- Видать, не оплошал, животина! Доплыл до якорного каната, - улыбнулся Мокей.
- Топо, ты можешь подтвердить слова канонира? - продолжил прерванный разговор Андреа.
- Конечно, мертвецки пьян, - невпопад ответил Топо.
- Хорошо, Мокей, я верю вам. Тем более что если бы не ваша помощь в самый критический момент, сейчас, наверное, мы бы не беседовали здесь. Вы можете поручиться за кого-нибудь в команде, что они будут на моей стороне в дальнейшем?
- Да, человек за пять я точно могу поручиться, - кивнул канонир.
- Писать умеете?
- Да.
- Тогда вот вам бумага, перо, напишите список, их сейчас освободят, пусть они стоят на вахте по очереди. Нельзя позволить вспыхнуть бунту. И пусть приведут боцмана.
- Есть, капитан! - Мокей с явным удовлетворением посмотрел на Андреа. - Наконец у нас есть капитан.
Когда привели Хан-Вайера, Топо уже перестал тискать своего кота и отправил его спать, предварительно накормив так, что живот у Барри раздулся, как бурдюк.
- Вызывали, капитан? - хмуро пробурчал боцман.
- Не вызывал, а приказал привести, - жестко ответил Андреа. - Я хочу услышать вашу версию бунта. И выяснить вашу роль в этой грязной истории.
- А я что, я ничего, - промямлил Йорген Хан-Вайер. - Я и глазом моргнуть не успел, а команда уже черную метку мне принесла. Выбор у меня был один - или за борт, или остаться боцманом.
- Что же вы за боцман, что не могли заметить, что в команде назревает бунт? И почему вы остались боцманом, даже когда власть на корабле перешла в руки пиратов?
Топо смотрел на своего друга с удивлением. Совсем недавно, когда они расстались, Андреа был еще застенчивым, хоть и умелым офицером, но никогда не был таким жестким и неумолимым. Словно за эти несколько месяцев Андреа стал другим человеком.
- Ну… - боцман замялся.
- Без "ну"! Я вправе повесить вас прямо сейчас! Как участника бунта и пирата! - Андреа вскочил, подошел вплотную к Йоргену и посмотрел ему прямо в глаза.
Жесткие слова капитана заставили боцмана собраться, и он заговорил уже увереннее.
- То, что в команде растет недовольство, я заметил уже давно. Все надеялись, что в нашем походе будет в основном выполняться каперская миссия. - Голос боцмана окреп, словно Йорген сам себя стал убеждать в своей правоте. - Но я думал, что неудовольствие уляжется после первого же удачного дела. Однако случая такого не представлялось. А после того как спасли итальянца, команда затихла. Кто же знал, что штурман к тому времени уже подбил команду на бунт. Он без труда нашел слабовольных и жадных до денег.
- Вы знали штурмана раньше?
- Нет, он новый человек в городе, это только сейчас он сам рассказал свою историю.
- Какую?
- Он раньше на Тортуге отирался. Ходил на промысел с самим Бразильцем, Роком Бразильцем. Потом они что-то там не поделили, и он ушел от него. Хитрый был, как тысяча чертей.
- И вы пошли за ним?
- А какой у меня был выбор? Прогуляться по доске? Тут большого ума не надо, - мрачно произнес боцман.
- Я думаю, сейчас каждый из тех, кто сидит под стражей в трюме, мне ответит так же, - сказал Андреа. Он еще раз глянул в глаза боцману и вернулся в свое кресло. - Как же так вышло, что один мерзавец заставил бояться весь экипаж? Или не весь? Сколько у него было сторонников?
- Человек десять были готовы идти за ним до конца. Этого хватило, чтобы разоружить остальных. Троих они убили, эта скотина Франсуа Олоне перерезал горло Тукали только за то, что он не так на него глянул. Пацана не пожалел! А командира отправили на берег вместе с фельдшером. Ну и то, что Санториус был на стороне Ван Фогта, сильно помогло. Вроде как вся ответственность на офицере.
- Да уж, мне наука. Нельзя доверять свой корабль никому, - сам себе сказал Андреа. - Вы знаете всех зачинщиков?
