С мрачным видом Ричард Кван предался размышлениям. Паршивый день. Не задался с самого начала, ещё на ипподроме. Ричард Кван был уверен, что тренер - или жокей - подкармливает Баттерскотч Лэсс какими-то стимуляторами, чтобы лошадь бежала быстрее и сократила отставание - теперь она уже в фаворитах. А все для того, чтобы в субботу, не дав пилюли, поддержать какого-нибудь аутсайдера и нажиться в доле с теми, кто делает на этом деньги. "Грязные собачьи кости - вот кто они все! Лгуны! Они что, думают, я приобрел скаковую лошадь, чтобы оставаться в убытке?"
Банкир отхаркнулся и сплюнул в плевательницу.
"Этот Барр со своими гнилыми речами, и эта собачья кость Дядюшка У! С активами этих двух клиентов уходит большая часть моей наличности. Ничего, с Ландо Матой, Контрабандистом Мо, Прижимистым Дуном и Тайбанем я в полной безопасности. О, придется и вопить, и ругаться, и рыдать, но на самом деле ничто не может нанести вреда ни мне, ни "Хо-Пак". Я для них слишком важен.
Да, паршивый день сегодня. Единственный светлый момент - встреча с Кейси утром".
Кван с таким удовольствием разглядывал её, наслаждался ею - приятно пахнущей, сообразительной и напористой американкой из великого внешнего мира. Они приятно поболтали о финансировании, и он исполнился уверенности, что ему отломится жирный кусок - обслуживание всего их бизнеса или его части, что уж наверняка. Ясно, что прибыли ожидаются огромные. Её знание банковского дела и финансов впечатляют, но что касается азиатского мира - ноль! Спасибо всем богам за американцев.
"Мне нравится Америка, мисс Кейси. Да. Дважды в год езжу туда, чтобы съесть хороший бифштекс, побывать в Лас-Вегасе - и заниматься делами, конечно".
"И-и-и, - с удовольствием вспоминал он. - Шлюхи Золотой Страны - самые лучшие и самые доступные гуйлао во всем мире, а гуйлао такие дешевые по сравнению с гонконгскими девицами! О-хо-хо! Так славно было иметь дело с ними: пахнущие дезодорантом подмышки, шикарные груди, ляжки и задницы. Но лучше, чем в Вегасе, нет нигде. Помнишь ту золотоволосую красотку: выше меня ростом, а как легла..."
Зазвонил его личный телефон. Он поднял трубку, как всегда раздраженный тем, что пришлось установить его. Но выбора не было. Работавшая у него много лет секретарша вышла замуж и уволилась, а жена прочно усадила на её место свою любимую племянницу. "Конечно же, чтобы шпионить за мной, - мрачно думал он. - И-и-и, ну куда деваться мужчине?"
- Да? - ответил он, гадая, что нужно жене теперь.
- Ты не звонил мне целый день... Я жду уже столько часов!
Сердце екнуло при звуке этого голоса: вот уж никак не ожидал услышать его. Раздражение мигом улеглось. Как сладко она говорит на кантонском, как сладки её "нефритовые врата"!
- Послушай, Маленькое Сокровище, - примирительным тоном заговорил он. - Твой бедный Батюшка был очень занят сегодня. У меня...
- Тебе просто больше не нужна твоя бедная Дочка. Придется мне утопиться или найти другого, кто бы нежно любил меня, о-о-о...
У него даже давление подскочило, когда он услышал плач.
- Послушай, Сладкоречивая Малышка, встретимся сегодня вечером, в десять. Закатим пир из восьми блюд в Ваньчае, в моем люб...
- В десять слишком поздно. И я не хочу никакого пира - я хочу бифштекс, я хочу пойти в пентхаус в "Ви энд Эй" и пить шампанское!
Он застонал про себя: там его могут увидеть и донести тайтай. О-хо-хо! Но зато как он возвысится в глазах друзей и врагов, всего Гонконга, появившись в "Ви энд Эй" со своей новой любовницей Венерой Пань, молодой восходящей звездой телевизионного небосклона, которая была не прочь продемонстрировать свои прелести.
