- Мы пользуемся ведрами даже в Большом Доме. - Гэваллан снова пожал плечами. - Но у тайбаня есть одно местечко в Шек-О со своим колодцем. Когда нас приглашают, мы собираемся там всей оравой, чтобы смыть грязь.
Она снова вспомнила про свои три ведра. "Господи, неужели я вылила всю воду? Не помню, осталось ли ещё сколько-нибудь".
- Думаю, мне ещё многому придётся поучиться, - сказала она. "Да, - подумали все. - Да, чёрт побери, придётся".
- Тайбань?
- Да, Клаудиа? - ответил Данросс в интерком.
- На встрече с Кейси только что объявлен перерыв на ланч. Мастер Эндрю на линии четыре. Мастер Линбар поднимается к вам.
- Попросите его подойти после ланча. Есть новости о Цу-яне?
- Нет, сэр. Самолёт приземлился по расписанию, в восемь сорок. В тайбэйском офисе его нет. На квартире тоже. Постараюсь дозвониться, конечно. Вот ещё что. Мне сейчас был занятный звонок, тайбань. Похоже, утром мистер Бартлетт ездил в компанию "Ротвелл-Горнт" и встречался лично с мистером Горнтом.
- Вы уверены? - Он вдруг ощутил, как внутри все похолодело.
- Да, вполне.
"Ублюдок, - подумал Данросс. - Или он хочет, чтобы я знал об этом?"
- Спасибо. - Пока он оставил этот вопрос на потом, но был рад, что ему дали знать. - В субботу можете поставить тысячу долларов на любую лошадь.
- О, благодарю вас, тайбань.
- За работу, Клаудиа! - Он нажал на клавишу линии четыре. - Да, Эндрю? Как сделка?
Гэваллан рассказал самое главное.
- Двадцать миллионов наличными? - недоверчиво переспросил Данросс.
- Наличными, в восхитительных, чудесных американских долларах! - Данросс почти видел, как лицо Эндрю расплылось в улыбке. - А на мой вопрос, когда Бартлетт подтвердит сделку, эта сучка нагло заявила: "О, я подтверждаю её прямо сейчас: я могу заключить сделку на сумму до двадцати миллионов без консультаций с ним или с кем-либо ещё". Ты думаешь, такое возможно?
- Не знаю. - Данросс почувствовал некоторую слабость в коленях. - Бартлетт должен приехать с минуты на минуту. Я спрошу у него.
- Слушай, тайбань, если это совершится...
Но Данросс почти не слушал восторженных излияний Гэваллана.
"Это предложение, в которое трудно поверить, - сказал он сам себе. - Оно слишком хорошее. Что тут не так? Где подвох?"
Став тайбанем, он вынужден был маневрировать, лгать, уговаривать и даже угрожать - к примеру, Хэвегиллу из банка - гораздо чаще, чем мог предположить, чтобы вывести "Струанз" из тупика, в который компанию завели его предшественники, противостоять природным и политическим катастрофам, что одна за одной обрушивались на мир. Даже продажа акций не принесла капитала и передышки, на которые он рассчитывал, потому что из-за резкого падения цен во всем мире рынки рухнули.
А в августе прошлого года пронесся, сея опустошение на своем пути, тайфун "Ванда". Сотни людей погибли, сотни тысяч остались без крова, затонуло полтысячи рыбацких лодок, двадцать кораблей, на берег было выброшено одно из судов "Струанз" водоизмещением три тысячи тонн, повреждена почти завершенная гигантская причальная стенка, и вся их строительная программа остановилась на шесть месяцев.
Осенью грянул Карибский кризис, вызвавший новое снижение деловой активности. Этой весной де Голль наложил вето на вступление Великобритании в Общий рынок - ещё одно падение цен. Потом последовала ссора Китая и России - и опять падение...
"Теперь я почти получил двадцать миллионов американских долларов, и на тебе: каким-то боком мы причастны к контрабандному оружию. Цу-янь, очевидно, сбежал, а Джон Чэнь бог знает где!"