- Да, конечно, они даже в трюме в кучку сбились, боятся, что их свои же на ножи поставят.
- Откуда в трюме у безоружных матросов ножи?
Боцман только развел руками: мол, вопрос не серьезный.
- Скажите боцман, они способны на новый бунт?
- Команда не пойдет на новый бунт, но пару человек из них уже слишком замарались в крови, боюсь, от них всего можно ждать.
- Так, Рикки, бери людей и этих мерзавцев, Хан-Вайер покажет кого, и посадить их отдельно в карцер. И чтобы шанса у них не было выскользнуть до утра. - Топо без особого удовольствия встал, он уже клевал носом. - А вы, боцман, пока исполняйте свои обязанности. И от того, как вы их будете исполнять, зависит ваша дальнейшая судьба. Старшим помощником на корабле я назначаю Топо, то есть Рикардо Бартолино, лейтенанта Бартолино. Завтра всех поднять на рассвете. Сейчас после выполнения доложить и спать. Вы, боцман, можете ночевать в своей каюте.
Утром, когда небо над Сиуатанехо осветило багровым светом скалы, торчащие посреди бухты, весь экипаж "Диссекта" был построен на шкафуте по обе стороны над батарейным деком. Распахнулась дверь, и из капитанской каюты вышел Андреа в сопровождении Топо и Травалини. Они были одеты в парадные камзолы, при оружии. Шляпы с гордым плюмажем украшали их головы. Травалини на этот раз был вооружен непривычной для него шпагой, однако он так изящно держал руку на эфесе, словно был рожден с клинком в руках.
Андреа осмотрел моряков, они без всякой команды стояли по стойке "смирно", пытаясь смотреть прямо в глаза капитану, и произнес:
- Вы покрыли свои головы позором. Не только потому, что встали на преступный путь, но и тем, что проявили трусость, не сумев подавить бунт. Но я дам вам шанс до окончания похода заслужить прощение. Не всем. Есть те, кому прощение не положено. Стража, приведите осужденных.
Пока стража ходила за приговоренными, никто на палубе не шелохнулся. Только легкий утренний бриз теребил широкие шелковые рукава рубашки Андреа и перья на шляпе. Капитан в это время, словно ища поддержки откуда-то извне, крутил резное кольцо на мизинце.
- Именем короля я, капитан фрегата "Диссект", офицер королевского флота Андреа Амалфитано, властью, данной мне, приговариваю Франсуа Олоне и Даниэла Шеппарда, - Андреа ткнул пальцем в бледных от ужаса пиратов, - за предательство, за измену присяге, за убийства и морской разбой к смерти! Повесить!
Топо нервно сглотнул. Он никак не ожидал от друга такого решения. Стража быстро соорудила две петли и перекинула их через грота-рей по обе стороны мачты.
- Капитан, дай хоть слово сказать, - уже с петлей на шее произнес Олоне. - Напоследок.
- Ты уже все сказал, - жестко ответил Андреа и кивнул, отдавая приказ.
Толчком в спину обоих приговоренных столкнули с края шкафута в шлюпочный люк. Раздался гадкий хруст сломанных шей, и два бездыханных тела закачались на рее.
- Приведите остальных, - приказал капитан.
Восьмерых зачинщиков немедленно привели. Один из них увидел на веревках два трупа и обмочился от страха.
- Я знаю, что мера вашего преступления требует вас повесить рядом с этим отребьем. Но я вам дарую жизнь. Вас высадят на этом берегу. Жалко, правда, такое райское место портить вашим присутствием, но находиться на моем корабле вы не имеете права. Вам дадут один нож на всех. Надеюсь, что вы этим ножом в ближайшие дни перережете друг другу глотки. Еще вы можете взять мулов, которых найдете на берегу. И постарайтесь исчезнуть с берега к вечеру, иначе я отдам команду стрелять. А канонир у нас меткий.
Матросы не верили своим ушам. Они не сомневались, что сейчас будут болтаться на рее.
- Спасибо, господин! - Один из матросов упал на колени. - Прости нас.
