Она была поистине прекрасна. Пенстивен смотрел на неё во все глаза и не находил ни малейшего изъяна. Это лошадь воплощала собой само совершенство, и он был без ума от нее.
Пенстивен облокотился о столб ограды и не сводил с неё глаз. Лошадь будто сошла с картины, нарисованной рукой мастера, и каждое её движение было исполнено легкости и грации. Всякий раз, когда она вдруг оборачивалась и поднимала голову, по толпе пробегал восторженный ропот и слышались восхищенные возгласы.
Однако вскоре Пенстивену стало ясно, что многие из толпившихся у загона людей хотя и были захвачены созерцанием этого волнующего зрелища, но только выказываемый ими интерес был явно не столь безразделен, ибо смотрели они сначала на лошадь, а потом на него! И в их глазах угадывались восторг восхищение, с каким обычно смотрят на что-то прекрасное и недосягаемо возвышенное.
Затем за спиной у Шора и Пенстивена раздался низкий голос, принадлежавший никому иному как шерифу Чарльзу Уэйсу.
- Что, док, вовремя подсуетился и захомутал парня? Что ж, к сожалению, конкретных улик против тебя у меня нет, но уж я-то знаю, что ты за птица. Так же как знаю, на какого босса ты работаешь. До сих пор ему везло, впрочем, как и тебе. Но рано или поздно я все равно доберусь до тебя. Уж можешь не сомневаться!
- Да ладно тебе… Заткнись, Чарли, - лениво отмахнулся Шор, медленно оборачиваясь.
- Ты - паршивая крыса, - процедил шериф сквозь зубы. - Гадкая, мерзкая крыса, вот ты кто! Но я все равно прижму тебя. Если бы не ты, то этот парень мог бы остаться честным человеком. Он оказался на мели, а ты поспешил воспользоваться этим, чтобы обратить его в свою веру. Я знаю, что он сделал. Он присоединился к шайке Крисмаса. Да, я знаю лишь то, что и все остальные из сбежавшихся сюда ротозеев - что прежде на этой кобыле ездил Крисмас, а теперь её хозяином стал он. Ты можешь сколько угодно злорадствовать у меня за спиной, но только очень скоро я найду способ поквитаться с тобой! Не сомневайся.
Шериф замолчал, и Пенстивен краем глаза видел, как он развернулся и зашагал прочь.
- Я не сомневаюсь лишь в том, что ты старый дурак, - огрызнулся Док Шор.
Но сказано это было не очень громко, и Пенстивен с большим интересом отметил про себя данную подробность. Что же касается его самого, то он понял, что заключил сделку с самим дьяволом, и об этом теперь знали все.
Глава 19
Вернувшись в гостиницу, Пенстивен собрал вещи и отправился к дому миссис Стилл, находившемуся на почтительном расстоянии от города и напоминавшему старинную крепость, выстроенную на небольшом полуострове как раз в том месте, где русло быстрого ручья делало крутой изгиб, окружая его стены сразу с трех сторон и даже в самые жаркие летние дни наполняя воздух живительной прохладой. С противоположной стороны вплотную к дому подступала стена вековых деревьев, под сенью которых был сооружен массивный стол, предназначенный, очевидно, для трапез в самый разгар лета.
Во дворе перед домом не было ни души, и тогда Пенстивен решил зайти с другой стороны и попытать счастья с черного хода, для чего и направился на задний двор, осторожно ступая по узенькой тропинке, протянувшейся вдоль стены. Воды ручья основательно размыли прибрежный склон, так что при взгляде вниз с высокого обрыва был виден тонкий слой почвы, пронизанный хитросплетеньем корней и гладко обточенный волнами склон скалы, спускающийся к самой воде.
На дальнем берегу ручья начинался бескрайний лес, а над вершинами деревьев высились неприступные горы. Это было дикое, пустынное место, и Пенстивен мысленно согласился с тем, что именно оно как нельзя лучше подходило для жилища такой своенравной дикарки, как Барбара Стилл.
Он взошел по ступенькам крыльца и постучал в дверь, затянутую сеткой.
- Кто там? - раздался откуда-то из глубины дома певучий женский голос.
