- Да-да, конечно. - Горнт посмотрел на неё: - Ты прекрасно бы ему подошла. Думаю, между вами могло бы возникнуть нечто более прочное, чем простое увлечение...
Она вся сосредоточилась:
- Что?
- Вы могли бы сойтись лучше, чем фрагменты китайской головоломки. У тебя прекрасный характер, подходящий возраст, ты красива, умна, образованна, восхитительна в постели, сообразительна, и у тебя достаточно американского налета, чтобы ему не нужно было напрягаться. - Горнт выпустил кольцо дыма. - Из всех известных мне дам ты единственная, кто стоит его денег. Да, вы составили бы прекрасную пару... он был бы очень хорош для тебя, а ты могла бы сделать его жизнь значительно более яркой. Верно?
- О да, - тут же загорелась она. - О да, я бы это сделала. - Она улыбнулась, потом нахмурилась. - А как же особа, что приехала с ним? У них один люкс на двоих в "Вик". Я слышала, она красавица. Как быть с ней, Квиллан?
Горнт слегка улыбнулся:
- Как докладывают мои шпионы, они не спят вместе, хотя и больше чем друзья.
Её лицо вытянулось.
- Он не педик, нет?
Горнт рассмеялся. Сочным, раскатистым смехом.
- Я бы так с тобой не поступил, Орланда! Нет, уверен, что нет. У него просто какие-то странные договоренности с Кейси.
- А что это за договоренности?
Горнт пожал плечами.
- Но как же мне быть с ней? - снова спросила Орланда через некоторое время.
- Если Кейси Чолок мешает тебе, убери её. Ты же умеешь показать коготки.
- Ты... Иногда ты мне совсем не нравишься.
- Мы оба реалисты, ты и я. Верно? - категорично заявил он. Почувствовав в его голосе жестокость, она встала и, наклонившись через стол, поцеловала его.
- Ты дьявол, - промолвила она, чтобы успокоить его. - Это в память о прежних временах.
Его рука очутилась у неё на груди, и он вздохнул, вспоминая, наслаждаясь через тонкий материал теплом её тела.
- Айийя, Орланда, хорошие у нас были времена, верно?
Она стала его любовницей, когда ей исполнилось семнадцать. Он был у неё первым, и они оставались вместе почти пять лет. Так могло бы продолжаться и дальше, но однажды, когда он был в отъезде, она отправилась с молодым человеком в Макао, и ему доложили об этом. И он прекратил связь с ней. Раз и навсегда. Хотя у Горнта и Орланды уже была годовалая дочь.
- Орланда, - сказал он, когда она умоляла о прощении, - прощать не за что. Я раз десять говорил, что молодости нужна молодость и настанет день... Вытри слезы, выходи замуж за этого парня. Я дам тебе приданое и свое благословение... - Несмотря на все её слезы, он остался тверд. - Мы будем друзьями, - уверял он, - и, когда будет нужно, я позабочусь о тебе...
На следующий день весь жар скрытой ярости он обратил на молодого человека, англичанина, мелкого клерка в "Эйшн пропертиз", и за месяц пустил его по миру.
- Это вопрос чести, - спокойно объяснил он.
- О, я знаю, я понимаю, но... что же мне теперь делать? - причитала она. - Завтра он уезжает в Англию и хочет, чтобы я ехала с ним и вышла за него замуж, но я не могу сейчас выходить замуж, у него нет ни денег, ни будущего, ни работы...
- Вытри слезы и отправляйся за покупками.
- Что?
- Да-да. Вот тебе подарок. - Он вручил ей билет первого класса до Лондона туда и обратно на самолёт, которым молодой человек летел в туристическом классе. И тысячу фунтов хрустящими десятифунтовыми купюрами. - Накупи себе красивой одежды и сходи в театр. Для тебя забронирован номер в отеле "Коннот" на одиннадцать дней - тебе нужно будет только подписать счет, - дата возвращения подтверждена, так что желаю хорошо провести время и вернуться веселой и без проблем!
