3
Мужики Собакина строили боярские хоромы.
Стрельцы, оставленные Плещеевым, глаз с них не спускали.
Лето в разгаре, а дождей не было. Жара томила.
Стрельцы, разморившись, пили в тенечке квас, бабы принесли им котелок со щами, а другой с кашей.
- Поди в било стукни! - сказал старшой самому молодому. - Пусть шабашат, жарко больно.
Молодой стрелец нехотя поднялся с травы, пошел к срубу, на углу которого висела железная доска. Стукнул три раза. Топоры тут же умолкли. Плотники потянулись к речке. Лезли в воду, гоготали, как гусаки, фыркали.
Помывшись, пошли к артельному котлу, где бабы варили варево. Причесались, помолились, достали ложки.
У стрельцов дело шло скучно. Холодный квасок остудил нутро, согнал ленцу, и тут уж, конечно, захотелось чего-либо покрепче.
Молодой стрелец выждал, пока вялый разговор совсем помер, послушал, как сосредоточенно сопит старшой, и сказанул:
- Выпить бы, а то есть ну совсем не хотца!
- Право слово! - подхватили стрельцы, посматривая на старшого.
- Кусок в глотку никак нейдет!
- По чарке не грех, - согласился старшой, и все вздохнули с облегчением, и сам он вздохнул.
Выпили, и разговор пошел. Только ведь о чем ни говори - нечистую силу миновать невозможно.
- В селе у нас было! - пошел молотить языком молодой стрелец.
- Свояк мой по грибы ходил да и заплутался. И встретился ему человек. "Пошли вместе, - говорит, - авось найдем дорогу". И точно: за кустик повернули - дорога сама в ноги легла. Шли, шли - кабачок. Приятель и говорит: "Выпьем?" А свояк тоже человек серьезный, согласился. Вино встречный сам заказывает, чарочку себе, чарочку свояку. Свояк-то у меня мужик умный. Взял да и перекрестил вино. Перекрестил и очутился на церковной крыше. До утра сидел, пока не сняли.
- Чего только не бывает! - поддакнули стрельцы.
- О Кудеяре давно не слыхать, - начал старшой и не договорил.
На дороге пыль столбом. Явились молодцы лесные. Подскочили к стрельцам, окружили.
- Скидавай все, что есть на вас!
Одежонку похватали, оружие поделили, а стрельцов - купаться. К плотникам подъехал Кудеяр. Сошел с коня, сел среди обедавших. Дали ему ложку. Он варева похлебал, похвалил и говорит:
- Дело у меня к вам! Хочу в тайном месте для моих людей городок поставить. Кормить хорошо буду. За работу заплачу так, как царь не каждому стрельцу платит. По десяти рублей.
Мужики повеселей стали.
- А сколько работать-то?
- Чем скорее управитесь, тем лучше. До зимы городок построить надо.
- Нас в лес заберешь, а бабы тут останутся? - спрашивают.
- Берите с собой. Может, кому по нраву будет разбойная жизнь!
- Наше дело подневольное, - отвечают, - а коль понравится у тебя, отчего ж не остаться, останемся.
- Не обижайтесь только! - попросил Кудеяр. - Мешки на вас надену, чтоб дороги нашей не знали, чтоб спроса с вас не было.
Часть 6
Кудеяров стан
Глава 1
1
Городок стоял вокруг озера. Избы просторные, с печами и трубами, со слюдяными оконцами, с хлевами и амбарами. За деревней частокол: тонкие бревна в два ряда, остро заточенные и чуть наклоненные к лесу. За частоколом ров, за рвом другой частокол, массивный и высокий. За этим частоколом еще один ров и скрытые от глаз ямы и капканы. Всего одни ворота, с подъемными мостиками через ров. А еще были ходы подземные. Про них не каждый разбойник знал.
Кудеяр взял железный пестик и трижды ударил в било.
Захлопали двери в избах. Наспех одетые люди бежали к дому Кудеяра. Когда все собрались, Кудеяр сказал:
- Радуйтесь, люди! Авдотья, жена Аксена, родила вольного человека.
- Ура! - озорно завопили разбойники, жены их и чада.
- Разводи огонь под большими котлами. Отпразднуем счастливый день нашего товарища!
