- Да, - сказал Ли, хотя ему пришлось приложить изрядные усилия, чтобы продавить слова из горла. Он едва взял себя в руки.
- Да, все в порядке, мистер Руди, благодарю вас. Я давно уже не молодой человек, так что последние несколько лет, время от времени, мое тело напоминает мне об этом.
Он вдруг понял, что Руди должен знать год, а возможно, день и час, в который он должен был умереть. Честно, он не собирался выяснять это; о некоторых вещах лучше быть в неведении. И тут же ему пришло в голову, что если история сражений и народов могла меняться, то и продолжительность жизни какого-нибудь человека могла быть иной. Эта мысль ему понравилась. Он не хотел быть просто цифрой в пыльном тексте, и быть исторически обреченным на неподвижность, как бабочка в коллекции натуралиста.
- Вас беспокоит сердце, генерал? - спросил Руди.
- Что-то там в груди. И врачи знают не больше.
- Врачи в моем времени, гораздо лучше, генерал Ли. Я могу доставить вам лекарства, которые реально помогут вам. Я позабочусь об этом, как только смогу. Мы хотим именно вас видеть командующим в предстоящей кампании.
- Вы слишком добры ко мне, сэр.
Да, получается, что Руди знал, на сколько дней жизни может рассчитывать Ли, и не хотел, чтобы они неожиданно сократились. Ли почувствовал себя увереннее. Он подумал о другом.
- Могу я задать вам еще вопрос, мистер Руди?
- Конечно.
Руди застыл с картинно вежливым вниманием.
- Эти негры, о которых вы упомянули, те, что были избраны в парламент Великобритании, какие вопросы они там решают? И как они были избраны? Другими неграми?
- В основном, да, но, к стыду англичан, некоторые обманутые белые опустились настолько низко, что сами голосовали за них. Что касается того, чем они занимаются. Они, по сути, всегда стремятся к увеличению прав для негров, хотя и так имеют их уже слишком много.
- Если они были избраны, чтобы стоять за свой народ, как можно их упрекать в такой политике?
Грозовые тучи моментально собрались на лице Андриса Руди.
Ли торопливо сказал: - Впрочем, мистер Руди, оставим это. Спасибо еще раз за все. Вы дали мне много пищи для размышлений. И я хочу видеть план того, что будет пытаться делать генерал Мид.
Уйдя от темы негров, Руди снова расслабился.
- Это будет генерал Грант, сэр, - сказал он.
- Вот как? Получается, они сделают его генерал-лейтенантом? Такие слухи вообще-то гуляли.
- Да, где-то через неделю или около того.
- И он двинется на восток, чтобы захватить Вирджинию? Очень интересно…
Ли нахмурился и пристально посмотрел на Руди.
- В тот день, когда вы впервые появились в этом лагере, сэр, вы говорили о генерале Шермане, как о командующем на западе, тогда еще майор Тейлор поправил вас. Вы имели в виду время начала операции, не так ли?
- Я помню это, генерал Ли. Да, я тогда чуть не проговорился.
Он кивнул головой и нырнул к выходу из палатки.
Через пару минут Ли также вышел на улицу. Руди уже ехал обратно в Оранж Корт Хаус. Ли хотел было созвать своих помощников, а затем вдруг задумался - стоит ли, чтобы они знали, что люди из Ривингтона были из другого времени. И решил, что не стоит. Чем меньше ушей услышат такой важный секрет, тем лучше. Он вернулся внутрь и снова уселся за своим рабочим столом. Налил второй бокал ежевичного вина и прикончил его двумя быстрыми глотками. Он редко употреблял такую большую порцию, как два стакана вина - особенно в первой половине дня - но сейчас ему было необходимо успокоить нервы.
Пришельцы из будущего! Скажешь кому, так обсмеют. Теперь же - после слов Андриса Руди - с новыми автоматами в руках уже почти у всей армии, с постоянно растущей горой ящиков с боеприпасами почти уже у каждого полка, плюс с редкими, но все же поставками консервов, которые помогали избежать массового голоданию, это уже казалось реальностью. Заедающий и скрипучий аппарат Конфедерации не мог дать достаточного количество даже простых ружей и продовольствия, не говоря уж о чудесах из Ривингтона.