- О, спасибо, Квиллан милый, о, спасибо... Я так виновата. Ты меня прощаешь?
- Прощать не за что. Но если ты ещё хоть раз заговоришь с ним или увидишься наедине... я навсегда перестану быть твоим другом и другом твоей семьи.
Она рассыпалась в благодарностях, сквозь слезы проклиная себя за глупость и призывая кары небесные на того, кто её предал. На следующий день молодой человек пытался заговорить с ней и в аэропорту, и в самолёте, и в Лондоне, но она лишь осыпала его проклятиями и посылала прочь. Она поняла, на чем покоится её чашка риса. В тот день, когда она улетела из Лондона, молодой человек покончил жизнь самоубийством.
Узнав об этом, Горнт закурил хорошую сигару и пригласил её на ужин в отель "Виктория энд Альберт" - канделябры, скатерть тонкого полотна, прекрасное столовое серебро, - а затем, когда он допил свой "наполеон", а она - мятный ликер, отослал её одну домой, в квартиру, за которую по-прежнему платил. Он заказал ещё коньяку и сидел, любуясь на огни гавани и Пик, упиваясь блаженством мести, величием жизни и вновь обретенным достоинством...
- Айийя, были у нас хорошие времена, - повторил Горнт, все так же желая её, хотя не был с ней в постели с тех пор, как узнал про Макао.
- Квиллан... - начала она, тоже чувствуя на своей руке тепло его руки.
- Нет.
Её глаза устремились к внутренней двери.
- Пожалуйста. Прошло уже три года, и никого не было...
- Благодарю тебя, но - нет. - Он отстранился и теперь держал её за руки твердо, хоть и нежно. - Самое лучшее у нас уже было, - сказал он тоном знатока. - Я признаю только первую свежесть.
Она снова присела на край стола, угрюмо наблюдая за ним.
- Ты всегда выходишь победителем, да?
- В тот день, когда вы с Бартлеттом станете любовниками, ты получишь подарок, - спокойно пообещал он. - Если он возьмет тебя с собой в Макао и ты пробудешь там с ним открыто в течение трех дней, я куплю тебе новый "ягуар". Если он предложит тебе выйти за него, то в качестве свадебного подарка ты получишь квартиру со всем, что в ней есть, и дом в Калифорнии.
У неё даже дыхание перехватило, и она улыбнулась восторженно.
- Модели Экс-кей-и, черного цвета, Квиллан, о, это было бы великолепно! - Потом её счастья как не бывало. - Что в нем такого? Почему он так важен для тебя?
Он лишь молча смотрел на неё.
- Прошу прощения, виновата, я не должна была спрашивать. - Она задумчиво достала сигарету, прикурила и, перегнувшись через стол, подала ему.
- Спасибо, - поблагодарил он, с наслаждением глядя на изгиб её груди и в то же время слегка печалясь, что подобная красота так преходяща. - О, кстати, не хотелось бы, чтобы Бартлетт узнал о нашей договоренности.
- И мне не хотелось бы. - Вздохнув, она выдавила из себя улыбку. Потом поднялась и пожала плечами. - Айийя, все равно это не продолжалось бы у нас долго. С Макао или без Макао. Ты бы изменился - тебе бы наскучило, у мужчин вечно такая история.
Она поправила макияж и рубашку, послала ему воздушный поцелуй и вышла. Он долго смотрел на закрывшуюся дверь, потом улыбнулся и потушил поданную ею сигарету, так ни разу и не затянувшись: не хотел вымазаться в помаде. Закурил новую и стал мурлыкать какой-то мотивчик.
Он был доволен. "Отлично. Теперь посмотрим, мистер Нахальный и Самоуверенный, Чертов Янки Бартлетт, теперь посмотрим, как ты удержишь этот нож. Паста с пивом - надо же!"