- В десять я позвоню...
- В десять слишком поздно. В девять!
Он попытался быстро перебрать в уме все договоренности на сегодняшний вечер.
- Послушай, Маленькое Сокровище, я...
- В десять слишком поздно. В девять. Думаю, теперь я умру, потому что тебе уже все равно.
- Послушай. У твоего Батюшки назначены три встречи, и я...
- О, у меня даже голова разболелась! Я тебе больше не нужна, о-о-о... Этому жалкому существу придется вскрыть себе вены, или... - Он заметил, как изменился её голос, и внутри все перевернулось от этой угрозы. - Или снизойти до других, не таких значительных, как её досточтимый Батюшка, но таких же богатых и...
- Хорошо, Маленькое Сокровище. В девять!
- О, ты действительно love меня, да?! - Венера Пань говорила на кантонском, но это слово произнесла по-английски, и его сердце екнуло. Для современных китайцев английский стал языком любви: в их родном языке романтических слов не было. - Скажи мне! - потребовала она. - Скажи, что ты love меня!
Он смиренно исполнил приказание и положил трубку. "Маленькая сладкоречивая шлюха, - с раздражением думал он. - Ну что ж, в свои девятнадцать она имеет право быть требовательной, и вздорной, и упрямой с тем, кому почти шестьдесят. Ведь с ней ты чувствуешь себя двадцатилетним, твой царственный ян блаженствует. И-и-и, а ведь Венера Пань - это лучшее из того, что у меня когда-либо было. Дорогое удовольствие, но, и-и-и, о таких мускулах в "золотой лощинке", как у неё, писал легендарный император Хуан!"
Его мужское естество шевельнулось, и он с наслаждением почесался.
"Ух и задам я этой шлюхе сегодня! Куплю дополнительное приспособление особо большого размера, колечко с колокольчиками. О-хо-хо! Будет извиваться у меня как змея!
Да, а пока подумаем насчет завтра. Как подготовиться к завтрашнему дню?
Позвони своему знакомому Великому Дракону, Главному Сержанту Тан-по в Цимшацуй и заручись его помощью. Пусть его люди проследят за тамошним филиалом и всеми филиалами в Коулуне. Позвони в "Блэкс", и Родственнику Дуну из огромного банка "Дун-По", и Родственнику Улыбчивому Цзину, и Хэвегиллу, чтобы договориться о дополнительной наличности против ценных бумаг и акций "Хо-Пак". Ах да! Позвони своему очень хорошему другу Джо Джэкобсону, вице-президенту "Чикаго федерэл энд интернэшнл мерчант бэнк" - у его банка активов на четыре миллиарда, и он тебе очень многим обязан. Очень многим. Их ведь так много, тех, кто в большом долгу перед тобой, - и гуйлао, и цивилизованных людей. Звони всем!"
Ричард Кван вдруг резко вышел из мечтательного состояния, вспомнив о звонке Тайбаня. Внутри все сжалось. "Вклады "Нельсон трейдинг" - золото в слитках и наличные - просто огромны. О-хо, если "Нельс...""
Раздраженно звякнул телефон.
- Дядя, мистер Хэпли на линии.
- Привет, мистер Хэпли, как приятно поговорить с вами. Прошу прощения, раньше был занят.
- Ничего, мистер Кван. Я лишь хотел, с вашего позволения, уточнить пару фактов. Первое, беспорядки в Абердине. Полиция...
- Ну, это вряд ли можно назвать беспорядками, мистер Хэпли. Несколько шумливых, нетерпеливых людей, вот и всё. - Ему был противен и канадско-американский акцент Хэпли, и необходимость быть вежливым.
- Я сейчас смотрю на фотографии, мистер Кван. Те, что помещены в сегодняшнем дневном выпуске "Таймс". Это действительно выглядит как беспорядки.
Банкир заворочался в кресле, стараясь изо всех сил, чтобы голос звучал спокойно.
- О-о... ну, меня там не было, так что... Мне нужно поговорить с мистером Суном.
