцена 1 - день 3-го июля
Акт I, сцена 2 - вечер того же дня
Акт II, сцена 1 - получасом позже
Акт II, сцена 2 - следующим утром
АКТ I
Сцена 1
Кертис. Что-нибудь еще, сэр?
Мистер Брекенридж…
Что-то случилось, сэр?
Брекенридж (отсутствующим голосом). Ох… нет… нет… Мне просто стало интересно… (Указывает на портрет.) Думаете ли вы, что люди и в следующие века будут думать о нем, как о хорошем человеке? (Поворачивается лицом к Кертису.) Насколько велико мое сходство с ним, Кертис?
В чем дело?
Кертис. Мистер Брекенридж!
Брекенридж. Да что с вами такое?
Кертис. Не делайте этого, сэр! Что бы вы ни задумали, не делайте этого!
Брекенридж(в изумлении смотрит на него, затем замечает, что держит в руке пистолет и разражается смехом). А, в этом все дело?.. Простите, Кертис. Я уже и сам забыл, что взял его.
Кертис. Но, сэр…
Брекенридж. Ох, я только что отправил шофера за мисс Брекенридж на станцию, а мне не хотелось, чтобы она наткнулась в машине на это, потому я и забрал пистолет с собой. Нам не следует рассказывать ей об этом… понимаете, о том, почему мне приходится носить его с собой. Она от этого только разволнуется.
Кертис. Несомненно, сэр. Мне так жаль. Я просто был потрясен.
Брекенридж. Я не виню вас. Понимаете, я сам терпеть не могу эту штуку. (Подходит к шкафу и кладет пистолет в выдвижной ящик.) Забавно, не правда ли? Я и правда его боюсь. А когда я начинаю вспоминать о всех тех вредных веществах, с которыми имел дело в лаборатории. О радиоактивных элементах. Космических лучах. О тех вещах, которые могли бы стереть с земли все население Коннектикута. Никогда не боялся их. По правде, я даже ничего не чувствовал. Но эта…
Кертис (укоризненно). Вы уже в возрасте, сэр!
Брекенридж. Да, Кертис, время летит, время летит. Зачем люди празднуют дни рождения? Это же просто еще одним годом ближе к могиле. А еще столько нужно сделать. (Смотрит на портрет.) Вот о чем я думал, когда ты вошел. Достаточно ли я всего сделал в своей жизни? Достаточно ли?
А, Серж… спасибо… Столь любезно с вашей стороны было помочь нам.
Серж. Надеюсь, эти цветы понравятся мисс Брекенридж.
Брекенридж. Она любит цветы. У нас должно быть много цветов… Сюда, Серж… (Указывает на вазы, и Серж рассовывает по ним цветы.) Мы поставим их сюда и туда, на шкаф, а еще вон туда - у камина, всего парочку.
Серж (с сожалением). Но у нас в Москве, у нас цветы были еще прекраснее.
Брекенридж. Постарайтесь не думать об этом, Серж. Есть такие вещи, которые лучше забыть. (Обращается к Кертису.) Вы позаботились о сигаретах, Кертис?
Серж (мрачно). Есть такие вещи, которые невозможно забыть. Но мне так жаль. Об этом нам не стоит беседовать. Не сегодня, правда? Сегодня замечательный день.
Брекенридж. Да, Серж. Для меня это замечательный день. (Показывает на кресло.) Мне кажется, ему здесь не место. Кертис, будьте добры, подвиньте его сюда, к столу. (После того, как Кертис занялся этим. Так-то лучше, благодарю. Мы должны все привести в порядок, Кертис. Для наших гостей. Для очень важных гостей.
Кертис. Слушаюсь, сэр.
Брекенридж. Сегодня вы встретитесь с интересными людьми, Серж. Мне хочется, чтобы вы с ними встретились. Возможно, это позволит вам лучше понять меня. Знаете, есть поговорка, что о человеке судят по его лучшим друзьям.
