Мишель Кинодо Приручение одиночества. Сепарационная тревога в психоанализе - Жан 11 стр.


Превратности отношений контейнер-контейнируемое

Отношения матери с ребенком, в соответствии с моделью Биона контейнер-контейнируемое, ведут к развитию способности к мышлению и социальному общению путем нормальной проективной идентификации. В то же время возможны различные нарушения этих отношений со стороны матери или ребенка, приводящие к патологической проективной идентификации и расстройствам мышления, которые встречаются при психозах.

Бион считает толерантность к фрустрации индивидуальным врожденным фактором и чрезвычайно важным элементом в приобретении способности думать и переносить тревогу. От толерантности к фрустрации зависит будущее процессов мышления и общения с другими и их неудачи.

Кратко резюмируя некоторые концепции Биона, можно сказать, что "мысль" – это союз/объединение предпонимания и фрустрации. Моделью является ребенок, ожидающий грудь: отсутствие груди, способной дать удовлетворение, переживается как "не-грудь", как "отсутствующая" грудь внутри. При достаточной способности переносить фрустрацию и не слишком выраженной зависти "не-грудь" внутри становится мыслью и развивается "аппарат для думания мыслей". Ощущение отсутствия объекта и фрустрация создают у ребенка "проблему, которую нужно разрешить". Так начинается собственно мышление и возможность познания через опыт: "Способность переносить фрустрацию позволяет душе развить мышление как средство, с помощью которого терпимая фрустрация становится еще более терпимой" (Bion, 1967, p. 112).

Если, с другой стороны, способность переносить фрустрацию неадекватна и зависть чрезмерна, плохая "не-грудь" внутри заставляет душу выбирать между бегством от фрустрации и ее модификацией. Неспособность терпеть фрустрацию склоняет баланс в сторону бегства от фрустрации. То, что должно было стать мыслью, становится плохим объектом, который может быть только эвакуирован, и в результате развивается гипертрофированная проективная идентификация.

Конечным результатом является то, что со всеми мыслями обращаются так, как будто они неотделимы от плохих внутренних объектов; чувствуется присутствие соответствующей организации, но не мыслительного аппарата для мыслей, а аппарата для избавления души от накопления плохих внутренних объектов (1967, p. 112).

С помощью деструктивных атак предпринимаются меры для избежания "понимания". Преобладание проективной идентификации размывает различие между Эго и внешним объектом, препятствует способности мыслить и может вести к всезнанию, которое базируется на принципе "знать все означает не знать ничего", заменяющем "познание/обучение через опыт".

Со стороны матери дисфункция может привести к неспособности переносить проекции младенца, поскольку она реагирует тревогой или безразличием. В таком случае ребенок ограничен в возможности продолжения использования проективной идентификации с возрастающей силой и частотой, и со сравнимой силой и частотой происходит реинтроекция. Если, к примеру, ребенок проецирует в мать чувство, что он умирает, а мать не принимает эту проекцию, "ребенок ощущает, что его чувство умирания лишается того значения, которое оно имеет. Поэтому он реинтроецирует не ставший терпимым страх умирания, но ощущение безымянного ужаса" (1967, p. 116).

В анализе такие пациенты, кажется, не способны получить какую бы то ни было пользу от своего окружения и, следовательно, от аналитика, и это препятствует продвижению развития способности думать и переносить фрустрацию и тревогу.

В самом начале жизни ребенок оказывается на перепутье двух линий развития. При возрастающей терпимости к фрустрации он становится способен обдумывать свои мысли и создавать символы и язык как выражение мышления. Такое развитие соответствует непсихотической части личности. В противоположность этому, нетерпимость к фрустрации приводит к расстройству способности мыслить, символизировать и общаться, что характерно для психотической части личности.

Клинические последствия

Если динамика отношений контейнер-контейнируемое развивает способность переносить тревогу, в соответствии с идеями Биона, то появляется возможность лучше понимать роль взаимоотношений нормальной проективной идентификации, как основы интеграции Эго и, в частности, смысла портанса, определение которому, как способности выносить и прорабатывать сепарационную тревогу, я дам позже. Чтобы переносить этот тип тревоги, необходимо создать условия контейнирования боли и тревоги. Бион предлагает принимать во внимание различные факторы, которые позволяют анализанду не только усваивать эмоциональный контейнированный опыт, ставший переносимым – то есть сепарационную тревогу, спроецированную в аналитика, – но и интроецировать "контейнер", то есть "способность к мечтанию" аналитика, который может переносить сепарационную тревогу.