- Я уже говорил с ним, мистер Кван. В пятнадцать тридцать. Потратил на него целых полчаса. По его словам, если бы не полиция, толпа разнесла бы все. - Последовала небольшая пауза. - У вас есть причины приуменьшать масштабы происходящего. Но видите ли, я пытаюсь помочь и не смогу этого сделать, если не буду располагать определенными фактами, так что, может, вы будете откровенны со мной?.. Сколько людей сняли вклады на Ланьдао?
- Восемнадцать. - Ричард Кван уменьшил действительную цифру вдвое.
- А наш человек сказал, что тридцать шесть. А в Шатине - восемьдесят два. Как насчет Монкока?
- Совсем немного.
- По сведениям моего человека, сорок восемь, и ещё добрая сотня осталась после закрытия. Ну, а в Цимшацуе?
- У меня ещё нет сведений, мистер Хэпли, - уклонился от ответа Ричард Кван, снедаемый беспокойством. Он еле терпел эти сыплющиеся один за другим вопросы.
- Во всех вечерних выпусках полно материалов об оттоке вкладчиков из "Хо-Пак". Некоторые даже так это и называют.
- О-хо...
- Да-да. Я бы сказал, вам лучше приготовиться к тому, что завтра будет действительно жаркий денек. Такое впечатление, что ваши противники очень хорошо организованы. Все слишком точно рассчитано, чтобы считать это совпадением.
- Я, конечно, весьма признателен вам за проявленный интерес, - проговорил Ричард Кван. И деликатно добавил: - Может, я могу быть чем-то полезен?..
Снова раздражающий смешок.
- Снимал ли сегодня деньги кто-нибудь из крупных вкладчиков?
Ричард Кван поколебался долю секунды, и Хэпли тут же ринулся в этот пролом:
- Я, конечно, знаю про Четырехпалого У. Я имею в виду большие английские хонги.
- Нет, мистер Хэпли, ещё нет.
- Ходят устойчивые слухи, что компания "Гонконг энд Ланьдао фармз" собирается перевести свои капиталы в другой банк.
Эта колкость отозвалась у Ричарда Квана прямо в "потайном мешочке".
- Будем надеяться, что это неправда, мистер Хэпли. Кто эти тайбани? И что за крупный банк или банки? Это "Виктория" или "Блэкс"?
- Возможно, это один из китайских банков. Прошу прощения, но я не могу раскрывать источник сведений. Но вам лучше подготовиться: уж очень, черт возьми, четкое создается впечатление, что большие парни нацелились на вас.
21
16:25
- Они не спят вместе, тайбань, - произнесла Клаудиа Чэнь.
- Что? - Данросс рассеянно поднял взгляд от кипы бумаг, которые просматривал.
- Не спят. Во всяком случае, не спали прошлой ночью.
- Кто?
- Бартлетт и ваша Сиранушечка.
Данросс прекратил работу.
- Вот как?
- Да. Спят в отдельных комнатах, на разных кроватях, завтракают вместе в главной комнате - пристойно одетые, что интересно, потому что и тот, и другая ложатся в постель без одежды.
- Без одежды?
- Да. Во всяком случае, так было вчера вечером.
Данросс ухмыльнулся, и она порадовалась, что доставила ему удовольствие. За весь день он первый раз по-настоящему улыбнулся. С тех пор как она приехала в восемь утра, он работал будто одержимый, то и дело отлучаясь: в полицию, к Филлипу Чэню, к губернатору, два раза в банк, один раз в пентхаус, чтобы переговорить с каким-то человеком, которого она не знала. Ни минуты на ланч, а ведь, как доложил ей привратник, приехал тайбань на рассвете.
Она видела, какое бремя легло на него сегодня, бремя, под которым все тайбани рано или поздно сгибались - а иногда и падали. Она была свидетельницей того, как плохой джосс, одна неудача за другой - огромный ущерб в судоходстве в годы войны, катастрофическая потеря Гонконга, гибель сыновей и племянников - подкосили отца Иэна. А добила его утрата континентального Китая. На её глазах события вокруг Суэца надломили Аластэра Струана, который так и не оправился от поражения. Невезение преследовало Аластэра, пока его не доконал организованный Горнтом обвал акций "Струанз".