Ли задумался о генерале Гранте. На западе он проявил уверенный натиск и показал изрядное мастерство. Из того, что сказал Руди - он победит здесь, победит неукротимую армию Северной Вирджинии.
- Это мы еще посмотрим, - сказал Ли вслух, хотя в палатке никого не было.
* * *
- Теперь пройдись, старший сержант, - сказал Престон Келли. - Ну вот, не хуже новых… Нейт Коделл испытывал обувь после ремонта Келли. Он прошел несколько шагов и широко улыбнулся.
- Да, холод больше не лезет между подошвой и верхом. Спасибо, жаль, что ты не можешь сделать такого же для всех остальных. Очень многим из нас не помешал бы ремонт обуви в эти дни. Есть кроме тебя еще сапожники в полку?
- Слышал, что есть еще один у ребят из Аламанса, - ответил Келли. - Хотя не могу поклясться в этом. Солдаты девятой роты по-прежнему держатся особняком все это время. Аламанс лежал к западу от Уэйка, Нэша, Франклина и Грантвилла, из которых набиралась большая часть людей для других девяти рот полка.
- Да, они такие, - сказал Коделл. - Вот здорово, если бы ты служил в нашей роте, Престон. Непобедимые тогда все были бы лучше обуты.
- Так-то так, но тогда моим мальчикам из третьей роты было бы хуже.
Келли сплюнул коричневый сгусток табачного сока на землю.
- У старослужащих всегда больше возможностей, старший сержант, а некоторые бедолаги так и обходятся без всего.
- И это грустно и печально, не правда ли? - сказал Коделл. - Ну, еще раз спасибо, что нашел время для меня.
- Так ремонту было немного - больше ушло гвоздей, чем новой кожи. Ты содержишь свое снаряжение в хорошей форме, не то, что некоторые - доведут до того, что все развалится и несут для починки - а что там уже чинить. Черт, если бы у меня было побольше кожи, сколько обуви можно было бы еще спасти.
Это был одно из самых скромных пожеланий, которые Коделл слышал на протяжении длинной, голодной зимы. Он попрощался с сапожником и направился обратно к месту расположения своей роты. Плац был полон мужчин, наблюдающих за двумя девятками на базах, расположенных друг против друга. Он решил посмотреть на игру. Бита явно была свежевырезана, а мяч, что было видно даже издалека, был недостаточно круглый, но игроков это не смущало. Питчер запустил мяч к отбивающему, который, рассекая воздух битой, промазал. Ловец поймал мяч после первого отскока и бросил его обратно бросающему. Питчер кинул еще раз. В это раз отбивающий попал, запустив мяч высоко, но не далеко.
- Снаряд! - крикнул кто-то. - Ложись!
- Раскрывай зонты, посыпался град, - добавил другой. Игроки так и кружили под опускающимся мячом.
- Лови его, Айверсон! - закричали его товарищи по команде. Все орали, кроме отбивающего, который рванул на первую базу в уверенности, что успеет добраться туда. Но подскользнулся в грязи. Коделл не винил его. На грязном, усыпанном ямами поле, ловить мяч голыми руками было не так легко. Ударил второй отбивающий. После пары отбиваний, мяч, буквально на глазах, пожирнел. Если раньше он был легким, то побывав в грязи он, казалось, стал двенадцатифунтовым ядром из пушки Наполеон. Полетев в сторону игроков, он сшиб одного из них с ног. Наблюдающие за игрой солдаты пришли в неистовство. Отбивающий с отвращением подобрал грязный клубок. Игрок бросил мяч питчеру, затем вытер руки о рваные брюки.
- Это Айверсон Лонгмир из седьмой роты? - спросил Коделл солдата рядом с ним. - Который так и шустрит?
- Он, - ответил рядовой. - Просто демон бейсбола, не правда ли?
На поле уже образовалась куча мала, зрители просто падали со смеху.
Коделл уже насытился бейсболом. Он прошел мимо палатки капитана Льюиса и ротного знамени. Несколько солдат тренировалось с новым оружием у своих хижин. Некоторые уже собрали свои АК-47 и поставили их на место. Увлечение новыми автоматами не прошло за месяц их появления в полку.
