И сердце плавает в груди,
Как рыба, шевеля глазами.
О Господи! Не уходи,
Не пропадай под небесами!Наверно, я еще не тот,
По ком Ты мучался ночами,
Но, ложечку суя в компот,
Я все же грустен и печален.
А где-то там моя душа,
Оторванная от обеда,
Как бы с восьмого этажа,
Глядит на лысину соседа.
Дачная хроника
Звенит ленивая гитара,
Небрежно вторя голосам.
Березы, точно струйки пара,
Проистекают к небесам.Все ладно: песня и природа.
Все хорошо и тут и там.
Сентенции такого рода
Нередко помогают нам.День пролетел – уже удача.
Десятибалльный ураган
Нас минул. Не сгорела дача.
В поселке не возник вулкан.Исправно радио молчало.
Под нами не сломался стул.
Весь день корова не мычала.
Никто из нас не утонул.Никто в обед не отравился
Грибами. Не было грибов.
Никто и в погреб не свалился,
Хотя здесь много погребов.Лились чаи. Мелькали спицы.
Стучали ходики в виски.
Лес не шумел. Не пели птицы.
Цветы завяли от тоски.
Портрет
Обо мне шептались за спиной.
Я не знал, что обо мне шептались.
Разговоры те с моей судьбой
Как-то странно так переплетались.Я себя почти не узнавал.
Неужели все, что говорилось,
Было правдой? В памяти провал!
Будто что-то главное забылось.Слышите, вы спутали меня!
Я не тот, что есть на самом деле.
Все детали внешние храня,
Вы объединить их не сумели.На портрете этом все не так:
Там какой-то клоун в пестрой маске.
Живописец был большой чудак
Или, как дальтоник, спутал краски.Видно, не хватило ремесла
Завершить работу над портретом.
Впрочем, говорили не со зла.
Не со зла. Спасибо и на этом.
Памятник
Я памятник себе еще не начал.
Да и к чему он – памятник Себе?
И век иной, и думают иначе
О памяти и о судьбе.Я весь умру или чуть-чуть останусь -
Все это мало трогает меня.
Но главное – я с жизнью не расстанусь
До часа смертного и дня.Не называя адом или раем
Наш мир, хочу сказать я о своем:
Как часто мы не просто умираем -
Мы жить перестаем.Предамся лучше сладкому похмелью,
Влюблюсь или сыграю на трубе,
Чем буду мучаться бесплодной целью:
Оставить память по себе.Ведь наша жизнь, того гляди, обманет
И убежит, и промелькнет, как миг.
Так пусть уж лучше друг меня помянет,
Чем друг степей калмык.
Вместо письма
Сердце мое не стыдится
Вам признаваться в грехах.
Знаю, что лучше влюбиться,
Чем объясняться в стихах.Сколько неслыханной мощи
В соединенье сердец!
С выдумкой все-таки проще:
Сам ей положишь конец.Будет на правду похожа
И никому не вредна.
Будет красива… И все же,
Господи, как холодна!
Маргарита
Вот окошко, где скрыта
Чья-то жизнь от людей.
– Мастер, где Маргарита?
– Дома нянчит детей.Много стирки да глажки
И на завтра обед.
Позабыты замашки
Прежних лакомых лет.Как плыла горделиво
Среди прочих невест
И дарила лениво
То улыбку, то жест.Нет той силы и власти,
Нету той красоты…
– Ах, наивный мой Мастер!
Ошибаешься ты.Эта внешность привычки
И погашенный взор
Лучше всякой отмычки
Отпирают затвор.Ты поймешь, постепенно
Доходя до основ,
Что опасней измены
Прелесть тайная снов.Пусть до времени скрыты
Эти сладкие сны…
Мастер, где Маргарита?
– На балу Сатаны!
Воскресенье
Тихо голуби летают,
Тихо крыльями шуршат.
Люди медленно шагают,
Мысли тоже не спешат.Ясный сумрак воскресенья
Легок и рассчитан на
Тихое произнесенье
Слова темного: война.
К звезде
1.
И опять звезда горит в окне.
Милая! Не гасни надо мною!
Я готов сгореть в твоем огне,
Ниточкой сгореть волосяною.Милая! Ты у меня одна.
Почему же медлишь, выбирая
Полусвет вечернего окна,
Словно шепчешь: "Я не та, другая…"
2.
Надо быть звездой серьезной
В светлой россыпи морозной
Над январским декабрем.
Надо быть невиноватым,
Надо плыть по перекатам,
Надо жить, пока живем
3.
Загадочные лица
Глядят на нас с небес.
Гори, моя сестрица!
Я твой противовес.В душевном равновесье
Живу лишь оттого,
Что кто-то в поднебесье
Сгорает за него.Летучим звездопадом,
Созвездием миров,
Не называя братом,
А просто так, без слов.