Серж (смотрит на верх лестницы, слегка мрачнея). Надеюсь, не всегда.
Брекенридж (тоже смотрит наверх). А, Стив. Постарайтесь не обращать на него внимания. Вы не должны позволить ему испортить вам настроение.
Серж (холодно). Мистер Ингэлс, он недобрый человек.
Брекенридж. Нет, Стив никогда и не был добрым. Но, если уж честно, Стив и не друг. Он мой партнер по бизнесу - просто младший партнер по бизнесу, так мы это называем, но чертовски полезный в деле. Один из лучших физиков страны.
Серж. Вы столь скромны, мистер Брекенридж. Вы самый лучший физик в этой стране. Все это знают.
Брекенридж. Возможно, все, но не я.
Серж. Вы благодетель для человечества. Но мистер Ингэлс, он не друг для мира. В его сердце для мира нет места. А сегодня миру нужны друзья.
Брекенридж. Это так, но…
Кертис (кланяясь). Добрый день, сэр. Проходите, сэр.
Флеминг (входит, не снимая шляпу. Резко спрашивает.). Билли уже тут?
Кертис. Да, сэр.
Брекенридж (подходя к Флемингу с широкой улыбкой). О, Харви! Приветствую тебя, добро пожаловать! Харви, я хочу представить тебя…
Флеминг (адресует короткий кивок в сторону Брекенриджа и Сержа). Здравствуйте. (Кертису.) Где комната Билли?
Кертис. Пройдемте за мной, сэр.
Серж (слегка возмущенно]. Но в чем дело?
Брекенридж. Не обращайте на него внимания, Серж. Он очень несчастный человек. (Нетерпеливо смотрит в сторону, из которой доносится музыка.) Мне бы правда хотелось, чтобы Тони прекратил играть.
Серж. Эта часть, она такая грустная. Совсем не подходит для сегодняшнего дня.
Брекенридж. Так попросите его прекратить, можете?
Ты не заметил, что рядом с фортепиано стоит граммофон. Тони? Почему ты не поставил запись с Эгоном Рихтером? Он гораздо лучше играет это произведение!
Тони. Это и была та запись.
Брекенридж. Ах, даже так. Что ж, виноват.
Тони. Я знаю, что вам не нравится слушать, как я играю.
Брекенридж. Мне? Почему мне может не нравиться, Тони?
Тони. Простите… (Безразлично, но без обвинительных ноток.) Я пожелал вам хорошего дня рождения, мистер Брекенридж?
Брекенридж. Да, конечно же, ты пожелал! Сразу как прибыл. А в чем дело, Тони? Не очень лестно с твоей стороны!
Тони. Думаю, мне не стоило переспрашивать. От этого лишь хуже. Вечно я так делаю.
Брекенридж. Что-то не так, Тони?
Тони. Да нет. Нет. (Вяло.) Где наши хозяин и хозяйка?
Брекенридж. Они еще не прибыли.
Тони. Еще нет?
Брекенридж. Нет.
Тони. По-вашему, это не странно?
Брекенридж. Что же странного. Миссис Доусон попросила меня обо всем позаботиться - это было очень любезно с ее стороны, она хотела доставить мне этим удовольствие.
Серж. Но это необычно, разве нет? - вы готовите вечер для собственного дня рождения в чьем-то чужом доме?
Брекенридж. Мы с Доусонами давние друзья, и они настояли на том, чтобы устроить в мою честь вечеринку именно здесь.
Тони. Вообще-то этот дом не выглядит таким уж древним. Он выглядит так, будто они и вовсе тут не жили.
Брекенридж. Его построили совсем недавно.
Стив Ингэлс (сверху). А еще у них отвратительный вкус.
Брекенридж. Это было так необходимо, Стив?
Ингэлс. Вовсе нет. Они могли выбрать архитектора получше.
Брекенридж. Я не это имел в виду.
