К р а п. А в этом есть нужда? Неужто, господин консул, вы по его глазам не видите, что у этого Ауне совесть нечиста?
Б е р н и к. Скажете тоже. Разве такое увидишь? Так вы что-то разузнали?
К р а п. Нет, я опоздал, не смог. Они уже начали выводить "Индиан гёрл" из дока. Но как раз эта поспешность ясно говорит о том…
Б е р н и к. Ни о чем она не говорит. То есть судно прошло инспекцию?
К р а п. Само собой. Но…
Б е р н и к. Вот видите. И, естественно, к нам никаких претензий по ремонту?
К р а п. Господин консул. Вы сами знаете, как проводится инспекция, особенно на верфях, как наша, с репутацией надежных.
Б е р н и к. Это неважно. Важно, что к нам никаких претензий нет.
К р а п. Господин консул, неужто вы вправду не заметили, что Ауне…
Б е р н и к. Говорю вам, Ауне совершенно меня успокоил.
К р а п. А я вам говорю: я морально убежден, что…
Б е р н и к. В чем дело, господин Крап? Я вижу, вы точите зуб на Ауне. Но если вы намерены разделаться с ним, то ищите другой повод. Вы прекрасно знаете, как важно для меня – вернее, для нашей фирмы, – чтобы "Индиан гёрл" ушла в море завтра.
К р а п. Ладно, ладно. Да будет так. Только американца и видели…
Справа входит т о р г о в е ц В и г е л а н н.
В и г е л а н н. Мое почтение, господин консул. Не найдется ли у вас минутки?
Б е р н и к. К вашим услугам, господин Вигеланн.
В и г е л а н н. Хотел убедиться, что и вы тоже за отправку "Пальмы" завтра.
Б е р н и к. Да, это вопрос решенный.
В и г е л а н н. А то ко мне приходил капитан, сказал, завтра опасность шторма.
К р а п. Барометр с утра резко упал.
Б е р н и к. Вот как? Можно ожидать шторм?
В и г е л а н н. Во всяком случае, крепкий ветер, но не встречный, наоборот…
Б е р н и к. Хм… И что вы скажете?
В и г е л а н н. Скажу то же, что ответил капитану. "Пальма" в руках Провидения. К тому же ей недалеко, только пересечь Северное море. А в Британии цены фрахта сейчас очень высоки…
Б е р н и к. Да, скорее всего на задержке мы потеряем деньги.
В и г е л а н н. Судно прочное, к тому же полностью застраховано. Тут риска гораздо меньше, чем с "Индиан гёрл".
Б е р н и к. Что вы хотите сказать?
В и г е л а н н. Она ведь тоже уходит завтра?
Б е р н и к. Да, хозяева нас страшно торопят, к тому же…
В и г е л а н н. Если уж это старое корыто не боится выйти в море… да еще с такой командой… то нам зазорно стоять на приколе…
Б е р н и к. Ладно, ладно. Полагаю, все бумаги у вас с собой?
В и г е л а н н. Да, вот они.
Б е р н и к. Хорошо. Оформите тогда все с господином Крапом, пожалуйста.
К р а п. Извольте. Сейчас все мигом уладим.
В и г е л а н н. Спасибо. И предадим исход дела в руки Всевышнего, господин консул.
Вместе с поверенным Крапом уходит в первую комнату налево.
У ч и т е л ь Р ё р л у н д входит в садовую дверь.
Р ё р л у н д. О, господин консул! Вы дома посреди дня? Не ожидал вас застать.
Б е р н и к (думая о своем) . Как видите.
Р ё р л у н д. Я пришел, собственно говоря, ради вашей супруги. Мне подумалось, что ей, возможно, требуется слово сочувствия.
Б е р н и к. Возможно. Но и я хотел бы поговорить с вами.
Р ё р л у н д. С удовольствием, господин консул. Что-то приключилось? Вы так взволнованны и бледны.
Б е р н и к. Я? В самом деле? Ничего удивительного, на меня столько всего навалилось. Мое гигантское предприятие – да еще железная дорога… Послушайте, господин учитель, скажите мне… Позвольте задать вам вопрос.