- Бог простит. Спустить две шлюпки.
В одну шлюпку погрузили осужденных, во вторую сели Манко, Топо и вооруженные матросы, за которых поручился Мокей.
Через минуту обе шлюпки уже неслись к берегу. Там Манко и Топо отправились в заросли и, найдя мулов, нагрузили их спрятанным золотом. Сокровища в мешках перегрузили на шлюпку. Нефритовый череп Манко от себя не отпускал и прижимал к груди холстину, в которую была завернута реликвия, пока не поднялся на борт фрегата. Осужденным отдали мулов, нож и топор и оставили на волю Божью. Обе шлюпки вернулись без приключений. К вечеру на берегу не видно было ни души.
Пока высаживали осужденных, пока шлюпки шли обратно с грузом, экипаж находился на палубе, Андреа не давал команды разойтись.
Золото и череп подняли на палубу, и Андреа опять обратился к экипажу;
- Я знаю законы и традиции. Все добытое необходимо делить с командой, раз уж мы занимаемся каперством. Но на этот раз я поступлю иначе. Чтобы в будущем вы принимали правильные решения и оставались верными своему капитану. Половина золота, - Андреа пнул ногой один из мешков, и золотые кругляшки рассыпались по палубе, - будет поделена между мной, врачом, Манко, Рикардо и канониром. По известным всем правилам. Десятина пойдет Короне. Остальное будет общим фондом. Если вы в бою смоете кровью свое преступление, я буду награждать вас из этого фонда. Всем ясно?
- Да, - прозвучал нестройный хор голосов.
- Всё! Разойтись по местам, готовиться к отходу! - Андреа, придерживая шпагу, отправился в свою каюту, за ним последовали его товарищи.
- Налейте рому. - Андреа в каюте вдруг обмяк, так, словно он бесконечно устал.
- Подожди! Есть средство лучше рома, я проверял, - остановил его Топо, он выскочил из каюты и через минуту вернулся с Мокеем. У канонира в руках была бутылка с водкой и кувшин с огурцами.
- Капитан, позвольте угостить. После повешения самое лучшее средство! - Мокей, не дожидаясь разрешения, достал из шкафа бокалы, разлил водку и выложил на тарелку огурцы. - Я покажу, как надо!
Пушкарь взял двумя пальцами бокал, в левую руку огурец и, неожиданно приняв изящную позу, произнес:
- Ну, за упокой несчастных! Пусть их души попляшут в аду! - и выпив залпом водку, крякнул и закусил огурцом.
Андреа не очень ловко повторил процедуру, но крякать не стал. Неожиданно и напиток Мокея, и его манера пить спиртное, и закусывать, и даже совершенно экзотические соленые огурцы понравились капитану. Травалини, тоже потрясенный, немедленно достал свой блокнот и стал пытать Мокея, как готовить и водку, и огурцы. После того как налили опять, а потом опять, напряжение спало окончательно, и Андреа, спокойно сидя в кресле, начал разговор.
- Мокей, я прошу вас, останьтесь с нами, мы хотим обсудить дальнейший поход. Самая большая проблема у нас - это отсутствие штурмана.
- Я думаю, надо в первом же порту искать, - предположил Травалини.
- Первый порт, в котором мы сможем искать - это Лима, но в отличие от покойного штурмана я не имею ни интересов, ни друзей в испанских портах, - покачал головой Андреа.
- Но Англия ведь не воюет с Испанией? - удивился Травалини. - У нас совершенно простая проблема: мы ищем штурмана.
- Полагаю, что после того, что произошло в Ла-Корунье, я никогда не войду в испанский порт без риска быть повешенным, - сказал Андреа. - Ладно, придется мне и за штурмана пока побыть. Лейтенант, отдавайте команду на возвращение домой!
Рикки, еще не привыкший к новому званию, слишком живо ринулся выполнять приказ. Через секунду с палубы донеслись громкие команды нового старшего помощника, которые он сдабривал итальянскими словами, выученными в детстве в подворотнях Баколи.
