И этот рокот спелой ржи,
Звенящие косилки.
И эти вечные стрижи
Над лужей у развилки.Какой рассвет моей судьбы
Летит со мною вместе
Сюда,
Где старые дубы
Такие же,
Как в детстве;Где трактора стучат во мгле
И на осеннем склоне
Все гнутся гривами к земле
Колосья -
Словно кони?..1973
* * *
Я приеду к тебе, отец,
Лишь водой прошумит апрель,
Лишь в саду запоет скворец
И потянется к солнцу ель.Старых листьев зажжем костер -
Будет дым золотить закат.
И починим гнилой забор,
И вскопаем наш бедный сад.Этот памятный край любя,
Я приеду - не праздный гость.
Унаследовал от тебя
Я твою крестьянскую кость.На распутье добра и зла,
В рудниках, в ледяной воде,
Не она ли меня спасла,
Не сломилась в лихой беде?..А еще ведь была война.
Скудный хлеб и сырой свинец.
Пусть скорее придет весна!
Я приеду к тебе, отец.Будет майское торжество.
Будет верба цвести в лесу.
Внука старшего твоего
Погостить к тебе привезу.Будет в небе сиять звезда.
Будут в свежей листве дома…
Жаль, что быстро идут года,
Что еще впереди зима.Жаль, что в зрелости все видней
Неизбежный прощальный час.
Жаль, все меньше и меньше дней
Остается теперь у нас.1973
"КОММУНА"
Б. СтукалинуСиним шрифтом
На серой бумаге
В четверь
Прежде большого листа
В год великой беды
И отваги
Мне газета
Запомнилась та.Там развалины
Таяли в дымке
И ряды
Атакующих рот.
И пугали
Неясные снимки
Необычным:
Воронежский фронт.А в полях
За Рождественской Хавой
В вековой
Черноземной пыли
Бой тяжелый,
Неравный,
Кровавый
Сотрясал
Основанье земли.И мальчишка
Двенадцатилетний
В блиндаже
За горящей избой
Был уверен:
Тот самый - последний,
Легендарный
Решительный бой.Полыхали
Пожары в округе.
Громыхали
Войска за мостом.
Из калиток
Седые старухи
Осеняли колонны
Крестом…И являлись
Тревожно и ново
Эти руки,
Глаза и уста
И такое
Обычное слово
На углу
Голубого листа.1973
* * *
Послевоенный майский праздник.
Веселый трепет кумача.
И от развалин дымно-красных
Холодный отсвет кирпича.И солнцем улицы залиты,
Толпой ликующих людей,
Солдаты, вдовы, инвалиды…
Худые личики детей.Почти забывшаяся горесть.
И ветер вспаханных полей.
И свежая густая поросль
От обгорелых тополей.Фанфар нестройное звучанье
В лучах нежаркого тепла -
О радости,
Об окончанье
Насилья, ненависти, зла.И над разбитыми домами,
И над уставшими людьми -
Победой поднятое знамя,
Как обещание Любви.1973
* * *
Земля, земля…
Следы копыт
На голубой прибрежной глине.
И слышно,
Как ветла скрипит.
И веет горечью полыни.Уже и вспомнить не могу,
Когда она в меня запала -
Ветла на низком берегу
И тихий шелест краснотала.И то далекое село,
Где жизнь когда-то начиналась.
Как будто время не ушло,
А навсегда во мне осталось.Остался тот далекий дом
И блеск росы по желтым пожням.
Наверно, так уж мы живем -
Не только нынче,
Но и в прошлом.И слышится: ветла скрипит.
И сердцу дороги доныне
Пучки травы,
Следы копыт
На голубой холодной глине.1973
* * *
И. Ж.Ты о чем звенишь, овес,
На вечернем тихом поле?
От твоих зеленых слез
Сердце тает в сладкой боли.И слышны во все концы
На последнем склоне лета
Тоненькие бубенцы
Из серебряного света.Голоса сухой травы,
Голоса сырой дороги.
О покое, о любви.
О растаявшей тревоге.О неведомой судьбе.
И о днях моих начальных.
И, конечно, о тебе.
О глазах твоих печальных.1973
* * *
Розовых сосен стена.
Мокрые крыши лесхоза.
И среди сосен одна,
Словно чужая, береза.Капли на ветках дрожат.
Тучи клубятся над бором.
