* * *
Когда ранним утром Остап, спрыгнув с крыши пристройки и выйдя за ворота склада, оказался на пустой улице, он понял, что его задержит первый же постовой. Побоявшись сразу идти в город, он выбрался задами к реке и там, подобрав хворостину, засел в кустах у смытой паводком водяной мельницы, изображая рыболова.
Просидев часа четыре, Остап решил, что опасности вроде как нет, и переулками зашагал в сторону предместья. Добравшись до нужного дома, он зашёл с чёрного хода и осторожно постучал в дверь. Хозяин открыл почти сразу и, едва увидав гостя, поспешно затянул его в коридор.
- Ну, наконец нашёлся, - встретивший Остапа Смерека дружески подтолкнул парня. - Давай, проходи, а то наделал шороху…
- А мне что, самому до криминалу было идти? - отозвался Остап.
- Это, конечно, ни к чему, - сочувственно вздохнул Смерека. - Вот только стрелял ты зря.
- А что было делать? - загорячился Остап. - Вы ж сами мне сказали, как я того Зяму хорошо знаю, попробовать через него узнать, где Дмитро. Я ж думал, он трохи поможет, а он меня сразу в постерунок тащить вздумал…
- М-да, хлопче, может, ты и правый, однак нам, видверто кажучи , тот клятый гармидер ни к чему…
- А, обойдётся! - беспечно отмахнулся Остап.
- Ну, может быть… Может быть…
Смерека испытывающе посмотрел на парня, словно проверяя, так оно или нет, а потом вышел из комнаты и через минуту вернулся в сопровождении того самого человека, с которым Остап встречался в доме отца Теофила после нападения их боёвки на польскую колонну.
- Вот, друже Змий, - Смерека показал на Остапа. - Это и есть тот самый молодец.
- А, друже Левко! - Змий, как старому знакомому, улыбнулся Остапу. - А ты ничего… Люблю таких видчаюг…
Остап внутренне напрягся, отчего-то решив, что Змий снова напомнит ему про давний промах, когда он упустил важного польского майора, но тот дружески усмехнулся.
- Пистоль твой небось и сейчас при тебе?
- Ясное дело, - Остап откинул полу пиджака и небрежно вытащил из-за пояса ВИС. - Вот.
- Ого, офицерский… - Змий весьма уважительно глянул на оружие. - Где раздобыл?
- Да у поляка забрал, - ответил Остап и пояснил: - Ну, у того, что до Дмитра по саквояж приходил.
- Он что, пистолем грозил? - быстро спросил Змий.
- Ну да, - кивнул Остап. - Иначе чего б Дмитро на него с вилами кидался…
Змий понимающе переглянулся со Смерекой, и Остап догадался, что разговор об этом был раньше. Следующий вопрос Змия только подтвердил догадку парня:
- А ты как думаешь, мог твой Дмитро всё-таки этот жёлтый саквояж подцупить?
Теперь Змий уже не улыбался, а просто сверлил Остапа испытывающим взглядом.
- Да как сказать… Непохоже это на него, - пожал плечами Остап. - И потом, я бы знал…
- Непохоже, говоришь… - Змий повернулся к Смереке. - Как я понял, пока у нас доступа к Дмитру нет?
- Нет, - подтвердил Смерека.
- Значит… - Змий на секунду задумался. - Надо попробовать отыскать поляка.
- А где его искать? - возразил Смерека. - Может, он уже чёрт те где. И потом, саквояжа-то у него всё равно нет.
- Не скажи, - покачал головой Змий. - Раз ищет, значит, на что-то надеется, а раз у Дмитра саквояжа нет, то…
Остап только теперь уразумел, что в саквояже могло быть что-то важное, но спросить не решился, а тем временем Змий обратился прямо к нему:
- Друже Левко, может, ты что знаешь про того поляка, который твоему брату пистолем грозил?
Остап наморщил лоб, старательно вспоминая всё, что рассказывал Дмитро, и вдруг радостно воскликнул:
- Есть, друже Змий! Есть. Дмитро ж письмо лётчика с того самолёта, что упал, отвозил Ковальской и у неё этого поляка видел. Может, он и сейчас там живёт.
- Или Ковальская знает, где он, - уточнил Смерека.
- Да, пожалуй… - согласился Змий и кинул многозначительный вгляд на Смереку…
* * *
На католическом кладбище было тихо. Последнюю неделю Остап ежедневно приходил сюда и, прогуливаясь жёлтыми от песка дорожками, размышлял. Тогда, дождавшись пока шум после городской стрельбы малость утихнет, Змий первым делом отправил Остапа на Яблоневую, к дому Ковальской.