- Я бы хотел снять у вас комнату, - ответил Пенстивен.
Она подошла к двери и сквозь частую сетку он сумел разглядеть её смуглое, добродушное лицо; хозяйка дома оказалась довольно полной женщиной, и теперь она стояла, вытирая руки о чистый передник.
- Я больше не пускаю постояльцев. Тут у нас уже живет один, и нам этого вполне хватает. Дочка не хочет больше никого пускать. Самим места мало, - сказала она, а затем добавила. - К тому же Барбара держит здесь столько кошек и собак, что они скоро заполонят весь дом.
Пенстивен с сожалением вздохнул.
- Но когда человеку приходится ночевать в гостиничном номере, выходящем окнами на городскую улицу…, - сокрушенно проговорил он. - Сами понимаете…
- О да, понимаю, - согласилась она. - Там ужасно шумно, и нет покоя ни днем, ни ночью.
- Вот-вот. То где-то заплачет ребенок, или заржет лошадь, или пьяные затеют драку прямо под окнами, или начнут брехать собаки, или ещё что-нибудь. Совершенно невозможно заснуть.
- Похоже, вы довольно чувствительный молодой человек, - заметила женщина.
- И поэтому Маркэм очень действует мне на нервы, - соврал Пенстивен.
Она открыла дверь и приветливо улыбаясь вышла на крыльцо.
- Да уж, - вздохнула она, - чувствительным людям всегда нелегко.
- На мой взгляд, миссис Стилл, вы тоже производите впечатление весьма чувственной женщины, - сказал он.
Она расплылась в довольной улыбке, такой широкой, что её глаза почти исчезли в складочках кожи.
- С чего вы это взяли? - кокетливо поинтересовалась она.
- Вообще-то я даже не знаю, как это объяснить, - признался Пенстивен.
- По-моему, такие вещи нельзя знать наверняка, а можно лишь почувствовать душой. Думаю, что это ваш взгляд навеял мне такие мысли.
Миссис Стилл тоже вздохнула, отчего её пышный бюст поднялся и снова плавно опустился.
- И я тоже всегда пытаюсь подметить то же самое в других, - сказала она. - Я всегда говорила, что от бессонницы перед глазами возникает призрачная пелена.
- Замечательно сказано, а главное очень верно подмечено, - заявил Пенстивен. - Это именно то, что я вижу в ваших глазах. Послушайте, миссис Стилл, а вы, случайно, никогда не пробовали себя в литературе? Лишь человек, обладающий ярким литературным талантом, способен украшать свою речь столь яркими эпитетами. Или, может быть, вы это где-нибудь слышали?
- Это про пелену перед глазами? Нет, я сама придумала. Вы правы, в молодости у меня действительно проявилась склонность к писательству. Сейчас в это, конечно, трудно поверить. И тем не менее, я сочиняла довольно неплохие стихи. Рифмы складывались как-то сами собой. А когда в школе нам задавали сочинения на какую-нибудь тему, то я всегда писала их в стихах. Это было совсем не трудно; я просто записывала свои мысли, а стихи получались сами собой.
- Какой чудесный дар! - воскликнул Пенстивен, не скрывая своего восхищения.
- Моя матушка тоже так говорила, - отозвалась миссис Стилл. - Но отец сказал, что не потерпит никаких писак в своем семействе. Время шло, и потихоньку все так само собой забылось и сошло на нет. Сами понимаете. И я вижу, молодой человек, что и на вашу долю выпало немало страданий. У вас такой несчастный взгляд!
- Вы удивительная женщина, миссис Стилл, - сказал он. - Вы словно видите человека насквозь.
- Это тоже своего рода дар, - ответила она. - Все это, конечно, довольно хлопотно, на зато помогает во многом облегчить жизнь окружающим. Мой покойный супруг, незабвенный мистер Стилл, всегда говорил, что я как будто читаю его мысли. Мне очень жаль, что вам приходится ютиться в гостинице.
- И мне тоже, - вздохнул Боб Пенстивен, - особенно теперь, как я увидел вас. Может быть вы позволите мне хотя бы столоваться в вашем доме, а?