- В бога душу мать! - зло проговорил он.
- Что? - Ошеломленный Гэваллан осекся, не закончив доклада. - Что ты сказал?
- О, ничего, ничего, Эндрю. К тебе это не имеет никакого отношения. Расскажи о ней. Как она тебе?
- Здорово считает, стремительна и уверенна, но нетерпелива. И красивая, стерва. Давненько таких не встречал, а титек, как у неё, наверное, нет ни у кого в городе. - Гэваллан рассказал, кто на что спорил. - Думаю, Линбар идет по самой короткой дорожке.
- Я собираюсь уволить Форстера и послать Линбара в Сидней на шесть месяцев, чтобы он там со всем разобрался.
- Прекрасная идея, - усмехнулся Гэваллан. - А то слишком много себе позволяет: как говорится, воздух портит в церкви. Хотя, я слышал, дамы там, внизу, очень услужливы.
- Ты думаешь, сделка состоится?
- Думаю, да. Филлип от неё в восторге. Но обсуждать её с женщиной - дело дрянь, и это правда. Как считаешь, можем мы обойти её и иметь дело с Бартлеттом напрямую?
- Нет. В переписке он ясно дал понять, что главным от него на переговорах будет Кей Си Чолок.
- Ага, значит... вперед на приступ и все такое! Что мы не сделаем для Благородного Дома!
- Слабые места у неё проявились?
- Нетерпелива. Хочет стать своей в чисто мужской компании. Её ахиллесовой пятой я бы назвал это отчаянное желание быть принятой в мир мужчин.
- Ну и пусть себе желает - с тем же успехом можно искать Святой Грааль. Встреча с Доусоном назначена завтра на одиннадцать?
- Да.
- Позвони Доусону, пусть отменит её, но не раньше, чем завтра в девять утра. Пусть сочинит какую-нибудь отговорку и перенесет встречу на среду в полдень.
- Замечательно придумано: вывести её из равновесия, да?
- Скажи Жаку, что это собрание я беру на себя.
- Хорошо, тайбань. Что насчет Джона Чэня? Ты хочешь, чтобы он там присутствовал?
Данросс помолчал.
- Да. Ты уже виделся с ним?
- Нет. Он должен подойти к ланчу. Хочешь, чтобы я нашел его?
- Нет. Где Филлип?
- Поехал домой. Вернется в четырнадцать тридцать.
"Хорошо", - подумал Данросс и отложил мысли о Джоне Чэне до этого времени.
- Послушай... - Загудел интерком. - Минуточку, Эндрю. - Он нажал на клавишу. - Да, Клаудиа?
- Прошу прощения, что прерываю, тайбань, но меня только что соединили с мистером Жэнем в Тайбэе. Он на второй линии, и ещё подъехал мистер Бартлетт - он внизу.
- Пригласи его, как только я закончу с Жэнем. - Он снова ткнул клавишу четвертой линии. - Эндрю, я могу задержаться на пару минут. Предложи всем выпить и все такое. Бартлетта я приведу сам.
- О'кей.
Данросс ударил по клавише второй линии.
- Цзао ань (Доброе утро), - произнес он на северном диалекте китайского языка, так называемом мандарине. - Как дела? - Он был рад поговорить с дядей Вэй-вэй - генералом Жэнь Данва, заместителем главы тайной полиции гоминьдана в Гонконге.
- Шунь шоу (Все идет своим чередом), - а потом по-английски: - Что случилось, тайбань?
- Я думал, вы в курсе... - Данросс вкратце рассказал о винтовках и Бартлетте, о том, что этим занимается полиция, но не упомянул ни о Цу-яне, ни о Джоне Чэне.
- Айийя! Действительно, любопытно.
- Да. Я тоже так считаю. Весьма любопытно.
- Вы уверены, что Бартлетт ни при чем?