Дональд Мельтцер: психоаналитический процесс и сепарационная тревога

В книге "Психоаналитический процесс" Мельтцер (Meltzer, 1967) представляет теорию развития переноса, которая в существенной мере базируется на стратегиях избегания и проработки анализандом сепарационной тревоги. Описанные

Мельтцером трансформации наблюдаются в каждом аналитическом лечении, независимо от того, ребенок это или взрослый. Однако его описания часто принимают систематический характер, что может вызвать недовольство клиницистов, которые в своей практике могут встречаться с более тонкими и сложными ситуациями. Тем не менее, эта книга была написана в начале карьеры Мельтцера, и позже его техника изменилась.

Проективная идентификация в аналитических циклах

В "Психоаналитическом процессе" Мельтцер утверждает, что сепарация в первые выходные дни имеет первостепенное значение в любом анализе, поскольку она вызывает у анализанда инфантильную тенденцию к массивной проективной идентификации во внешние и внутренние объекты. Таким образом, "аналитическая ситуация" немедленно инициирует двойной процесс: с одной стороны, анализанд переживает облегчение от понимания аналитика, но, с другой стороны, этот же анализанд с первых же выходных дней сталкивается с шоком сепарации, который возникает, как "волк в загоне для овец" (Meltzer, 1967, p. 7). Эти процессы – облегчение от понимания и шок сепарации – создают волнообразный ритм аналитического процесса, повторяющегося с изменяющейся частотой от сессии к сессии, от недели к неделе, от одного периода к другому, от года к году" (1967, p. 7).

По мнению Мельтцера, это обращение к массивной проективной идентификации будет воспроизводиться впоследствии при каждой рутинной сепарации на протяжении лечения и повторится позднее в ответ на непредвиденные перерывы в анализе. Длительное время в курсе анализа будет доминировать эта динамика, пока тревоги, лежащие в основе этих переживаний, не будут проработаны, хотя этот процесс проработки никогда не завершается окончательно.

Мельтцер основывается на идее Розенфельда и подчеркивает, что массивное использование проективной идентификации при сепарационной тревоге приводит к тому, что тревожная часть Эго насильственно объединяется с объектом (внешним или внутренним), так что анализанд не кажется тревожным, и интерпретации остаются неэффективными до тех пор, пока не произойдет изменение проективной идентификации. Это вторгающееся проникновение в объект приводит к состоянию путаницы – становится неясным, кто анализанд, а кто аналитик, – вплоть до установления виртуальных иллюзорных структур, подкрепляющих всемогущество и нарциссизм. Опять-таки, согласно Мельтцеру, массивная проективная идентификация "может действовать при столкновении с любой формой психической боли, возникающей на инфантильных уровнях, (и) никакие другие проблемы не могут быть проработаны до тех пор, пока не будет возможно отказаться от этого механизма" (1967, p. 23).

Эта начальная фаза, описанная как "собирание процессов переноса", может продолжаться от нескольких месяцев до года в анализе невротических анализандов, но, согласно Мельтцеру, ее проработка составляет основу аналитического лечения пограничных и психотических анализандов.

Стадии психоаналитического процесса

Далее Мельтцер описывает хронологическую последовательность фаз, разворачивающихся в аналитическом лечении, и дает специфические характеристики каждой из них. В результате постепенной редукции начальной массивной проективной идентификации и трансформаций в аналитических отношениях эти стадии, в конечном счете, ведут к разрешению переноса.

Не вдаваясь в детали этих стадий, мы можем напомнить, что начальная фаза сопровождается "сортировкой географической путаницы", характеризующейся возрастающей дифференциацией Эго и объекта и более четким разграничением между внутренними и внешними сторонами объекта. Релевантная проработка становится возможной посредством систематического исследования проективной идентификации, интенсифицированной в переносе в связи с сепарацией. В то же время это вызывает ограниченную инфантильную зависимость от внешнего объекта, который Мельтцер называет "туалетная грудь". Эта зависимость подразумевает и исключение частичных объектных отношений, которым присуще существенное и упорное расщепление объекта.

Позже уменьшение тенденции к проективной идентификации приводит к "сортировке зональных смешений", которая постепенно вносит порядок в хаос, вызванный перевозбуждением, переполняющим переносные отношения. Это развитие ведет к интроекции "кормящей груди", что, в свою очередь, приводит к преодолению эдипальной ситуации в ее прегенитальном и генитальном виде.

Следующая стадия является "отправным пунктом депрессивной позиции", она длится до финальной стадии "процесса отлучения". С приближением окончания анализа анализанд начинает осознавать, что аналитик важен для него и что он может потерять его, но у него появляется интерес к обретению способности к интроспекции, которая компенсирует понимание неизбежности окончания анализа.

