Некоторыми русскими писателями труды Тэна в конце XIX в. воспринимались как образцы литературоведческого анализа именно по причине их систематичности и насыщенности историческим материалом. Так, критикуя статьи своего биографа А.И. Фаресова, Н.С. Лесков пишет ему в 1893 г.: "Очерки этого рода очень трудно делать. Если бы Вы мне ранее прочитали Вашу работу, я, быть может, указал бы Вам ошибку в приеме и то, что знаю в этом роде за образцовое (Тэн, Карлейль, из наших – Грановский: "Четыре характеристики")…"
Для Лескова работы Тэна, Карлейля, Брандеса и других западноевропейских философов и литературоведов вполне сопоставимы по степени научности с трудами Т. Н. Грановского и даже В.Г. Белинского и Н.Г. Чернышевского. Лесков в основном верно улавливает сходство научных методов Г. Брандеса, И. Тэна и А.Н. Пыпина, являющихся вариантами академического литературоведения.
В трудах Тэна Лесков видит научно-литературоведческий ("образцовый") анализ литературных явлений, в котором соединяются историко-нравописательный и художественно-фактологический методы.
Современники отмечают влияние Тэна прежде всего на Н.С. Тихонравова. Об этом свидетельствуют и Пыпин, и ученики Тихонравова, в том числе один из его биографов – А.Д. Карнеев.
Пыпин сочувственно цитирует следующие замечания Карнеева о научных методах Тихонравова: "Эта кажущаяся на поверхностный взгляд кропотливость исследования имела свои глубокие основания. Именно в этом последнем отношении научные приемы Тихонравова невольно напрашиваются на сопоставление их с основными воззрениями Тэна". "Если только такая связь действительно существовала", – добавляет Карнеев.
Глава 2
Становление и развитие литературоведческой науки в России
Литературные теории в России до XVIII в.
Искусством интересовались в России с давних времен. Правда, о раннем этапе искусствознания имеются лишь отдельные разрозненные сведения. Его представляли и русские люди, и обрусевшие иностранцы.
Огромная работа по разысканию и описанию источников XVII – начала XIX в., а также древнерусской эстетики и теории литературы проведена современными отечественными исследователями.
Элементы русской эстетики включены в летопись Нестора, обнаруживаются в "Слове о полку Игореве", у Сильвестра, Симеона, Поликарпа, в письмах Курбского и Грозного, у Дмитрия Ростовского и Симеона Полоцкого.
С конца XIV в. появляются работы, имеющие отношение к эстетике. Наиболее ранним в России было религиозно-эстетическое направление, прежде всего иконописное, которое представляли служители церкви, живописцы. Здесь прежде всего следует назвать Иосифа Волоцкого (1440-1516) и его "Послание иконописцу и три слова о почитании святых икон"; затем следуют Максим Грек (Михаил Триволис, 1475-1556) с его работой "О святых иконах" и Симон Федорович Ушаков (1626-1686) с его трактатом "Слово к люботщательному иконного писания", где заложены уже идеи светского искусства.
С конца XVI в. в России начинается процесс последовательного освоения теории литературы и языка:
– в 1574 г. Иван Федоров (? – 1583) выпустил "Грамматику";
– в 1596 г. Лаврентий Зизаний (1560-1634) издал свою "Грамматику", содержащую уже специальный раздел "О метре, размерах" (помимо орфографии, этимологии, синтаксиса);
– в 1619 г. М.Г. Смотрицкий (1572-1630) опубликовал "Грамматику словенску", в которой, кроме грамматических разделов, дается теория стиха – "рапсодия";
– в 1617-1619 гг. Макарий (епископ Вологодский) издал "Риторику", где выдвинул требование "трех родов глаголания": смиренного, высокого, мерного, т. е. теорию стилей;
– в 1620 – 1630-х годах в Москве существовал литературный кружок "Приказная школа" (назван так по составу его членов – приказных служащих). В кружок входили дьяки Петр, Самсон и Алексей Романчуковы, подьячий Михаил Злобин, "справщики" (редакторы) Печатного двора Савватий, Стефан Торчак, Михаил Рогов и др. Это не был аристократический салон, но участники кружка, образованные для своего времени русские интеллигенты, называли его "Духовным союзом" ("Любовным союзом"). Современные исследования свидетельствуют о том, что поэты "Приказной школы" находились в постоянном общении между собой по вопросам принципов и приемов своего творчества, тяготевшего к европейскому барокко;
– в 1699 г. М.И. Усачев издал "Риторику", в которой, развивая систему трех "глаголаний" Макария, определил их функции ("должности"): смиренный ("научити"), высокий ("возбудити"), мерный ("усладити");
– в начале XVIII в. выступил со своими трудами Феофан Прокопович (1681-1736). В курсах его лекций 1705 г. значилась "Поэтика", а в лекциях 1706-1707 гг. – "Риторика", где дается родовая классификация литературы: первым родом в России всегда был эпос, в отличие от европейских "Поэтик", где доминировала драма;
– концепции "Поэтики" Феофана Прокоповича развивали "Поэтика" Л. Горки (1707) и "Поэтика" Г. Конисского (1746).
