* * *
Мудрецы говорят:
"Так привыкни трудиться,
Словно жить тебе вечно,
И все те плоды,
Что успеешь создать ты -
Дворцы и сады, -
Все при жизни
Тебе самому пригодится".
Мудрецы говорят:
"Так работой наполнись,
Словно ты
На предсмертном стоишь рубеже,
И того, что не сделал сегодня,
Запомни,
Сделать ты
Никогда не успеешь уже".
Поднимаю бокал, чтоб добром да советом
Новобрачные жили все годы подряд.
И трудиться умели бы так,
Как об этом
Мудрецы
В изреченьях своих говорят.
* * *
Будь с женщиною осторожен.
Она до непонятных пор
На поле минное похожа.
И ты пред женщиной – сапер.
Иди и взвешивай свой каждый
И шаг, и жест. Не оплошай,
Не оступись. А то однажды
Взорвется мина. И… прощай!
* * *
"Когда, гоня покой и сон,
Рождается во мне стихотворенье,
То значит, я любовью вдохновлен.
И женщина – источник вдохновенья", -
Так говорил поэт. И он был прав.
Да, женщина всегда найдет причину
И снимет равнодушие с мужчины,
Как солнышко росу снимает с трав.
* * *
Коль женщина тебя не любит,
Коль нет огня в ее груди, -
Руби с плеча, как узел рубят.
Будь мужественным. Уходи.
Оставь старанья. Хлопни дверью.
Сознайся: женщина права.
Нельзя в песок сажать деревья
И на воде писать слова.
* * *
Лишь для тебя все сто огней,
Все сто лучей в груди моей.
Из-за тебя сто раз сто слез
Из глаз печальных пролилось.
Как зелень – слава всех лесов,
Как рыба – слава всех озер,
Так для меня – бессонный зов
Твоей любви, твой лик и взор.
* * *
Напомню истину одну,
Что соловей поет на ветке
И не поет в закрытой клетке
Он протестует. Он в плену.
Так и жена. Ты не всевластен
Над той, чьи чувства не вольны…
Запомни – нет врага опасней
Тебя не любящей жены.
* * *
"Любовь похожа на машину, -
Сказал шофер, – в них суть одна:
Есть двигатель любви – мужчина,
Но есть еще и руль – жена".
Ну, что за путь любви, который
Идет и вкривь, и вкось юля…
Руль бесполезен без мотора.
Мотор глупеет без руля.
* * *
Коль нет, мужчина, у тебя в груди
Огня любви, и в сердце страсти нет, -
То я скажу, – и ты не осуди:
Напрасно ты явился в этот свет
Ты, как арба, упавшая на дно,
Корабль, забывший, как течет река,
Хурджины, опустевшие давно,
Ножны, не обнимавшие клинка.
* * *
Мужчина, помни, женщину любя,
Не только в ней ищи любви секрет.
Не думай, что в тебе пороков нет.
Сперва улучши самого себя.
Сбрось шелуху, и спесь свою, и прыть,
Стремись в себя попристальней глядеть.
Как женщину ты можешь покорить,
Коль не сумел собою овладеть?
Притча восемнадцатая
Нет той победы, что была б легка.
Но в каждой из побед – своя основа.
Своя – в победе острого клинка.
Своя – в победе разума и слова.
Есть притча горская:
В красавицу одну,
Которая к тому ж
И умницей слыла во всей округе,
Три юноши влюбились. И руки
И сердца у нее просили равно.
Она, призвав их, так сказала им:
"Я выйду замуж за того из вас,
Кто победит давнишнего врага -
Врага моей страны…"
– Я одержу
Победу над врагом! -
Сказал один и двинулся в поход.
Через короткий срок
Принес к ее ногам
Он голову того, кто полководцем
В стране враждебной был.
"Хвала тебе и смелости твоей! -
Красавица сказала храбрецу, -
Но это – не победа над врагом!" -
Добавила она
И отказала
Несчастному
Его женою стать.
– Я одержу
Победу над врагом! -
Сказал второй и двинулся в поход.
Через короткий срок
К ее дворцу
Он армию, плененную в бою,
Привел
И тело полководца, что сражен был,
К ее ногам победно положил.
"Хвала тебе и смелости твоей! -
Красавица сказала храбрецу, -
Но это – не победа над врагом!" -
Добавила она
И отказала
Несчастному
Его женою стать.