Выйдя из бухты на кливерах, фрегат в открытом океане развернулся, поднял все паруса и пошел на юго-восток, к Галапагосам. Там Андреа намеревался пополнить запас воды и провизии перед большим переходом.
Спустя несколько месяцев "Диссект" гордо, на марселях, вошел в Порт-Ройаль. Ямайка встретила фрегат грохотом салюта из пушек форта.
Глава 21
Я отыскал сокровища на дне -
Глухое серебро таинственного груза,
И вот из глубины прозрачная медуза
Протягивает щупальца ко мне!
Скользящей липкостью сожми мою печаль,
С зеленым хрусталем позволь теснее слиться…
…В раскрывшихся глазах мелькают только птицы,
И пена облаков, и золотая даль.Э. Багрицкий. 1916 г.
Морган сидел в своем кабинете, погруженный в мрачные мысли. Давление из Лондона ощущалось все сильнее и сильнее. Даже показательные казни нескольких особенно непослушных флибустьеров не давали никакой гарантии, что Генри сможет сохранить власть на Ямайке. С другой стороны, эти действия вице-губернатора начинали возмущать недавних соратников Моргана по морским авантюрам. Да и здоровье уже было не то, годы и болезни не позволяли вернуться к делам "джентльменов удачи", если в губернаторском кресле станет совсем неуютно.
Тягостные раздумья Моргана прервал адъютант Габор. Он как всегда был одет в камзол ошеломительного цвета, сегодня канареечного, зеленые штаны и голубую шляпу. Экстравагантный адъютант сообщил о том, что в порт прибыл "Диссект", и в данный момент его капитан просит аудиенции его превосходительства. Морган, забыв о тревогах, с радостью велел проводить гостя. Если миссия молодого капитана удалась, то появлялись очень хорошие шансы укрепить отношения с папским престолом, а поддержка Рима сейчас очень бы не помешала вице-губернатору.
- А! Входите-входите, капитан! Как я рад! - Морган вышел навстречу Андреа и крепко его обнял. - Садитесь, я весь в нетерпении услышать ваш рассказ!
- Сначала вот. Главное. - Андреа выложил на стол тщательно упакованный череп. Потом, развернув холстину, молодой капитан протянул реликвию Моргану. - Ваше задание выполнено!
- Браво, юноша, браво! - Генри сиял так, словно это было самое главное событие в его жизни. - Габор, шампанского!!!
Морган принял нефритовый череп из рук Андреа и немедленно, пока не пришел адъютант, спрятал его в сейф.
Габор, не скрывая своего удивления от столь теплого приема, в несколько ловких движений поставил на стол бокалы, открыл шампанское и разлил его.
- Вы свободны, - сказал ему Морган, не желая вести беседу при свидетелях.
Андреа попытался что-то сказать, но Морган остановил его и произнес тост во славу молодого морехода. Шампанское было действительно прекрасным.
- А сейчас, капитан, я жду подробного рассказа. Смею предположить, глядя на вас, столь возмужавшего, что путешествие было не из простых.
Устроившись поудобней в своем глубоком кресле, Морган слушал почти часовой доклад, а вернее, даже поэтический рассказ о походе. Но когда капитан "Диссекта" дошел до описания бунта на фрегате, Генри Морган помрачнел. Андреа закончил свой рассказ, и в кабинете повисла тягучая пауза.
- Жаль, что вы повесили мерзавцев, - с искренним сожалением произнес Морган. - Здесь это было бы намного показательней и политически грамотней. Но я с вами вполне согласен, везти их через два океана, не наведя страхом железного порядка на судне, неразумно. Вы поступили правильно. Но я вас прошу об одном - ни слова о бунте и пиратстве на "Диссекте". В тот момент, когда я трачу последние силы на борьбу с разбоем на морях, огласить, что в моем собственном флоте возможны такие бунты, такие отвратительные предательства, неправильно. Вы согласны со мной?
- Да, ваше превосходительство. Никто из моих офицеров не проговорится. Команда сама заинтересована в том, чтобы ничто не выплыло дальше бортов фрегата.