- Уверен. На это, похоже, нет никаких причин. Абсолютно никаких. Глупо использовать для этого свой самолёт. А Бартлетт человек не глупый, - сказал Данросс. - Кому могло бы понадобиться здесь такого рода оружие?
Последовала пауза.
- Преступным элементам.
- Триадам?
- Не все триады преступны.
- Нет, конечно, - согласился Данросс.
- Я посмотрю, что мне удастся выяснить. Уверен, что мы тут ни при чем, Иэн. Вы по-прежнему планируете быть в воскресенье?
- Да.
- Хорошо. Постараюсь что-то выяснить. Пропустим по стаканчику в шесть вечера?
- Может быть, в восемь? Вы ещё не видели Цу-яня?
- Я считал, что он прилетит не раньше выходных. Разве он не будет четвертым на нашей встрече в понедельник с этим американцем?
- Будет. Я слышал, он улетел сегодня утренним рейсом. - Данросс старался сохранять невозмутимость.
- Он непременно позвонит. Вы хотите, чтобы он позвонил вам?
- Да. В любое время. Это не срочно. До встречи в восемь в воскресенье.
- Да, и благодарю за информацию. Если что-нибудь узнаю, сразу позвоню. Пока.
Данросс положил трубку. Он очень внимательно вслушивался в тон голоса Жэня, но ничего необычного не заметил. "Где, черт возьми, Цу-янь?" В дверь постучали.
- Войдите. - Встав, он пошёл навстречу Бартлетту. - Привет. - Он улыбнулся и протянул руку: - Я - Иэн Данросс.
- Линк Бартлетт. - Они обменялись крепким рукопожатием. - Я не очень рано?
- Вы точно вовремя. Должно быть, знаете, что я люблю пунктуальность, - усмехнулся Данросс. - Я слышал, встреча прошла хорошо.
- Прекрасно, - ответил Бартлетт, недоумевая, не имеет ли Данросс в виду встречу с Горнтом. - Кейси хорошо владеет фактами и цифрами.
- Мои парни были просто поражены: она сказала, что может завершить все сама. Это так, мистер Бартлетт?
- Она вправе вести переговоры и заключать сделки на сумму до двадцати миллионов. А что?
- Нет, ничего. Просто хотел узнать, как вы работаете. Прошу садиться, у нас есть ещё несколько минут. Ланч начнется только в двенадцать сорок. Похоже, у нас может сложиться выгодное предприятие.
- Надеюсь, что так. Может, встретимся после того, как я переговорю с Кейси?
Данросс посмотрел на календарь:
- Завтра в десять. Здесь?
- Договорились.
- Курите?
- Нет, спасибо. Бросил несколько лет тому назад.
- Я тоже. Хотя до сих пор тянет выкурить сигаретку. - Данросс откинулся в кресле. - Прежде чем мы отправимся на ланч, мистер Бартлетт, пара незначительных вопросов. В воскресенье днем я собираюсь в Тайбэй и вернусь во вторник до ужина. Хочу пригласить и вас. Там я хотел бы познакомить вас с двумя людьми, предложить партию в гольф - вам понравится. Можно будет поговорить не торопясь, вы могли бы осмотреть площадки для возможных заводов. Это может быть важно для вас. Я обо всем договорился, но вот нельзя будет взять с собой мисс Чолок.
Бартлетт нахмурился, размышляя, является ли приглашение на вторник простым совпадением.
- По словам суперинтендента Армстронга, я не могу покидать Гонконг.
- Уверен, что это можно изменить.
- Значит, вы тоже знаете о винтовках? - сказал Бартлетт и обругал себя за то, что проговорился. Он старался смотреть спокойно.
- О да. Вас ещё кто-нибудь беспокоил по этому поводу? - спросил Данросс, не спуская с него глаз.
- Полиция даже до Кейси добралась! Господи! Мой самолёт арестован, мы все под подозрением, а я и понятия, черт побери, не имею, что это за винтовки.