Р ё р л у н д. Милости прошу, господин консул.
Б е р н и к. Вот какая мысль не дает мне покоя. Человек затевает большое, важное предприятие, оно исправит к лучшему жизни тысяч людей… Но однажды оно потребует жертвы…
Р ё р л у н д. Это как?
Б е р н и к. Приведу пример. Человек собирается построить большую фабрику. И он знает наверняка – даже и по собственному опыту, – что работа таких фабрик не обходится без того, чтобы рано или поздно кто-нибудь не погиб.
Р ё р л у н д. Это весьма вероятно, но не более того.
Б е р н и к. Или другой человек строит шахту. И нанимает на работу и отцов семейства, и молодых юношей, у которых вся жизнь впереди. Притом мы можем с уверенностью сказать, что не все из них останутся в живых.
Р ё р л у н д. Да, к сожалению, это так.
Б е р н и к. Ну вот. Такой человек наперед знает, что его начинание неизбежно отнимет у кого-то жизнь. Хотя начинание прекрасное и полезное. Ценой одной жизни благосостояние многих сотен людей вырастет наверняка.
Р ё р л у н д. Ага. Вы думаете о строительстве железной дороги – об этих опасных земляных работах, подрыве горных пород…
Б е р н и к. Да, я думаю о железной дороге. К тому же железная дорога потянет за собой строительство фабрик и шахт. Так вы не считаете, что…
Р ё р л у н д. Дорогой господин консул, вы совестливы и щепетильны едва ли не сверх меры. Я хотел сказать, что когда вы отдаете дело в руки Провидения, то…
Б е р н и к. Да, да, конечно. Провидения…
Р ё р л у н д. То вам не в чем каяться. Стройте свою дорогу со спокойной душой.
Б е р н и к. Нет, давайте рассмотрим особый пример. Предположим, есть выработка, и в ней надо произвести опасный взрыв в опасном месте, но без этого достроить железную дорогу невозможно. Предположим, инженер уверен, что рабочий, который будет подрывать заряд, погибнет. Но подорвать надо, и долг инженера – послать человека сделать это.
Р ё р л у н д. Хм…
Б е р н и к. Я знаю, вы скажете. Конечно, было бы прекрасно, если бы инженер пошел и подпалил запал сам. Но так не бывает. Значит, он должен отрядить рабочего.
Р ё р л у н д. Ни один наш инженер такого бы не сделал.
Б е р н и к. Любой инженер в странах большого мира не задумываясь отдал бы такой приказ.
Р ё р л у н д. В странах большого мира? Еще бы! В этом нравственно испорченном, забывшем совесть обществе…
Б е р н и к. Полноте, в том обществе много хорошего.
Р ё р л у н д. И это говорите вы? Вы? Да разве не вы?..
Б е р н и к. В больших обществах у людей есть возможность довести до конца полезный, выгодный проект; там у людей хватает духа пожертвовать чем-то ради великого дела. А тут у нас человек связан по рукам и ногам мелочными соображениями и резонами!
Р ё р л у н д. Это человеческая жизнь – мелочное соображение?
Б е р н и к. Когда одна человеческая жизнь ставит под угрозу благополучие тысяч…
Р ё р л у н д. Мне вас сегодня не понять, господин консул. Вы сочиняете невероятные обстоятельства, ссылаетесь на большой мир – да там человеческую жизнь ни в грош не ставят, там расход человеческого материала считают так же, как расход капиталов. Но в нашем-то обществе есть моральные устои. Взгляните на наших почтенных судовладельцев. Назовите мне хоть одного из них, кто принес бы в жертву презренной выгоде человеческую жизнь. А в большом мире эти негодяи то и дело в погоне за наживой выпускают в море негодные к плаванию суда!
Б е р н и к. Я не говорил о негодных к плаванию судах!
Р ё р л у н д. А я говорю, господин консул.
Б е р н и к. К чему вы их помянули? Они здесь ни при чем… О, эти мелочные трусливые резоны! Если б наш генерал послал в бой солдат и они погибли, он бы потом ночами не спал. В других краях все не так. Вы бы послушали, что он рассказывает…
Р ё р л у н д. Он? Кто он? Американец?