- Ура! - снова крикнули разбойники и побежали по местам: кто дрова носить, кто печь топить, кто на скотный двор по мясо.
Площадка перед Кудеяровым домом опустела, а радостный Аксен помрачнел вдруг и полез пятерней в затылок.
- С попом-то как быть? Крестить мальчишку надо.
- Попа спрашивай с дружка своего. Микита Шуйский, помнишь, ты мне о попе говорил, который тебя за царя-то принял?
- Помню! Помню! - торопливо сказал беглый стрелец.
- Возьми троих ребят и вези попа со всем скарбом. Хороший поп-то?
- Хоть куда! Четверть выпьет - стоит. Ни туда ни сюда не сдвинешь. Вторую выпьет - сядет.
- Сколько же ему надо, чтобы лег? - засмеялся Кудеяр.
- А в лежачем состоянии отца Михаила ни я не видывал, ни кто другой.
Подошел Холоп к Кудеяру.
- Теперь меня послушай, атаман. Затеваешь пир, а хлеба на неделю осталось. Артельской скотины на сегодняшнее хватит, а на завтрашнее…
- Бери двадцать человек. Поезжайте после пира. Да смотри, Холоп, крестьян не трогай. Набег сделаешь в сторону второй Белгородской черты. Понял?
- Далеко, атаман.
- Сбить надо с толку воевод. Пусть Кудеяра под Воронежем ищут.
2
В длинной высокой избе, построенной для пиров и общих сходов, собрались на крестины вольные люди Кудеяра. За столом сидели дубовым, на устланных волчьими шкурами лавках. В конце стола место Кудеяра. По правую и левую руку два полнехоньких котла. В одном обарный мед, шипучий, хмельной, на пуд меда полпуда хмеля, вскислый, на льду остуженный. В другом котле мешанина. Все, что было, слили в одно: и водку простую, и добрую боярскую, и двойную. На закуску грибки да огурчики - грибки с ноготок, огурчики с мизинчик. На еду запрещенная попами зайчатина с репой под взваром. А чтоб знали наших - куриные пупки, шейки, сердца, печенки, чего бояре не каждый день кушают.
Поросята целиком были поданы, а на артельские щи пошла корова.
Подле Кудеяра сидели мужики с женами, подальше холостой народ. В другой половине избы был накрыт стол для детишек.
Детишки, поев, заиграли в домбры.
Кузнечик хоть и немец был, хоть вся беда в собакинских деревнях от него пошла, а сгинул - затосковали мужики, им обученные, по музыкам. В лесу свободного времени много. Раздобыли удальцы для себя и чад своих домбры, бубны, рожки, дудки. И пошла по лесу игра. Не та, конечно, какую немец игрывать заставлял, а свойская, для русской души.
Запели чада про молодчика:
Вдоль по улице молодчик идет,
Вдоль по широкой удаленький.
Ой, жги! Ой, жги! Говори!
По широкой удаленький.
С песней завалились ребята ко взрослым, а те им тоже песней ответили. Кудеяровой:
Собралося нас, усов,
Полна хата молодцов.
Много!
Ай да усы, ай да усы,
Усы, усы, усы, развалисты усы!
И на лавке усы,
И под лавкой усы.
Тесно!
Впереди сидит усище,
Атаманище.
Ну а после такой песни в пляс!
Тут подошел тихонько к атаману Гришка, бывший воевода стольного града, надежный человек. Сегодня был он поставлен на караул, в башенке над воротами сидел. Пошептал Кудеяру Гришка на ухо, а тот аж в ладони хлопнул.
- Зови на пир!
Привел караульный кузнеца Егорушку. Обнял его Кудеяр, посадил рядом с собой, налил ему полный кубок меду, встал, и разбойники смолкли.
- Выпьем за друга нашего! Посылали мы прошлый раз к нему Холопа, с пустыми руками вернулся посланник наш. А вот он сам пожаловал, кузнец Егор, с подарочками.
- Погоди, Кудеяр, похваливать! Погляди сначала работу!