- Ну конечно же, - сказала она. - И если бы только Барбара не была так упряма…
- Я бы мог снять у вас хотя бы угол, - продолжал Пенстивен. - Вообще-то я ко всему привычен. Но вот городской шум просто-таки выводит меня из себя.
- И как надолго вы хотели бы тут поселиться? - спросила она, склоняя голову к плечу.
Будущее представлялось Пенстивену довольно расплывчато, и поэтому все с ним связанное он воспринимал без особого энтузиазма.
- До самой смерти, пожалуй, - ответил он.
Услышав такой ответ, хозяйка расплылась в широкой улыбке.
- Вам что, действительно так понравился наш дом? - переспросила она.
- Безумно, - подтвердил Пенстивен. - И дело не только в доме, деревьях, горах и тишине. Ведь в наше время не так часто встретишь простое человеческое понимание.
- Пожалуйста, проходите в дом, - пригласила миссис Стилл. - Пойду погляжу, прибрано ли в другой комнате, а потом и вас провожу туда. Если она вам понравится, то, думаю, вместе нам удастся уговорить Барбару. Она, знаете ли, такая упрямая, эта девчонка.
Она придвинула ему кухонную табуретку, и он не преминул воспользоваться этим приглашением, нисколько не устыдившись своего цинизма и оставшись весьма довольным собой, в то время, как хозяйка поспешила прочь из кухни, и было слышно, как жалобно заскрипели под тяжестью её шагов ступеньки лестницы, ведущей наверх.
Кухня представляла собой довольно просторное помещение, самой примечательной деталью интерьера которого была огромная плита, сделавшая бы честь любой гостинице. Протянувшиеся вдоль стены полки были сплошь заставлены закопченными сковородами и кастрюлями. Двери, оконные рамы и все прочие деревянные предметы обстановки были выкрашены белой краской. На полу лежал линолеум, рисунок на котором давно стерся от частого мытья.
Если кухню принято считать сердцем дома, то по её состоянию можно судить и обо всем остальном, и Пенстивен остался вполне доволен увиденным.
В это время на заднем крыльце послышались легкие шаги, и вошла Барбара, державшая в одной руке трех больших зайцев и винтовку в другой.
Пенстивен поднялся ей навстречу, но девушка лишь смерила визитера пытливым взглядом, и не проронив ни слова подошла к раковине, бросила в неё кроличьи тушки, а затем открыла кран и принялась мыть руки.
Не отрываясь от своего занятия, она вдруг обернулась и заговорила с ним.
- Привет, мистер Б.Г.Чужак, - бросила она через плечо.
- Меня зовут Джон, а не Б.Г., - ответил он.
- Мистер Бандит-Грабитель, - уточнила она.
- С чего ты это взяла? - спросил Пенстивен.
- Думаешь, в Маркэме найдется хотя бы один человек, который был бы о тебе другого мнения? - ответила она вопросом на вопрос. - Все видели Красотку. Тебе, наверное, очень хотелось, чтобы вся округа узнала о роде твоих занятий!
Если уж эта лошадь и в самом деле была такой знаменитой, то настало самое время задуматься о том, что за цель мог преследовать Джон Крисмас, сделав ему столь дорогой подарок.
- Да я в жизни и гроша-то чужого не взял, - возразил Пенстивен.
- Ну да, если уж воровать, так что-нибудь посущественнее, например, банкноты, ценные бумаги, драгоценности и прочие мелочи, - съязвила она.
- Ничего подобного, - серьезно ответил Пенстивен, - я ничего не крал.
- Ты, конечно, врешь, но меня это не касается, - сказала она. - Так я и поверила, что Джек Крисмас согласился за просто так отдать свою любимую лошадь первому встречному!
- Послушай, если уж вы все его так хорошо знаете и откровенно ненавидите, то что мешает вам общими силами изловить его? - поинтересовался Пенстивен.
- А что мешает нам поймать молнию голыми руками? - насмешливо переспросила она. - К тому же городу он не докучает. Просто сорит здесь деньгами направо и налево; тем более, что это его родной город. Когда он объявляется здесь, то все просто-таки из кожи вон лезут, чтобы помочь ему поскорее замести следы. Так каким ветром тебя занесло в мой дом, Джон Чужак - кажется, ты так себя называешь?
