Алеша был в крестьянской одежде, на боку у него висела огромная сумка. Гаврила был заметно испуган, но храбрился.
- Мерзавец, потрох свиной! Колесовать тебя мало! Из дома не вылущу, пока ланиты прежнего вида не примут! А не вылечишь - засеку! - вопила княгиня, и дворня вторила ей пронзительно: "В Сибирь! В кандалы!"
Потом все разом смолкло, и княгиня вполне спокойно спросила:
- Почему сразу не приехал?
- Узнав о великой беде вашего сиятельства, - слегка дрожащим, но значительным голосом начал Гаврила, - я с помощником, - небрежный кивок в сторону Алеши, - сразу углубился в научные занятия, дабы найти противоядие от вашей хвори.
Он встал, снял сумку с плеча Алеши, встряхнул ее выразительно.
- Здесь мы найдем все необходимые компоненты. А теперь извольте спуститься вниз. Тяжелые одежды эти надлежит снять и в спаленку. Лечиться будем…
Лядащев лежал на кушетке в своей комнате и равнодушно смотрел, как капает с потолка вода в подставленный таз. За окном шумел дождь. Перед Лядащевым стоял Саша Белов.
- Вы меня искали, Василий Федорович? Я вам нужен?
Лядащев зорко на него глянул.
- Зачем-то был нужен… Я уж забыл.
- А откуда вы узнали, что я к Оленеву переехал?
- Марта сказала. Помнишь Марту? Дочку хозяина в гостином дворе?
- Ах, Марта… - радостно воскликнул Саша и сел за стол, ответ Лядащева полностью развеял его подозрения. - А у меня к вам дело… Во-первых, спасибо за крест. Я был на казни.
- Ну и помалкивай об этом, - строго сказал Лядащев, зажигая спиртовку и ставя на нее небольшой чайник.
- Понятно, - Саша с готовностью кивнул головой. - И еще… У меня есть девушка. Я должен ей помочь. Вернее не ей, а ее отцу.
Лядащев внимательно посмотрел на Сашу.
- Вряд ли покойному кабинет-министру Ягужинскому нужна моя помощь.
- Вы меня не поняли. Это другая девушка, - не моргнув глазом сказал Саша. - Она сирота. Ее отец был арестован десять лет назад, и с тех пор о нем ничего не известно. Узнайте у себя в тайной канцелярии, а? Жив ли он, куда сослан. Зотов его фамилия.
- Ты думаешь я всех по фамилии помню? - прищурившись, спросил Лядащев. - По какому делу он арестован? Заговорщик, католик, раскольник? А может, о делах царского дома разговоры вел?
- Да разве за это судят? О царском доме все разговаривают.
- А "всех" и арестовывали - болтливых. Поинтересовался человек, чем великая княжна недужит, да куда великий князь гулять любит… А любопытство тоже вещь подсудная…
Лядащев с раздражением посмотрел на полный таз, открыл окно, вылил на улицу скопившуюся воду и опять поставил пустой таз под капель.
- А размножением пашквилей наш подследственный не баловался? - спросил он Сашу строго.
- Каких пашквилей?
- Подметных тетрадей. Тех, что от руки переписывали в обход типографии и цензуры?
- Не знаю. Я ведь этого Зотова не видел никогда… А могли эти тетради попасть в Смоленск?
- Так он из Смоленска? - Лядащев задумался на мгновенье. - Если твой Зотов взят в Смоленске в тридцать третьем году, то помочь тебе может только один человек - князь Иван Матвеевич Черкасский, бывший губернатор.
- Из Смоленска? Черкасский? - вскричал Саша, ему вдруг вспомнилась одна из бумаг Бестужева.
- Именно Черкасский, - повторил Лядащев во внезапном озарении, вспомнив письмо Котова. - А что ты так встрепенулся? Ты его знаешь?
- Что вы? Откуда мне знать? Просто фамилия звучная. А что произошло в Смоленске?
- Это, брат ты мой, дело очень секретное, - Лядащев цепко держал взглядом Сашу.
- О, поверьте, я умею хранить секреты!
- Это я уже понял. Но про смоленское дело ничего толком не знаю. Заговор дворянства… Письмо какое-то написали… Одним словом, заговор был раскрыт.