Мокрые тыквы лежат
За почерневшим забором…Сколько еще проживу?
Скоро ли снова увижу
Эту сырую траву,
Эту холодную крышу?Снова терзает меня
Жизни суровая проза.
Но вдалеке у плетня
Светится в соснах береза.1973
* * *
И припомнилась негромко
В тишине лесного дня
Ненаглядная знакомка,
Что покинула меня…А береза тихой свечкой
Свет роняет на стога.
И качается над речкой
Золотистая ольха.Улетела, упорхнула -
Как сорока на сосну.
Больно в сердце встрепенула
Незатихшую струну.И сидит себе стрекочет.
Может, думает: грущу.
Только зря она хлопочет -
Я и так ее прощу.Не подвергну укоризне
За пустячные грехи,-
Ради краткой нашей жизни,
Ради веточек ольхи.1973
РИГА
Запах дыма и осени.
Листья в зыбкой воде.
Словно золото бросили,
Растеряли в беде.Словно древние талеры,
Пятаки и рубли
Утонули, растаяли
И травой заросли.А за старыми башнями
Синий светится свет -
Золотыми, вчерашними
Очертаньями лет.И у пристани парусной
По торцам мостовой -
Шаг тревожный и радостный,
Затихающий - твой…Сколько горечи пройдено,
Сколько вех и племен
От Ливонского ордена
До последних времен!Сколько боли украдкою
Испытала душа!
Только жизнь эта краткая
Все равно хороша!В ней надежды и радости -
Словно листья на дне.
В ней печали и странности -
Словно ядра в стене.И вдали над соборами
Синий светится путь.
Словно время,
Которое
Никогда не вернуть.1973
* * *
Над морем радуга,
А море -
Свинцово, серо и темно.
И клены в тающем уборе,
И ветер ломится в окно.О, эти стынущие пляжи
И мерзнущие деревца!
Они - почти как судьбы наши,
Не пройденные до конца.Все те же радости и горе,
Все то же счастье и беда.
То тяжело бушует море,
То блещет солнце и вода.И это гулкое дыханье,
И это золото листвы -
Как неумолчное признанье
Незатихающей любви.1973
* * *
Бросаю в воду хлеб -
Кормлю у моря чаек.
Как легок их полет
В безлюдье синевы!
И тихая волна
Задумчиво качает,
Как тени дальних дней,
Пучки морской травы.Такая благодать
И воды так спокойны!
И сосны, и песок,
И сети рыбаков.
Как будто никогда
Не грохотали войны,
Не гибли корабли
У этих берегов.Торжественный покой,
Седой и величавый.
И кажется душе:
Грядущий путь един -
Не будет никогда
Ни проволоки ржавой,
Ни обгорелых труб,
Ни плавающих мин.Конечно, никогда
Беда не повторится.
И будет белый хлеб,
И будет синий свет.
И стаи белых птиц
Кружиться и кружиться
Все будут в синеве
Над перепутьем лет.Как розовый туман,
Как солнечная морочь,
Растает вся печаль
В предутренней тиши…
И лишь в седой волне
Чуть затаится горечь,
Как в памяти моей, -
На самом дне души.1973
* * *
Тучка, ласточка, душа.
А. КушнерСкоро, скоро холода,
Торжества предзимней стужи.
Скоро хрупкая слюда
На заре покроет лужи.Дрозд-рябинник прилетит,
Покачнется на рябине.
Первый иней заблестит
На остуженной равнине.Встрепенется не дыша,
Как у славного поэта,
Тучка, ласточка, душа
На черте зимы и лета.Что ей нужно впереди,
Где под ветром стонут ели,
Где последние дожди
И последние метели;Где объятья распростер
Сквозь серебряные выси
Полыхающий костер
На опушке нашей жизни?Ты лети, лети, душа,
На огонь
Любви и ветра!
Может, вправду хороша,
Может, вправду ты -
Бессмертна?!1973
* * *
Пожелтели, облетели кроны.
Стихло море в редких кораблях.
Чайки, словно белые вороны,
Кормятся на убранных полях.Распластались золотые выси.
Не вернется лето - не зови! -
Для последней,
Для прощальной мысли,
Для почти развенчанной любви.
Что дороже -
Радость или совесть?
Эта прелесть тающих берез?