Горнт вдохнул ещё витающий в кабинете аромат духов, и на мгновение нахлынули воспоминания о том, каково им было с Орландой в постели. "Тогда она была молода, - напомнил он себе. - Слава богу, не существует приплат за молодость или красоту, и замену найти легко: один телефонный звонок или стодолларовая купюра".
Он снял трубку и набрал специальный частный номер, радуясь, что Орланда больше китаянка, чем европейская женщина. Китайцы такие практичные.
После гудка донесся бодрый голос Пола Хэвегилла:
- Да?
- Пол, это Квиллан. Как дела?
- Привет, Квиллан. Ты, конечно, знаешь, что в ноябре банк возглавит Джонджон?
- Да. Очень жаль.
- Проклятье. Я думал, утвердят меня, а совет директоров выбрал Джонджона. Вчера вечером об этом объявили официально. Опять Данросс, его клика и их чертовы акции. Как прошла встреча у тебя?
- Наш американец рвется в бой, как я и говорил. - Горнт глубоко затянулся, стараясь не выдать волнения. - Как насчет небольшой специальной акции до передачи полномочий?
- Что ты задумал?
- Ты уходишь в конце ноября?
- Да. После двадцати трех лет службы. Но жалеть об этом не буду. "Я тоже, - подумал довольный Горнт. - Ты уже подустарел и чертовски консервативен. В твою пользу лишь ненависть к Данроссу".
- Почти четыре месяца. Получается, у нас уйма времени. У тебя, меня и нашего американского друга.
- Что ты задумал?
- Помнишь, я предлагал гипотетический "план игры" под названием "Конкуренция"?
Хэвегилл задумался.
- Это как перекупить или уничтожить банк-конкурент, да? Ну и что?
- Скажем, кто-то стряхнул с этого плана пыль, внес кое-какие изменения и нажал кнопку ВКЛ... два дня назад. Скажем, кто-то знал, что Данросс и остальные будут голосовать против тебя, и хотел бы отомстить. "Конкуренция" сработает прекрасно.
- Не вижу смысла. Какой прок нападать на "Блэкс"? - Банк Лондона, Кантона и Шанхая был основным конкурентом "Виктории". - Никакого.
- А если, скажем, цель другая, Пол?
- Кто?
- Я заеду в три и объясню.
- Кто?
- Ричард. - Ричард Кван контролировал банк "Хо-Пак" - среди множества китайских банков Гонконга этот был одним из крупнейших.
- Господи боже! Но ведь это... - Последовала долгая пауза. - Квиллан, ты действительно начал "Конкуренцию"... задействовал этот план?
- Да, но об этом никто не знает, кроме тебя и меня.
- Но как этот план ударит по Данроссу?
- Объясню попозже. Иэн сможет выполнить свои обязательства по новым судам?
Последовала пауза, и Горнт это отметил.
- Да.
- Да, но что?
- Но я уверен, что у него все будет в порядке.
- Какие ещё проблемы у Данросса?
- Извини, но это уже будет неэтично.
- Конечно. Давай я выражусь по-другому, - многозначительно произнес Горнт. - Скажем, их лодку слегка качнули. А?
На этот раз пауза была длиннее.
- Если выбран нужный момент, их, да и любую другую компанию, даже твою, может утопить самая незначительная волна.
- Но не банк "Виктория".
- О нет.
- Прекрасно. Увидимся в три. - Горнт повесил трубку и снова вытер лоб в невероятном возбуждении. Затушив сигарету, он сделал быстрый подсчет, закурил другую, потом набрал номер: - Чарльз, это Квиллан. Занят?
- Нет. Чем могу быть полезен?
- Мне нужен баланс. - Слово "баланс" служило для этого поверенного сигналом, по которому он звонил восьми подставным лицам, а те должны были тайно покупать или продавать на бирже по поручению Горнта, чтобы нельзя было найти концов. Предполагалось, что все акции и все деньги будут проходить только через руки поверенного и ни подставные лица, ни брокеры не должны знать, для кого совершаются эти сделки.
