Н о р а. Она приводит в порядок мой маскарадный костюм. Бог мой, все же вы несносны. (Садится на диван.) Ну доктор, ну не надо так. Вот увидите, завтра я буду прелестна – и можете считать, что танцую для вас одного. Ну и для Торвалда, конечно. (Вынимает вещи из коробки.) Доктор, садитесь, я вам кое-что покажу.
Р а н к. Что это?
Н о р а. Смотрите. Ну смотрите же!
Р а н к. Шелковые чулки.
Н о р а. Телесного цвета. Хороши, правда? Сейчас здесь темно, но завтра… Нет, нет, могу показать вам только мысок. Ну ладно, еще чуть выше.
Р а н к. Хмм.
Н о р а. А почему такой скептический взгляд? Вам кажется, не подойдут?
Р а н к. На сей счет мне трудно составить обоснованное мнение.
Н о р а (взглянув на доктора). Фу, бесстыдник. (В шутку легонько шлепает его чулками по уху.) Вот вам за это. (Убирает все в коробку.)
Р а н к. Какие еще сокровища мне предстоит увидеть?
Н о р а. Ничегошеньки вам больше не покажу, вы плохо себя ведете. (Напевая под нос, роется в коробке.)
Р а н к (помолчав). Когда мы так вот сидим, болтаем по-свойски, я боюсь себе представить, нет, боюсь даже подумать, что бы со мной сталось, не попади я в ваш дом.
Н о р а (улыбаясь). Мне кажется, вам у нас очень даже хорошо.
Р а н к (тише, отводя взгляд). И покинуть все это…
Н о р а. Вздор. Никуда вы не денетесь.
Р а н к (прежним тоном). Исчезнуть – и не вызвать ни в ком ни малейшего чувства благодарности, не оставить по себе даже мимолетного сожаления, а только освободить место первому встречному…
Н о р а. А могу я попросить вас? Хотя нет…
Р а н к. О чем?
Н о р а. О серьезном доказательстве вашей дружбы.
Р а н к. О чем же?
Н о р а. Об очень большом одолжении, если честно.
Р а н к. Неужто вы в кои веки раз подарите мне такое счастье?
Н о р а. Ах, вы не знаете, о чем речь.
Р а н к. Ну так скажите.
Н о р а. Не знаю, как и сказать, доктор Ранк. Мне нужно от вас слишком много: и совет, и помощь, и услуга.
Р а н к. Чем больше, тем лучше. Но не соображу, о чем вы. Придется вам самой мне сказать. Или вы мне не доверяете?
Н о р а. Доверяю как никому. Вы мой самый верный, самый надежный друг. Потому я и завела с вами этот разговор. Понимаете, доктор Ранк, мне надо предотвратить кое-что, и вы должны мне помочь. Вы сами знаете, как сильно любит меня Торвалд, ради меня он, ни секунды не мешкая, отдаст жизнь.
Р а н к (наклоняясь к ней). Нора, вы думаете, он один такой?
Н о р а (вздрогнув). Какой?
Р а н к. Кто готов отдать за вас жизнь.
Н о р а (удрученно). Вот оно что.
Р а н к. Я поклялся себе, что перед смертью откроюсь вам. Более удачного случая мне не дождаться. Ну вот, Нора, теперь вы знаете. И можете смело довериться мне.
Н о р а (встает, говорит ровно и спокойно). Позвольте мне пройти.
Р а н к (дает ей пройти, но сам остается сидеть). Нора…
Н о р а (выглядывая в прихожую). Хелен, принеси лампу! (Подходит к печке.) Дорогой доктор Ранк, это было очень, очень некрасиво с вашей стороны.
Р а н к (вставая). Что некрасиво? Что я полюбил вас так горячо, как и другой?
Н о р а. Нет, но что вы зачем-то заговорили об этом. Тем более когда никакой нужды в том нет…
Р а н к. Вы знали? Вы это имеете в виду?
Г о р н и ч н а я приносит лампу, ставит ее на стол и уходит.
Р а н к. Нора, госпожа Хелмер, я спрашиваю вас: вы знали?
Н о р а. Откуда мне знать, что я знала и чего не знала? Честное слово, нечего мне вам ответить, доктор… Да, сплоховали вы, а как славно все было.