Толпой выкатились на мороз. Сбросил с саней Егорушка сено, под сеном рогожный куль. Вспороли рогожу, а в куле две дюжины сабель, две дюжины наконечников для пик, пяток боевых топоров, пяток рогатин, сотни две наконечников для стрел.
Взял Кудеяр саблю, провел по рукаву тулупчика - мех наружу.
- Хороша работа! Айда пировать, ребята! У нас, Егор, великий праздник - свободный человек родился.
- Погоди, у меня и для тебя подарочек есть.
- А ну, доканывай, кузнец!
Сбросил Егор кафтан с себя, а под кафтаном у него кольчуга, колечки с головастиков, что из икры только вылупились.
- Пали, Кудеяр, мне в грудь!
- Ну нет! - сказал атаман. - Такого друга угробить!
- Пали, Кудеяр! Ты в той рубахе под пули пойдешь, вот и проверь крепость ее. Выдюжит - никто тебе не страшен, не выдюжит - вот мастеру и награда.
Вытащил Кудеяр пистолет из-за пояса, отошел на десять шагов, нацелил. Замерли разбойники, а кузнец улыбается: не страшно ему. Только все же над бровями шишечки означились. Не стал его томить Кудеяр, пальнул, и кузнец упал.
Ахнул атаман, швырнул пистолет, подбежал к Егору, а тот лежит на снегу и смеется.
- Силен огненный бой! С ног сбило, а рубашечка-то ведь целехонька!
Поднял Кудеяр Егора, расцеловал. Говорил кузнецу Кудеяр:
- Помогаешь ты, Егор, не разбойникам, помогаешь делу большому и новому. Ты погляди, как дружны мои люди. Погляди, какие справные дома в моем стане. Бабы друг другу не завистницы: все у нас поровну. Пока негусто в хлевах, а летом поставим по две коровы на избу да по три лошади. Поросят, овец и птицу я велю держать в артельских хлевах. Это еда для всех.
Кузнец головой покачал недоверчиво.
- Помогать я тебе буду, Кудеяр, жизнью и счастьем обязан. А к тебе не поеду. Коли все на коней сядут, кто ж подкует коней твоих?
- Кто? Перебьем бояр да царских захапистых слуг - тогда и разберемся!
И опять покачал головой Егор.
3
Вечером привезли попа Михаила. Привез его Микита Шуйский чуть живехонького: перепил батюшка.
По невозможности растолкать и поставить служителя на ноги крестины отложили, да тут к атаману опять Гришка-страж пришел на ухо шептать. Кудеяр от новости на ноги вскочил.
- Жены, ведите мужей спать. Приготовьте им на утро похмелье и квасом перед сном напоите. Утром в поход.
- Кудеяр, ты хотел половину отряда со мной за хлебом послать, - напомнил Холоп.
- О себе потом будем думать!
Глава 2
1
За околицей степной деревушки, утирая мокрые лица, стояли бабы с детишками и горестно крестили обоз, уходящий в белые неведомые снега по немереной дороге.
Нагрянули стрельцы в деревню, забрали с каждого двора по мужику с конем и санями, а женам этих мужиков обещали, что недели через две кормильцы вернутся.
Много ли поспоришь со служилым человеком? Да и все по правилам делалось: русский мужик обязан был отбывать тягловую повинность.
Государево дело! То послов возить, то ратников, а то и хлеб в Малороссию. Чудно?
В Малороссии кормов поболе, чем в России, только на службе-то у царя простых людей не бывает, одни умники…
В 1630 году при Михаиле продала Россия Франции семьдесят четвертей пшеницы. И пошло. Понравился Европе русский хлеб. Европа, воевавшая без роздыху и оглядки, к тому времени вконец изголодалась. Шведы стали покупать хлеб, голландцы. Появились денежки в дырявой русской мошне. Да не залежались они там. Не та мошна.
Опять схлестнулись русские с поляками.
Царь Алексей Михайлович сначала платил своему войску, стоявшему на Украине, деньгами. Но война запрудила серебряный ручеек, бежавший из Европы, а своего серебра в России не умели найти.
Денег не было, а хлеб в амбарах гниет. В чем же дело! И через всю Россию потянулись обозы с хлебом. Подвод у государства казенных не было. А за все, чего у царя нет, мужик в ответе. Забирали подводы у крестьян.