И молвил третий юноша тогда:
– Что ж, я попробую! -
И он ушел.
Через короткий срок
Привел он к ней
Главу страны враждебной
И сказал:
– Вот он– ваш бывший враг.
Теперь – не враг.
Мы с ним договорились: ни к чему
Была война ни нам и ни ему.
Теперь он друг ваш…
И тогда она,
Восторженно сверкнув глазами,
Вдруг сказала:
"Вот это – настоящая победа,
Когда твой бывший враг
Сам,
Без насилья,
Без оружья
Тебе объятья дружбы раскрывает!..
Три храбреца руки ее просили.
Но предпочла она из всех того,
Кто не оружьем,
А умом осилил
Врага
И в друга обратил его.
* * *
Желаю дому вашему:
Коль землю – то под пашню,
Коль весточку – то добрую,
Коль дерево – плодовое,
Коли дождя – то сильного,
Коль дочку – то красивую,
Коли цветка – пахучего,
Коль сына – то могучего,
Коль друга – друга лучшего.
* * *
Коль ложь и подлость к вам отыщут путь -
Пускай они приходят в черном цвете,
Чтоб вы смогли их издали заметить
И, защитившись, напрочь оттолкнуть
А счастье – по желанью моему -
Пусть одевают в красные наряды,
Чтоб вы его увидеть были рады
И нежно руки протянуть ему.
* * *
Пусть все долгие дороги станут краткими,
Каменистые тропинки будут гладкими,
Роднички пускай тебя встречают полными,
Пусть в пути тебя минуют грозы – молнии,
И попутчик у тебя пусть будет умница,
И желанье и мечта твои пусть сбудутся,
И с тяжелыми хурджинами – к закату дня
Возвратись к тому порогу, где седлал коня.
* * *
Кунак мой, поднимаю чашу я
За процветанье дома вашего,
За то, что мне открыты двери,
И лица ваши, и сердца,
За то, что вы меня согрели
Гостеприимством у крыльца,
За доброе вино и речи,
За вызванный в душе прилив…
За тех детей, что мне навстречу
Бегут, ладошки раскрылив.
* * *
Пускай орлам в когтистых лапах
Птиц не губить.
Пусть табуны
Не вытопчут цветочный запах
На пастбищах моей страны.
Пусть сад в часы плодоношенья
Не знает града и жары.
Пускай вершатся все свершенья
Лишь с наступлением поры.
* * *
Пью, чтоб Земля без ласки не грустила.
Пыо, чтобы руки крепкие мужчин
Не в ствол оружья вкладывали силу,
А в плуг, и в мир, и в мерный гул машин.
И чтобы злу и войнам вопреки
Вовек не тосковали на планете
О доброй теплоте мужской руки
Ни старики, ни женщины, ни дети.
Как садовник у речки
В пути к тебе себя увидел я.
И сам своим сомненьям стал мишенью:
Несовершенна и душа моя,
И делом я своим несовершенен.
Мне надо шлифовать себя всего,
Чтоб мой прилет был праздничным и ярким,
Чтобы я мог выращивать подарки
Из сердца и таланта своего.
В пути склонялся к косточке любой,
Собрал, сажал, растил зимой и летом,
Чтоб – душу нараспашку! – в час расцвета
Бутоны раскрывались пред тобой.
Ты, женщина, как вишенка в саду.
Храню тебя от ливня и от града.
И реченьку, что протекает рядом,
Я за руку к корням твоим веду.
Ты мне видна до корневых глубин.
Пусть все напасти пролетают мимо.
Хочу, чтобы никто не погубил
Доверчивость, что ты открыла миру.
По царству трав, цветов и красоты
Я – садовод – ступаю еле слышно…
И будет вечно плодоносной вишня,
Которую напомнила мне ты.
* * *
Мне выпало немало испытаний,
Я много пережил и превозмог,
Не выкину из памяти
Скитаний,
Когда меня сбивали бури с ног,
И молнии впивались в мои плечи,
Пантера стерегла,
Взывал шакал,
Я по сугробам босиком шагал,
Я муки претерпел нечеловечьи,
И не охватит всеохватный разум
Тех пыток, что я в жизни перенес, -
Но никогда в глазах своих – ни разу -
В своих мужских глазах – не видел слез…
Ты, женщина, заставила меня -
Лишь ты – такую пережить кручину,
Что я узнал впервые с того дня,
Как могут плакать сильные мужчины.