Р а н к. Зато теперь вы знаете, что можете распоряжаться мной сполна, и душой, и жизнью. Откройтесь мне, прошу вас.
Н о р а (смотрит на него). После того, что вы сказали?
Р а н к. Умоляю вас, позвольте мне узнать, в чем дело!
Н о р а. Нет, теперь вы не узнаете ничего.
Р а н к. Не карайте меня так жестоко. Позвольте мне сделать для вас все, что в человеческих силах.
Н о р а. Отныне вы мне не помощник. Да мне, пожалуй, и не нужна помощь. Все это мои пустые страхи и больше ничего. Правда-правда. (Садится в кресло-качалку и с улыбкой смотрит на доктора.) Вы славный человек, доктор Ранк. Небось стыдно вам теперь, когда лампа светит?
Р а н к. Нет, по чести сказать, не стыдно. Но, видимо, мне следует покинуть ваш дом. Навсегда.
Н о р а. Ни в коем случае! Естественно, вы должны бывать у нас как прежде. Вы же знаете, как вы нужны Торвалду.
Р а н к. А вам?
Н о р а. Что ж, я так скажу: с вами всегда приятно и забавно.
Р а н к. Это и сбило меня с толку. Вы так загадочно держите себя. Мне часто казалось, что вам столь же приятно проводить время со мной, как и с Хелмером.
Н о р а. Видите ли, есть люди, которых любишь, и есть те, с кем хочется проводить время.
Р а н к. Да, понимаю.
Н о р а. Дома я больше всех любила, конечно, папу. Но я обожала пробраться в людскую, там меня никто не воспитывал, и между собой они общались ужасно забавно.
Р а н к. А, так я занял их место.
Н о р а (вскакивает и подбегает к нему). Милый, дорогой доктор Ранк! Я не это имела в виду. Но вы же сами понимаете, что Торвалда, как и папу…
Г о р н и ч н а я. Госпожа Хелмер! (Протягивает ей карточку и что-то шепчет.)
Н о р а (взглянув на карточку). Ах! (Прячет ее в карман.)
Р а н к. У вас неприятности?
Н о р а. Нет, нет. Это… это насчет моего костюма.
Р а н к. Костюма? Вон же он лежит.
Н о р а. Да. Нет, это другой. Я заказала еще один, по секрету от Торвалда.
Р а н к. Аа, так вот она – страшная тайна.
Н о р а. Ну да. Прошу вас, идите к нему, он у себя. И задержите его как можно дольше.
Р а н к. Не волнуйтесь, от меня он не сбежит. (Уходит в кабинет Хелмера.)
Н о р а (горничной). Он здесь и ждет на кухне?
Г о р н и ч н а я. Да, вошел с черного хода.
Н о р а. Ты не сказала, что у меня люди?
Г о р н и ч н а я. Сказала, но не помогло.
Н о р а. Он не желает уходить?
Г о р н и ч н а я. Нет, пока не поговорит с хозяйкой.
Н о р а. Ладно, пусть войдет, только не сразу. Хелен, и не смей никому рассказывать о нем, это сюрприз для господина Хелмера.
Г о р н и ч н а я. Конечно, конечно, я все понимаю. (Уходит.)
Н о р а. Значит, не обойдется. Все-таки начинается. Ну нет же, нет! Этого не может быть, не должно быть, и все!
Идет и запирает на щеколду дверь в кабинет Хелмера.
Горничная открывает дверь прихожей, пропускает К р о г с т а д а и закрывает дверь. На нем дорожная шуба, зимние сапоги и меховая шапка.
Н о р а. Говорите тихо, муж дома.
К р о г с т а д. Пусть его.
Н о р а. Что вам от меня надо?
К р о г с т а д. Спросить кое-что.
Н о р а. Не тяните время. Что вам нужно?
К р о г с т а д. Вы, конечно, знаете, что я уволен?
Н о р а. Я не смогла этому помешать, господин Крогстад. Я до последнего отстаивала ваши интересы, но ничего не вышло.
К р о г с т а д. Муж так мало вас любит? Знает, чтó я могу с вами сделать, и все равно решается…
Н о р а. С чего вы взяли, что он знает?
К р о г с т а д. Да, думаю, не знает. Иначе бы откуда такая прыть – дражайший Торвалд Хелмер храбростью никогда не грешил.
