Миссис Примроз (сердито и решительно). Не болтай глупости, Мозес! Уж, наверное, не под открытым небом! Отец получил приход в соседнем графстве! Там будет и дом, и немного земли! И чем стоять тут, разинув рты, вы бы лучше помогали мне складываться!
Примроз (дрожащим голосом). А вы ничего больше не хотите сказать, детки?
Софья (бросается ему на шею). Папочка, дорогой, ты только не расстраивайся! Мы прекрасно проживем на твое жалованье! А переезд – это замечательно! Это же целое путешествие! Мы увидим новые места, новых людей!
Мозес (спешит ей на помощь). Ну конечно! Конечно! Пусть даже мы заедем совсем в глухую дыру – это же еще лучше! Там должна быть такая потребность в просвещении!
Миссис Примроз (раздраженно). Идите в дом, милорд просветитель, и вытаскивайте сундуки!
Примроз. А ты что скажешь, Оливия, моя красавица? Как? Ты плачешь?
Оливия (улыбаясь сквозь слезы). Нет, папочка, ничего! Просто я упала с неба на землю, и… немного ушиблась… Это быстро пройдет.
Примроз обнимает Оливию, рука Софьи соскальзывает с его плеча. Примроз и Оливия направляются к дому. Софья остается на месте, затем медленно бредет в глубь сада. Из дома слышится голос матери.
Миссис Примроз. Нечего время терять на болтовню! В дороге успеете наговориться! Господи, ума не приложу, что с вами будет без меня! Все как один пропадете!
Песня Софьи.
Живешь – тебе и невдомек,
Как дорого все то, что рядом!
И вдруг подходит грустный срок -
Прощанье с садом!Мой сад любимый, ты во сне
Вздыхаешь тихо, шевелишься,
Ты наяву еще – но мне
Как будто снишься!
Уже стемнело. Из глубины сада к ней навстречу движется женская фигура с горящей свечой в руках.
Бух! – Голова Гольдсмита падает на письменный стол. Он заснул за работой. Фигура со свечой оказывается миссис Браун. В другой руке она держит тарелку с едой. Ставит тарелку перед Гольдсмитом.
Миссис Браун. Поешьте, герой, и ложитесь-ка спать. От ваших подвигов ноги протянуть недолго. (Идет к окну, закрывает его.) Ливень такой, а вы сидите с открытым окном! И так здесь сыро, как в погребе!
Гольдсмит подымает руку с гусиным пером и делает ей знак, чтоб она ему не мешала. Губы его слегка движутся, он прислушивается – и в шуме дождя начинает различать стук копыт, шум колес – это семейство Примроза под сильным дождем подъехало в крытой повозке к постоялому двору.
Внутри постоялого двора. Хозяин моет посуду за стойкой.
Все столы, кроме одного, пусты. За столом в углу пятеро вооруженных полицейских. Чуть поодаль – старик со связанными руками.
Первый полицейский. Напрасно мы связались с этим парнем! Если бы не он – давно бы уже были в городе!
Второй полицейский. Тебе лишь бы ворчать. Ведь дождь как из ведра!
Третий полицейский (глядя в окно). Вроде, поменьше стал.
Второй полицейский. Как только кончится, мы и пойдем! Ждать никого не будем! (Старик со связанными руками беспокойно ерзает.)
Четвертый полицейский (подмигивает старику). Ну ничего! Там пока еще воды хватает. А здесь и кой-чего получше. Хозяин! Еще пива!
Дверь отворяется. Входит Примроз в длинном плаще. За ним в таких же плащах все члены его семьи. Малыши выглядывают из-под плаща миссис Примроз.
Примроз (обращается к хозяину, который уже вернулся за стойку). Друг мой! Нам нужны лошади и какой-нибудь человек, который хорошо знает местность. Речка разлилась и, боюсь, мы сами не сможем найти брод.
Хозяин. Лошадей-то сколько угодно. А вот провожатого я вам дать не смогу. У меня работник уехал в город, мать у него заболела. А самому с вами идти – так здесь оставить некого.
Примроз вопросительно смотрит на жену. Она отрицательно качает головой.
Миссис Примроз. Нет-нет! Мы не можем задерживаться!
Примроз печально оглядывает комнату. Его лицо делается удивленным.
Примроз (к хозяину). Простите, чём этот джентльмен заслужил такой почетный эскорт? Он что – французский шпион?
Хозяин (смеется). Как вы его здорово! (С огорчением) Нет! Французские шпионы в нашей глуши не водятся. Это так, нищий проходимец! Он украл собаку, и теперь его должны бить плетьми.
Примроз. Боже мой! Какая жестокость! Неужели нельзя чем-нибудь заменить это наказание?!