4.
Непросто тебе поверить,
Себя уличив во лжи.
О Господи, вот потеря!
Что хочешь, то и скажи.Скажи, что горишь напрасно,
Как эта звезда в окне.
Скажи, чтобы стало ясно,
Зачем ты не веришь мне?
5.
Звезда упала с неба
Совсем не потому,
Что не хватило хлеба
Тебе или ему.Звезда с небес упала,
Как яблоко, сладка.
Души нам не хватало,
Такого пустяка!
6.
Вот и все. Замолчала.
В пустоте полечу
От исхода к началу
По прямому лучу.Пролетая над вами,
Помашу вам рукой.
Низко над островами,
Над Невою-рекой.Упаду на торфяник
И зароюсь во мху,
Где, как маковый пряник,
Блещет день на бегу.
Подражание Пушкину
Какое счастье – быть свободным
От разговоров, от статей,
От книг с их жаром благородным,
От любознательных друзей,
От развлечений, от погоды,
От женщин, Бог меня прости! -
От вдохновения, от моды
И от работы до шести.Какая радость – жить счастливым
Для разговоров, для друзей,
Для книг с их миром молчаливым,
Для праздников, для новостей,
Для размышлений, для природы,
Для женщин, черт бы их побрал! -
Для вдохновенья, для свободы,
Которой так и не узнал.
Один
Чужие столики томились,
Чужая музыка плыла,
Чужое пиво шевелилось
В стаканах чешского стекла.Вокруг меня чужие взгляды
Скользили вдаль из-под руки,
И чьи-то души были рядом,
Но бесконечно далеки.И в одиночестве, как в яме,
Я был чужим, я был ничей,
Уже оставленный друзьями,
Еще не встретивший друзей.
Тост
Дерябнем по маленькой, что ли?
Посмотрим стакан на просвет.
В моем мутноватом глаголе
Давно уже крепости нет.Дерябнем по-тихому, чинно,
Без всяких возвышенных фраз.
Причина? Найдется причина!
Была бы возможность у нас.Мы смирные, мы не деремся,
Не черпаем удаль в вине.
Смирны мы, пока не напьемся,
А если напьемся – вдвойне.Мы тихие. Так получилось,
Что сдержанность стала лицом.
Не можем, скажите на милость,
Назвать подлеца подлецом!Не можем мы даже признаться,
Что больше не можем… Каюк!
Остыли мы, милые братцы,
Сгорели внутри, как утюг.По-прежнему, разве что, в силах
По старой привычке своей
Всем скопом кричать о России,
Когда надо плакать по ней.
Петербургская повесть
Наклонился сугроб вислоухий,
Словно пьяный, держась за фонарь.
Сонно кружатся белые мухи,
На земле происходит январь.И такое кругом постоянство,
Застарелое, как граммофон,
Что спасаешься чудом от пьянства:
То ли день пролетел, то ли сон?Подо льдом не шевелятся реки,
И порою представить легко,
Что живешь в восемнадцатом веке,
Где барокко или рококо.Сядешь в сани. Запахнута полость.
Застегнешь меховой воротник…
Где она, петербургская повесть?
Желтым глазом косит коренник.Погоняй! За Михайловский замок,
По Фонтанке, мохнатой, как ворс.
Часовой у шлагбаума замер
Или попросту, бедный, замерз?По Фонтанке!.. Пока не напомнит
О другом и не вывернет руль
В ту же полночь спешащий на помощь
В милицейской машине патруль.
Декабрь
1.
Вот город мой: собор граничит с небом,
Фонтанка, вся засыпанная снегом,
Набухшие от сырости дома
И мокрая, как варежка, зима.Вот город: он возник за поворотом.
Автомобиль с забрызганным капотом,
Слепой на перекрестке светофор
И день, ушедший крадучись, как вор.Вот город: он хрипит уже, простужен.
Вот Летний сад: он никому не нужен.
Речной гранит лежит на берегу
И выгибает мостики в дугу.Вот город мой: принадлежит любому.
Но произносишь: "Нет не мне, другому!"
Но произносишь: "Вовсе никому!" -
Весь до корней принадлежа ему.
2.
В капризном рисунке зимы
Деревья и люди размыты.
Вот в Летнем саду – это мы,
А статуи плотно забиты.Вот в Летнем саду – это нас
Кружило, как листья, недавно.
Теперь мы взрослее на час,
И снег опускается плавно.Теперь мы выходим вдвоем
Прогуливаться по аллеям
И вот, обогнув водоем,
Взглянуть друг на друга не смеем.
3.
Черная речка густа и грустна,
Черная речка без дна.
Плачет трамвай, пролетая над ней,
Искрами синих огней.
