Обзор модификаций истины и ее критериев в разных видах познания ставит проблему поиска универсального критерия истины и универсального понятия истины. С нашей точки зрения, общим для всех видов познания критерием истины является жизнь, понимаемая в самом широком смысле этого слова: как жизнь природы, общества (человечества) и отдельного человека. Истинно всякое знание, которое поддерживает и укрепляет жизнь природы, социума и личности. Но жизнь есть нечто цельное (имеющее смысл) и целостное, следовательно, и знания, которые поддерживают жизнь должны быть цельными и целостными. Это значит, что только в единстве всех видов познания достигается цельность и целостность знания. Всякая односторонность в познании, гипертрофия одних видов познания в ущерб другим обессмысливается и нарушает эту целостность и противоречит критерию жизни. Религиозный фанатизм Средних веков или упование на науку в XX столетии привели человечество к страшным трагедиям. Нельзя считать истинной (не в научном смысле, а в универсальном) теорию атома, если она обернулась жертвами атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. По словам Вл. Соловьева, истина есть есеединое сущее, а всякое частное бытие, явление или знание, отдельное от него не есть истина. Таким образом, Истина – это Жизнь, которая является началом и смыслом всего сущего. Истина – это Божественный Логос: "Я есмь путь и истина и жизнь" (Ии. 14; 6). Всякое частное знание, связанное с ним истинно, оторванное от него – есть ложь или заблуждение.
7.4. Познание как процесс постижения истины
Познание – процесс очень сложный и до конца не изученный ни наукой, ни философией. Вопрос о том, как познает человек мир, самого себя и Бога, видимо, всегда будет хранить в себе некую тайну, не поддающуюся полной рационализации. Познание – процесс драматичный не только потому, что требует огромных усилий от человека, но и непредсказуемостью результатов: никто не застрахован от заблуждений, лжезнаний, ошибочных гипотез и теорий. Познание познания может идти в правильном направлении только тогда, когда имеется в виду именно познание истины и тех трудностей, которые стоят на этом пути.
Для ответа на вопрос о том, как человек познает, необходимо осмыслить ряд вопросов.
Прежде необходимо определиться в ряде терминов, которые широко употребляются в психологии. К ним в первую очередь относятся понятия психики, сознания и души. Первые два понятия составляют основной аппарат современной научной психологии и соотносятся как целое с частью. Психика – широкое понятие, оно обозначает всю совокупность процессов, состояний и функций, протекающих во внутреннем мире человека. Кроме того, мы должны констатировать, что психика имеется и у животных, особенно развита она у млекопитающих. Сознание – это феномен сугубо человеческий и составляет часть психики, в которую входят также сферы подсознательного и бессознательного. Сознание (со-знание) – это сфера активного и осмысленного оперирования знаниями. Сознания нет без знания, но его деятельность не сводится только к познанию, ибо ему присущи и другие функции: переживание, оценка, волевые акты. Научная психология XIX–XX вв. Была уверена в том, что психика и сознание могут быть поняты сугубо позитивным способом. Она добилась определенных успехов в описании и объяснении отдельных феноменов психики и сознания: мышления, памяти, восприятия, эмоций и т. д. Однако позитивный, т. е. научный способ познания, основанный на эмпирических методах исследования, пришел в тупик, потому что потерял главное – целостность психики и сознания. В этом контексте в современной психологии намечается тенденция к реабилитации понятия души, которая мыслится, во-первых, именно как целостный феномен, во-вторых, само познание индивидуализируется, поскольку душа каждого человека уникальна и неповторима, в-третьих, предполагается, что познание имеет метафизический, сверхчувственный компонент, который требует иных, чем научные, способов постижения.