Слежка оказалась удачной, и уже на второй день Остап увидел того самого поляка, довольно быстро выяснив, что он живёт у Ирины Ковальской. Доложив о полученном результате, Остап было подумал, что дело сделано, но где-то наверху решили иначе.
Вскоре после доклада Змий снова встретился с Остапом и приказал не только продолжать наблюдение, а при случае попробовать завязать с поляком знакомство. Зачем это нужно, Остап не понял, но к выполнению задания приступил с должным рвением.
Самым подходящим местом для такой попытки оказалось католическое кладбище, и вот те, кого он ждал, появились как раз сегодня. Спрятавшись за кустами, Остап нетерпеливо высматривал, когда же пани Ирена и тот самый поляк, скорее всего, судя по выправке, офицер, перестанут возиться у могилы Ковальского.
Наконец они закончили свои дела и не спеша пошли вместе к выходу. Остап выбрался из укрытия и, обогнав парочку другой дорожкой, вышел навстечу. То, что поляк узнал его, Остап понял сразу и потому весьма решительно предложил:
- Звиняйте, нех пани выбачить , но я должен переговорить с вами, пан… Пан?..
- Зенек, - вынужденно представился поляк и, наклонившись к своей спутнице, попросил: - Панна Ирена, подождите меня возле ворот, я быстро…
Ковальская бросила по-женски заинтересованный взгляд на Остапа, однако, ничего не сказав, быстро пошла вперёд, оставляя мужчин с глазу на глаз. Остап дождался, пока женщина отойдёт достаточно далеко, и только потом заговорил:
- Пане Зенек, я вижу, вы меня помните. Меня зовут Остап, а до вас я по делу моего брата Дмитра. Я извиняюсь, - Остап вежливо поклонился, - но мы все просим вас, если, конечно, пан согласен, забрать заяву. Вы не бойтесь, мы всё видшкодуемо , що б там ни було, мы коней продадим, хату, все…
- О чём это вы говорите? - искренне удивился Зенек. - Какое ещё такое заявление?
- Та про той, той… Чи чемайдан, чи саквояж, какой Дмитро вроде забрал. Мы всё прикинули, и вышло, кроме вас, некому скаржитысь . Вы только скажите, что там було в том чемайдане, и мы все видшкодуемо, поверьте…
- Это что я пожаловался?.. - искренне удивился Зенек. - Куда я мог жаловался?
- Ну в полицию, чи той, у милицию…
- А она тут при чём? - рассердился Зенек.
- Так Дмитра ж, брата, прямо в селе заарестовали… Меня тоже хотели взять, но я втик. От мы и решили, что всё через тот ваш чемайдан…
- Так вот в чём дело, - наконец-то Зенек всё понял. - Нет, уважаемый, можете мне поверить, никуда я не жаловался.
- Тогда выбачайте , пане, выбачайте, - несколько суетливо стал извиняться Остап и неожиданно предложил: - Хотите, я вам ваш пистолет верну?
- Погодите-ка, - догадался Зенек. - То не вас, случайно, у базара поймать пытались?
- Так, пане, то я тикал, - нахмурился Остап.
- Понимаю… - Зенек задумался. - Ну вот что, уважаемый. То дела ваши. А я вас не знаю, и вы меня. А что касается пистолета, то его вообще никогда не было. Вот так, и на этом прощайте.
Зенек коротко кивнул и, обойдя стоявшего на пути парня, решительно зашагал к выходу. А Остап так и стоял на месте, пока кто-то не тронул его за плечо. Остап инстинктивно дёрнулся, но обернувшись, облегчённо вздохнул:
- То вы, друже Змий?.. Звидки?
- Случайно… - ушёл от ответа Змий и, зачем-то осмотревшись по сторонам, быстро спросил: - Ну?.. Как?
- Ничего, - пожал плечами Остап. - Никуда не обращался. А про той саквояж, чи про то що там було, ни мур-мур…
- То, что он никуда и не думал жаловаться, понятно, - холодно усмехнулся Змий и поинтересовался: - А как на своего ВИСа зреагував?
- Не чув, не був, не було…
- Ладно, зайдём с другой стороны, - заключил Змий, и в его глазах промелькнул хищный блеск…
* * *
Сгорая от нетерпения, Зяма топтался на месте и преданно посматривал на следователя НКВД, который, сидя за столом, неспешно перебирал какие-то бумажки. Наконец он оторвался от своего занятия и его вгляд упёрся в Зяму.