Редкий прохожий, подняв воротник,
К низким перилам приник.
Черная речка, как чертова вена:
Серая, снежная, смертная пена.
4.
Дворник со скребком,
Музыкант со скрипкой.
Пес бежит бочком,
Сфинкс лежит с улыбкой.Все обман, все жуть,
Всюду знак вопроса.
Снег летит, чуть-чуть
Наклоненный косо.И река, и мост
Лейтенанта Шмидта,
И заморский гость
Белой ниткой шиты.Мало кто знаком
В панораме зыбкой:
Дворник со скребком,
Музыкант со скрипкой.
5.
Мокрый снег за воротник
Опускается бездомно.
Человек к стеклу приник,
Площадь мутная огромна.Ни души. Один маяк
Александровский подсвечен,
И прохожий, как моряк,
Правит к берегу, поспешен.
6.
Утром все заледенело,
На морозце звякая.
Солнце добела нагрело
Самовар Исакия.Где там тени, что направо
И налево шастали?
Улыбается застава
Нарвская от счастия.Улыбается прохожий
С поднятым воротником,
Улыбается, похоже,
Даже дворник со скребком.Говорит, набычив шею:
– День-то, день-то! Вашу мать!
Ну, а дальше я не смею
Речь его пересказать.Не декабрь – начало марта!
Ледяной по крышам звон.
И синоптик прячет карты
С указаньем на циклон.
Новогоднее
Здравствуй, год семидесятый!
Различаю за чертой
Профиль времени усатый
В тонкой рамке золотой.То ли память, как овчарка,
По следам моим бежит,
То ли выпитая чарка
Мне несчастье ворожит?Вижу год, как на ладони,
В отрывном календаре.
Не участвую в погоне,
Не участвую в игре.Но когда пробьют двенадцать,
Точно обухом, часы,
Надо, надо улыбаться
В золоченые усы!
Январь 71
Кто обидел эту зиму?
Не припомнить на веку:
Ленинград подобен Крыму,
Крым подобен сквозняку.Навсегда пропала вера.
Старый дедушка Мороз
Неприятен, как холера,
И бессилен, как прогноз.А зима все плачет, плачет.
Мокнут перья снегирей.
– За окном водичка скачет! -
Как сказал мой сын Сергей.
В автобусе
Зима, как на ватной подкладке,
До марта пошитая в рост,
Играет с автобусом в прятки
И гонит его через мост.Оттаять дыханьем горячим
Кружок на стекле ледяном
И стать на мгновение зрячим,
Весь мир увидав за окном,Который бежит торопливо
С поспешностью той же, что ты
Летишь сквозь него молчаливо,
Минуя дома и мосты.
Светофор
Бог, сидящий в светофоре,
Красным глазом подмигнет.
Это значит – либо горе,
Либо правый поворот.А когда, усмешку пряча,
Он зажжет зеленый глаз,
Это значит, что удача
Светит каждому из нас.Но, мигая желтым глазом,
Бог дает такой совет -
Двух цветов избегнуть разом:
Нет удачи – горя нет.
Памяти друга
Мой друг необходимый!
Тебе моя печаль,
Таежной струйкой дыма
Протянутая вдаль.Прости меня: поверил,
Прости: привыкнуть смог
К тому, что срок отмерен
И подведен итог.Прости, что рядом не был
С тобой в последний миг,
Когда лишь только небом
Услышан был твой крик.Когда вода сомкнулась,
И черная звезда
Как будто оглянулась
И пала в никуда.
"Организованный свистом автобусных шин…"
Организованный свистом автобусных шин
Или трамвайным трезвоном на улицах нашего града,
Я говорил: ничего мне от жизни не надо,
Ни полушарий Земли, ни сияющих горных вершин.
Думал я так: полушария мозга сильней
Подлинной жизни, а выдумка ярче природы.
Разум, вместивший в себя очертанья свободы,
Счастлив не солнечным светом, а миром теней.
Думал я так, но душа тосковала по ним,
Солнечным людям, не знающим страха и боли.
Значит, свобода души – лишь предчувствие воли,
Я несвободен, но мыслью к свободе гоним.
Скрытая камера
Александру Кушнеру
1.
Будь осторожен, прохожий!
Ладный, умытый, пригожий
От головы и до пят,
Чувствуешь ли меж лопаток,
Как осторожен и краток
Мой изучающий взгляд?Точно анбтом над линзой
Или чайханщик над брынзой,
Я над тобою склонен.
Вижу такие детали,
Что до меня не видали
В хрониках прошлых времен.
Плох ли, хорош современник,
Я его преданный пленник,
Он мой заглавный мотив.
Лирика – это не фокус!
Главное – точно на фокус
Свой навести объектив.
2.