Б е р н и к. Ну да. Вы бы послушали, что он рассказывает об Америке.
Р ё р л у н д. Он сейчас здесь? Что же вы мне не сказали… Я бы немедленно…
Б е р н и к. Пустые хлопоты. С ним у вас ничего не выйдет.
Р ё р л у н д. Это мы посмотрим. Вот и он.
Ю х а н выходит из комнаты слева.
Ю х а н. Хорошо, хорошо, Дина, оставим это. Но я не отступаюсь от вас. Я приеду снова, и тогда мы сговоримся.
Р ё р л у н д. Прошу простить, что вы хотели сказать этими словами? Куда вы клоните?
Ю х а н. Я хочу, чтобы эта девушка, в глазах которой вы вчера меня очернили, стала моей женой.
Р ё р л у н д. Вашей? И вы смеете думать, что…
Ю х а н. Я хочу жениться на ней.
Р ё р л у н д. Тогда извольте узнать… (Идет к приоткрытой двери.) Госпожа Берник, благоволите быть свидетельницей… (Марте.) И вы тоже, сударыня. И позовите Дину. (Замечает Лону.) А-а, и вы здесь?
Л о н а (в дверях) . Мне тоже идти?
Р ё р л у н д. Придите все, кто желает. Чем больше, тем лучше.
Б е р н и к. Что вы задумали?
Приходят Л о н а, г о с п о ж а Б е р н и к, М а р т а, Д и н а и Х и л м а р Т ё н н е с е н.
Г о с п о ж а Б е р н и к. Господин учитель, при всем желании я не в силах…
Р ё р л у н д. Я сам помешаю ему, сударыня. Дина, вы ведете себя неразумно. Но я не могу порицать вас строго. Вы слишком долго не имели моральной опоры. Я корю себя, что не стал вам такой опорой.
Д и н а. Не говорите теперь ничего!
Г о с п о ж а Б е р н и к. В чем дело?
Р ё р л у н д. Вот как раз сейчас я и должен сказать, хотя ваше, Дина, поведение вчера и сегодня усложнило мою задачу многократно. Но имея в виду ваше спасение, придется пожертвовать прочими резонами. Вы помните, я дал вам слово. Вы помните, что пообещали ответить мне, когда я сочту, что время пришло. Сейчас я не вижу возможности раздумывать дальше, поэтому… (Обращается к Юхану Тённесену.) Эта девица, на которую вы посягаете, наречена мне.
Г о с п о ж а Б е р н и к. Что вы говорите!
Б е р н и к. Дина!
Ю х а н. Вам? Она?..
М а р т а. Дина, нет!
Л о н а. Ложь!
Ю х а н. Дина, этот человек говорит правду?
Д и н а (помедлив) . Да.
Р ё р л у н д. Тем самым, надо полагать, чары прельстителя развеяны. Этот шаг, на который я решился ради блага Дины, уже можно сделать достоянием нашего общества. Я пребываю в твердой надежде, что никаких кривотолков мое решение не породит. А теперь, дамы, я думаю, нам лучше проводить ее в другую комнату, дабы ее мысли вновь пришли в мирное равновесие.
Г о с п о ж а Б е р н и к. Да. Идем, Дина. Какое счастье для тебя!
Уводит Дину налево, Рёрлунд идет следом.
М а р т а. Прощай, Юхан! (Уходит.)
Т ё н н е с е н (в дверях в сад) . Да уж, скажу я вам…
Л о н а (провожая Дину взглядом) . Выше нос, мальчик! Я останусь тут и присмотрю за пастором. (Уходит направо.)
Б е р н и к. Юхан, теперь ты не плывешь на "Индиан гёрл"?
Ю х а н. Теперь точно плыву!
Б е р н и к. Но ты, значит, не вернешься?
Ю х а н. Вернусь.
Б е р н и к. После всего этого? Для чего ты хочешь вернуться?
Ю х а н. Чтобы отомстить вам всем. Раздавить стольких из вас, скольких сумею. (Уходит направо.)
Из кабинета консула выходят т о р г о в е ц В и г е л а н н и п о в е р е н н ы й К р а п.