- Баланс будет. Какого рода, Квиллан?
- Хочу играть на понижение. - Имелось в виду, что он продает акции, которыми не владеет, в расчете на то, что они будут дешеветь. Если акции на самом деле шли вниз, он получал разницу в цене до того момента, когда бумаги нужно было выкупить, - в Гонконге этот промежуток времени составлял максимум две недели. Конечно, если расчет оказывался неверен и акции шли вверх, приходилось выплачивать разницу.
- Какие акции и сколько?
- Сто тысяч "Хо-Пак"...
- Господи...
- ...столько же после начала торгов завтра и ещё двести тысяч в течение дня. Позже дам дальнейшие инструкции.
На другом конце провода повисло изумленное молчание.
- Вы сказали, "Хо-Пак"?
- Да.
- Завтра потребуется время, чтобы занять столько акций. Господи боже, Квиллан, четыреста тысяч?
- Пока ты этим занимаешься, возьми ещё сотню. Чтобы было ровно полмиллиона.
- Но... но "Хо-Пак" - "голубая фишка". Голубее не бывает. Они годами не снижались.
- Да.
- Ты что-нибудь слышал?
- Ходят слухи, - серьезно произнес Горнт, а про себя усмехнулся. - Как насчет ланча пораньше, поедим в клубе?
- Хорошо, буду.
Горнт положил трубку, потом набрал ещё один частный номер.
- Да?
- Это я, - осторожно проговорил Горнт. - Ты один?
- Да. И?
- На встрече янки предложил рейд.
- Айийя! И?
- И Пол тоже за. - Преувеличение далось без труда. - Абсолютная тайна, конечно. Я только что с ним разговаривал.
- Тогда я тоже за. При условии, что получаю контроль над судами "Струанз", управление их собственностью в Гонконге и сорок процентов их земельной собственности в Таиланде и Сингапуре.
- Ты шутишь!
- Чтобы уничтожить их, не стоит мелочиться. Так ведь, старина?
До Горнта донесся издевательский аристократический смешок. За это он терпеть не мог Джейсона Пламма.
- Ты же любишь его не больше, чем я, - поддел Горнт.
- Ах, но ведь я буду тебе нужен - я и мои особые друзья. Даже с Полом - займет он выжидательную позицию или нет - без меня и моих связей у вас с этим янки ничего не получится.
- А зачем ещё я говорю с тобой?
- Послушай, я ведь не прошу кусок от пирога этого американца.
- А это тут при чем? - Горнт старался говорить спокойно.
- Я тебя знаю. О да. Я тебя знаю, старина.
- И сейчас знаешь?
- Да. Ты не станешь довольствоваться тем, что просто уничтожишь нашего "друга", ты захочешь весь пирог.
- И сейчас захочу?
- Да. Ты слишком долго хотел сделать заявку на американском рынке.
- Ты тоже.
- Нет. Мы-то знаем, с какого края поджаривается наш тост. Плетемся сзади - и довольны. Нам хватает Азии. Мы не хотим стать чем-то благородным.
- Неужто?
- Нет. Значит, по рукам?
- Нет, - отрезал Горнт.
- Тогда я полностью отказываюсь от судов. Вместо этого возьму иэновскую "Коулун инвестментс", их мощности в аэропорту Кай-Так и сорок процентов их земельной собственности в Таиланде и Сингапуре, а ещё двадцать пять процентов "Пар-Кон" и три места в совете директоров.
- Шёл бы ты!
- Предложение действительно до понедельника.
- Которого понедельника?
- Следующего понедельника.
- Цзю ни ло мо на все твои понедельники!
- И на твои! Делаю последнее предложение. "Коулун инвестментс" и мощности в Кай-Так полностью, тридцать пять процентов всей земельной собственности в Таиланде и Сингапуре и десять процентов пирога янки с тремя местами в совете директоров.