Н о р а. Господин Крогстад, извольте говорить о моем муже уважительно.
К р о г с т а д. Ради Бога, мое почтение и уважение. Но мадам отчаянно упорствует и делает из этой истории страшную тайну, так рискну предположить: в отличие от вчера вы, наконец, поняли, что именно сделали.
Н о р а. Лучше, чем вы можете объяснить.
К р о г с т а д. Еще бы, такой никчемный юристишка, как я…
Н о р а. Так что вам от меня надо?
К р о г с т а д. Просто зашел посмотреть, как вы, госпожа Хелмер. Думал о вас весь день. Крючкотворы, процентщики – в общем, даже такая шушера, как я, тоже не лишены того, что называется сердцем.
Н о р а. Ну так докажите это, подумайте о моих детях.
К р о г с т а д. А о моих вы с мужем подумали? Ну это к слову. А пришел я сказать вам, чтобы вы не принимали всю эту историю близко к сердцу. Я не собираюсь немедленно передавать дело в суд.
Н о р а. Не собираетесь? Да?! Так я и знала!
К р о г с т а д. Дело можно уладить миром. Его не обязательно предавать огласке, все останется между нами тремя.
Н о р а. Мой муж не должен ничего узнать.
К р о г с т а д. Как вы думаете обойтись без него? Или у вас есть средства рассчитаться сполна?
Н о р а. Нет, сию секунду денег у меня нет.
К р о г с т а д. Возможно, вы знаете, где их быстро добыть?
Н о р а. Нет, я не знаю ни одного подходящего способа.
К р о г с т а д. Вот видите. Впрочем, это бы вас не спасло. Будь у вас сейчас уйма денег, я бы все равно не отдал расписку.
Н о р а. Зачем она вам, можете мне объяснить?
К р о г с т а д. Я просто хочу сохранить ее, пусть она у меня будет. Никто посторонний о ней не узнает. Поэтому, если вы додумаетесь до каких-нибудь отчаянных решений…
Н о р а. Да, уже додумалась.
К р о г с т а д. Решите бросить семью и дом…
Н о р а. Я так и сделаю!
К р о г с т а д. Или еще чего похуже…
Н о р а. Откуда вы знаете?
К р о г с т а д. Так оставьте эти фантазии.
Н о р а. Откуда вы знаете, что я додумалась до этого?
К р о г с т а д. Это первое, что приходит в голову всем нам. И я примерялся к тому же, но кишка тонка оказалась…
Н о р а (глухо). И у меня.
К р о г с т а д (с облегчением). Вот видите. И у вас мужества не хватило.
Н о р а. Нет у меня мужества. Нет у меня его.
К р о г с т а д. Это была бы чудовищная глупость. Первая домашняя буря уляжется и… Вот письмо вашему мужу.
Н о р а. В нем все сказано?
К р о г с т а д. В самых деликатных выражениях, бережнее некуда.
Н о р а (порывисто). Это письмо не должно попасть мужу в руки. Порвите его. Я сама найду выход и раздобуду деньги.
К р о г с т а д. Прошу прощения, сударыня, но я только что сказал…
Н о р а. Я про всю сумму, не только о своем долге. Скажите, сколько денег вы требуете у моего мужа, и я их достану.
К р о г с т а д. Я не требую у вашего мужа денег.
Н о р а. А что требуете?
К р о г с т а д. Хотите знать? Скажу. Я мечтаю снова стать на ноги, хочу подняться выше. И ваш муж мне поможет. Вот уже полтора года я не совершал ничего мало-мальски предосудительного и, хотя все это время едва сводил концы с концами, был доволен, что шаг за шагом своим трудом выбиваюсь наверх. Теперь меня отшвырнули назад, и мне недостаточно, если из милости меня вернут на прежнее место. Повторяю: я хочу подняться выше. Хочу вернуться в банк с повышением. Вашему мужу придется придумать для меня должность.
Н о р а. Он никогда на это не согласится!
К р о г с т а д. Согласится как миленький и не пикнет, я его знаю. О, если уж я войду в банк с ним в паре, я своего не упущу. Вот увидите. Года не пройдет, как я стану правой рукой директора. И уже не Торвалд Хелмер, а Нильс Крогстад будет стоять у руля Акционерного банка!