В и г е л а н н. Ну вот, господин консул, бумаги в порядке.
Б е р н и к. Хорошо…
К р а п (шепотом) . Вы не передумали – "Индиан гёрл" завтра отплывает?
Б е р н и к. Отплывает. (Уходит к себе в кабинет.)
Торговец Вигеланн и поверенный Крап уходят направо. Хилмар Тённесен хочет было пойти за ними, но в эту минуту У л а ф осторожно заглядывает в левую дверь.
У л а ф. Дядя! Дядя Хилмар!
Т ё н н е с е н. Уф, это ты? А почему ты не наверху? Ты же под домашним арестом.
У л а ф (делая пару шагов в комнату) . Тише! Дядя Хилмар, знаешь новость?
Т ё н н е с е н. Да знаю я, что тебя сегодня выдрали.
У л а ф (грозно смотрит на дверь отцова кабинета) . Больше ему меня не бить. Но ты знаешь, что дядя Юхан уплывает завтра на американце?
Т ё н н е с е н. А тебе что за печаль? Ступай наверх.
У л а ф. А вот я, дядечка, может, еще на бизонов поохочусь.
Т ё н н е с е н. Вздор! Такой трус, как ты…
У л а ф. А вот подожди до завтра, и кое-что узнаешь!
Т ё н н е с е н. Балбес!
Уходит в сад. Улаф снова убегает в комнату и прикрывает дверь, заметив п о в е р е н н о г о К р а п а, который входит справа.
К р а п (подходит к двери кабинета консула и приоткрывает ее) . Простите, это снова я, господин консул, но надвигается сильнейший шторм. (Ждет и, не получив ответа, продолжает.) "Индиан гёрл" все равно снимется с якоря?
Выдержав паузу, Берник отвечает из глубины комнаты.
Б е р н и к. Все равно.
Поверенный Крап закрывает дверь и уходит направо.
Действие четвертое
Зала в доме консула Берника. Рабочий стол вынесен. Ранний вечер, но из-за шторма и непогоды уже сумерки, и темнота продолжает сгущаться по ходу действия.
С л у г а зажигает люстру, д в е с л у ж а н к и вносят горшки, корзины и вазы с цветами, лампы, свечи и расставляют их по столам и подставкам для цветов вдоль стен. Р у м м е л ь во фраке, перчатках и с белым шейным платком отдает распоряжения, стоя посреди комнаты.
Р у м м е л ь (слуге) . Свечи зажигай через одну, Якоб. Не надо сразу полной торжественности, пусть она станет сюрпризом. Так что и цветы… Хотя нет, пусть стоят. Как будто бы здесь всегда столько цветов.
Б е р н и к выходит из своего кабинета.
Б е р н и к (в дверях) . Это что такое?
Р у м м е л ь. О, ты пришел? (Слугам.) Ступайте пока.
Слуги уходят в дальнюю левую дверь.
Б е р н и к (подойдя ближе) . Руммель, что все это значит?
Р у м м е л ь. Это значит, что настал час твоей славы. Город устраивает сегодня шествие в честь первого из своих горожан.
Б е р н и к. Что ты такое говоришь?!
Р у м м е л ь. Шествие с музыкой. Мы хотели еще и с факелами, да побоялись в такую погоду. Но иллюминация будет. А уж в газетах это потом расхвалят лучше некуда!
Б е р н и к. Руммель, послушай – даже не думай об этом!
Р у м м е л ь. Да уж поздно – через полчаса шествие будет здесь.
Б е р н и к. А почему ты не сказал мне раньше?
Р у м м е л ь. Так аккурат потому. Боялся, что ты станешь чинить препоны. Зато я сговорился с твоей супругой, она позволила мне кое-что подготовить, а сама обещала подать закуски и напитки.
Б е р н и к (прислушивается) . Что это? Мне показалось, поют – они уже на подходе?
Р у м м е л ь (у двери в сад) . Поют? Нет, это всего лишь американцы. "Индиан гёрл" выводят к плавучему причалу.
Б е р н и к. Уже выводят?! Ох… Нет, Руммель, сегодня я ничего такого не могу, я болен.