Кого-то подслушать украдкой,
Кого-то увидеть, а там
Вдвоем с молчаливой тетрадкой
За ними пройти по пятам.
И, пользуясь свойствами зренья,
Их судьбы – трудны ли? легки? -
В другое продлить измеренье,
В скупое пространство строки.
3.
Поэт, парящий над толпой?
Нет, это не для нас с тобой.
Поэт, невидимый в толпе,
Скорей, по мне и по тебе.Пророческий и трубный глас -
Он, очевидно, не для нас,
И в позе гордой красоты
Не устоим ни я, ни ты.
Скорей, останется для нас
Полночный час да зоркий глаз,
Да скрытой камеры щелчок.
Никто не видел и – молчок.
К ветру
1.
Ветер, я снова болен.
Робок мой детский дух.
Я выбирать не волен,
Ты же свободен, друг!
Трудно стоять спиною,
Валит и бьет с боков.
Распоряжайся мною
Там, в глубине веков.
2.
Черный ветер прилетел,
Страшный ветер прошлогодний
Дикой флейтой засвистел,
Дырку высверлил в душе
И вытягивал из тел
Звуки музыки звериной.На девятом этаже
Я живу с женой Мариной.
Колыбельную нам пел
Довоенный ветер.
3.
Паскудная мысль о поэте,
Поспешно латающем течь,
Покуда на всем белом свете
От ветра ни встать и не лечь;И вышивка шелковой речи
На ощупь гладка и тепла,
Пока прикрываются свечи
Броней ветрового стекла.
4.
Ветер порывами правит.
Ветер стучится в виски.
Ветер погонщика славит
И ослепляет пески.Ветер Сахары и страха,
Ветер, как бич пастуха,
Гонит верблюдов Аллаха
К мертвому морю стиха.
5.
Телеграмма далекого века.
Римский Форум, рифмованный зал.
Жил на свете философ Сенека,
По-латыни трактаты писал.Прилетел этот ветер оттуда,
Чтоб смешать костяной алфавит.
Был убит обыватель Иуда,
А философ Сенека забыт.
6.
Вихрем разве назову
Я тебя, спасая крыши?
Слышишь? Незачем Неву
Загонять до льва и выше.Наводненья хороши
В историческом аспекте.
Я шагаю. Ни души
На Владимирском проспекте.Кто прохожих не пугал
И во мраке не скрывался?
Пушкин где-то здесь шагал,
Кушнер где-то ошивался.Может быть, пора и мне
Быть у ветра на ремне.
Тихое сердце
В темном провале колодца
Светит живая вода.
Тихое сердце не бьется,
Только вздохнет иногда.Плоти комочек несчастный
Величиною с кулак.
Чем-то душе сопричастный
Тайный о времени знак.Слышу, как медленной кровью
Ты прорастаешь во мне.
То, что казалось мне новью,
Все для тебя в старине.Если поспешного пыла
Полон я в утренний час,
Шепчешь ты: "Все это было.
Все это было не раз.Нам суждено повториться
Даже в предчувствиях, но
Этой водою напиться
Тоже не всем суждено".
Скрипка
За дверью скрипка заиграла.
Я раньше скрипку не любил.
Теперь то время миновало,
Я навсегда его забыл.Стою на лестничной площадке
И жадно слушаю, как там
Скрипач в таинственном порядке
Разводит ноты по местам.Струна пиликает так тонко -
Порой не уследить за ней.
Нужна другая перепонка,
Нежнее, может быть, моей.Стою, и слушаю, и плачу,
И говорю с самим собой,
Что я совсем немного значу
Пред этой скрипочкой сухой,Которая вот так, невольно,
Случайно, судя по всему,
Заставит плакать добровольно
И неизвестно, по чему.
"Времени тонкие нити…"
Времени тонкие нити -
Елочный дождь от верхушки;
Бусы, гирлянды событий,
Хлопоты, хлопья, хлопушки.В спешке (куда не успели?),
В блестках (а все же тревожно!)
Не замечаем, что ели
Снегом укрыты надежно.Не понимаем, что корни
В землю врастают не сразу.
Надо немного спокойней
Каждую новую фразу.
Надпись на полях
Ю. М.
Сколько бы лет мы ни жили,
Лишь ускользающий час,
Сладкий, как запах ванили,
Дразнит и мучает нас.Он, неизвестный, манящий
Близостью жизни иной,
Ярче, чем день настоящий,
Даже в минуте одной.Может быть, в том-то и счастье,
Чтоб, догоняя его,
Жить настоящим отчасти
И не винить никого.
"Милая! Не посмотрев на небо…"
Милая! Не посмотрев на небо,
Многие уходят умирать.
Разве на земле достанет хлеба,
Чтобы накормить всю эту рать?