Лицо в ладонь – и гулкое рыданье…
В твоем открытом взгляде голубом
Ловить себя и понимать с годами,
Что стал не властелином, а рабом, -
Без слез не мог я,
Голос мой дрожал.
Но видел я: тебе все мало, мало
Моих мучений…
К новым рубежам
Ты вновь меня звала и поднимала.
И опять все слилось воедино
Все вновь слилось в одно начало.
Все вновь сошлось в одной тебе.
Ты мое сердце – колыбель
На солнечных лучах качала.
Какою силой молодою
Какая страсть меня звала?!
А это были две ладони,
Твоих волшебных два крыла.
Желать стремительного счастья:
Лететь к тебе, лететь, лететь!..
Знать, что ты к счастию причастен.
Других желаний не иметь.
Пускай испепелятся крылья,
Но продолжается полет…
Судьба дарует нам веселье,
Какая страсть меня звала?!
Метели, молнии…
Но снова
Лечу к тебе. К тебе лечу!
В одно единственное слово
Весь свой полет вместить хочу.
Упав, себя не погублю,
Паденье – старт для новых взлетов.
…Ты ждешь меня, а не кого-то,
Люблю тебя.
Люблю.
Люблю.
К тебе
Стремясь к тебе, я вышел в море,
Я бурю одолел в борьбе,
Я побеждал, со штормом споря,
Я знал, что это – путь к тебе.
А море было разным-разным,
И был его прекрасный лик
В часы восхода ярко-красным,
Сиреневым – в закатный миг.
Но наступал в нем час господства
Стихии нежно-голубой.
Все в нем – изменчивое сходство
С тобой, о женщина, с тобой.
Я видел всплески в тихих водах,
И мир беспечности, когда
Сбегались к самым днищам лодок
Рыбешек глупые стада.
Я видел море в час ненастья,
Когда от гаваней вдали,
Под плач сирен, ломая снасти,
Спасались бегством корабли.
Срывало рубки, мачты гнуло,
Стонал продавленно металл,
То было праздником разгула, -
Но море я не покидал…
Я покорял стихию шквала,
Я приближал его покой.
Я знал, что лишь моряк бывалый
Готов идти на риск такой.
И шел. И море усмирялось,
Стихало, солнечно слепя.
Напоминало, повторяло
Тебя, о женщина, тебя!
Я привел тебя в пещеру
Я нашел пещеру в скалах,
Но прочел упрек в очах:
"Если б ты огня достал мне,
Растопила б я очаг".
Мной у бога был похищен
Тот огонь. Тебе вручен.
В человеческом жилище
Первый раз зажегся он.
Мне сковали цепью руки,
Мою печень рвал орел…
Перенес я эти муки,
Пытки все переборол.
Потому, что знал: украден
Тот огонь не для того,
Чтобы зло принесть. А ради -
Ради счастья твоего.
И с пещерной той минуты
До сегодняшнего дня
Ты хранишь тепло уюта
Первобытного огня
Думал, добрыми делами
Смысл постиг и цель достал…
Но венком твоих желаний
Тот огонь так и не стал.
А тебе было этого мало
А тебе было этого мало,
Когда в логово тигра я шел без опаски,
Когда щуку из штормя морского вытаскивал
И вода мои руки ломала.
Я подумал, что силой своей первобытною
Удивлю тебя быстро, о женщина!
Шкуру хищного тигра,
мной в схватке убитого,
Я к ногам твоим выстелил, женщина.
Ты осталась опять недоступно красивой.
Я в подарок принес тебе голову льва.
И услышал насмешливые слова:
"Буря тоже вон хвалится силой!"
Буря рвала с корнями вековые дубы,
Относила и – в воду их,
Возносила и – к небу их…
Все взлетало.
И рушилось.
Все на дыбы
Подымалось.
Был крах.
Покорения не было.
"Что же, женщина, надо тебе, – я спросил, -
Если силой моги удивить тебя – мало?"
"Видишь солнце?!"
Я видел, как солнце вставало:
Голубел небосвод, улыбались цветы,
Зеленела трава, неподвластная взору,
И глубинной прозрачности и чистоты
Были море и реки, ручьи и озера.
Каждый луч проникал здесь до самого дна,
Каждый камушек солнцу сдавался
на милость,
А когда разбивалась о берег волна,
Капля каждая жемчугом вдруг становилась.