- Товарищ Кац, надеюсь, вы понимаете, как это важно?
- Да, - Зяма инстинктивно сглотнул слюну.
- Тогда приступим, - вздохнул следователь и, хлопнув по столу ладонью, гаркнул: - Давай!
Дверь тотчас раскрылась, и конвоир довольно бесцеремонно втолкнул в комнату заметно осунувшегося Дмитра. Следователь какое-то время смотрел на арестованного, а потом сухим, нудноватым голосом произнёс:
- Начинаем очную ставку. - Следователь поглядел на Зяму: - Товарищ Кац, вам знаком этот человек?
- Так, - с готовностью ответил Зяма. - Я его видел.
- Где? Когда? Расскажите подробно, - потребовал уточнить следователь.
- Он вместе с Остапом, ну тем… На подводе ехал… А когда? - Зяма подумал. - Та за пару дней до того, как наши пришли.
- Понятно… - следователь что-то старательно записал в протокол и обратился к Дмитру: - А вы, подследственный, знаете этого человека?
- Нет, не знаю, я его, пане-товаришу, ей-бо, не знаю… - отрицательно замотал головой Дмитро.
- Ну как же так? Сразу и не знаю? - укоризненно заметил следователь. - Человек вам сказал, как где и когда вас видел, а вы говорите, что не знаете.
- Я вам, пане-товаришу, правду кажу, - пожал плечами Дмитро. - Так, приезжали мы с братом в город. Так, крутился он возле кнайпы, той что на въезде, да, это я помню, а кто он, сказать не могу, не знаю.
- Хорошо, пусть так, - согласился следователь. - Но вот свидетель утверждает, что ваш брат приезжал, чтобы вступить в польское войско. Это так?
- Так, - кивнул головой Дмитро. - Только откуда он про то знает, мени невидомо.
- Смотри, какой упрямый… Всё подтверждается, а почему, сказать не может… - Следователь всё записал и повернулся к Зяме: - Скажите, свидетель, три дня назад вышеупомянутый Остап обращался к вам за помощью по факту ареста своего брата?
- Ну, ясное дело! - чуть не подпрыгнул Зяма. - Подходит ко мне и говорит: "Помоги", - а я…
- Достаточно, - остановил Зяму следователь. - Вы подтверждаете, что именно это стало главной причиной перестрелки с отрядом правоохранительных органов?
- Так об этом же весь город знает! - Зяма сорвался с места и подскочил к столу. - Да вы моих товарищей спросите!..
- Не горячитесь, свидетель, не надо… - следователь подсунул Зяме протокол. - Вот тут подпишите, и свободны.
Зяма ещё с полминуты зачем-то топтался у стола и только потом вышел, сохраняя на лице выражение исполненного долга. Следователь долгим вглядом отчего-то посмотрел ему вслед, вздохнул и, обращаясь к Дмитру, сказал:
- А с вами, подследственный, мы разговор продолжим, потому как для нас справедливость первое дело. - Дмитро сразу дёрнулся, но следователь предостерегающе поднял руку. - Не надо, подследственный, не надо. Я уже много слышал, теперь послушайте вы.
Следователь сделал длинную паузу, потом взял со стола лист бумаги и, чётко произнося каждое слово, начал читать:
- Гражданка Секлета Ващук, соседка подследственного, говорит, что видела, как к Иванчукам приходил какой-то человек. Потом произошла драка, и она слышала, как требовали вернуть какой-то саквояж. - Следователь аккуратно сложил листок в папку и посмотрел на Дмитра. - Ну а на это ты что скажешь?
- Так, пане-товаришу, тут така справа вышла, - Дмитро как-то сразу успокоился и принялся обстоятельно рассказывать: - Я до дому вертався, ну как ещё война была. А у дороги самолёт сбитый горит. Я туда. А там лётчик пораненный. Просит: "Письмо передай". И помер…
- Да саквояж-то тут при чём? - нетерпеливо перебил Дмитра следователь.
- Так после той поляк заявился и вымагаты почал: "Отдай ему якогось жовтого чемайдана". Пистолем грозил…
- Чемодан, говоришь? - заинтересовался следователь. - А что там, в том чемодане, такое было?