Хозяин (кивает в сторону полицейских). Они говорят, что можно заплатить штраф. Да чем ему платить? Будь у него деньги, стал бы он красть собак? Нашел бы что получше!
Примроз (понижая голос). А сколько надо заплатить?
Хозяин. Десять гиней. (Примроз качает головой.) Мне бы такие деньги! Тут один малый обещался внести за него, но куда-то пропал! Видно, не придет уже, – так, наболтал для красоты!
Примроз лезет было в карман, но миссис Примроз кидается к нему и вцепляется в его руку.
Миссис Примроз (громким шепотом). Ты понимаешь, что ты делаешь? Ты понимаешь, что после этого у нас не останется ничего – вообще ничего!
Примроз (также шепотом). Я ставлю себя на его место!
Миссис Примроз. Себя, но не своих детей! Понимаешь – не детей\
Дверь с шумом распахивается. Вбегает Берчелл – внешностью, одеждой и манерами он полностью совпадает с самим Гольдсмитом.
Берчелл. Господа! Прошу меня извинить! Я бежал наперегонки с дождем, но только он мне мешал, а я ему – нет!
Берчелл отдает полицейским деньги. Слышится ворчанье: "Если б не дождь, стали бы мы вас дожидаться!", "Очень нам нужно!" Первый полицейский развязывает старику руки и дает ему легкий подзатыльник, Второй полицейский подсовывает Берчеллу какую-то бумагу для расписки. Старик протягивает руки к Берчеллу и рыдает.
Берчелл. Ну-ну! Теперь-то уж плакать незачем!
Примроз (подходит к нему). Сэр, разрешите засвидетельствовать вам мое почтение. Моя фамилия Примроз.
Я восхищен вашим поступком!
Берчелл (кланяется ему и всем остальным). Томас Берчелл, к вашим услугам.
Хозяин (грубовато к Бернеллу). Послушайте, сэр! Вы, помнится, говорили, что знаете наши места. Этим господам нужен кто-нибудь, кто помог бы им перейти реку вброд. А вам не по пути?
Берчелл. Да, мне как раз нужно на тот берег. С удовольствием буду вашим провожатым, господа!
Мозес (наконец, дает волю своему восторгу). Это будет прекрасно, сэр! Это будет замечательно! (Все уходят.)
Хозяин (подозрительно смотрит вслед Бернеллу). Интересно, где это он раздобыл такую сумму?
Сцена 3
Дорога. Примроз правит повозкой, в которой едут миссис Примроз и малыши. Берчелл шагает рядом. Оливия, Софья и Мозес едут верхом. Они то заезжают далеко вперед, то, там где позволяет дорога, возвращаются и кружат вокруг Берчелла и повозки.
Примроз. Разрешите узнать, сэр, вы – здешний житель? Или же прибыли сюда по каким-то делам?
Берчелл. Когда-то я здесь жил, но с тех пор прошло уже много лет. (Он задумчиво озирается и говорит как бы нехотя) А сейчас я собираюсь присмотреть за своим родственником – мне стало известно, что у него появились признаки тяжелой болезни.
Миссис Примроз. Ах, как это печально! Я надеюсь, болезнь – не заразная?
Берчелл. Как сказать! Мне-то она вряд ли грозит чем-нибудь, кроме огорчения, – а вот другим! Вы знаете, мэм, существует мнение, что болезни, как и пороки, опасны только для тех, кто имеет к ним внутреннее расположение.
Примроз. О, я вижу, мы имеем дело с врачом!
Берчелл (с грустной иронией). О нет, сэр, я недостоин такого звания. Но если бы профессия или род занятий могли бы выражать внутреннюю сущность, то я предпочел бы называться бродячим поэтом!
Примроз. Так вы поэт! Простите за нескромный вопрос, а ваши произведения пользуются спросом у публики?
Берчелл (поморщившись). С переменным успехом!
Примроз. Дело в том, что однажды я взял на себя смелость опубликовать одно произведение – и весь тираж остался в книжных лавках!
Берчелл (пряча улыбку). Какого рода произведение, если не секрет?
Примроз (с достоинством). Это был этический трактат под названием "Аморальность разводов".
Берчелл (весело). Ах, сэр, вас подвел наборщик! Если бы он напечатал слово "АМОРАЛЬНОСТЬ" гигантскими буквами, а "разводов" – микроскопическими, то разошлось бы в один день, уверяю вас!
В это время "всадники", ускакавшие далеко вперед, поворачиваются, машут отцу и Берчеллу, посылают воздушные поцелуи.
Дорога идет мимо холма, на котором виден большой помещичий дом.
