Одного крокодила он не так давно убил. Водяной ящер кинулся на них, когда они переходили одну из бесчисленных рек, причем тогда шли дожди, река была полноводной и бурной. Течение унесло тушу - путникам было не до того, чтобы ее вылавливать.
Гектор перешел реку без всяких препятствий и углубился в густые заросли. Он не стал больше окликать брата - им предстояло встретиться прямо на месте стоянки, а поднимать в этом чужом лесу лишний шум было вовсе ни к чему.
Лес, в отличие от молчаливой саванны, был полон звуков. Птичий свист и щебет, крики древесных лягушек и яростные вопли передравшихся в ветвях баньяна мелких обезьян, треск сучьев, какое-то неясное шуршание, - все сливалось в нестройный гомон, то более громкий, то угасающий до почти полной тишины. Лучи солнца, пронизывая двойной шатер древесных крон и лиан, дополняли звучание леса игрою света и теней. Казалось, что звук и свет сливаются, исполняя некую невероятную мелодию.
Звериная тропа вывела героя на прогалину, где кусты росли реже, а деревья расступались. Здесь начиналась невысокая скалистая гряда, за которой была буковая рощица, она росла уже на самом краю саванны. Там, в тени деревьев, путники устроили стоянку. Там их с Ахиллом ждали Пентесилея, Авлона и маленький Патрокл.
Внезапный вопль, затем оглушающий, чудовищный рев раздавшиеся почти рядом, не ошеломили Гектора, не вызвали страха и смятения - за год странствий по этой наполненной опасностями земле путники привыкли к любым неожиданностям. Он круто остановился, рука крепче сжала дротик. Из зарослей прямо на него вылетело некое существо, черное, лохматое, что-то вроде громадной обезьяны, и, дико визжа, пролетело почти вплотную. А в сплетении деревьев и кустов раздался треск, будто ломались не ветви, а самые стволы громадных баньянов, сокрушаемые какой-то чудовищной силой. И тотчас прогремел голос Ахилла:
- Гектор, берегись! Прочь с тропы!
Не рассуждая, не думая, молодой человек отпрянул. В то же мгновение зеленая стена зарослей разорвалась пополам. Из нее показалась гигантская голова с растопыренными ушами-парусами, с торчащими в стороны белыми страшными клыками. С визгом и сопением слон вломился в узкое пространство тропы, сминая и сокрушая все на своем пути.
Гектор не успел подумать о том, видел ли его Ахилл или закричал, догадавшись, что именно по этой тропе он возвращается с охоты, не понял он сразу и причину появления слона. Чудовищная серая гора как раз пронеслась мимо него, когда сбоку, из чащи, послышался знакомый свист. "Пелионский ясень", рассекая воздух, рванулся вслед за чудищем. Еще миг, и могучее древко чуть не наполовину вошло в тушу гиганта.
Слон завизжал, резко осел на задние ноги, два раза повернулся вокруг себя и грузно шлепнулся на бок. Копье торчало в его левом плече.
Ахилл появился почти тотчас. Как и его брат, он был в широкой набедренной повязке, но не матерчатой, а кожаной, вроде тех, которые носили амазонки. К поясу из бычьей кожи был привешен нож в деревянных ножнах… Плечи героя прикрывал только белый с синими полосами египетский платок, завязанный узлом на груди. На ногах - такие же, как у Гектора, боевые сандалии и кожаные, до щиколотки, чулки.
Поверженный слон упал почти возле самой каменной гряды. Несколько судорожных движений, и громадная туша затихла - ахиллово копье попало в сердце гиганта.
Гектор стоял совершенно ошарашенный. Он знал невероятную отвагу своего брата, но знал и его благоразумие: Ахилл ни за что не напал бы на такого опасного зверя без самой крайней необходимости, ведь было очевидно, что слон за ним не гнался - скорее это Ахилл догонял слона… Не обезьяну же преследовал гигант, и не из-за нее же так рисковал молодой троянец?