"Какое это, должно быть, ужасное напряжение, - думала она. - Беспокоиться обо всех наших людях и нашем доме. Тревожиться из-за всех наших врагов, всех непредвиденных катаклизмов - и природных, и вызванных человеческой волей, - которые, похоже, никогда не кончатся. Помнить обо всех прегрешениях, беззакониях и дьявольских выдумках прошлого, которые того и гляди вырвутся из нашего родового ящика Пандоры, как это и случалось прежде время от времени. Жаль, что тайбани не китайцы. Тогда грехи прошлого были бы значительно легче".
- А почему вы так уверены, Клаудиа?
- Ни у того, ни у другого нет пижамы или ночной рубашки, какие показывают в кино, - просияла она довольной улыбкой.
- Откуда это вам известно?
- Умоляю, тайбань, не могу же я раскрывать свои источники!
- А что ещё вам известно?
- Ах! - вздохнула она и тут же сменила тему разговора: - Собрание совета директоров "Нельсон трейдинг" начинается через полчаса. Вы просили напомнить. Можете уделить мне несколько минут до него?
- Да. Через четверть часа. И все же, - добавил он с категоричностью, которая была ей знакома слишком хорошо. - Что ещё вам известно?
Она вздохнула, а потом с важным видом справилась в своих записях.
- Замужем она не была. О, множество ухажеров, но все ненадолго, тайбань. Вообще-то, по слухам, никто не...
Брови Данросса взметнулись вверх.
- Вы хотите сказать, что она девственница?
- О, насчет этого мы не совсем уверены. Известно лишь, что она никогда не задерживалась допоздна с каким-либо джентльменом и не оставалась на ночь. Нет. Единственный джентльмен, с которым она появляется на людях, - мистер Бартлетт, и это случается не часто. За исключением деловых поездок. Он, кстати, тайбань, очень даже переменчив - ходок. Вот даже какое слово употреблено. Ни одной дамы...
- Употреблено кем?
- Ах! У мистера "Красавчика" Бартлетта нет постоянной подруги, тайбань. Ничего серьезного, как говорится. Он развелся в пятьдесят шестом - как раз когда ваша Сиранушечка стала работать в его фирме.
- Она не моя Сирануш.
Клаудиа ещё шире расплылась в улыбке:
- Ей двадцать шесть. Она - Стрелец.
- Кто-то стянул у неё паспорт - или подглядывал?
- Господи боже мой, нет, тайбань. - Клаудиа сделала вид, что шокирована. - Я за людьми не шпионю. Я лишь задаю вопросы. Но могу поспорить на сотню, что было время, когда она и мистер Бартлетт... Ну, вы понимаете.
- Что тут спорить? Я бы удивился, узнав, что это не так. Он, несомненно, влюблен в неё, а она - в него. Вы же видели, как они танцевали. Какие могут быть споры?
Вокруг глаз у неё собралась сеточка морщин.
- Ну, а если они никогда не были любовниками, какая будет ваша ставка?
- Как? Что ещё там у вас? - подозрительно спросил он.
- Ставка, тайбань?
Он пристально посмотрел на неё.
- Тысяча против... Даю вам десять против одного.
- Принято! Сотня. Благодарю вас, тайбань. Ну так что насчет "Нельсон"...
- И все же откуда у вас вся эта информация? А?
Из бумаг, которые у неё были с собой, Клаудиа вытащила телекс. Остальные положила в ящик "Входящие".
- Позавчера вечером вы отправляли телекс нашим людям в Нью-Йорке с просьбой прислать информацию о ней и перепроверить досье Бартлетта. Ответ только что пришел.
Он взял в руки телекс и внимательно просмотрел его. Читал он очень быстро, а память у него была почти что фотографическая. В телексе содержалась информация, пересказанная Клаудией, только без прикрас и цветистых интерпретаций, а также говорилось, что Кейси Чолок на учете в полиции, насколько известно, не состоит, что у неё сорок шесть тысяч долларов на сберегательном счете в Банке сбережений и кредитов Сан-Фернандо и восемь тысяч семьсот долларов на текущем счете в Банке Лос-Анджелеса и Калифорнии.