Берчелл (указывает на дом). А вот сюда вы будете вносить арендную плату – это дом местного помещика мистера Торнхилла!
Примроз. Что вы говорите! Его фамилия Торнхилл? Неужели это родственник знаменитого благотворителя лорда Торнхилла?
Берчелл (быстро и недовольно). Не знаю, ничего не знаю ни о каком лорде!
Примроз. Неужели вы никогда не слышали о нем? Так я вам с удовольствием расскажу! Это же благороднейший человек во всей Англии! Не было случая, чтобы кто-нибудь обратился к нему за помощью, и он ему отказал. Правда, ходят слухи, что от его состояния в конце концов остались одни крохи, но знаете…
Берчелл (быстро перебивает его). Нет-нет, не знаю! Я уже имел честь сообщить вам, что ничего не знаю о его лордстве! Что же касается вашего землевладельца, местного Торнхилла, то вот о нем я слышал очень много и, к сожалению, не могу вас поздравить с таким соседом!
Примроз. Что же о нем говорят, сэр? Вы нас пугаете!
Берчелл. Говорят, что это самый безнравственный, самый прожженный ловелас, какого только видели в этих краях! На вашем месте, имея таких дочерей, (он кивает в сторону "всадников") я бы держался от него подальше!
Миссис Примроз (высовываясь из повозки). Сэр! Вы слишком много на себя берете, делая такие предположения! Мы не привыкли к тому, чтобы случайные знакомые учили нас правилам морали! И я надеюсь, что честь моих дочерей в вашей защите не нуждается!
К этому моменту "всадники" уже начали переходить неширокую, но бурную речку. Лошадь Софьи спотыкается и выбрасывает ее из седла. Софья падает посреди потока. Всеобщая паника. Все кричат "Софья! Софья!" Мозес пытается спешиться, но запутывается в стременах. Все это длится несколько секунд. Берчелл с разбегу кидается в реку и вытаскивает Софью на берег.
Вот уже Примрозы прощаются с Берчеллом у развилки двух дорог. Вдалеке виднеется их новый домик.
Примроз (пожимая руку Бернеллу). Надеюсь, как можно скорее, видеть вас в нашем доме, сэр!
Берчелл машет отъезжающим Примрозам и уходит по дороге…
Сцена 4
…которая скоро превращается в лондонскую улицу-аллею. Берчелл/Гольдсмит, уже не персонаж романа, а сам его автор, направляющийся в контору книготорговца. Навстречу ему – мальчишка-разносчик.
Мальчик (поет на тот же мотив, который насвистывал Гольдсмит).
Когда опасность с трех сторон,
А порученье тайное -
Не забывайте, храбрый Джон,
За вами вся Британия!
(Обращаясь к Гольдсмиту) Сэр! Купите баллады Оливера Гольдсмита – нового великого поэта!
Гольдсмит (треплет его по затылку). Непременно! На обратном пути. Я куплю всё, что у тебя останется.
В конторе книготорговца. Гольдсмит и хозяин мистер Уильямс сидят друг против друга у стола, заваленного книгами и бумагами.
Уильямс. Дорогой мой! Я так рад за вас! Успех превзошел все наши ожидания. И я надеюсь, что второй тираж разойдется так же быстро. Прошу вас. (Передает ему деньги.)
Гольдсмит. Больше всего, мистер Уильямс, я боялся подвести вас! Сам-то я привык к любым пакостям со стороны Фортуны.
Уильямс. Что ж, самое время отвыкать! Смотрите-ка сюда. Этим письмом мистер Джонсон предлагает вам начать издание нового журнала. (Гольдсмит подпрыгивает в кресле от радости.) А вот здесь кое-что получше. (Гольдсмит недоверчиво улыбается. Уильямс разрывает конверт.) Приглашение на прием к герцогу Нортемберленду!
Гольдсмит. А что я там буду делать? В детстве я хорошо плясал на руках, но как вырос – разучился!
Уильямс (строго, но отечески). Хорошо бы вам повзрослеть и во всем остальном, мистер Гольдсмит.
Выслушайте меня! Герцог, как и вы, уроженец Ирландии, и он любит оказывать покровительство своим талантливым соотечественникам.
Гольдсмит. То есть таким, которые могут обойтись и без его помощи?
Уильямс (саркастически). О, да! Вы первый, кто проживет своим талантом и без посторонней помощи попадет в долговую тюрьму! (Он вскакивает и начинает ходить по комнате.) Я еще помню времена, друг мой, когда поэтов было немного, но все они помогали друг другу, как родные братья! Но все это было давно! Нынешняя литература – это в лучшем случае биржа, а в худшем полото, где каждый старается утопить другого, чтобы выплыть на его спине. (Останавливается.) Герцог, по всей видимости, собирается предложить вам государственное пособие – пожизненное! Понимаете, что это такое? Это самая надежная защита от любых превратностей судьбы! (Он ужасно волнуется.) Любой успех может быть недолговечным! Любой журнал может прогореть!