Эта легкомысленная повесть,
Душу опалившая всерьез;Эти угасающие клены,
Этот луг, знакомый наизусть,
Где пророчат белые вороны
Вечную серебряную грусть?..1973
* * *
Соловецкая чайка
Всегда голодна.
Замирает над пеною
Жалобный крик.
И свинцовая
Горькая катит волна
На далекий туманный
Пустой материк.А на белом песке -
Золотая лоза.
Золотая густая
Лоза-шелюга.
И соленые брызги
Бросает в глаза,
И холодной водой
Обдает берега.И обветренным
Мокрым куском янтаря
Над безбрежием черных
Дымящихся вод,
Над холодными стенами
Монастыря
Золотистое солнце
В тумане встает…Только зыбкие тени
Развеянных дум.
Только горькая стылая
Злая вода.
Ничего не решил
Протопоп Аввакум.
Все осталось, как было.
И будет всегда.Только серые камни
Лежат не дыша.
Только мохом покрылся
Кирпичный карниз.
Только белая чайка -
Больная душа -
Замирает, кружится
И падает вниз.1973
АРХАНГЕЛЬСКОЕ
Осинники да черные стога.
Забор нависшей над обрывом дачи.
Да синим льдом обмерзли берега.
И белый луг ветлою обозначен.И с высоты - туманным молоком
Подернуты леса, овраги, реки…
А здесь, в церквушке, - выставка икон,
Написанных в каком-то дальнем веке.Какое буйство красок и любви,
Какие удивительные блики!
Не верится, что созданы людьми
Бессмертные возвышенные лики.Каким путем сюда они пришли
И почему их власть с веками крепла?
Их на кострах совсем недавно жгли.
Но вот они - восставшие из пепла.И снова нынче, семь веков спустя,
В сиянии из золотистых пятен
С какой тревогой за свое дитя
Владимирская смотрит Богоматерь!Что вдохновляло древних мастеров,
Что виделось им в окна слюдяные?
Конечно, бог - задумчив и суров.
Но и простые радости земные.Далекое предчувствие весны.
Любовь, что так кротка и терпелива.
Тревожный ветер.
Мокрый ствол сосны.
И эта даль холодная - с обрыва.1973
* * *
Метель и листья.
С колокольни
Смотрю на золото листвы.
И еле виден путь окольный
Из помутневшей синевы.А глянет солнце -
Мир окрестный
Просторней, чище и видней.
И ближе берег неизвестный,
И даль прозрачней
И синей.Под первым злым
Колючим снегом
Дрожит озябшая земля, -
Зима жестоким печенегом
Пришла на мирные поля.Но на ополье
Возле Нерли,
Где каждый храм
К реке приник,
Кресты и шпили
Не померкли,
Как грани русских
Ратных пик.1973
СУЗДАЛЬ
С полуразрушенных валов -
Простор для сердца
И для взора
От синезвездных куполов,
От белозубых стен собора.А вдалеке
Ильинский луг.
Дороги, пашни, огороды.
Какое таинство вокруг,
Единство вечное природы!И эта Каменка-река,
Берез развеянное семя.
И эти в небе облака -
Непостижимые,
Как время.И этот ветер,
Этот свист -
Как связь небес и человека.
И этот с клена
Желтый лист -
Не из десятого ли века?1973
ОБОРОНА ВЛАДИМИРА
(1238 год)Вокруг пылала
Отчая земля -
Стога, деревни,
Церкви и повети,
А здесь, внутри,
За стенами кремля -
Не только жены,
Старики и дети.Здесь, за стеною,
Жил не только князь,
Митрополит
И славный воевода,
Но древних букв
Затейливая вязь -
Язык, культура
И душа народа…Как мало нынче
Знаем мы о них,
О тех, погибших
В той кровавой тризне!
Ведь в том огне
Сгорело столько книг!
А книги - тоже
Продолженье жизни.1973
КАМЕНКА
Бревенчатая лава
Над Каменкой-рекой.
Отсвечивает ржаво
Тростник береговой.Редеющие рощи,
Озябшие давно,
И женщина полощет
Суровое рядно.Бревенчатые сваи,
Зеленые от мха.
И словно караваи -
Далекие стога.А быстрая водица
Чиста и холодна.
И весело струится,
И светится до дна.Подернуты туманом
Ракиты по буграм.
Козьмою и Демьяном
Зовется старый храм.Разрушенный лабазик.