О роли мозга и нейрофизиологических процессов в познании. Нет сомнения в том, что существует связь между сознанием, познанием, с одной стороны, и деятельностью мозга и нейрофизиологическими процессами в организме человека, – с другой. Многочисленные исследования психологов и нейрофизиологов дают тому подтверждение. Так, например, в середине XIX века французский хирург Поль Брока обнаружил, что при повреждении одного из участков левого полушария коры головного мозга происходят нарушения функции речи. Исследования Брока, его многочисленных предшественников и последователей шли в контексте трактовки психики как функции мозга. У исследователей, принадлежащих к этому направлению, был и еще остается соблазн локализовать в тех или иных частях мозга конкретные функции психики. Однако этот подход серьезно упрощает психофизиологическую проблему. Имеется много фактов, свидетельствующих о более сложном характере взаимодействия психики и мозга. Так, например, в случае поражения отдельных нейронов или участков головного мозга, влекущих к нарушениям конкретных психических функций, последние со временем восстанавливаются благодаря тому, что другие нейроны и участки коры головного мозга замещают деятельность поврежденных аналогов. "Особенно убедительный пример гибкости нервной системы и способности организовываться для осуществления нормальной деятельности человека представляют собой дети, которые рождаются без одного полушария мозга или мозговая ткань которых сильно повреждается после рождения из-за возросшего внутричерепного давления (гидроцефалы). Несмотря на значительные анатомические дефекты, развитие ребенка в благоприятных условиях может быть почти нормальным. Например, у нескольких английских детей-гидроцефалов обнаружили почти полное отсутствие мозговой ткани, вес мозга, определенный с помощью компьютерной томографии, составлял 50 – 150 г. (у нормального взрослого – около 1400 г.). Сегодня это взрослые люди, некоторые из которых даже учатся в университете" (Ярвилехто Т. Мозг и психика. М.1992. С. 144 – 145). Еще более удивительными в этом плане являются результаты исследований, проведенные профессором В.Б. Слезиным в Санкт-Петербургском психоневрологическом институте им. В.М. Бехтерева. Изучая деятельность коры головного мозга человека во время молитвы, ученый обнаружил, что у православного священнослужителя при полной ясности сознания отсутствовала электрическая активность мозга, т. е. при бодрствующем и активно действующем сознании мозг отдыхал! В.Б. Слезин сделал предположение о том, что наряду с известными уже состояниями сознания: бодрствования, медленного и быстрого сна существует еще одно состояние, в котором оно находится в процессе молитвы. В этой связи становится понятным, почему подвижники веры ночи проводили в молитвенных бдениях, а днем трудились или принимали многочисленных паломников. Красноречивый тому пример – святая праведная и блаженная
Матрона Московская. Обратимся также к сочинениям и выступлениям представителя трансперсональной психологии С. Грофа, в которых на эту тему мы находим более чем обширный материал. В своей лекции, прочитанной 3 июня 1998 года в Институте философии РАН и опубликованной в электронном журнале "Текущий момент" (№№ 5–7), американский ученый, говоря об опыте внетелесного состояния, многократно описанного в танатологии, приводит в качестве примера людей с врожденной слепотой, которые в состоянии клинической смерти воспринимают зрительную информацию о помещении, в котором находятся. На основании этих и других данных С. Гроф делает вывод о том, что необходимо отказаться от устаревших, по его мнению, представлений о том, что сознание есть продукт деятельности мозга. Сознание, считает он, апеллирует через мозг, но оно не возникает в мозгу. Упорная приверженность научной психологии к прежним стереотипам связана, по С. Грофу, с тем обстоятельством, что понятие психической нормы выводилось на основе наблюдений над человеком в его обыденном состоянии. Однако имеется множество других состояний сознания (С. Гроф называет их "измененными"), которые невозможно понять и объяснить с точки зрения традиционной научной психологии. Помимо описанных выше видений людей, переживших клиническую смерть, американский ученый имеет в виду визионерский опыт экстрасенсов и шаманов, духовные откровения великих пророков и святых Церкви, основателей религиозных учений (например, Мухаммада, – основателя ислама). Добавим от себя также, что в этот список можно включить великих поэтов, композиторов и вообще всех чрезвычайно одаренных людей, сосредоточенно работающих в разных сферах творчества. Разве можно высшие проявления человеческого сознания редуцировать к деятельности мозга? В этом плане мы целиком разделяем пафос американского ученого, пытающегося преодолеть ограниченность материалистического мировоззрения в психологической науке. В этом контексте становится понятным достаточно длительное существование в философии и духовно ориентированной психологии гипотезы о психофизическом параллелизме, т. е. фактической независимости мозга и психики, нейрофизиологической деятельности и сознания друг от друга. Однако и этот подход, с нашей точки зрения, является односторонним и не отражает всего многообразия взаимосвязи и взаимоотношений мозга и психики, души и тела.