Гольдсмит (страшно смущен тем, что огорчил его). Ну, конечно же, конечно, я воспользуюсь этим приглашением! Давайте его сюда. (Сует в карман.) Нет! Вот так! (Перекладывает в нагрудный карман. Обнимает его.) Просто я никак не могу опомниться от радости! Сегодня я сам – герцог!
Уже на улице, стоя на крыльце, он делает царственный жест правой рукой.
Гольдсмит. Сегодня у меня самого прием для моих вельмож!
Идет по направлению к таверне, увлекая за собой пеструю толпу разносчиков, мастеровых, попрошаек, цветочниц. Все это шествие ликует, хлопает в ладоши…
Сцена 5
…Вот уже одна Оливия, как бы зараженная весельем "друзей" автора, кружится и поет перед новым домиком Примроза. Софья сидит на ступеньках крыльца.
Оливия
Внезапная для нас самих,
Как неожиданная гостья,
Придет любовь – и в тот же миг
Все станет радостно и просто.Душа с надеждой счастья ждет -
Любовь близка, любовь придет…
Софья поднимается со ступенек и, как бы вспомнив о чем-то, вторит ей.
Софья
Без спросу отворяя дверь,
Любовь к нам входит в сердце,
Как возмещенье всех потерь,
Как возвратившееся детство…
Оливия
Душа с надеждой счастья ждет -
Любовь близка, любовь придет…
Вдруг незнакомый мужской голос включается в их пение:
Голос мистера Торнхилла
Душа с надеждой счастья ждет -
Любовь близка, любовь придет!
Сестры в страшном замешательстве – перед ними возникает великолепный красавец – помещик мистер Торнхилл.
Торнхилл (сама любезность и очарование). Прошу извинить меня – я невольно подслушал такой очаровательный концерт, что мне самому захотелось принять в нем участие.
Оливия и Софья делают реверанс. На пороге появляется Примроз и вопросительно смотрит на гостя. Миссис Примроз выглядывает из-за его плеча.
Торнхилл (с необычайной любезностью обращается к Примрозу). Если не ошибаюсь, мистер Примроз, наш новый священник? Моя фамилия Торнхилл, надеюсь, она вам что-нибудь говорит!
Примроз вежливо кланяется, дамы приседают.
Все общество находится уже внутри дома – в скромной комнате, которая служит Примрозам чем-то вроде гостиной. Посреди нее лестница, ведущая наверх.
Торнхилл. Я так много слышал о вашем блестящем красноречии, мистер Примроз! Какая жалость, что в нашей глуши мало кто может оценить его. Подлинному таланту необходимо понимание, восхищение. В этом он подобен красоте! (Бросает выразительный взгляд в сторону девиц. Оливия расцветает, Софья делает каменное лицо.) Да, лондонская кафедра подошла бы вам гораздо больше!
Примроз (вежливо и сухо). Не слишком ли много похвал, сэр, тому, о чем вы знаете только понаслышке?
Торнхилл (с очаровательным простодушием). Неужели вы подозреваете меня в неискренности?! Право, я не знаю, что на это возразить. (Смотрит со "смущенной" улыбкой на Оливию, как бы ища у нее поддержки.) Я привык всегда говорить то, что думаю! У меня душа нараспашку! Меня даже ругают за это! Но что поделаешь! Фамильная черта! Может быть, вам приходилось слышать о моем дяде, милорде Торнхилле?
Примроз (живо). Так это ваш дядя?! (Про себя) Видно, Берчелл все перепутал.
Миссис Примроз (в восторге). О, лучшей рекомендации нельзя и желать!
Торнхилл (потупив глазки). Он всегда относился ко мне, как к родному сыну! Даже сейчас он требует от меня отчета во всех моих делах.
Примроз. Сэр, вы должны быть только благодарны!
Торнхилл (смущенно-доверительно). Я надеюсь, вы позволите мне переговорить с ним о вас. Ваше затруднительное положение…
Примроз (перебивает). Нет-нет, сэр, не вздумайте беспокоить кого бы то ни было. Я настаиваю…
Торнхилл (само великодушие). Не будем спорить, сэр, даст Бог, мы еще вернемся к этому разговору!.. (Меняет тему для того, чтобы не смущать их.) А пока я хотел бы просить вас быть моими гостями недели через три.