Развитие литературоведческой науки в России XVIII в.
Направления исследований
В России собирание народных памятников началось в XVIII в. Первыми изданиями стали "ходячие" рукописные сборники, служившие любителям народной песни. Научные принципы исследования этих материалов только начинали вырабатываться.
В значительной степени стихийным был процесс проникновения в Россию новых европейских научных теорий. Эти новые веяния с конца XVIII в. стали известными у нас первоначально благодаря романтизму и через романтизм. В стране немного знали о Гердере, например, но имели представление о немецком романтизме. Заслуга Лессинга и Гердера состояла в том, что их труды открыли путь романтизму и идеалистической философии. Лишь в конце века в России узнали о Шекспире, Лессинге и Гердере, "услышали" о Канте.
Академик А.Н. Пыпин неоднократно подчеркивал мысль о независимости русской науки от европейских теорий в XVIII в. В этом он видел, с одной стороны, ее достоинство, а с другой – недостаток, результат известного отставания от передовой западноевропейской науки. В России, по мнению Пыпина, ее достижения стали известны в конце XVIII в., и то лишь в довольно узком кругу наиболее образованных людей.
Начало процессу проникновения в Россию европейских теорий было положено реформами Петра I, при котором страна приобщилась к западноевропейской науке и культуре. Процесс этот все более ускорялся на протяжении XVIII и начала XIX в., осложняясь социально-историческими факторами национального и общеевропейского масштаба. В первую очередь здесь следует указать на Французскую революцию 1789 г. и Отечественную войну 1812 года, которые оказали огромное воздействие на формирование русской национальной культуры.
В истории русского литературоведения был период неосознанных, стихийных тенденций, когда преобладала собирательская практика. Практика собирания наметилась в трудах писателей и ученых XVIII в. и характеризовалась двумя моментами: интересом к древнему периоду отечественной поэзии и интересом к народному творчеству. Это был период собирания и издания материалов народного творчества: песен, былин, пословиц, поговорок. Начало собирания и издания произведений фольклора связано с именами русских писателей, поэтов, издателей конца XVIII в., чья деятельность носила общепросветительский характер, не будучи связанной с определенной научной системой.
Тем не менее указанные моменты (интерес к древнему периоду литературы и народному творчеству) не определяли специфики научной системы в литературоведении, так как носили слишком общий характер. Если рассматривать эти моменты литературоведческой деятельности (собирание, сличение и обработка текстов, описание и публикация) в рамках академического направления, то они ближе всего к филологической школе, характеризующейся простейшими, элементарными приемами литературоведческой обработки материалов. В таких работах еще не было последовательного применения принципа историзма, но общекультурное значение трудов ученых этого периода, обогащавших науку прежде всего в фактическом отношении, несомненно.
Издаваемые материалы, однако, необходимо было расположить и описать, что требовало определенного осмысления. Возникло, таким образом, стремление к систематизированному изучению художественной литературы, обозначившееся уже в трудах русских писателей XVIII в. М.В. Ломоносова, А.П. Сумарокова, В.К. Тредиаковского, Н.И. Новикова и явившееся как бы преддверием научного литературоведения в России. Систематичность предполагает рассмотрение литературных фактов под углом зрения либо одного (ведущего) научного принципа, либо совокупности, системы принципов (различной степени сложности, зависящей от количества уровней, глубины анализа и широты обобщения). При этом возможна и различная степень обоснованности и упорядоченности явлений литературы. С самого начала литературная наука развивалась, подобно другим наукам, от элементарного к сложному, от фактов и явлений к их связям и взаимосвязям, от изучения связей к доказательству их закономерности.