- Привет, Мелвин, - сказал Коделл, увидев Молли Бин у своей комнатки. Она набивала патронами магазин.
- Привет, старший сержант, - ответила она. - Что-то мы слишком давно не сталкивались с янки, ты не находишь?
Коделл сделал шаг вперед и завяз в грязи. Благодаря недавнему ремонту обуви, ног он не замочил.
- Я думаю, мы некоторое время отдохнем, если янки не придумают совсем уж чего-нибудь подлого. После марша по грязным дорогам не очень то захочешь воевать.
Или даже женщин, подумал он, вспомнив, с кем разговаривает. Она сказала: - Ты, вероятно, прав. Помню, как-то, возвращаясь с кукурузных полей в Геттисберг, в дождь, не ощущала ничего, кроме утомления и разбитости во всем теле. В конце такого дня хотелось просто упасть замертво.
- Да, мне знакома такая усталость, - согласился Коделл. 47-й полк был частью арьергарда под Мэрилендом, когда армия Северной Вирджинии отступала в своем собственном штате и потеряла много людей, захваченных в плен, потому что они физически не в состоянии были уже идти.
Тут вдруг Молли Бин склонила голову над магазином, зажатым в коленях, как бы резко заинтересовавшись его содержимым.
- А я вас ищу, старший сержант, - сказал кто-то за спиной Коделла. Он повернулся и приподнял шляпу.
- Да, сэр. Чем могу быть полезен, капитан Льюис?
- Пойдемте со мной, - сказал Льюис. Коделл повиновался и пошел, приноравливаясь к шагам капитана. Льюис отошел от Молли Бин без малейшего подозрения. С опущенной головой под полами шляпы, она скрыла от него свое лицо. Коделл улыбнулся; она была специалистом по такой незатейливой маскировке. Через несколько шагов, Льюис продолжил: - Мы должны выжать максимум из этих новых автоматов.
- Конечно, сэр.
- Я вот думаю, нам следует сделать пореже наши огневые точки, - сказал Льюис. - С помощью этих винтовок, нам уже не нужно стоять плечом к плечу, чтобы увеличить плотность огня. Чем шире мы растянемся, тем больший участок фронта мы сможем покрыть, и тем меньше будет возможности сосредоточения такого мощного огня нескольких человек на одном и том же противнике.
- Звучит хорошо, сэр, - сказал Коделл сразу. - Мы были в настолько плотном строю под Геттисбергом, что удивительно, как всех нас не перестреляли. Чем больше пространства для пуль между нами, тем лучше.
- Пространство для пуль, - повторил Льюис задумчиво, - Мне это нравится. У вас образный язык, старший сержант.
- Благодарю вас, сэр, - сказал Коделл, думая, что это и не удивительно, если учитывать, сколько слов он написал на доске, будучи учителем. Как и во всем остальном, главное - практика.
Льюис продолжил: - То, что вы сказали - очень важно. Если мы заранее перестроим наши позиции таким образом, то высвобожденные силы могут прикрывать фланги и пополнять потери в необходимых местах. Когда мы в следующий раз выйдем на учения в поле, нам надо отработать такие маневры. Строевые учения с более широким расположением линий представляются мне необходимыми.
- Я позабочусь об этом, сэр, - сказал Коделл. Джордж Льюис не был учителем. До войны, он пробовал себя в политике, но два года в армии научили его уважать строевые учения и тренировки.
- Хорошо, - сказал тот, - Передайте это всем сержантам и капралам. В бою мы будем часто применять маневрирование отрядов, поэтому они должны уметь расставлять людей через соответствующие интервалы.
- Я позабочусь об этом, - снова сказал Коделл.
- Я уверен в вас. Действуйте, старший сержант.
Льюис, прихрамывая, пошел дальше. Поражала способность этого человека, имеющего довольно широкий кругозор, всецело сосредоточиться на одном важном деле.