- Ну, беспокоиться не стоит, мистер Бартлетт. Наша полиция работает очень добросовестно.
- Я не беспокоюсь, просто меня вывели из себя.
- Это можно понять. - Данросс порадовался, что встреча с Армстронгом была конфиденциальной.
"Господи, - с беспокойством думал он, - если Джон Чэнь и Цу-янь как-то замешаны, то Бартлетт выйдет из себя по-настоящему - и плакала наша сделка, он свяжется с Горнтом, и тогда..."
- А как вы узнали о винтовках?
- Сегодня утром поступила информация из нашего офиса в Кай-Так.
- Ничего подобного раньше не случалось?
- Нет, - сказал Данросс и беспечно добавил: - Но я не вижу ничего страшного в контрабанде или в том, чтобы подторговывать оружием. По сути дела, и то и другое - достаточно уважаемые занятия. Конечно, мы занимаемся этим не здесь.
- А где?
- Где пожелает правительство Её Величества, - усмехнулся Данросс. - Мы все здесь пираты, мистер Бартлетт, по крайней мере, таковыми нас считают чужаки. - Он помолчал. - Если, предположим, я договорюсь с полицией, вы готовы лететь в Тайбэй?
- Кейси - человек отнюдь не болтливый.
- Я не говорю, что ей нельзя доверять.
- Её просто не приглашают?
- Некоторые из здешних обычаев несколько отличаются от ваших, мистер Бартлетт. В большинстве случаев она будет принята, но иногда её отсутствие... э-э... избавит нас от многих неловких ситуаций.
- Кейси не так-то просто поставить в неловкое положение.
- Речь не о том, что её поставят в неловкое положение. Извините за прямоту, но вы, наверное, позже сами поймете, что так лучше.
- А если я не смогу "подчиниться правилам"?
- Видимо, это будет означать, что вы не сможете воспользоваться какой-нибудь уникальной возможностью, и очень жаль - особенно если в ваши намерения входит связать себя с Азией надолго.
- Я подумаю об этом.
- Извините, но мне нужно услышать "да" или "нет" прямо сейчас.
- Вам действительно это нужно?
- Да.
- Шли бы вы тогда знаете куда!
Данросс ухмыльнулся:
- Нет, так не пойдет. А пока жду вашего окончательного слова. Да или нет?
Бартлетт расхохотался:
- Ну, раз вы так ставите вопрос, я за Тайбэй.
- Прекрасно. Я, конечно, попрошу жену позаботиться о мисс Чолок на время нашего отсутствия. Это не будет умалением её достоинства.
- Благодарю вас. Но насчет Кейси беспокоиться не стоит. Как вы хотите разобраться с Армстронгом?
- Я не стану разбираться с ним, просто попрошу помощника комиссара полиции разрешить мне взять вас с собой под свою ответственность.
- Отпустить меня под ваше честное слово?
- Да.
- А почему вы думаете, что я не могу взять и уехать? Может, я действительно ввез партию оружия.
Данросс не спускал с него глаз.
- Может, и ввезли. Может, и уедете. Но я смогу доставить вас обратно - живым или мертвым, как выражаются в кино. Гонконг и Тайбэй в пределах моих возможностей.
- Живым или мертвым, говорите?
- Гипотетически, конечно.
- Сколько человек вы убили за свою жизнь?
Настрой стал другим, и оба глубоко ощутили эту перемену. "Опасным наше противостояние ещё не стало, - подумал Данросс, - пока".
- Двенадцать, - ответил он не моргнув глазом, хотя вопрос застал его врасплох. - Двенадцать, это то, что наверняка. На войне я был летчиком-истребителем. Летал на "спитфайрах". Сбил два одноместных истребителя, "штуку" и два бомбардировщика "дорнье-17", а у них экипажи из четырех человек. Все эти самолёты сгорели в воздухе. Двенадцать - это то, что наверняка, мистер Бартлетт. Мы, конечно, обстреливали немало поездов, конвоев, скоплений войск. А что?