- Вот и отличненько! - Морган опять пришел в благостное состояние духа. - Но боюсь, что ваша миссия не закончена. Вы готовы немедленно выйти в море?
- Только после ремонта "Диссекта". - Андреа отрицательно покачал головой. - В походе нас сильно потрепало. К тому же за столь долгий переход мы обросли, заметно упала скорость. Необходимо чистить корпус, а это требует поднятия фрегата на стапель. На все надо время.
- Да, согласен. Но тогда я снаряжу судно, и вы как его пассажир должны будете доставить этот череп в… - Морган запнулся, - в Малагу.
- В Испанию? Но ведь мы тайно от испанцев проникали в Мексику! Ведь мы сражались с ними в походе! - Изумлению Андреа не было предела.
- Дорогой мой Андреа, - грустно улыбнулся Морган. - Не стоит вам вдаваться в политические дебри. Эта миссия была не государственная, а религиозная. И пойдете вы сейчас в ранге курьера от Ватикана. А вы знаете, у меня идея! Вы пойдете с испанцами!
- Я - с испанцами? Но я не знаю испанского языка, - соврал Андреа, не найдя другой отговорки.
- Ваша задача не говорить, а молча сидеть в каюте. Я распоряжусь, чтобы вас обеспечили всем необходимым, и отправлю личную шхуну "Merchant Jamaica" на Эспаньолу. У вас будет мое письмо к губернатору Бертрану д'Ожерону. Он сможет договориться с испанцами на Тортуге. У французов это лучше получается.
- А кому передать череп в Малаге? - Андреа понял, что от его мнения сейчас ничего не зависит, и смирился с необходимостью нового похода.
- Я дам вам еще одно письмо, вы с ним должны явиться к моему человеку в порту. Все просто. Итак, даю вам два дня на отдых, а пока организую подготовку шхуны.
- Я могу идти? - Андреа не терпелось домой в свою виллу.
- Да, конечно. Но… - замялся Морган. - Вы что-то говорили о том, что нашли не только череп?
- Да конечно! - Андреа даже покраснел от стыда, что забыл рассказать о доле, которую он должен передать властям. - Сейчас как раз идет разгрузка золота, и его доставят к вам немедленно. Я не знаю, как его пересчитать, там около ста фунтов веса.
- Спасибо еще раз, капитан! - обрадовался Морган, которому обычно приходилось с большим трудом выбивать из капитанов обязательные платежи. - С такими офицерами, как вы, Корона будет процветать.
Спустя пару часов, когда Андреа был уже у себя на вилле и сидел на веранде с Топо в ожидании ужина, золото доставили Моргану. Половину он немедленно спрятал, остальное было оформлено как поступление от каперства.
Шхуна "Ямайский купец", личное судно Моргана, которое он держал для особых поручений, давно уже не выходила в открытое море. Дела вице-губернатора были в основном сосредоточены на внутренних проблемах Порт-Ройаля. Но команду шхуны Морган держал в полной готовности к срочным миссиям, а корабль - в полном снаряжении. Поэтому на этот раз никаких особых приготовлений не требовалось. Морган только распорядился загрузить дополнительный провиант и воду. Вечером в его кабинет прибыл капитан шхуны Кид Ричардз. Кид был неповторим своим внешним видом. Совершенно не считаясь ни с модой, ни с традициями, он был обвешан талисманами, добытыми на окраинах всего мира. Серебряные украшения он вплетал в кончики бороды и прически, тонкие пальцы украшали крупные перстни и кольца. Под шляпой, скорее напоминавшей цилиндр, был повязан давно не стиранный шелковый шарф. Темно-коричневый камзол развевался на ходу. Шел капитан, чуть раскачиваясь, не снимая руку с эфеса шпаги.
- Кид, ты соскучился по волнам? - встретил Ричардза вопросом Морган. - Покататься не хочешь?
- Все что угодно, Генри, старый "Купец" застоялся. Куда на этот раз? И в чем суть похода? - Кид был давним товарищем Моргана и, не дожидаясь приглашения, развалился в кресле.
- Ты юношу этого, Андреа Амалфийского, знаешь?