Все это лишь на мгновение озадачило Гектора, в следующий миг ему и его брату стало уже не до того… Новый рев, но во много раз более сильный и свирепый, потряс весь лес. Снова оглушительный треск, и вот из чащи возникла чудовищная серая гора, по сравнению с которой сраженный великан мог показаться безобидным малышом. Это тоже был слон, но такой, какого братья еще не видывали. Его размеры были колоссальны, а дикая мощь, стремительность неудержимого бега, ужасный рев и свирепо вскинутые грандиозные бивни, каждый в человеческий рост, могли вселить трепет в кого угодно…
Продолжая реветь, слон летел прямо на Ахилла. Он видел убитую слониху (теперь братья поняли, что то была именно слониха), должно быть, он знал, как она погибла…
- Берегись, Гектор! - снова крикнул герой и кинулся прочь.
Он видел, что не успеет подбежать к туше слонихи, дабы вытащить свое копье. Да оно и не помогло бы ему против лобовой атаки слона: поразить такую махину в грудь или в голову одним ударом невозможно… Ахилл мчался к одному из громадных баньянов - при всей его мощи слону не свалить разом такое дерево, и если успеть на него взобраться, какое-то время охотник будет в безопасности, а там можно что-то придумать…
Но персы не зря считают слонов самыми умными и коварными животными. Серый исполин отлично понял замысел врага. Мощным рывком он преградил ему путь, и в следующее мгновение герой оказался прижатым к каменной гряде.
Гектор вскрикнул от ужаса, увидав, как чудовищный хобот обвивает плечи его брата. Сам он бежал, бежал изо всех сил, но отлично понимал, что не успеет…
Однако Ахилл не потерял голову от страха и не подумал сдаваться, хотя сама мысль о схватке с этой горой свирепой мощи была нелепа. Герой заревел едва ли не громче слона и, прежде, чем старый самец успел оторвать его от земли, чудовищным напряжением мышц ослабил хватку хобота-удава, изогнувшись всем телом, вывернулся из его петли, а затем кулаком что есть силы ударил в чувствительный конец хобота. Дикий визг слона, визг боли и ярости, и вот уже хобот вновь взлетел над головой человека. Но в это мгновение герой выхватил нож. Короткий встречный удар, и весь лес… нет, как будто весь мир огласился воем. Отсеченный конец хобота упал под ноги Ахиллу, а сверху на него хлынул фонтан крови. Слон выл и ревел, вскинув окровавленный обрубок.
В это мгновение Гектор добежал до каменной гряды, до того места, где громоздилась туша убитой слонихи. Его ужасу не было предела. Он понимал, что сейчас его брат будет убит. Слону не жить без хобота, теперь он погибнет, и он знает это. А раз так, то он уже ничего не боится и уничтожит убийцу любой ценой.
Рев слона разрывал уши. Чудовище нацелилось бивнями в своего врага, однако Ахилл стоял, вжавшись спиной во впадину между камней, и бивни лишь искрошили камень справа и слева от него. Слон вновь нацелился, и снова человеку неуловимым движением удалось уклониться и оказаться меж его бивней. У гиганта было мало времени - он истекал кровью. Тогда он легко, будто весил совсем немного, взмыл на задние ноги, собираясь опустить передние на голову врага.
В отчаянии Гектор занес дротик, но Ахилл, задыхаясь, крикнул:
- Копье, Гектор! Копье!
"Пелионский ясень" торчал из бока мертвой слонихи в полушаге от Гектора.
В какую-то долю мгновения царь Трои испугался, что у него не хватит силы одним рывком вытащить копье из туши, но вот оно уже было у него в руке, до половины окрашенное кровью, мощное, тяжеленное. Бежать к месту схватки нет времени, до слона шагов сорок. Придется бросать.
"О Ты, Бог единственный и милосердный! Только на этот миг дай мне силу моего брата!" - эта мысль не словами, но как бы вспышкой света пронеслась в сознании.
Ахилл поднял руки над головой, хотя отлично понимал, что ему не отвратить удара и не сдержать неимоверного веса чудовища. Просто он дрался до конца.
Гектор вскинул мощное древко к плечу и толкнул его с такой силой, что едва не вывихнул себе руку. Гигантское копье со свистом пронеслось над прогалиной и вошло в бок чудовища в тот самый миг, когда оно уже собиралось опустить свои ноги-столбы на голову Ахилла.