- Письмо? - переспросил Саша и встал. - Спасибо, Василий Федорович. Я пошел.
- Погоди, погоди… У меня к тебе тоже есть вопросы. Кто этот добрый молодец, который намедни появился у твоего друга Оленева?
- Какой молодец? Алешка что ли? - Саша начал пятиться к двери. - А он уехал. Приехал и сразу же уехал…
- Куда же ты? А кофий? - насмешливо сказал Лядащев, но Саша уже выбежал из комнаты.
Лядащев подошел к столу, снял со спиртовки закипевший чайник, обжегся, чертыхнулся, потряс обожженной рукой.
- Как же я сразу не догадался? Конечно, Черкасский… Котов, теперь этот Зотов… Интересный узелок получается. А мальчишка откуда-то знает Черкасского, хитрая бестия! И еще этот де Брильи… Зачем он вернулся в Москву? Или это половинки от разных яблок?
Ночь… Высокая чугунная ограда парка сбегала прямо в воды Фонтанки. Место было глухое, болотистое.
По одну сторону ограды стоял Алеша, по другую - Никита.
- Крапива, черт! - выругался он. - Ну и место ты выбрал для встречи!
- Зато нас здесь никто не увидит. А Сашка где?
- Придет. Мы из дома вместе вышли, заметили за собой слежку и разделились.
- За домом следят? - взволнованно спросил Алеша.
- А как же! Лесток не оставляет нас своими заботами.
Саша быстро шел по темной улице. Сохраняя дистанцию шагов в десять, за ним неотступно шел человек. Саша бросился бежать, на какое-то время человек отстал. Юноша сбежал вниз к реке и спрятался под мостом.
Чья-то длинная тень легла на воду. Саша поднял голову и увидел "шиша" на мосту. Он с задумчивым видом плевал на воду. Где-то рядом был гостиный двор Штосса, Саша бросился туда.
Трактир был полон народу. Саша взбежал по лестнице на второй этаж, закрыл дверь, накинул крючок, прислушался… Вдруг ближайшая дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель выглянула Марта в капоте, с распущенными волосами. Саша кинулся к ней, Марта выскользнула в коридор, плотно прикрыла за собой дверь.
- За мной шпион гонится, - прошептал Саша. - Как уйти?..
Схватив Сашу за руку, Марта отвела его в конец коридора, распахнула окно:
- Прыгаль!..
Никита с Алешей вели тихий разговор.
- Гаврилу здесь не обижают?
- Что ты? Княгиня души в нем не чает. Он лечит ей кожу, желудок, печень, а главное - истерию. Гаврила меня за пустырником послал. Будем сок жать и лечить всех поголовно, - Алеша рассмеялся. - Имей в виду, добром тебе Гаврилу не отдадут. Странный дом…
- Что же в нем странного?
- Княгиня не может простить князю какой-то любовной измены и поэтому поделила дом невидимой чертой. У княгини свой двор, все люди носят белое. На половине князя - вся дворня в синем, и мне туда хода нет. Белые и синие не враждуют, но и не общаются.
Хрустнула ветка под чьей-то ногой. Никита обернулся.
- Сашка! Ты?
Это действительно был Саша, он схватился за прутья решетки, отдышался…
- Ох и настырный наблюдатель попался! Как хвост! Ты отдал Алешке письмо? - обратился он к Никите.
- Ах да, совсем забыл… в бестужевских бумагах был интереснейший документ. Вот он.
Раздался какой-то невнятный шорох, кажется совсем близко, потом ветер пробежал по верхушкам деревьев. Друзья замерли, напряженно прислушиваясь.
- Ветер… - сказал наконец Алеша и взял протянутую ему бумагу.
- Отец твоей Софьи, - сказал Саша, - участвовал в заговоре в Смоленске, а руководил этим заговором - князь Черкасский.
- Этот самый? - потрясенный Алеша ткнул пальцем куда-то в глубь парка.
- Этот самый. Он был тогда губернатором. Ты должен попасть к князю, а письмо это - твой пропуск. До завтра…
- Вперед, гардемарины! - тихо сказал Алеша.
Друзья разошлись. Алеша постоял, прислушался, потом поднял с земли серп, взял охапку пустырника и пошел в глубь парка.