Она отвернулась и принялась вытирать руки о полотенце на стене.
- Я отправился, куда глаза глядят, и пришел сюда, - ответил он.
- Чушь, - фыркнула Барбара Стилл.
- Наверное сама Судьба привела меня сюда, - сказал он.
- Великолепно! - заметила она. - Не хватает только улыбки до ушей.
Он широко улыбнулся.
- Вот так-то лучше, - продолжала она. - Итак, что тебе здесь надо? Чего ради ты здесь объявился?
- Ради комнаты и кормежки.
- Не получишь ни того, ни другого.
- Это жестоко, - вздохнул он.
- Вот такая я. Жестокая и непреклонная. Так что, мистер Джон Б.Г.Чужак, вам пора.
Пенстивен покорно направился к двери, понуро опустив голову.
- А мою мать ты видел?
Он обернулся.
- Видел.
- Тебе незачем останавливаться, - заявила Барбара Стилл. - Можешь говорить и на ходу.
Он продолжал медленно пятиться к двери.
- Мы тут с твоей матушкой выяснили, что у нас с ней очень много общего. Например, мы оба страдаем от бессонницы. Я бежал из Маркэма, спасаясь от городского шума, в поисках тишины и покоя.
- Ах ты, мошенник! - зло воскликнула она. - Покоя тебе захотелось? А ну, быстро бери свою лошадь и выметайся отсюда!
Но тут в коридоре послышались тяжелые шаги, и в кухню, задыхаясь, вошла миссис Стилл.
- Надеюсь, комната вам понравится, - сказала она, с трудом переводя дыхание. - Она, конечно, небольшая, но будет лучше, если вы просто пойдете со мной и посмотрите сами. Все окно увито диким виноградом. А, привет, Барбара!
Барбара лишь фыркнула в ответ, и бросив на мачеху свирепый взгляд, стремительно выскочила из комнаты, громко хлопнув дверью.
Глава 20
Миссис Стилл была явно расстроена.
- Боже ты мой! - истерично воскликнула она, хватаясь за сердце.
- Наверное, мне лучше уйти, - предположил Пенстивен. - Кажется, она не хочет, чтобы я здесь оставался.
- Кажется или не кажется - это не про нее, - возразила миссис Стилл.
- Но если бы она и в самом деле была настроена против, то объявила бы об этом сию минуту и без обиняков. У этой девчонки, что на уме, то и на языке. Ну, я прямо-таки и не знаю, что сказать. Она все твердит, что хватит с нас и одного постояльца - его зовут Дейв Белл. Но, видимо, этого ей показалось мало, и теперь она вынуждает съехать и его. Так что и он проживет у нас лишь до конца месяца. Если уж эта девчонка что-то вбила себе в голову, то переубедить её уже невозможно. Не знаю, что вам теперь и сказать!
- Если я останусь, - проговорил Пенстивен, - то потом вы можете в любой момент просить меня съехать отсюда, и я обещаю уехать по первому же требованию.
- Правда? - переспросила миссис Стилл.
- Ну конечно же, честное слово, - пообещал он.
- Что ж, тогда пойдемте посмотрим комнату.
- Я заранее согласен, - заверил её Пенстивен. - Даже просто находиться в этом доме - величайшее счастье для меня. Я скорее буду спать на полу у вас в коридоре, чем в двуспальной кровати гостиничного номера.
- Правда? - снова переспросила она, расплываясь в довольной улыбке. - Что ж, можете сходить за своими вещами. А я пока приберусь в вашей комнате.
Пенстивен сошел по ступенькам заднего крыльца, и завернув за дальний угол дома увидел Барбару, сидевшую у загона на дровяной колоде, помахивая топором, зажатым в изящной, но сильной руке.
- Уже уходишь? - поинтересовалась она.
Пенстивен учтиво снял шляпу.
- Останусь, если не возражаете, - ответил он.
- Еще чего! - презрительно фыркнула Барбара.