Н о р а. Этого не будет никогда!
К р о г с т а д. Так вы хотите…
Н о р а. Да, и мне хватит мужества.
К р о г с т а д. Не пугайте меня понапрасну. Такая нежная дамочка, как вы…
Н о р а. Вот увидите. Увидите!
К р о г с т а д. Топиться, что ли? Под лед, в черную мутную воду? А по весне всплыть распухшей, без волос, обезображенной до неузнаваемости…
Н о р а. Вы меня не запугаете.
К р о г с т а д. И вы меня тоже. Ничего такого люди не делают, сударыня. Да и какой смысл? Хелмер все равно останется в моей власти.
Н о р а. Останется? Даже если меня уже не…
К р о г с т а д. Тогда тем более. Вы забываете, что ваше доброе имя будет в моих руках.
Нора смотрит на него, онемев.
К р о г с т а д. Ну вот, теперь вы предупреждены. Так что не делайте глупостей. Как только Хелмер получит письмо, я жду от него предложений. И не забывайте: ваш муж вынудил меня взяться за старое, этого я ему никогда не прощу. До свидания, госпожа Хелмер. (Уходит.)
Н о р а (приоткрывает дверь в прихожую и прислушивается). Уходит. Не бросил письма. Тоже мне… Это все равно невозможно. (Постепенно открывает дверь шире и шире.) Что такое? Остановился. Не спускается по лестнице. О чем он думает? Уж не хочет ли он?..
Письмо падает в ящик; слышны шаги Крогстада вниз по ступенькам.
Н о р а (с тихим криком бежит к столику у дивана, останавливается). Письмо в ящике! (Крадется на цыпочках к дверям прихожей.) Вон оно лежит. Торвалд, Торвалд, нет нам теперь спасения!
Г о с п о ж а Л и н д е (выходит из комнаты слева с костюмом в руках). Больше уж не знаю, что и сделать. Давай примерим?
Н о р а (медленно и глухо). Кристина, поди сюда.
Г о с п о ж а Л и н д е (бросая одежду на диван). Что с тобой? На тебе лица нет.
Н о р а. Иди сюда, ближе. Видишь письмо? В почтовом ящике, за стеклом?
Г о с п о ж а Л и н д е. Вижу.
Н о р а. Это письмо от Крогстада.
Г о с п о ж а Л и н д е. Нора, так это Крогстад ссудил тебе деньги?!
Н о р а. Да, и теперь Торвалд все узнает.
Г о с п о ж а Л и н д е. Поверь мне, Нора, так будет лучше для вас обоих.
Н о р а. Ты не все знаешь. Я подделала подпись…
Г о с п о ж а Л и н д е. Ради всего святого – зачем?
Н о р а. Кристина, послушай меня. Прошу тебя об одном – засвидетельствуй мои слова.
Г о с п о ж а Л и н д е. Засвидетельствовать? Как? Почему?
Н о р а. Вдруг я потеряю рассудок, что вполне вероятно…
Г о с п о ж а Л и н д е. Нора!
Н о р а. Или со мной что-нибудь случится, и меня здесь не будет…
Г о с п о ж а Л и н д е. Нора, Нора, да ты и вправду не в себе!
Н о р а. И если кто-нибудь – ты понимаешь меня? – захочет взять всю вину на себя…
Г о с п о ж а Л и н д е. Да, да, но ты думаешь…
Н о р а. Тогда ты должна засвидетельствовать, что это неправда. И не думай, что я не в себе, я говорю тебе в твердом рассудке: никто, кроме меня, ничего не знал. Я одна все это заварила. Запомни мои слова.
Г о с п о ж а Л и н д е. Запомню. Хотя я мало что поняла.
Н о р а. Ты и не можешь пока понять. Но вот-вот случится чудо!
Г о с п о ж а Л и н д е. Чудо?
Н о р а. Да, чудо. Но какое же страшное, Кристина! Нет, его не должно быть, и все!
Г о с п о ж а Л и н д е. Сейчас же пойду и поговорю с Крогстадом.
Н о р а. Нет, не ходи к нему, он тебя обидит.
Г о с п о ж а Л и н д е. Было время, когда ради меня он готов был сделать что угодно.