Как только шаги друзей стихли, ближайший куст раздвинулся и из него, отирая паутину с лица, вылез Лядащев. Он сделал шаг в сторону и тут же выругался:
- Крапива, черт! Ну и место для встречи выбрали ребятишки!..
Алеша с охапкой пустырника шел по аллее, тревожно озираясь и шарахаясь от мраморных дев на постаментах. Поднырнул под колючую крону елок, продрался через сухие ветки и увидел вдалеке фонтан, освещенный слабым светом фонаря. У фонтана стояло трое в плащах синего цвета. Один из мужчин вдруг наклонился и стал пить воду, тонкой струйкой бьющую из трубки. Потом выпрямился, вытер рот и, запрокинув голову, уставился на луну. Алешины руки сами собой разжались и, слабо ахнув, он повалился на охапку пустырника. В бородатом худом человеке он узнал… Котова.
Ночь. Тихая, пустынная улица. Саша стоял под деревьями и внимательно всматривался в особняк, в котором де Брильи прятал Анастасию. Ее окно было приоткрыто, трепетала на ветру штора, что-то белело на подоконнике - ваза, кувшин?
- Милая моя, - прошептал Саша, - неприкаянная…
Горло его перехватило от жалости и нежности к девушке, ноги сами принесли его к высокой ограде. Он подпрыгнул, ухватился за выступающий из кладки камень, подтянулся и, перекатившись по верхнему уступу стены, спрыгнул на газон. Не замедляя движения, метнулся к дому, прижался к стене его, прислушался - тихо. По водосточной трубе он достиг верхнего этажа, дотянулся до наличника и перебросил тело на подоконник. Оконная рама распахнулась, раздался звон разбитого стекла. Саша оцепенел.
- Анастасия… не пугайтесь, - прошептал он в темноту комнаты, - это я… Александр Белов.
Подозрительная тишина стояла во всем доме. Ощупью он двинулся вперед, добрался до стола. Под руку ему попался подсвечник с огарком свечи. Саша запалил свечу и поднял ее над головой.
В комнате был беспорядок. В незадвинутых ящиках комода виднелись обрывки веревки, клочки бумаги, забытые ножницы, на туалетном столике валялись пустые флаконы.
Саша осторожно толкнул дверь, она оказалась открытой. За ней сияла черная дыра лестничного провала. Саша спустился на первый этаж, там было пусто и темно, всюду царил беспорядок.
Уже не таясь, Саша взбежал по лестнице на второй этаж.
- Анастаси-и-ия! - крикнул он во весь голос. Дом ответил ему гулким эхом…
Никита стоял у окна своей библиотеки и, приоткрыв штору, смотрел в окно. Саша сидел за столом.
- Сегодня уже двое, - сообщил Никита. - Тот рыжий с ушами и какой-то новый в желтом кафтане. Что это он так вырядился? Эти господа хорошие любят немаркие цвета…
- Ну их к черту! - воскликнул Саша. - Скажи лучше - где искать Анастасию?
- Не знаю… но найдем. Ага… желтый кафтан пропал. И рыжий куда-то удалился.
В библиотеку вошел Лука.
- Коляска подана, - доложил он с поклоном, - но вас там какая-то мамзель спрашивает.
- Меня? - удивился Никита.
- Их, - Лука кивнул в сторону Саши и неодобрительно поджал губы.
Саша вскочил на ноги, кинулся к двери, но Никита удержал его.
- Зови! - сказал он Луке. Дворецкий вышел.
- Опомнись, это не может быть Анастасия…
В комнату вплыла Марта.
- Давно не виделись, - разочарованно проворчал Саша.
- О, господин Саша, - сказала Марта с неподражаемым акцентом, - меня присылаль к вам мой фатер Штосс. Он убедительно… да, так убедительно просиль пожаловать вас к себе. Он имеет сообщить вам что-то относительно интересующей вас особы.
- Анастасии?..
Марта улыбнулась, пожала пышными плечами: мол, может, да, а может, нет, - сами узнаете…
- Я еду с тобой, - решительно сказал Никита, и все трое вышли из комнаты.
Коляска довезла их до заведения Штосса.
Народу в зале почти не было. Поманив друзей за собой, Марта легко вбежала на второй этаж, толкнула дверь в номер, который когда-то снимал Саша.
На кровати сидел Лядащев.