Рев слона прервался коротким тонким визгом. Гигант дрогнул, нелепо замахал в воздухе передними ногами, сразу утратив равновесие, и затем резко опрокинулся на спину. Некоторое время он судорожно бился, источая потоки крови из остатка хобота, затем сильно дернулся и замер.
Глава 2
- Неужели я его метнул?! Вот это да!
Гектор подумал так, едва убедившись, что слон в падении не задел и не раздавил его брата. Бросить на сорок шагов это невероятное копье, которое воины обычной силы поднимали вдвоем…
Однако тут же он вновь испугался. Ахилл, довольно спокойно следивший за агонией слона и не трогавшийся с места, ибо любым конвульсивным движением ноги гигант мог переломать ему кости, едва зверь затих, сделал шаг в сторону, но вдруг пошатнулся и медленно опустился на землю.
- Братец, милый, ты что?! А?!
В несколько прыжков Гектор оказался рядом и схватил его за плечи.
- Ты ранен? Скажи, не молчи!
- Да цел я! - Ахилл снизу вверх смотрел на старшего брата, устало улыбаясь. - Правда, он меня чуть не задушил… Ф-ф-фу, какая силища! Ты слышал, конечно, что персы их используют в битвах?
- Слышал. А перед битвой поят вином, чтобы они ничего не боялись. В обычной обстановке слон осторожен. Почему этот взбесился, я, кажется, понимаю: ты убил его слониху. Но почему ты был так неосторожен, брат? Почему на них напал?
Глаза Ахилла округлились.
- Я?! Напал на слонов? Гектор, но ты же не считаешь меня сумасшедшим? Во-первых, я не видел, что слониха была не одна - эти твари прячутся в зарослях, будто они не больше барсуков… А во-вторых, не мог же я ей позволить убить человека!
- Человека? Ты хочешь сказать, что та черная обезьяна, что бежала от слонихи, это - человек?
- Ну да. Если не уподобиться тем, кто считает негров не людьми, а демонами Тартара… И ведь удрал, проклятый, хоть бы спасибо сказал!
- Что у вас тут происходит? Зачем вы набили такую кучу слонов? Нам их не съесть и за год!
Голос Пентесилеи прозвучал так спокойно, будто она не летела что есть мочи с поднятой секирой и с луком за плечами к ним на помощь. Рев слона и крики людей были хорошо слышны на месте их стоянки, и амазонка решилась оставить сына под охраной Авлоны, понимая, что происходит нечто ужасное. Однако, добежав, сразу поняла - все позади.
На Пентесилее была ее обычная одежда: короткая черная туника, подхваченная широким поясом, боевые сандалии, которые сейчас, в условиях похода, она редко снимала даже ночью. В тот момент, когда лес огласился отчаянным шумом схватки, амазонка расчесывала волосы и кинулась на подмогу, не успев даже заплести косы. Черные блестящие пряди плащом падали ей на плечи и спину.
- Как тебе идут распущенные волосы, Пентесилея! - воскликнул Ахилл, улыбаясь самой беспечной улыбкой. - И как жаль, что ты их так редко распускаешь. Но детей не стоило оставлять одних!
- Только Авлоне не скажи, что она - ребенок! - усмехнулась амазонка. - Да там все спокойно. Но… вы же хотели добыть бегемота или антилопу - для чего понадобились слоны? Или они на вас напали?
- Не на нас… - Ахилл через силу, все еще испытывая боль во всех мышцах, поднялся на ноги. - Впрочем, старый самец напал именно на меня. И все из-за этого болвана, который удрал, не то что не сказав "спасибо", но даже не посмотрев, остались мы живы или нет!
Воскликнув так, герой в бешенстве топнул ногой. Как обычно, он оценил опасность с самого начала, но лишь когда схватка закончилась, позволил себе до конца понять, как близка была гибель.
- А в самом деле, куда подевался этот красавчик, которого я спутал с лохматой обезьяной? - проговорил с досадой Гектор. - Вот уж и точно - неблагодарная скотина!