- Поразительно, как легко в Штатах выяснить, сколько у тебя денег в банке, верно, Клаудиа?
- Поразительно. Я бы никогда не хранила деньги в банке, тайбань.
Он ухмыльнулся:
- А только занимали бы там! Клаудиа, в следующий раз просто передавайте мне телекс, и всё.
- Хорошо, тайбань. А разве в моей подаче некоторые вещи не становятся более захватывающими?
- Становятся. Но где здесь говорится о наготе? Вы это придумали!
- О нет, это из моего здешнего источника. Третья Горнич... - Клаудиа осеклась, но слишком поздно: она уже попала в западню.
Он улыбнулся ангельской улыбочкой.
- Ага! Шпионка в "Ви энд Эй"! Третья Горничная! Кто это? Что это за горничная, Клаудиа?
Чтобы сохранить приличия, она сделала вид, что раздосадована.
- Айийя! Хозяин шпионов не может раскрывать свои секреты, хейя? - Её улыбка была сама любезность. - Вот список тех, кто вам звонил. Я отложила, сколько смогла, на завтра. Когда будет пора идти на собрание, позвоню.
Он кивнул, и Клаудиа увидела, что улыбка исчезла с его лица, он снова погрузился в размышления. Она вышла, но Данросс уже не слышал, как за ней закрылась дверь. Он думал о хозяевах шпионов, об АМГ, о встрече с Брайаном Квоком и Роджером Кроссом сегодня утром в десять и о той, что предстояла в шесть вечера.
Утренняя встреча получилась короткой, резкой и злой.
- Прежде всего: есть ли что-нибудь новое об АМГ? - спросил он.
Роджер ответил тут же:
- По всей вероятности, это был несчастный случай. Никаких признаков насилия на теле. Поблизости никого не видели. Никаких отпечатков протекторов машины, свидетельств столкновения или заноса - только следы от мотоцикла. Ну, а теперь о папках, Иэн... О, кстати, теперь мы знаем, что у вас в руках единственные существующие экземпляры.
- Извините, но я не могу выполнить вашу просьбу.
- Почему? - В голосе полицейского слышалась нотка неудовольствия.
- Я по-прежнему никоим образом не утверждаю, что они существуют, но...
- О, ради бога, Иэн, это просто смешно! Конечно, копии существуют. Или вы нас за дураков считаете? В противном случае вы сказали бы об этом вчера вечером и на этом разговор был бы окончен. Я настойчиво рекомендую разрешить нам снять с них копии.
- А я настойчиво рекомендую вам быть посдержаннее.
- Если вы считаете, что я вышел из себя, Иэн, то вы очень мало обо мне знаете. Я официально прошу вас предъявить эти документы. Если вы откажетесь, то сегодня, в шесть часов вечера, я воспользуюсь полномочиями, которыми наделяет меня Закон о неразглашении государственной тайны. И не посмотрю, тайбань вы или нет, Благородного Дома или какого другого, друг или враг. Через минуту после шести вас задержат. Вы будете сидеть под замком, изолированный от внешнего мира, а мы станем копаться в ваших бумагах, обыскивать сейфы и депозитные ячейки, пока не найдем! А теперь будьте любезны, выдайте нам эти папки!
Данросс вспомнил это взвинченное, напряженное лицо, уставленный в него взгляд ледяных глаз и своего приятеля Брайана Квока, пребывавшего в полном замешательстве.
- Нет.
Кросс вздохнул. Угроза, с которой было произнесено это "нет", заставила его всего содрогнуться.
- Последний раз: почему?
- Потому что я считаю: попав не в те руки, они могут нанести вред Её Величе...
- Господи боже мой, я глава особой разведслужбы!
- Я знаю.
- Тогда будьте любезны выполнить мое требование.
- Прошу прощения, я ночь не спал, пытаясь придумать безопасный способ пере...
Роджер Кросс встал.
- Я вернусь в шесть часов за папками. Не сжигайте их, Иэн. Я узнаю, если вы попытаетесь это сделать. Боюсь, вам этого не позволят. В шесть.