Только вот Нейт Коделл не разделял такой увлеченности капитана. Он стоял, почесывая подбородок в течение нескольких секунд, раздумывая, пойти ли ему сразу в свою хижину, чтобы поделиться с коллегами соображениями капитана. Наконец, он решил не делать этого. Он встретится с ними за ужином и расскажет им все. А завтра утром он найдет время и для капралов Месси и Льюиса. Последний, кстати, никакого отношения к родственникам капитана Льюиса не имел.
Размышляя таким образом, он пять минут спустя вдруг случайно столкнулся с Отисом Месси.
- Мне кажется, в этом есть смысл, старший сержант, - сказал тот, когда Коделл передал ему слова капитана Льюиса. - Я помню, как эти чертовы янки буквально расстреливали нас.
- Вот потому мы и собираемся заняться отработкой таких маневров, - сказал терпеливо Коделл.
Месси перегонял жвачку из одной щеки в другую, что делало его похожим на овцу.
- Да, согласен.
Он всегда был хорошим солдатом; за что и получил повышение по службе. Он соображал медленнее, чем следовало капралу, но он старался, так как стал ответственным за весь свой отряд, а не только за себя.
Коделл пошел к своей хижине. Он уже почти собирался войти, когда увидел чернокожего в серой форме Конфедерации с АК-47 за спиной.
- Как дела, Джорджи? - спросил он. Джордж Баллентайн обернулся и посмотрел, кто его окликает.
- У меня все в порядке, старший сержант, сэр, - ответил он. - А как у вас?
- И у меня все хорошо, - ответил Коделл. - Что, у ребят из восьмой роты теперь есть еще один новый автомат, не так ли?
- Да, мне дали. Я сейчас - в составе "Северокаролинских Тигров", - сказал Баллентайн. - Так что, при реквизиции продовольствия или еще чего, я смогу отстреливаться от янки.
- Теперь у тебя есть такая винтовка, о которой твой хозяин и не мечтал. У него тоже была бы такая, если бы он не сбежал от нас, - сказал Коделл. Баллентайн пришел в полк, как слуга Эддисона Холланда из восьмой роты. Холланд дезертировал полгода назад. Баллентайн остался в роте Тигры Северной Каролины в качестве повара, портного, и вообще мастера на все руки. Коделл поражался этому.
- Почему ты также не ушел, Джорджи? Мы не поймали твоего хозяина до сих пор. Уверен, что не поймали бы и тебя.
Что-то изменилось в лице чернокожего; казалось, он запер все свои мысли внутри. Хотя у него самого и не было рабов, Коделл видел такие взгляды у чужих негров много раз.
- Для меня в побеге нет необходимости, - сказал Баллентайн. Коделл подумал, что на этом разговор и закончится; негр сказал то, что должен был сказать белому человеку. Но Баллентайн решил уточнить: - Я сейчас свободный человек. Солдаты относятся ко мне, как к своему. Я никому не принадлежу… Как вы сказали, я даже получил это чудесное оружие. И что, будет лучше, если я убегу?
Уйти на север - была невысказанная мысль Коделла. Это понимал и Джордж Баллентайн. Но это было очень рискованно. Если бы пикет Конфедерации заметил, как он пытается пересечь Рапидан, он был бы мертв. Было и другое, что поразило Коделла - ответ Баллентайна напомнил ему суждения Молли Бин. В окружающем мире для них не было никаких перспектив; а в армии они нашли занятие, которое подошло им, и людей, которым они были небезразличны.
- Восьмой роте повезло, что у них есть ты, Джорджи, - сказал Коделл. - Они не едят плохо приготовленную пищу.
Темное лицо Баллентайна расплылось в улыбке.
- Ха! Это точно, старший сержант, сэр. У некоторых из них даже вода подгорела бы при попытке ее приготовить. Я сейчас иду за курами, хочу потушить их.
- Куры?
Коделл и раньше слегка завидовал Северокаролинским Тиграм, теперь же зависть просто плескалась в его зеленых глазах.
- Где ты добыл кур, Джорджи?
- Не задавайте вопросов - не получите в ответ лжи, - самодовольно сказал черный человек. Он направился обратно к своей роте, явно гордясь своим талантом добытчика.