Хлеб везли в Брянск. В Брянске строили суда и дальше везли хлеб по воде. Копеечная московская пшеница в Киеве уже стоила по семи рублей за четверть.
2
В русских снегах не разминешься.
Бабы в сугробы полезли, когда влетели на рысях сытые кони Кудеяровой вольницы.
С горки далеко видать. Поднес Кудеяр рукавицу к глазам и смотрел на медленную черную цепочку уходящего обоза. И на другую цепочку, юркую, как ветерок, летящую обозу наперерез. Кудеяр дождался, когда быстрая цепочка перебежит дорогу медленной, и поднял руку.
Кони ринулись в долину!
Обоз замер, но впереди вдруг бахнуло страшно. Крики, стоны, шум, звон сабель, выстрелы. И смолкло все.
Обозные лежали в санях, забившись между мешками с зерном. Вдоль обоза к Кудеяру, утопая в снегу по грудь, прискакал Микита Шуйский.
- Все целы?
- Нет, Кудеяр. Гришке голову снесло, и дружок его молчаливый никогда уже не разговорится… Семь возков прорвалось. Пушка у них.
- Шуйский, крестьян распусти по домам. Хлеб забирай в лес.
Обернулся к дружине.
- Ребята! Отомстим царевым псам за товарищей! Коней не жалеть! Пуль не беречь! Пусть у каждого сабля обагрится кровью!
3
Версты полторы проскакали - никого впереди. Хороши, видно, кони в санях у стрельцов. Дорога на косогор вынесла. До беглецов - рукой подать. Под гору мчат, да с оглядкой. Подшибут сани лошадь - пропал.
Перед стрельцами поле, версты на две-три, потом лес, за лесом опять поле, а за полем крепостенка.
Стрельцы погоню углядели. Верховые отставать начали - заслон поезду. И вот уже снег из-под чужих копыт бьет в лицо. Была бы пика!
Парами стрельцы скачут, назад не оборачиваются. Четыре пары всего, а там уже и возок.
Кудеяр саблю за плечо, чтоб уронить ее на стрелецкую голову… И вдруг стрельцы ускакали вперед, а на Кудеяра из саней глянула, как пропасть, мортира.
Сани покачивались на раскатанной дороге. Мортира поводила бездонным оком, а пушкарь, вцепившись одной рукой в сани, другой, с горящим запалом, никак не мог попасть огнем на полку. Миг - и смерть.
Шпоры врезались в конские бока, раздирая их в кровь. Захрипел конь, взлетел, и очутился Кудеяр сбоку саней. Плеснула голубой молнией его сабелька на голову пушкаря, только мгновением раньше гром прогремел-таки. Сани подбросило. Кудеяр оглох, задохнулся дымом. Глянул назад - мешанина. У кого коня разнесло, кого самого задело.
- Вперед! - закричал Кудеяр.
Да где уж там! Пока лошадей ловили, ускользнули стрельцы в лес.
- Вперед!
Не глядя на дорогу, не склоняясь над убитыми, помчались. Может быть, догнали бы, а может, и нет. Только видят - стоит санный поезд в лесу. Стрельцы, за санями укрывшись, заряжали пищали. Придержал Кудеяр лошадь - и в лес, в снег.
- Спешиться!
Укрылись разбойники за деревьями, а стрельцы на виду.
- Смотри, Кудеяр, - показал Микита Шуйский, - чужие задержали стрельцов.
- Потом разберемся!
Вытащил Кудеяр пистолет, прицелился в стрелецкого начальника, пальнул, а пуля начальнику в ноги упала, недолет. Начальник рукой взмахнул. Стрельцы, обращенные в сторону неведомого отряда, дали залп. Шуму много, а убили одну лошадь. Отогнали все же наседавших.
Кудеяр вышел из лесу и снова поднял пистолет на стрелецкого начальника. Только стрельцы опередили. Залп грянул, а Кудеяр остался стоять, как стоял, - не подвела кольчужка. И опять шагнул он на стрельцов, и затрепетали стрельцы. Видано ли, пуля человека не берет, где уж сабле справиться с таким.
Выстрелил Кудеяр - стрелецкий начальник повалился.