Она нахмурилась и прищурилась.
- Тебе нравится морочиться голову старухам, да? - спросила она.
- Ты сильно заблуждаешься насчет меня, Барбара, - сказал он. - Я вовсе не такой плохой, как тебе кажется.
- В каком смысле? - уточнила она.
- В смысле отношения к тебе, - сказал Пенстивен.
- Если ты станешь строить из себя влюбленного теленка, - заявила девушка, - я в ту же минуту вышвырну тебя отсюда!
- Понял, не дурак.
- Хотелось бы верить, - отозвалась она.
Пенстивен сел на лежавшее неподалеку бревно.
- Мне просто хотелось быть поближе к тебе, - сказал он, - но если хочешь, я постараюсь не попадаться тебе на глаза и буду нем, как рыба.
- Даже и не знаю. Раньше за мной уже пробовало ухаживать несколько парней, и я их всех отшила. Добилась того, что они просто-таки возненавидели меня. В целом городе не найдется более строптивой девицы, чем я. Парни скорее согласятся пойти на танцы в обнимку с мотком колючей проволки, чем пригласят туда меня.
- Охотно верю, - искренне сказал Пенстивен.
Она чуть заметно улыбнулась.
- Так, значит, ты теперь работаешь на Джона Крисмаса, да? Тебе пришлось поехать и наняться к нему? Ну и каков он из себя?
- А разве ты не знаешь?
- Вообще-то, знаю. Но в основном по рассказам других. Мне никогда не доводилось видеть его вблизи. Ведь он не устраивает парадных выездов, когда наведывается в город.
- Выглядит он потрясающе, - авторитетно заявил Пенстивен. - Ростом чуть повыше меня, весь из себя такой ладный. Очень загорелый и с лица неописуемо красив. А ещё у него располагающая улыбка и очень приятный голос. Его люди буквально молятся на него. А женщины влюбляются в него с первого же взгляда.
- Чушь! - фыркнула она.
Но теперь она сидела, подперев руками подбородок и с явным интересом глядя на собеседника.
- Он действительно потрясающий человек, сама посуди, - продолжал Пенстивен, - ведь он отдал мне Красотку, хоть и видел впервые в жизни.
- Интересно, что такого особенного ты для него сделал?
- Да практически ничего; просто нужно было съездить кое-куда.
- Так вот почему ты нарядился в шлепанцы. Это оттуда ты вчера на последнем издыхании вернулся в Маркэм?
- У меня мозоли, - рассудительно ответил Пенстивен. - А вчера я просто позволил себе выпить лишнего. Стыдно признаться, но выпивка - это моя слабость.
- По-моему, твоя проблема совсем не в этом, - заметила она.
- В чем же?
- А в том, что ты постоянно врешь, - выпалила девушка. - После всего того, что ты тут уже наговорил, я больше не поверю ни единому твоему слову.
- А ты перестань задавать дурацкие вопросы, - спокойно предложил Пенстивен. - Ни о чем не спрашивай, и тебе не будут лгать. Особенно когда нет абсолютно никакой возможности говорить правду.
- Как например о чем? - уточнила она.
- Например, о тебе самой, - ответил Пенстивен.
- Это я уже слышала, - заявила она. - Сплошное вранье и пустой треп. Я тебе нравлюсь. Потому что во мне есть что-то такое особенное, чего нет в других девушках. И голос у меня не такой, как у других, а взгляд моих глаз пронзает насквозь, и он так запал тебе в душу, что даже снится по ночам. Я, конечно, не красавица, но и не уродина, и считается, что этого вполне достаточно для того, чтобы парни могли нести весь этот вздор, которым лично я уже сыта по горло.
Она раздраженно взмахнула топором, по самую рукоятку вонзая топорище в землю.
- Ты просто большая избалованная девочка, - спокойно сказал Пенстивен, - которая вбила себе в голову, что все мужики просто обязаны терять голову от одного лишь вида твоей симпатичной мордашки. Хотя она у тебя не такая уж и миленькая, если уж на то пошло. Нос слишком маленький, а челюсть наоборот, могла бы быть и поменьше.