- Вы это о негре, что ли? - Пентесилея пожала плечами. - Неужели слоны напали на вас из-за него?
- Не на нас, а на Ахилла! - Гектор, придя в себя после страха, который испытал, когда слон сперва едва не задушил, а потом едва не раздавил его брата, теперь кипел от возмущения. - Я не видел этого с самого начала, но понял, что слониха гналась именно за проклятущим негром. А теперь он исчез, и следа не видно!
- Следов-то не видно! - засмеялась царица амазонок. - Тут все затоптали слоны, да и вы тоже… Какие уж следы! А самого негра очень даже видно: вон он сидит на дереве и так трясется со страху, что дерево вот-вот упадет!
Братья в изумлении переглянулись. В который раз они убеждались в том, что при всей их опытности и выучке, Пентесилея иногда превосходит их наблюдательностью и зоркостью. Ведь она была взволнована не меньше, чем они, когда бежала сюда, однако оба героя не заметили того, что и в самом деле было отлично видно: черной человеческой фигуры, затаившейся почти на самой вершине растущего возле каменной гряды бука.
- Ах, вот ты где, негодный болван! - взревел Ахилл и, кинувшись к дереву, так его встряхнул, что оно затрещало, а из круглой кудрявой кроны вырвались с писком и воплями сотни три самых разных птиц. - А ну слезай, пень коричневый, чтоб у тебя хвост на лбу вырос!
Человек, сидевший на дереве, завопил от ужаса и еще крепче вцепился в гибкие ветви. Блестящая черная физиономия, проступавшая сквозь мелкую листву, была вся покрыта потом, это было заметно даже на солидном расстоянии.
- Думаешь, если я такой большой, то туда не залезу? - бушевал герой. - Да я не хуже тебя лазаю, понял? Лучше сам слезай и объясни, какие сатиры рогатые надоумили тебя так разозлить слониху?! Слезь по-хорошему, не то пожалеешь!
- Брось, брат! - Гектор взял Ахилла за локоть и постарался отвести от дерева. - Он же, скорее всего, никогда не видел белых, да и таких громадных тоже. Он голову потерял с перепугу. Если только это не притворство, и нас не заманивают в ловушку… Брось ты этого красавца, ну его к лягушкам в болото! Пойдем лучше на стоянку. Авлона - отличная амазонка, но рядом как-то спокойнее… Только подберу мою добычу - во-он она валяется в траве. И неплохо бы взять отрезанный кусок хобота: я слыхал, что это - вкуснейшее блюдо!
- Это вкуснейшее блюдо мне чуть все ребра не поломало! - воскликнул Ахилл. - Ладно, тогда уж надо взять весь хобот, да и слонихин "носик" прихватить!
Собрались они с завидной быстротой. Но за эти считанные мгновения человек на вершине бука, должно быть, пришел в себя и понял, что к чему. Возможно, способность рассуждать вернулась к нему, едва он уразумел, что невероятные белые люди вовсе не стремятся его изловить. А быть может, чутье дикаря позволило ему почувствовать, что, несмотря на гневный вид и грозный голос, Ахилл в душе вовсе не зол на него…
Так или иначе, но они не успели отойти от места битвы. Черный лохматый клубок скатился с вершины бука прямо им под ноги.
Гектор тут же понял, отчего принял беглеца за обезьяну: на нем были набедренная повязка и наплечная накидка из густого меха черной обезьяны. Кроме того, с шеи негра свешивались три или четыре массивных связки (назвать это нитками было просто невозможно!) пестрых бус из разноцветных просверленных камней, кусочков меха, кожи и кружочков кости, скорее всего отпиленных от рога антилопы. Круглые костяные серьги красовались в ушах чернокожего, а в левую ноздрю был продет тонкий ремешок, и на нем болтался шарик гладкого полупрозрачного сердолика.
В отличие от негров, которых они встречали за время своего путешествия, у этого были довольно приятные черты лица, если и не слишком правильные, то все же более гармоничные - нос был широк, однако ноздри не вывернуты, губы, хотя и толстые, не торчали вперед, глаза, глубоко, но не особенно близко посаженные, были продолговатой формы и смотрели из-под довольно густых ресниц. И волосы вовсе не походили на редкую курчавую шерсть - густые и пышные, они вились крупнее, чем у людей из ранее встреченных путниками племен. Трудно было сказать, сколько ему было лет, но он был, безусловно, не стар - возможно, лет тридцати.