Мы склонны согласиться с выводом современного финского ученого Т. Ярвилехто: "Интеллект или способность к творчеству также мало находится в мозгу, как умение ходить – в ногах. Не ноги мои идут, а я. Не мозг мой или его полушария думают, а я" (Ярвилехто Т. Там же. С. 145). Итак, мы констатируем: нельзя понять феномен психики, сознания и познания, изучая только мозг человека. Мыслит и познает не мозг, а человек, целостное существо. Наличие мозга – необходимое, но недостаточное условие для появления человеческой психики, деятельности сознания и познания человеком мира. "Психические свойства и действия нельзя объяснить анатомическими или физиологическими свойствами мозга. Сознательную деятельность человека нельзя понять, изучая лишь психику отдельных лиц. Она формируется в процессе взаимодействия человека и социальной среды, являясь фактором, направляющим и организующим его поведение" (Там же. С. 165.).
Общественный характер познания. Эмпирически доказанным является факт невозможности возникновения сознания у человека вне общества. Красивая история Р. Киплинга о Маугли есть не более чем сказка. В действительности же участь человеческих детенышей, волею судеб оказавшихся вне общества и "воспитывавшихся" животными, ужасна. Никакого сознания и речи у них так и не возникало. Они передвигались на четвереньках, жили в ритме "приютивших" их зверей, т. е. их жизнь и поведение были сугубо животными. Одним из наиболее красноречивых примеров, свидетельствующих об общественной природе сознания и познания, является опыт работы Сергиево-Посадской школы-интерната для слепо-глухих детей. Усилиями философа Э.В. Ильенкова и педагогов А.И. Мещерякова и И.А. Соколянского в 60–70 годы прошлого века здесь была разработана методика совместно-разделенной деятельности, благодаря которой дети, слепые и глухие с рождения или с младенчества, научались мыслить, говорить и действовать. Некоторые из выпускников этой школы добились выдающихся успехов: закончили психологический факультет МГУ им. М.В Ломоносова, имеют ученые степени, владеют иностранными языками, пишут стихи и т. д. А между тем они так и остались незрячими и неслышащими людьми. Суть упомянутой методики заключается в том, что дети, руководимые родителями или воспитателями, научались манипулировать с вещами, сначала очень простыми и обыденными: кружкой, ложкой и т. п. Многократно повторенные с педагогом простые операции не только закрепляли соответствующий навык деятельности, но и помогали усваивать предназначение (смысл) тех или иных предметов, а на этой основе у детей разрабатывали речь. Далее постепенно круг деятельности у слепо-глухих детей все более и более расширялся, вследствие чего рос объем их эрудиции, развивались и совершенствовались мышление и речь. В конечном счете, они приобретали способность к самостоятельному и творческому мышлению. К этому следует добавить, что не только и не столько деятельность под руководством педагогов и родителей здесь сыграли решающую роль, а настоящая любовь воспитателей к увечному ребенку, их титаническое терпение и кропотливый неустанный труд.
Итак, подведем некоторые предварительные итоги в связи с нашими рассуждениями о том, как человек познает.
Необходимыми условиями познания являются наличие психики и сознания(или души). Немаловажное значение имеют деятельность коры головного мозга и нейрофизиологические процессы в организме человека, которые находятся в сложном динамическом взаимодействии с психикой и сознанием. Сознание и познание – атрибуты человека как социального существа. Вне общества, причем конкретного общества со своим культурным своеобразием и своим языком, нет человека как разумного существа, способного познавать мир. Тем не менее, констатируем, что познает не мозг, не психика, не сознание и даже не душа, а человек – цельное и целостное духовно-душевно-телесное существо.