- Это все?
- Да. Повторяю: предложение в силе до следующего понедельника. И не думай, что тебе удастся мимоходом сожрать и нас.
- Ты что, свихнулся?
- Говорил уже: я тебя знаю. По рукам?
- Нет.
Снова мягкий, злобный смешок.
- До понедельника, до следующего понедельника. Этого времени достаточно, чтобы ты принял решение.
- Увидимся сегодня вечером на приеме у Иэна? - многозначительно спросил Горнт.
- Ты сбрендил! Я не пошёл бы, даже если... Господи боже, Квиллан, ты на самом деле собираешься принять приглашение? Лично?
- Вообще-то я не собирался, но теперь думаю пойти. Не хочу пропустить, может быть, последний великосветский прием последнего тайбаня "Струанз"...
7
12:01
В зале заседаний совета директоров для Кейси все складывалось по-прежнему непросто. Они не хотели клевать ни на одну из предложенных приманок. Беспокойство росло, и сейчас, ожидая, она чувствовала накатывающую волну неуместного страха.
Филлип Чэнь что-то машинально чертил, думая о своем. Линбар возился с бумагами, Жак де Вилль задумчиво разглядывал её. Эндрю Гэваллан закончил записывать последние названные ею цифры и со вздохом поднял глаза.
- Очевидно, что это должно быть совместно финансируемое предприятие, - раздраженно проговорил он. От подскочившего напряжения в зале стало светлее, и Кейси еле сдержала ликование, когда он добавил: - Сколько готов вложить во всю сделку "Пар-Кон" при совместном финансировании?
- Денежное покрытие должны обеспечить восемнадцать миллионов американских долларов в этом году, - тут же ответила она, с удовольствием отметив, что все при этом постарались скрыть изумление.
Согласно опубликованным в прошлом году данным стоимость чистых активов "Струанз" составляла почти двадцати восемь миллионов, и они с Бартлеттом отталкивались в своем предложении именно от этой цифры...
- Сделай первое предложение на двадцать миллионов, - сказал Линк. - При двадцати пяти они должны оказаться у тебя на крючке, и это будет замечательно. Для нас очень важно совместное финансирование, но предложение об этом должно исходить от них.
- Но взгляни на их баланс, Линк. Точно не скажешь, какова на самом деле стоимость их чистых активов. Истинная цифра может отклоняться миллионов на десять в ту и другую сторону, возможно и больше. Мы не знаем, насколько они на самом деле сильны... или слабы. Взгляни на этот пункт: четырнадцать миллионов семьсот тысяч удержаны в дочерних компаниях. Что это за дочерние компании, где они находятся и для чего? А вот ещё: семь миллионов четыреста тысяч переведены в...
- Ну, так и что, Кейси? Значит, будет тридцать миллионов вместо двадцати пяти. Наша прикидка остается в силе.
- Да, но как у них ведется бухгалтерский учет... Боже мой, Линк, позволь мы себе лишь один процент всего этого в Штатах, нас взяла бы за задницу СЕК и мы оказались бы в тюрьме лет на пятьдесят.
- Да. Но их законам это не противоречит, в том-то и заключается основная причина выхода на Гонконг.
- Двадцать для начала многовато.
- Решать тебе, Кейси. Не забывай только, что в Гонконге мы играем по гонконгским правилам, лишь бы это было в рамках закона. Я хочу поучаствовать в их игре.
- Зачем? И только не говори "для моего, черт возьми, удовольствия".
Линк рассмеялся.
- Хорошо, тогда для твоего, черт возьми, удовольствия. Только заключи сделку со "Струанз"!..
В зале повысилась влажность. Хотелось взять салфетку, но Кейси не двигалась: боялась спугнуть их и делала вид, что спокойна. Молчание нарушил Гэваллан:
- Когда мистер Бартлетт сможет подтвердить предложение восемнадцати миллионов... если мы будем согласны?