Обломки кирпича.
И новый желтый газик
У синего ручья.И тусклого востока
Холодная слюда.
И старый ров Нетёка,
Где не текла вода.И небо у акаций,
Поблекшее слегка,
Как после реставраций
Иконная доска.А выше - бесконечность,
Распахнутая высь.
И это вместе - вечность,
И это вместе - жизнь.1973
ТБИЛИСИ
Открылись солнечные выси,
Открылась белая Кура
С зеленых гор твоих, Тбилиси,
С высот кремнистого бугра.И древний храм в объятьях солнца,
И ровный шорох старых лип.
И Николая Чудотворца
Такой родной российский лик.В моем пути по Закавказью
Опять твой кров меня манит
Грузинской и славянской вязью
Покрытых мохом древних плит.Форпост любви и христианства,
Преодолевший зло и страх,
Как это гулкое пространство
В глухих языческих горах.И чтоб в тебе не усомниться,
Опять навстречу выйдет мне
Поэт Ладо Сулаберидзе,
Земляк по дальней стороне.И вновь разбуженная память
Нас уведет к иным хребтам.
Пусть не понять
И не исправить
Судьбы, что мы хлебнули там…Но все вдали, что пережито, -
Тайги дремучая стена.
А жизнь просторна и открыта,
Как эта дивная страна.Где в октябре бушует лето,
Где в желтом солнце склон горы.
Где этот город,
Полный света,
И волны белые Куры.1973
* * *
Белый мост у Беговой.
Блестки белые кружатся.
И дрожащий голос твой,
Что уже пора прощаться.Что бежать тебе пора -
Мимо лип и гастронома.
Что опасная игра -
Расставанья возле дома.Возле дома твоего.
Он вдали -
Такой огромный.
Там не знают ничего
О любви твоей
Бездомной.О снежинке в волосах,
О нечаянном ненастье.
О запрятанном в глазах
Ненадежном
Кратком счастье…Помоги ты мне,
Господь,
Не солгать и не обидеть!
Укротить и дух и плоть,
Но во сне хотя бы видеть -Этот снег на Беговой,
Это белое круженье,
И любви, еще живой,
Продолженье, продолженье…1973
* * *
Помнишь ты, Ирина, осень…
Ф. СологубМелкий кустарник -
Сырая осина,
Синие ветки
В лесной полосе.
Тонкая, легкая
Сладость бензина
После заправки
На раннем шоссе.А впереди
Догорают березы.
Черная елка,
Сосна и ольха.
Тихое солнце
Глядит на покосы,
На побелевшие
За ночь луга.Утренний иней,
Конечно, растает.
Снова откроется
Зелень травы.
Словно опять
Ненадолго настанет
Легкое время
Беспечной любви.Милая женщина,
Грустная птица!
Все в этой жизни -
До боли всерьез.
Сколько еще
Оно может продлиться,
Это дыхание
Желтых берез?Сколько еще
За твоими глазами
В кружеве этой
Последней листвы
Там, впереди,
За полями, лесами -
Жизни, печали,
Дороги, любви?..1974
* * *
День ни солнечный,
Ни пасмурный -
Как несмелая любовь.
Ни кораблика,
Ни паруса.
Словно музыка без слов.Хвойной сушью
Мягко выстлана
В сонных дюнах тишина.
Легкомысленно,
Безмысленно
На песке шуршит волна…И почти невыразимая
Начинается с утра
Предосенняя,
Предзимняя,
Предпечальная пора.Улетят в воспоминания -
Ни забыть, ни передать -
Наши тихие гуляния,
Золотая благодать…Только музыка прощальная
Все же внятно говорит,
Что совсем не беспечальная
Нам разлука предстоит.Что когда-то
Каждой клеточкой
О последнем этом дне
Дрогнет сердце
Хрупкой веточкой,
Как от ветра на сосне.1974
* * *
Цветок земляники в конце сентября
В бору у холодного моря.
И синий вдали силуэт корабля,
Рыбачьего сейнера, что ли?..Вернусь ли когда-нибудь
Снова сюда,
На этот обветренный берег,
Где горько-соленая помнит вода
О давних
И новых потерях?..Какая забота:
Вернусь, не вернусь,
Увижусь ли снова с тобою?!
Останется в памяти
Вяжущий вкус
Шумящего в пене прибоя.