7.5. Способности познания
На вопрос, как человек познает, нельзя отвечать абстрактно. Всегда надо иметь в виду, что именно он познает. Если мы будем конкретны в этом вопросе, то мы верно определим, каким образом человек познает тот или иной аспект всеобщей истины.
Для наших дальнейших рассуждений необходимо ввести два новых понятия: "способности познания" и "функциональные органы".
Под понятием "способности познания" мы подразумеваем не количественный аспект познания, т. е. его разрешительные возможности, а качественный. Способности познания – это специфические внутренне присущие человеку каналы постижения истины. Примерно в таком ключе понимал их И. Кант, введший это понятие в категориальный аппарат гносеологии.
Что касается понятия "функциональные органы", то мы придерживаемся здесь гипотезы А.А. Ухтомского, предположившего, что у человека наряду с морфологическими имеются функциональные органы. "С именем "органа" мы привыкли связывать представление о морфологически сложившемся, статически постоянном образовании. Это совершенно не обязательно. Органом может быть всякое временное сочетание сил, способное осуществить определенное достижение" (Цит. По: Зинченко В.П. Гипотеза о происхождении учения А.А. Ухтомского о доминанте // Человек. 2000. № 3. С. 11). Взаимоотношение между способностями познания и функциональными органами могут быть представлены как связь между сущностью и явлением. Та или иная способность познания у человека существует всегда, а функциональные органы актуализируются только в момент решения какой-либо задачи.
Чувственность – способность познания объектов внешнего мира на основе деятельности пяти органов чувств: зрения, слуха, обоняния, осязания и вкуса. У животных также имеются эти органы чувств, а некоторые из них обладают еще и дополнительными. Так, например, летучие мыши или дельфины наделены способностью улавливать ультразвуки, и имеют для этого соответствующий эхолокационный орган. Однако утверждать, что у животных есть чувственное познание, мы никак не можем, потому что у них нет знаний (см. Материал на стр.108 и наши рассуждения ниже). Чувственное познание включает в себя следующие формы: ощущение, восприятие, представление. Ощущение – это отдельный образ, возникающий в психике человека благодаря деятельности того или иного органа чувств. Так, например, возможны ощущения красного, в меру упругого, издающего хрустящий звук при сдавливании, ароматно пахнущего и сладкого на вкус. Восприятие – это образ предмета в целом. Он представляет собой как бы комплекс ощущений. Например, мы воспринимаем яблоко, как совокупность отмеченных выше ощущений. Представление – это образ предмета, извлекаемый из памяти, но непосредственно нами не воспринимаемый. Сразу оговоримся, что чувственное познание человека никогда не существует в чистом виде. Оно всегда сопровождается мыслью, которой у животных нет. Если мы видим яблоко, то мы понимаем, что мы видим. Если же мы воспринимаем неизвестный объект, то всегда задаемся вопросом: а что это такое? И исследуем его. Итак, чувственность как способность познания актуализируется при непосредственном или опосредованном контакте человека с вещным миром. Она невозможна без деятельности органов чувств и всего сложного комплекса нейрофизиологических процессов, протекающих в мозге и центральной нервной системе человека. Чувственность опосредствована мыслью, а значит и словом. Люди обладают разными способностями чувственного познания по природе или по обстоятельствам. Так, например, северные народы различают несколько десятков оттенков снега. В их лексиконе имеются соответствующие слова, а объясняется эта способность условиями жизни и важности снега в их быту и повседневном обиходе. Е[арфюмер в силу профессиональной необходимости различает малейшие нюансы запахов, а дегустатор – оттенков вкуса вин или других продуктов. Можно утверждать, что человек видит мир таким, каким его понимает, а понимает его так, как умеет с ним обращаться практически. Чувственное познание реализуется в основном за счет деятельности физических или морфологических органов зрения, слуха, осязания и т. д. Однако представление возникает уже на основе деятельности функционального органа сознания – памяти.