- Василий Федорович! - воскликнул Саша. - Почему же Марта говорила?..
- Чтоб заманить тебя сюда, - мрачно сказал Никита.
- Вот именно. Когда я тебе нужен, ты всегда под рукой, - сказал Лядащев, - но когда ты нужен мне, тебя довольно трудно сыскать.
Саша с невинным видом пожал плечами.
- Это мой друг, Никита Оленев, - представил Саша, - а это… - он умолк на мгновенье, соображая, как отрекомендовать Лядащева.
- Твой друг Василий Лядащев, - подсказал Никита, на лице его было надменное выражение.
- К делу, господа, - серьезно сказал Лядащев. - Я знаю, что бумаги, похищенные из тайника Бестужева, находятся у вас. Их передала вам Анастасия Ягужинская.
- Господь с вами… с чего вы взяли? - воскликнул Саша с искренним изумлением, - Никаких бумаг нам Анастасия не передавала. Хотите на кресте присягну? Никита, подтверди! - Саша повернулся к Никите.
Никита и Лядащев с вызовом, как показалось Саше, смотрели друг на друга.
- Вперед, гардемарины, - тихо сказал Лядащев, - нас ждут великие дела! Неплохой пароль…
Никита сжал зубы, на скулах его заходили желваки.
- И что вы намерены делать с этими документами? - продолжал Лядащев. - Это очень серьезная политическаяигра. Вам не приходило в голову вернуть их Бестужеву?
- Василий Федорович, - умоляюще сказал Саша, - поверьте, вы ошибаетесь…
- Нам это приходило в голову, - твердо сказал Никита.
Лядащев удовлетворенно кивнул.
- То, что бумаги у вас, знаю не только я, но и Лесток. За каждым вашим шагом следят, и то, что вы спрятали Корсака у князя Черкасского, тоже не сегодя-завтра будет известно Лестоку… Вы "накрыты", как говорят в тайной канцелярии, и в какой-то момент можете просто исчезнуть…
Никита и Саша молчали. Ледящев встал, прошелся по комнате.
- Я понял: вы хотите сами отдать бумаги Бестужеву.
Что ж - это ваше право. Но будет лучше для дела, если вы встретитесь с вице-канцлером не в его канцелярии. Да вас туда и не допустят. Послезавтра в Петергофе большой маскарад. Там будет и Бестужев. Вот приглашения.
Лядащев протянул им билеты.
- А как мы узнаем Бестужева? - спросил Никита недоверчиво.
- Таких персон узнают в любом обличии. У него маска с огромным красным клювом, лиловый плащ. Он сам подойдет к вам.
- А как он нас узнает? - спросил Саша.
- Это не ваша забота. Сколько нужно костюмов: два, три?
- Три, - ответил Никита.
- Вот и договорились, - Лядащев удовлетворенно улыбнулся. - Да, Белов… Забыл сказать. Не езди больше в особняк на Фонтанной речке. Де Брильи вместе с мадемуазель Анастасией отбыли в Париж. А горящая свеча в пустом доме - отличная мишень.
Лицо Саши помертвело.
Алеша вылез из окна своей комнаты на галерею и, прижимаясь к стене, направился на половину "синих". Освещая поочередно окна, по анфиладе комнат двигалась свеча. Увлеченный ее движением, Алеша не заметил, как сзади неслышно отворилась дверь. На галерею вышли два гайдука, повременили немного, наблюдая за Алешей, потом стремительно бросились на него и заломили за спину руки. Алеша хотел крикнуть, но большая ладонь закрыла ему рот. Он дернулся, тогда второй гайдук ударил его коленкой в живот, и он, скорчившись, повис на руках верзилы…
Алешу бросили на пол в библиотеке. Он открыл глаза и прямо перед собой увидел большой портрет Петра I в мундире Преображенского полка.
- Кто это? - раздался голос.
Алеша покосился и увидел мужчину в дорогом халате.
- Должно быть, шпион, - сказал гайдук. - Высматривал что-то в окнах… тайно.
- Развяжите его, - приказал князь.
- Обыскать?
- Ваше сиятельство… - начал Алеша дрожащим голосом, но гайдук, обыскивая, так бесцеремонно вертел его, что он неожиданно для себя расхохотался, - щекотно же.