- Вперед, пока пищали у стрельцов пусты! - скомандовал разбойникам Шуйский.
Разбойники набежали на стрельцов, и те оружие побросали.
Кудеяр пальнул в воздух.
- Никого не трогать! Стрельцы сдались сами! Ничего не брать - вы не грабители!
4
Люди Кудеяра собирали пищали, складывали в кучу стрелецкие сабли и бердыши.
Опершись спиной на сани, сидел на дороге стрелецкий полковник - в него-то и стрелял Кудеяр. Стрельцы стаскивали со своего начальника шубу. Стащили, кафтан распороли, разорвали исподнюю рубаху. Плечо было раздроблено тяжелой пулей.
- Что везете? - спросил Кудеяр.
- А ты кто таков, чтоб спрашивать меня? - крикнул полковник и заскрипел зубами, сдерживая стон.
- Я - Кудеяр.
Полковник посмотрел на разбойника с интересом и, не удержавшись, вскрикнул: стрельцы начали одевать своего начальника.
К Кудеяру на лошади подскакал человек из неизвестного отряда. В собольей шубке, в белых валенках, в собольей шапочке. Глаза зелены, как листики по весне, на щеке темный шрам.
- Здравствуй, Кудеяр!
- Здравствуй! Как это ты признал во мне Кудеяра?
- А мне многое ведомо.
- Угадай, что в обозе. Полковник говорить не хочет.
- Деньги, парча, соболя, драгоценное оружие, рыбий зуб.
- Верно? - спросил Кудеяр полковника, а тот уж сомлел от боли.
Стрельцы удивились. Что за чудеса! Одного пуля не берет, другому ведома государева тайнейшая тайна.
- Как тебя зовут, атаман? - спросил Кудеяр отгадчика.
- Варварой меня зовут.
И снова округлились глаза у стрельцов, Кудеяр и тот шапку на затылок сдвинул.
Засмеялась Варвара удивительным смехом своим.
- Чего рот раскрыл, атаман? Давай добро делить, пока помощь стрельцам не пришла.
Полковник очнулся, попытался встать, крикнул на своих:
- Поднимите меня!
Подняли. Посмотрел Кудеяру в глаза.
- Нельзя обоз грабить!
- Это почему же? - засмеялась Варвара, и все разбойники от смеха чуть не попадали.
- Кудеяр! - уж больно говорящими глазами глядел стрелец на атамана: не припомнился ли ему Посольский приказ, а в приказе том сгинувший без следа переводчик. - Кудеяр, я везу поминки крымскому хану. Не получит хан поминок зимой - весной его орда пойдет набегом на русские земли. Кудеяр, не бери этих денег - накликаешь беду на Русь.
Задумался атаман.
- Чего усы опустил! - набросилась на него Варвара. - Ты, Кудеяр, как хочешь, а я свою долю все равно возьму. У меня полковник лошадей побил.
- А у нас людей! - крикнул Шуйский.
- Бей стрельцов! - заорал Аксен.
Кудеяр загородил полковника.
- Други! Вы знаете, не для своей корысти вышел я на дорогу и позвал вас! Мы затеваем Русь без бояр, без тюрем, без палачей. Но полковник прав, нельзя взять эти деньги. Накликаем беду на русские деревни и города.
Варвара даже подскочила в седле.
- С волками жить - по-волчьи выть, а ты разжалобился.
- Кудеяр! Стрельцы побили лучших наших людей! Царь, что ли, о сиротах вспомнит? - страшно закричал Микита Шуйский и бросил саблю в снег.
Разбойники молчали, но никто из них не держал Кудеяровой стороны.
- Возьмите деньги и богатства, - сказал Кудеяр, опуская голову. - Стрельцов не трогать!
- Кудеяр, я возьму себе треть, - сказала Варвара.
- Почему половины не просишь?
- У тебя людей больше. Одна бы я не справилась со стрельцами.
- Сколько же у тебя молодцов?
- Без меня дюжина. У меня всегда дюжина. Больше не беру.
- Не хочешь ли к нам присоединиться?
- Нет, Кудеяр. У меня свои дороги, свои должники. Ты бояр трясешь, а я служителей самого Господа Бога.
- Не боишься?