Оба брата и Пентесилея выжидающе смотрели на стоявшего перед ними человека. Он тоже некоторое время смотрел на них, потом улыбнулся. Это могло означать только проявление симпатии: Ахиллу и Гектору приходилось слышать, что у некоторых народов привычные жесты означают вовсе не то, что у них, однако улыбка всегда и у всех значила одно и то же.
Негр произнес несколько коротких отрывистых слов, указал на тушу гигантского слона, на копье, которое Ахилл уже снова держал в руке, махнул рукой в сторону мертвой слонихи, ударил себя кулаком в лоб, затем низко поклонился и снова что-то заговорил.
- Похоже на язык того племени, которому мы помогали охотиться на антилоп, - заметил Гектор. - Смысл понятен, но слов не разобрать.
- Я кое-что разобрал, - Ахилл напряженно вслушивался в речь негра. - Он говорит, кажется, что по ошибке выстрелил в слониху. Ну да, вон у нее из хобота торчит стрела. Наверное, он стрелял в какого-то зверя или птицу, а слониха была в зарослях, и стрела угодила в нее.
За те несколько дней, что путешественники прожили в гостях у дикарей, Ахилл сумел запомнить немало слов их очень простого языка и даже стал чуть-чуть говорить на нем. У него с детства были совершенно необычные способности к языкам, это отмечал еще Хирон, когда занимался с мальчиком персидским, египетским и финикийским, и теперь эти способности оказались особенно полезны. Хотя внешность спасенного героем негра отличалась от тех людей, с которыми они встречались ранее, он, наверняка, принадлежал к какому-то родственному им племени, во всяком случае, язык его был или тот же самый, или очень похожий.
- Он говорит, - продолжал переводить Ахилл, - что сперва и нас принял за каких-то огромных и страшных зверей. По-моему, именно так… Ну, спасибо!
- Но и я его принял за обезьяну! - засмеялся Гектор. - Спроси, что у него за племя.
Ахилл сморщился, пытаясь подобрать слова, и кое-как задал нужный вопрос. В ответ последовал целый поток слов, жестов и восклицаний.
- Он говорит, что они называют себя… кажется "иссата", или что-то вроде того. Племя живет в лесах, ближе к горной цепи, на берегу реки, - перевел Ахилл, - дальше еще что-то, чего я не понял. Потом он говорит, что они - охотники. Ну, это ясно - они тут все охотники, думаю, виноградарей, каменщиков или кузнецов мы не встретим… Ага, он сказал, сколько их… "Ауку" значит "десять пальцев", то есть вообще число "десять", и потом он пять раз показал по три пальца. Выходит, их около ста пятидесяти, что ли? Эй, приятель, не тарахти так, я дальше уже вообще ничего не понимаю. Как тебя зовут, а?
С этими словами, жестом прервав красноречие негра, молодой человек поочередно указал на себя, брата и жену, называя их имена, и вопросительно посмотрел на спасенного. Тот вновь заулыбался и охотно ткнул себе кулаком в грудь:
- Муабба!
Представившись, негр снова указал поочередно на обоих убитых слонов и стал что-то говорить, показывая в ту сторону, где, по его словам, жили его соплеменники.
- Он спрашивает, съедим ли мы обе туши, или его родне можно что-то взять для себя, - сказал Ахилл, с трудом подавляя смех. - Как, брат, сегодня твой аппетит? Останется что-нибудь от двух туш после нашего обеда?
В ответ Гектор и Пентесилея расхохотались, даже не пытаясь сдержаться. В конце-концов негру объяснили, что кроме двух хоботов, они себе ничего не возьмут, и он в восторге запрыгал на месте, вопя не хуже настоящей обезьяны. Потом вновь что-то спросил.
- Он спрашивает, где найти нас, чтобы отблагодарить. - Ахилл нахмурился. - Нет уж, этого им знать вовсе не нужно.