Рука гайдука полезла за пазуху и нащупала переданную Сашей бумагу. Алеша тут же вцепился в эту бесцеремонную руку зубами. Гайдук взвыл от боли и ударил Алешу головой об пол.
- Перестаньте его колотить, - с раздражением сказал князь, - Он совсем мальчишка. Откуда мне знакомо его лицо?
- Так больно же, ваше сиятельство. Он мне палец прокусил, - проворчал гайдук. - Еще улыбается… - Он отдал князю бумагу.
Алеша действительно улыбался. Минутная потеря сознания сняла с него стеснительность и как бы прояснила мозги.
Князь развернул сложенную вчетверо бумагу. На лице его появилось крайне удивленное выражение.
- Посадите его в кресло… дайте вина… это его подкрепит, - командовал князь, читая бумагу.
Те поспешно выполнили его приказание и удалились.
- Как к тебе попал этот документ?
- Сложными путями, ваше сиятельство, - сказал Алеша пылко. - Меня привела в ваш дом любовь!
- Любовь? - переспросил князь.
- Я пришел узнать у вас о дворянине Георгии Зотове. Если он жив, то мы вместе с дочерью его Софьей поедем просить его благословения и будем заботиться о нем всю жизнь… - Алеша перевел дух.
- Зотову уже не нужна ваша помощь, - сказал князь тихо. - Он умер год назад в Верховенском остроге.
- Вот оно что… - Алеша помолчал. - Но у Зотова осталась дочь, ваше сиятельство, и ей грозят монастырем!
- Монастырем?! - крикнул князь гневно.
Он встал, оттолкнул кресло и заходил по комнате.
- Дочь Зотова твоя невеста?
- Да.
- Хорошая партия, - князь криво усмехнулся. - И приданое богатое - покойный отец каторжанин. И еще этот документ, - Черкасский взял в руки письмо. - Его мы вместе с Зотовым сочиняли, слог у него был легкий. Заговор наш был игрушечный, а наказали за него всерьез. Хочешь отомстить за свою невесту?
- Да! - Алеша вскочил. - Что я должен делать?
- Десять лет назад от имени смоленского дворянства я написал письмо герцогу Голштинскому, и Красный-Милашевич повез его в Киль. Письмо попало в руки Бестужева и очень его заинтересовало. Ведь мы предлагали на трон русский взамен Анны дочь Петра - Елизавету! Но, видно, преждевременно. Бестужев решил выслужиться перед Бироном и донес на нас, - князь словно взвесил на руке бумагу. - С Бестужевым я счеты сводить не собираюсь. Слава богу, в России русский канцлер, причем весьма неглупый и делу русскому преданный. К тому же Бестужев запоздал со своим доносом. Тайной канцелярии все уже было известно. Был тихий человечек, отцом моим обласканный. В списках, которые он отнес в тайную канцелярию, фамилия Зотова стояла первой. И этого человечка я тебе дарю.
- Где он? Владеет ли он шпагой?
- А ты, вроде меня, дурак, - сумрачно усмехнулся князь. - Не могу казнить гадину, как того заслуживает. Шпаги на полке, в футляре.
Черкасский отворил дверь в стене.
- Ступай, - он указал в темноту. - Там лестница, дверь. Вот ключ. И помни, одну шпагу ты можешь оставить у входа…
Алеша вступил в темноту…
Ключ сразу попал в замочную скважину. Алеша распахнул дверь и зажмурился от яркого света. Подземелье светилось от множества лампад. На вбитых в стену крюках висели иконы, ни стола, ни лежанки.
В углу под иконой сидел лысый бородатый человек.
- Защищайся, мерзавец! - крикнул Алеша и бросил шпагу.
Человек повернул к Алеше лицо, это был Котов. По лицу штык-юнкера было видно, что он сразу узнал своего воспитанника и ничуть не удивился его появлению.
- Прости, нечистый попутал, - тягуче сказал он и пополз к Алеше.
В этом "прости" не было живого чувства, а только заученная покорность. Он дополз до Алеши и потянулся руками к юноше, припал губами к башмаку. Этого Алеша уже не мог перенести. Брезгливо вскрикнув, он бросился вон из подземелья.
- Ну что, дрались? - спросил князь, как только Алеша вернулся в кабинет.
Тот отрицательно мотнул головой.