Р у м м е л ь. Да, вид у тебя неважнецкий. Черт! Ты уж соберись, что ли, возьми себя в руки! Мы с Санстадом и Вигеланном в лепешку расшиблись, чтобы устроить шествие. Нам надо задавить противника тем, что нас будут громко и широко поддерживать. В городе плодятся слухи, скупку земель дольше в тайне не сохранить. Ты непременно должен прямо сегодня, под здравицы, песни и звон бокалов, короче, на высокой волне праздничного настроения поведать им, на какой риск ты пошел ради благоденствия общества. На этой высокой волне праздничного настроения, как я его назвал, у нас тут можно провернуть порядком разных дел. Но такую волну надо сперва поднять, иначе не сработает.
Б е р н и к. Да, да, да.
Р у м м е л ь. Особенно когда предстоит обнародовать такое деликатное и щекотливое обстоятельство. Слава богу, у тебя, Берник, безупречная репутация, тебе сам черт не брат. Но послушай меня, нам надо уговориться. Студент Тённесен написал песню, которая изящно и незамысловато начинается словами "Поднимем идеал, как знамя!". А учителю Рёрлунду поручено произнести приветственную речь, на которую ты, разумеется, должен ответить.
Б е р н и к. Руммель, сегодня вечером я не в силах. Не мог бы ты?..
Р у м м е л ь. Не могу при всем желании. Речи, как ты понимаешь, в основном будут адресованы тебе, ну и несколько слов нам, остальным. Я переговорил с Вигеланном и Санстадом. Мы считаем, ты мог бы в ответ возгласить здравицу за процветание нашего общества. Санстад выразит радость, что все слои общества едины, а Вигеланн пожелает, чтобы новые начинания не подрывали моральных устоев, на которых оно держится. Ну и я в нескольких приличествующих случаю оборотах коротко напомню о вкладе женщин, пусть и более скромном, но весьма значимом для нашего общества. Да ты не слушаешь меня!
Б е р н и к. Слушаю… да. Скажи, море сегодня очень опасное?
Р у м м е л ь. Боишься за "Пальму"? Она отлично застрахована.
Б е р н и к. Застрахована-то да, но…
Р у м м е л ь. И в полном порядке, что главное.
Б е р н и к. Хм… Даже если на судне авария, не обязательно ведь гибнут люди, правда? Бывает, пропадет само судно и груз или кто-то лишится багажа, может, документов, но…
Р у м м е л ь. Да кто там вспомнит при аварии о чемодане с бумагами, черт возьми!
Б е р н и к. Конечно. Нет, я имел в виду всего лишь… Послушай! Снова поют!
Р у м м е л ь. Это на "Пальме".
В правую дверь входит т о р г о в е ц В и г е л а н н.
В и г е л а н н. Ну вот, "Пальму" выводят к плавучему причалу, господин консул.
Б е р н и к. И вы, понимая толк в мореплавании, все же полагаете…
В и г е л а н н. Лично я полагаюсь на Провидение, господин консул. Тем более я только что побывал на судне и собственноручно раздал брошюры духовного содержания. Я верю, они послужат благословением.
Т о р г о в е ц С а н с т а д и п о в е р е н н ы й К р а п входят справа.
С а н с т а д (еще в дверях) . Да уж, если эта история кончится добром, то в другой раз и бояться нечего. Смотрите-ка! Вечер добрый, вечер добрый!
Б е р н и к. Что-то не так, господин Крап?
К р а п. Молчу, молчу, господин консул.
С а н с т а д. Команда "Индиан гёрл" напилась в стельку, вся. Готов прозакладывать свою честь, живыми эти твари до места не дойдут.
Л о н а входит справа.
Л о н а (консулу Бернику) . Ну вот, могу передать от него привет.
Б е р н и к. Он уже на борту?
Л о н а. Скоро будет. Мы простились у гостиницы.
Б е р н и к. И он все так же тверд в своем решении?
Л о н а. Тверд как скала.
Р у м м е л ь (у окна) . Черт бы побрал эти новомодные штучки, никак не опущу штору.
Л о н а. Вы ее опускаете? Я думала наоборот…