Начало систематическому научному знанию положил в России XVIII век. Ранее можно обнаружить лишь отдельные высказывания, "проблески" аналитического. Возникновение систематических, сознательных научных изысканий непосредственно связанно с учреждением в 1724 г. Петербургской Академии наук. Процесс развития отечественной науки и культуры XVIII в. выглядит как единый и гармоничный. Важны, с одной стороны, труды историка, экономиста, археолога, этнографа, член-корреспондента Петербургской Академии наук П.И. Рычкова (1712-1777); историка, краеведа, члена-корреспондента Петербургской Академии наук В.В. Крестинина (1729-1795); близкого к Академии историка, этнографа, географа В.Н. Татищева (1786-1850), с другой – литературоведческие работы Ломоносова и Тредиаковского и наконец деятельность Новикова и Радищева.
Несмотря на то что Петербургская Академия наук с момента своего основания оказалась под сильным немецким влиянием, научная деятельность в ее рамках велась в двух направлениях – академическом и собирательском.
Элементарные принципы изучения источников – собирание и описание – на этом этапе были ведущими. Принципиально новым качеством в отношении к литературным памятникам явилось применение к их изучению генетически-исторического принципа, введенного наукой в XVIII в. Если в допетровские времена старыми книжниками только механически повторялись и компилировались источники, а старые историки-летописцы рассматривали факты с теологической точки зрения, то в XVIII в. происходит осознанная "реставрация" истории. Возникает строгое понятие об исторической "правдивости". В этот период русские ученые стараются уяснить глубинные истоки исторических явлений. Они усваивают научные методы из немецкой университетской науки (так как обучались в немецких университетах) или из немецкой литературы.
Первые отечественные ученые XVIII в., оставаясь вполне самостоятельными в своей деятельности, находились в то же время на уровне новейших достижений европейской науки. Таков был М.В. Ломоносов. Никакого подчинения западному влиянию не было.
Отмечается единство, одновременность становления различных отраслей российской науки XVIII в., при этом выявляется несостоятельность ряда традиционных учений о природе и человеке. Уже Петру I пришлось бороться с устаревшими понятиями в архитектуре, астрономии, политике; у него научные цели соединялись с "пользой".
Закономерности периодизации раннего этапа развития науки (в том числе и литературоведения) в России основываются на исторических факторах. Становление и первоначальное развитие литературной науки осуществляется в рамках XVIII в. Ход развития науки и образования в это столетие представляется следующим. Ломка в армии, флоте, гражданских учреждениях в период Петровских реформ повлияла на нравы, бытовые обычаи; привела к появлению "новых форм общества" и новых "типов людей", постепенно цивилизовавшихся от "первого" поколения к последующим.
Литература отражала идеологию высших слоев общества – дворянства и чиновничества. Основная же масса народа (крепостные крестьяне) не умела ни читать, ни писать.
Кроме работ по эстетике, в России XVIII в. были широко распространены учебные пособия, словари, журналы.
Труды ученых литературоведов
А.Д. Кантемир (1708-1744) опубликовал в 1736-1742 гг. свои "Примечания" к песням Анакреонта, посланиям Горация и собственным сатирам, в которых стремится поставить в литературный контекст творчество Феспида, Эсхила, Софокла. Кроме того, в "Примечаниях" даются сведения о жизни и творчестве поэтов и писателей.
А.П. Сумароков (1717-1777) издал в 1748 г. "Первый русский словарь писателей".
М.М. Херасков (1733-1807) выпустил в 1772 г. свое "Рассуждение о российском стихотворстве".
И.С. Барков (1736-1768) опубликовал в 1763 г. свои "Примечания" к сатирам Горация, представляющие собой справочный научный комментарий.
А.А. Волков (1736-1788) напечатал в 1768 г. в немецком журнале статью "Известия о некоторых русских писателях", где представлены сведения только о современных автору российских авторах.
С.Г. Домашнев (1743-1795) опубликовал в 1762 г. статью "О стихотворстве".
М.И. Попов (1742-1790) выпустил в 1768 г. "Описание древнего славянского языческого богословия".
Н.И. Новиков (1744-1818). В 1772 г. Новиков издал свой "Опыт исторического словаря о российских писателях", где представлено 54 писателя допетровской Руси, около половины из которых относятся к XVII в. и более раннему времени: Нестор, Сильвестр, Симеон, Поликарп, Иосиф Волоцкий, Макарий, Курбский, затем Дмитрий Ростовский, Симеон Полоцкий и др. Новиков вел широкую просветительскую деятельность, издавая в 1760-х годах сатирические журналы "Пустомеля", "Кошелек", позднее – "Утренний свет", "Покоющийся трудолюбец", "Вечерняя заря".