- А я откуда знаю? - Дмитро как мог постарался изобразить безразличие и добавил: -Да вы сами того поляка спытайте. Я его тут видел. На Яблоневой…
- Спросим… - строго сказал следователь и начал перечитывать протокол допроса…
* * *
Затаившись в кустах возле штакетника, Остап наблюдал за домом Ковальских. Свет в окнах давно погас, крыльцо утонуло в ночной темени, и было совершенно ясно, что никаких гостей сегодня Ирена Ковальская не ждёт.
Зачем Змий приказал и дальше следить за Зенеком, который отказался идти на какой-либо контакт, Остап не понимал, но последние три дня исправно отирался на Яблоневой, по возможности стараясь не примелькаться соседям.
Понимая, что сегодня ничего интересного не увидит, Остап уже собрался выбираться из своего укрытия, как его внимание привлёк нарастающий гул автомобильного мотора. И точно, вскоре по мостовой скользнул свет фар, и грузовик-фургон остановился рядом.
Совсем сжавшись под своим кустом, Остап тем не менее увидел, как из автомобиля выскочили несколько человек в военной форме, которые быстро прошли по дорожке к крыльцу, и кто-то из них начал требовательно звонить в дверь.
Через какое-то время в окнах загорелся свет, и после короткой задержки Ирена Ковальская, открыв замок, спросила:
- Кто то?
Военные грубо отпихнули женщину в сторону и скопом ворвались в комнаты. В самой дальней один из них углядел поспешно одевающегося Зенека и, криком созывая товарищей:
- Здесь он!.. Сюда!.. - кинулся на поручика.
Хотя Зенек никак не ожидал такого внезапного нападения, он мгновенно среагировал и, скатившись на пол, успел застегнуть брючный ремень, а потом, вскочив, бросился к выходу. На него тут же навалились со всех сторон, но Зенек дважды сбрасывал с себя нападавших, и они, едва не ломая мебель, летели в стороны.
Тут и Ирена, опомнившись, внезапно кинулась помогать Зенеку, и он чуть было не вырвался, но силы были слишком неравны, и после короткой, но ожесточённой свалки военные всё-таки одолели отчаянно сопротивлявшегося поручика.
В наступившей паузе, когда было слышно только тяжёлое дыхание, один из военных, увидев, как Ирена напрасно пытается сцепить разорванный пополам халатик, подал ей скатерть и вполне миролюбиво пробормотал:
- На, гражданочка, прикройся, а то вишь ты растелешилась совсем, нехорошо…
Эти слова, как плеть, подействовали на оцепеневшего было Зенека, и он, изо всех сил рванувшись, выкрикнул:
- Вы не имеете права!.. Я польский офицер!
Однако один из нападавших, который только что поднялся с пола и щупал окровавленную голову, едва услыхав это, с неожиданным остервенением кинулся на Зенека.
- Офицер!.. Польский!.. Сопротивляться!..
- Прекратить! - резко оборвал его старший.
- Ладно, не буду… - тот неохотно отпустил Зенека и, отходя в сторону, пробурчал: - Ишь, полячишко какой гоноровый… Хорошо хоть не вооружённый…
- Я сказал прекратить! - ещё раз гаркнул на него старший и приказал, показав на Зенека: - Его отвести в машину!.. А здесь немедленно обыск!
Всё это время, пока из так и оставленной раскрытой настежь двери дома доносилась возня да отдельные выкрики, Остап, скорчившись, сидел на месте, кусая от досады локти. Он прекрасно понимал, что все его старания пошли псу под хвост, и сейчас энкаведисты, а в том, что это они, Остап не сомневался, посадят арестованного Зенека в свой фургон, чтобы увезти в буцигарню .
И точно, два конвоира подвели Зенека к фургону. Один из них взялся отпирать дверцы, а второй держал арестованного. Однако до этого понуро стоявший Зенек вдруг резко дёрнулся, сшиб с ног конвоира и тенью метнулся в темноту. Остап инстинктивно рванулся следом, а конвоиры, услыхав шум в кустах, отвлеклись и потеряли время, дав возможность удрать обоим беглецам.
Слыша впереди стук "англиков" Зенека, Остап сломя голову мчал следом и вдруг лицом к лицу столкнулся с поручиком, который притаился за углом дома. Остап раскрыл было рот, но жестокий удар в челюсть швырнул его на мостовую.
- Отдавай ВИС, пся крев! - и Зенек всем телом навалился на упавшего Остапа.
Пытаясь освободиться, Остап хотел было пояснить, как всё вышло, но где-то недалеко послышался приближающийся топот, и кто-то крикнул:
- Да где он, собака?..
- А, сакрамента! - в сердцах выругался Зенек и, треснув Остапа по голове, вильнул в сторону…