Н о р а. Крогстад?
Г о с п о ж а Л и н д е. Где он живет?
Н о р а. Я не знаю, а, вот (роется в кармане) его карточка. Но письмо, письмо!!
Х е л м е р (у себя в кабинете, стучит в запертую дверь). Нора!
Н о р а (вскрикивает от ужаса). Что? Чего ты от меня хочешь?
Х е л м е р. Ну-ну, не пугайся так. Ты же заперла дверь, мы не войдем. Костюм примеряешь?
Н о р а. Да, у нас примерка. Торвалд, завтра я блесну.
Г о с п о ж а Л и н д е (прочитав карточку). Он живет в двух шагах, за углом.
Н о р а. Да, но делу уже не поможешь. Нам нет спасения. Письмо в ящике.
Г о с п о ж а Л и н д е. А ключи у твоего мужа?
Н о р а. Да, всегда при нем.
Г о с п о ж а Л и н д е. Крогстад должен потребовать назад свое письмо нераспечатанным, он найдет предлог.
Н о р а. Но Торвалд как раз в это время обычно…
Г о с п о ж а Л и н д е. Иди к нему, отвлеки его. Я быстро обернусь. (Торопливо выходит в прихожую.)
Н о р а (подходит к двери кабинета, открывает ее и заглядывает внутрь). Торвалд!
Х е л м е р (из задней комнаты). Впустят наконец человека в его собственную гостиную? Ранк, идем посмотрим (в дверях) – и что я вижу?
Н о р а. Что такое, дорогой?
Х е л м е р. Ранк обещал мне грандиозное представление с переодеванием.
Р а н к (в дверях). Я так понял, но, видно, ошибся.
Н о р а. Нет, нет, во всей красе никто не увидит меня до завтра.
Х е л м е р. Что-то у тебя усталый вид. Затанцевалась?
Н о р а. Нет, я еще не репетировала.
Х е л м е р. А надо бы.
Н о р а. Непременно надо. Но без твоей помощи у меня ничего не выходит. Я все позабыла.
Х е л м е р. О, сейчас мы живо вспомним.
Н о р а. Да, Торвалд, удели мне толику времени. Обещаешь? Я так волнуюсь! Большое общество, столько людей… Придется тебе пожертвовать сегодняшний вечер мне. И чтобы никаких дел и никакой писанины. Хорошо?
Х е л м е р. Обещаю: весь сегодняшний вечер я твой и только твой, бедная беспомощная девочка. Только сперва… (Направляется к дверям.)
Н о р а. Куда ты?
Х е л м е р. Посмотреть, нет ли писем.
Н о р а. Нет, нет, Торвалд, не ходи.
Х е л м е р. Что такое?
Н о р а. Торвалд, я тебя прошу. Писем нет.
Х е л м е р. Я только посмотрю. (Порывается пойти) .
Нора бросается к фортепиано и начинает играть тарантеллу.
Х е л м е р (останавливается у дверей). Ага!
Н о р а. Я не станцую завтра, если ты сейчас же не порепетируешь со мной.
Х е л м е р (возвращается к ней). Неужели ты такая трусиха, малышка Нора?
Н о р а. Вот такая. Я должна попробовать прямо сейчас. До ужина еще есть время. Торвалд, милый, ну давай же, садись за инструмент, учи меня, поправляй, наставляй, как ты умеешь.
Х е л м е р. Конечно, с радостью, раз ты просишь. (Садится за фортепиано.)
Нора выхватывает из коробки тамбурин и длинную расшитую шаль, мгновенно запахивается в нее, одним прыжком оказывается в центре комнаты.
Н о р а (кричит). Играй для меня! Я буду плясать!
Хелмер играет, Нора танцует, доктор Ранк стоит у фортепиано за спиной Хелмера, смотрит на нее.
Х е л м е р (аккомпанируя). Медленнее, медленнее.
Н о р а. Не могу.
Х е л м е р. Меньше страсти, Нора!
Н о р а. Нет, нужно так!
Х е л м е р (обрывая музыку). Нет, нет, все не то.
Н о р а (смеется и бьет в тамбурин). Я же тебе говорила.
Р а н к. Давай я ей подыграю.
Х е л м е р (вставая). Да, пожалуйста. Так мне будет проще поправлять ее.