- Я слышал, что вы летчик. Что касается меня, не думаю, что я кого-нибудь убил. Я строил лагеря, базы на Тихом океане и все такое. Никогда не стрелял со злости.
- Но вам нравится охота?
- Да. В пятьдесят девятом был на сафари в Кении. Застрелил слона, и огромного самца антилопы куду, и много другой дичи для котла.
Подумав, Данросс сказал:
- По мне, лучше сбивать самолёты, уничтожать поезда и корабли. Люди на войне вещь второстепенная. Верно?
- Если полководцу приказал выступить в поход правитель, то конечно. Это война.
- Вы читали "Трактат о военном искусстве" Сунь-цзы?
- Самая лучшая книга о войне, - с энтузиазмом заявил Бартлетт. - Лучше, чем Клаузевиц или Лидделл-Харт, хоть и написана в пятисотом году до нашей эры.
- Да? - Данросс откинулся на спинку кресла, обрадованный, что они ушли от темы убийства.
"Я столько лет не вспоминал об убитых, - подумал он. - Это несправедливо по отношению к тем людям, верно?"
- А вы знаете, что книга Сунь-цзы опубликована в тысяча семьсот восемьдесят втором году на французском? Насколько я понимаю, она была и у Наполеона.
- Она наверняка выходила и на русском, и у Мао всегда была с собой, вся зачитанная и истрепанная, - заметил Данросс.
- А вы читали её?
- Её в меня вдолбил отец. Приходилось читать по-китайски - написанный иероглифами оригинал. А потом задавать по ней вопросы, и очень серьезные.
В оконное стекло стала биться назойливая муха.
- Ваш отец хотел, чтобы вы стали солдатом?
- Нет. Как и Макиавелли, Сунь-цзы писал больше о жизни, чем о смерти, и больше о выживании, чем о войне...
Данросс посмотрел на окно, потом встал, подошел к нему и убил муху с такой рассчитанной жестокостью, что Бартлетт ощутил во всем теле сигналы тревоги. Иэн вернулся за стол.
- Мой отец считал, что я должен знать, как выжить и как руководить большими группами людей. Он хотел, чтобы я был достоин однажды стать тайбанем, хотя никогда не верил, что я многого добьюсь. - Он улыбнулся.
- Он тоже был тайбанем?
- Да. И очень хорошим. Поначалу.
- И что случилось?
Данросс язвительно усмехнулся:
- А не рановато ли для семейных тайн, мистер Бартлетт? Ну, если вкратце, между нами имело место довольно неприятное, затянувшееся расхождение во мнениях. В конце концов, он передал власть Аластэру Струану, моему предшественнику.
- Ваш отец ещё жив?
- Да.
- Надо ли понимать вашу британскую недосказанность так, что вы объявили ему войну?
- Сунь-цзы очень точно выразился насчет объявления войны, мистер Бартлетт. Очень плохо начинать войну, говорит он, если в этом нет необходимости. Цитирую: "Высшее мастерство военачальника в том, чтобы сломить сопротивление противника без боя".
- И вы сломили его?
- Он удалился с поля боя, мистер Бартлетт, потому что был мудр.
Лицо Данросса посуровело. Бартлетт изучающее разглядывал его. Оба понимали, что подсознательно выстраивают боевые порядки.
- Я рад, что приехал в Гонконг, - промолвил американец. - И рад познакомиться с вами.
- Благодарю вас. Может быть, в один прекрасный день вы измените свое мнение.
Бартлетт пожал плечами:
- Может быть. А пока у нас затевается сделка - хорошая для вас и хорошая для нас. - Он на миг ухмыльнулся, вспомнив Горнта и кухонный нож. - Да. Я рад, что приехал в Гонконг.
- Не хотите ли вы с Кейси быть моими гостями сегодня вечером? Я устраиваю скромную вечеринку, прием, примерно в половине девятого.
- Официальный?
- Просто смокинг, это вас устроит?