С дороги к югу от Оранж Корт Хаус в полковой лагерь подскакала лошадь со всадником. Это был Бенни Ланг. Он остановил животное прямо перед Коделлом. Его худое лицо было искажено яростью. Он ткнул указательным пальцем в направлении уходящего Джорджа Баллентайна.
- Эй, старший сержант! Какого дьявола, этот чертов кафр расхаживает с АК-47? Отвечайте, черт вас побери!
- Он не из моей роты, поэтому я не могу сказать вам точно, мистер Ланг, - сказал Коделл, как бы признавая человека из Ривингтон за офицера.
- Из какой он чертовой роты? - требовал Ланг.
- Из восьмой, сэр, - сказал Коделл. Он объяснил, как оказалось, что Баллентайн там появился, и как он остался в роте после дезертирства Холланда. - Я уверен, что все в порядке, сэр.
- В задницу свиньи такой порядок. Научите кафров-негров обращаться с оружием, а затем они повернут его против вас. Восьмая рота, вы сказали? Кто там капитан?
- Ротный капитан Митчелл, сэр. Капитан Сидни Митчелл.
- Я сейчас пообщаюсь с эти долбанным капитаном Сидни Митчеллом, старший сержант. А после того, клянусь Богом, мы посмотрим, позволит ли он еще неграм прикоснуться к оружию!
Он жестко натянул поводья, разворачивая лошадь, и ударил пятками по бокам. Животное издало сердитое ржание и перешло в галоп. Задница Ланга взлетала над седлом на каждом шагу, демонстрируя неопытность всадника. Но он вцепился в сиденье с мрачной решимостью.
Руфус Дэниел вышел из хижины. Вместе с Коделлом, он наблюдал за яростной скачкой Бенни Ланга.
- Я забираю свои слова назад, Нейт, - сказал Дэниел. - Все таки я не взял бы его надзирателем, он настолько ненавидит негров, что в результате на ферме бы никого не осталось. Бедный Джорджи Баллентайн. Его-то я не отказался бы иметь рядом с собой, как и половина белых мужиков в нашей роте.
- Я тоже. - Коделл снял шляпу и почесал голову. - Ланг ненавидит негров, как если бы они сделали что-то плохое ему лично, а не вообще, ну, ты понимаешь, что я имею в виду.
- Думаю, да, - сказал Дэниел.
Конечно, белый человек на юге, смотрит сверху вниз на чернокожих. Но они уже давно жили и работали бок о бок. Они встречались и имели дела друг с другом каждый день. Коделл подумал, что нет лучше способа разжечь восстание рабов, чем свирепость, проявляемая Бенни Лангом.
- Надеюсь, капитан Митчелл поставит его на место, - сказал Коделл. Он не ощущал внутри себя такую уж великую любовь к неграм, но Джордж Баллентайн был частицей боевого пути полка, в отличии от Бенни Ланга.
- Не думаю, что капитан сделает это, - мрачно сказал Дэниел. - Ведь тот из Ривингтона, откуда они поставляют автоматы и боеприпасы. Было бы глупостью раздражать их. На их фоне, бедный Джорджи - мелкая рыбешка.
Коделл вздохнул.
- Боюсь, ты прав, Руфус.
Смех и крики злости, смешанной с яростным кашлем, раздались позади него. Он обернулся. Когда он увидел хижину - с дымом, выходящим из двери и окон, его первой мыслью было, что она загорелась. Потом он заметил, кусок доски, перекрывающий верхнюю часть трубы. Это был не пожар, это была чья-то злая шутка. В подтверждение этого, шутник стоявший в нескольких футах от него, смеялся так, что чуть не падал. Это было его ошибкой. Трое мужчин выскочили с явным намерением накостылять ему. Смех быстро сменился криками боли.
- Вот чертов дурак, - сказал Руфус Дэниел.
- Да. Но лучше их разнять.
Коделл повысил голос до крика: - Эй, вы там, достаточно! Отпустите его!
Он и Дэниел подбежали к драчунам.
- Отпустите его, я вам сказал!
Трое отпрянули от избиваемого. Тот едва держался на ногах и был буквально весь ободран. Руфус Дэниел положил руки на бедра и презрительно смотрел на побитого рядового.
- Ну, Гидеон, по-моему ты получил то, что заслужил.