Ингэлс. Не будь столь наивным, Уолтер. Разве когда-то случалось так, что я не знал, что ты имеешь в виду? (Обращаясь к Тони.) Привет, Тони. Ты тоже тут? Как и ожидалось.
Серж (сухо). Это вечер по случаю дня рождения мистера Брекенриджа.
Ингэлс. Воистину.
Серж. Если вы думаете, что…
Брекенридж. Прошу, Серж. Ну правда, Стив, давай удержимся от перехода на личности хоть сегодня, хорошо? Особенно о том, что касается этого дома, и особенно когда приедут Доусоны.
Ингэлс. Когда или если?
Брекенридж. На что ты намекаешь?
Ингэлс. И еще кое-что, Уолтер. Ты ведь всегда понимаешь, на что я намекаю.
Брекенридж (не отвечает. Затем с нетерпением смотрит на дверь в правой части сцены). Надеюсь, они выведут Билли. Какого черта они там с Харви творят? (Идет позвонить в звонок.)
Тони. Приедет кто-то еще?
Брекенридж. Мы почти все в сборе, за исключением Эдриен. А за Хелен я послал шофера.
Серж. Эдриен? Это же не мисс Эдриен Ноуланд?
Брекенридж. Она самая.
Кертис. Слушаю, сэр?
Брекенридж. Пожалуйста, попросите мистера Козински позвать сюда Билли.
Кертис. Сию минуту, сэр. (Уходит направо.)
Серж. Это та самая великая Эдриен Ноуланд?
Ингэлс. У нас только одна Эдриен Ноуланд, Серж. А вот определение достаточно субъективно.
Серж. Ох, я так счастлив, что смогу встретиться с ней лично! Я видел ее в той прекрасной постановке - "Маленькие женщины". Мне всегда было интересно, какая она в настоящей жизни. Мне думалось, что она должна быть милой и обаятельной, как мадмуазель Ширли Темпл в том фильме, который я смотрел в Москве.
Ингэлс. Да ну?
Брекенридж. Прошу тебя, Стив. Мы знаем, что тебе не нравится Эдриен, но не мог бы ты попридержать свои эмоции на некоторое время?
Флеминг. Осторожнее, неуклюжий болван!
Билли. Все в порядке… мистер Флеминг.
Брекенридж. А вот и Билли! Немного отдохнул после поездки?
Билли. Да, отец.
Ингэлс. Привет, Билл.
Билли. Привет, Стив.
Флэш (поворачивается к Флемингу. Его будто пробирает все то время, что он слушает, как они обмениваются приветствиями). Скажи, что не можешь так ко мне обращаться!
Флеминг. Чего?
Флэш. Кто ты такой, чтобы со мной так разговаривать?
Флеминг. Забудь.
Брекенридж (указывает на Сержа). Билли, ты помнишь мистера Сукина?
Билли. Как поживаете, мистер Сукин?
Серж. Доброго дня. Билли. Чувствуешь себя лучше? Замечательно выглядишь.
Флеминг. Черта с два он выглядит лучше!
Билли. Я в порядке.
Серж. Может, тебе не слишком удобно? Эта подушка лежит не на месте. (Поправляет подушку под головой Билли.) Вот так-то! Лучше?
Билли. Спасибо.
Серж. А подставку для ног надо поднять повыше. (Поправляет подставку.) Ну, как?
Билли. Спасибо.
Серж. Думаю, тут слишком прохладно. Хочешь, я принесу тебе теплую шаль?
Билли (очень тихо). Оставьте меня в покое, пожалуйста, хорошо?
Брекенридж. Ну ладно, хватит. Билли просто перенервничал в поездке. В его состоянии поездка была слишком утомительна.
Билли (с беспокойством следя за Флемингом, низким, почти умоляющим голосом). Не делайте этого, мистер Флеминг.
Флеминг (смотрит на него, затем ставит бутылку на место. Тихо). Хорошо, парень.