Я, наполненный бурей, не сумел покорить тебя,
женщина.
Я другую тропинку берусь проторить к тебе,
женщина.
Чтоб, как солнечный луч, достигала она тебя,
женщина.
Потому, что я жить не смогу, не любя тебя,
женщина.
Прощай, моя свобода!
Прощай, прощай, моя свобода!
Тебе я рад был и не рад.
Владыка мира и природы -
Я раб прекрасного.
Я – раб.
Каким я щедрым был с рождения!
Все, что творил и создавал, -
С таким открытым наслаждением
Другим дарил и раздавал.
Не понимал я слова "жадность",
Не знал я скупости земной,
Пока ты, женщина, однажды
Не появилась предо мной.
И скупость родила, и ревность:
Впервые вспыхнуло в мозгу:
Любовь к тебе – вот что, наверно,
Ни с кем делить я не смогу.
Не разрешу – пока ты рядом -
Пусть меня будут обвинять, -
Ни одному чужому взгляду
Обнять тебя или отнять.
Я жаден – до кровавой схватки
С любым…
Прощенья не приму.
Я – жаден.
Вся ты – без остатка
Принадлежишь мне одному.
И в тесной пещере
Вдруг светом озарился мрак пещеры
И тишину взорвал младенца крик;
Тебя назвали матерью в тот миг.
Миг равен был началу новой эры.
Святыня – мать! Да будет мир готов
Благословенным быть ее устами!..
…И стали мягче краски всех цветов,
И камни всех пород нежнее стали.
И песня колыбельная взошла -
Вся в облике живом – из плоти слова.
И, как вокруг святого лика, снопа
Сияла вечность вкруг ее чела.
Она плывет легко и величаво -
Исполнена душевного огня -
От дальнего пещерного начала
До нашего космического дня.
И первый миг в мире этом
О, много было первого на свете,
Но, разным впечатленьям вопреки,
Я первыми запомнил руки эти -
Вот эти – материнских две руки.
Они – весенний дождь в сухое поле,
Они рукам садовника сродни,
Источник ласки, воспитатель воли,
Опора в жизни – все это они.
Они благословенье для влюбленных,
Надежный исцелитель для больных…
Без них – я, взрослый, снова как ребенок,
Ребенок же – не может жить без них.
Как пахарь в небеса
В пути к тебе себя увидел я.
И сам своим сомненьям стал мишенью:
Несовершенна и душа моя,
И делом я своим несовершенен.
Мне надо шлифовать себя всего,
Чтоб мой прилет был праздничным и ярким,
Чтобы я мог выращивать подарки
Из сердца и таланта своего.
И испытать счастливый тот удел,
К которому меня ты поднимала..
В пути к тебе я землю разглядел,
Она тебя в тот миг напоминала.
И словно позвала меня она,
Как землепашца и как хлебороба,
Чьи судьбы соединены до гроба
С судьбой в земле лежащего зерна.
Вот вспахан клин – все ждет рожденья хлеба,
И семя – в лоне каждой борозды.
Окончен труд. Но пахарь смотрит в небо:
"Спаси мой хлеб от лиха и беды,
От засухи спаси, от непогоды,
От града сбереги и от жары,
И солнца в меру дай ему, и воду,
Не проливайся ливнем до поры!"
О женщина,
На землю ты похожа.
Но в голубых глазах я узнаю
Цвет неба.
И, как пахарь в час тревожный,
К тебе одной я просьбу шлю свою:
"Дай дождь и солнце! Огради от страха
Пред голосом нужды и нищеты.
Без Неба и Земли какой я пахарь?!
А ты – Земля,
И Небо – тоже ты!"
Когда я слово для тебя искал
Когда я слово для тебя искал, -
Я это слово высекал из скал,
Из сердца звал, что мучилось, любя…
Но словом я не удивил тебя,
А научился удивляться сам:
Прислушиваться к птичьим голосам,
И пенью ветра подставлял свой слух,
И шорох листьев я ловил вокруг,
И шелест трав, и бури грозный шквал…
Я музыку творил,
Я создавал
Из звуков – чудо.
Для тебя одной.
Не слышал этих звуков мир земной.
И первым композитором земли
Стал я,
Чтоб звуки те могли
Ласкать твой слух, о женщина…
Но ты,
Весь мир освободив от глухоты
И выслушав мой самый новый гимн,