В новиковское десятилетие в России зарождается общественное мнение.
Деятельность Новикова в XVIII в. более всего удовлетворяла требованиям образования. В его деятельности отмечаются три первичных признака системы:
– интерес к народному творчеству (см.: Новиков Н.И. Новое и полное собрание российских песен. СПб., 1780);
– собирание и описание отдельных произведений и сведений о писателях (см.: Новиков Н.И. Опыт исторического словаря о российских писателях. СПб., 1772);
– источниковедческая и библиографическо-издательская деятельность (см.: Новиков Н.И. Древняя российская вивлиофика. СПб., 1773-1775).
Определяя роль и значение Новикова в развитии русской науки и культуры XVIII в., следует указать источники его мировоззрения. На Новикова большое влияние оказала философия Руссо (его интерес к истории народов). "Деистом-самоучкой" в духе Руссо считает Новикова Н.С. Тихонравов. "Проникаясь свободными воззрениями европейской философии, – пишет Тихонравов, – Новиков глубоко сочувствовал так называемому тогда "подлому" простонародью, и увлечение учением деистов шло в этом необыкновенном человеке екатерининской эпохи параллельно и одновременно с сознанием необходимости знать и любить свою народность в прошедшем и настоящем".
По своеобразию духовного облика, "руссоизму" Н.И. Новиков близок к Н.М. Карамзину, Д.И. Фонвизину, А.Н. Радищеву. Однако Новиков и Карамзин восприняли разные аспекты деятельности Руссо. Так, на Карамзина оказала влияние литературная деятельность Руссо, роман "Новая Элоиза", положивший начало карамзинскому сентиментализму.
Идеи народности и просвещения Руссо унаследовал "твердый, образованный" ум Новикова, в то время как "мягкость", которая была в природе Карамзина, позволила ему воспринять лишь идиллическую сентиментальность Руссо. Интерес к народу, воспринятый Новиковым у Руссо, был лишен сентиментальности.
Упомянутая научная традиция в форме интереса к народу, открываясь в XVIII в. трудами Новикова, воспринявшего указанную выше сторону философии Руссо, минует, однако, Карамзина.
Имея в виду демократизм в решении ряда актуальных общественных проблем, можно считать близкими по своим взглядам Новикова, Фонвизина, Радищева. Однако при общем сходстве их взглядов между ними отмечаются и некоторые различия. У Новикова "непосредственная народность" осложнена была мистицизмом, у Фонвизина – близостью к "французским образцам", у Радищева – сильным влиянием "французского философского чтения". Однако не обнаруживается влияния на Радищева той из сторон философии Руссо, в которой выразился его интерес к древности, т. е. к "опосредованной" народности. Для Радищева, как и для Фонвизина и ряда других писателей XVIII в., характерен интерес к положению народа. Их взгляды выражают непосредственные народные интересы.
Новиков и Радищев близки по их личным судьбам и стремлению к европейскому просвещению. Они были "жертвами" противоречий "подготовительной" поры идей "нового" Просвещения. Имеется в виду репрессивная политика Екатерины II, жертвами которой стали Новиков и Радищев. Однако деятельность Радищева осуществлялась вне рамок народно-исторической литературоведческой школы даже в ее общекультурном (подобно Новикову. – Л. К.) варианте.
Деятельность Новикова носила более целенаправленный в теоретическом отношении характер, чем деятельность Радищева, ревностного последователя западных философий, сумевшего, однако, понять русскую народную жизнь. Итак, и важности деятельности Новикова и Радищева, их значение оценивается в мировоззренческом плане по-разному. Сила и глубина общественного протеста Радищева ярче.
Новиков широко поставил в России издательское дело, способствуя развитию просвещения и формируя самостоятельное общественное мнение. Новиков явился родоначальником определенной общественной тенденции, направления в общественной мысли и деятельности.
По значению в развитии просвещения и образования в деятельности Новикова усматриваются два периода, различающих по своей направленности и содержанию. В первый период Новиков выступает как сатирик, издатель известных сатирических журналов "Трутень", "Живописец" и "Кошелек". Несмотря на то что новиковская сатира была несколько отвлеченной и избегала резкого обличения недостатков, Новиков уже выдвигал требование сатиры на определенное лицо и касался наиболее важных сторон общественной и государственной жизни России своего времени.