Анальная мастурбация и сепарационная тревога

Мельтцер (Meltzer, 1966, 1967) также подчеркивал роль мастурбационных фантазий с анальной пенетрацией и развитие массивной проективной идентификации как защит против сепарации.

Анальная мастурбация вовлекает ряд различных либидинальных и агрессивных компонентов, таких, как ревность, зависть и вина, связанная с бессознательными атаками на первичную сцену, каждый из этих компонентов репрезентирует специфические защиты против сепарации. У менее нарушенных анализандов анальная мастурбация может носить тайный характер, и если аналитик использует эту концепцию, он должен искать релевантный материал в фантазиях и снах.

Адгезивная идентификация

Бик (Bick, 1968) и Мельтцер (Meltzer, 1967, 1975), чьи исследования имели много общего с исследованиями Анзье (Anzieu, 1974), утверждают, что существует разновидность идентификации более архаичной, чем проективная идентификация, которая дает наиболее интенсивные реакции при сепарации: адгезивная идентификация. В проективной идентификации субъект помещает себя "внутрь" объекта, тогда как при адгезивной идентификации субъект цепляется за объект – занимая положение "щека к щеке" (кожа к коже). Это формирует специфический тип личности, характеризующийся поверхностностью, неаутентичностью ("псевдозрелостью").

Согласно позиции Бика, адгезивная идентификация является результатом нарушений на очень ранней стадии развития, во время которой младенец нуждается в переживании интроективной идентификации с "контейнирующей" функцией матери. Неудачи в этой интроекции приводят к тому, что некоторые, в частности, аутичные дети проявляют чрезмерную потребность в зависимости от внешнего объекта, который они используют как замещающий контейнер их собственной самости. Это создает крайнюю нетерпимость к сепарации от внешнего объекта: каждая сепарация вызывает ужас психической дезинтеграции, чувство развала на куски и расстройства мышления.

В "Исследовании аутизма" Мельтцер с соавт. (Meltzer at al., 1975) описывает четыре основных типа объектных отношений, каждый из которых находится в соответствии с соразмерностью психического пространства. Эти авторы постулируют также существование некоего универсального измерения, в котором нет сепарации, а время и пространство растворяются в линейном измерении Эго и объекта. Такую организацию психического мира они считают характерной для аутизма. Если существуют более архаичные формы идентификации, чем проективная, снова возникает вопрос о том, существует ли начальная стадия отсутствия дифференциации между Эго и объектом, как предполагал Фрейд, что опять ставит под сомнение взгляды Кляйн на эту проблему.

Возвращение к концепции первичного нарциссизма?

Одним из фундаментальных постулатов теории Кляйн является, конечно, то, что объектные отношения существуют с самого начала жизни. В этом плане она расходится с Фрейдом, который полагал, что первоначально не существует дифференциации между Эго и объектами, а существует состояние первичного нарциссизма. Впоследствии пост-кляйнианские аналитики описывали нарциссические состояния отсутствия дифференциации Эго-объекта, либо включая их в концепцию проективной идентификации и зависти (Rosenfeld, 1964а), либо обращаясь к концепции "агглютинированного ядра" (Bleger, 1967). Тем не менее, эти концепции предполагают, что объектные отношения существуют с начала жизни.

Блигер (Bleger, 1967) утверждает, что кляйнианской параноидно-шизоидной позиции предшествует более ранняя стадия Эго-объектной "ядерной агглютинации", сформированной наиболее примитивным инфантильным опытом. Автор считает, что постепенно, по мере развития ребенка, Эго и объект дифференцируются, прогрессируя от симбиотической связи к восприятию объекта как особого и отделенного.

Новые гипотезы Бика и Мельтцера, так же как Резника (Resnic, 1967) и Тастина (Tustin, 1981), касающиеся аутизма, ставят под сомнение основной постулат Кляйн. Клинический материал некоторых аутистичных пациентов Мельтцера, приведенный в "Исследовании аутизма" (Meltzer, 1975), предполагает, что эти дети не смогли достичь стадии адгезивной идентификации, не говоря уже о проективной идентификации (на начальной стадии психического развития). Эти две стадии не были достигнуты потому, что дети "утратили способность или были не способны начать" ^. 240). Только после определенного периода анализа становится возможным соответствующее развитие нарциссической организации, вовлекающее "жестокость с последующими персекуторными страхами". Можно задаться вопросом, не является ли фаза "первичной интеграции объекта и Эго", рассматриваемая Мельтцером (Meltzer, 1967, p. 98), необходимой подготовкой к последующим стадиям развития – адгезивной идентификации и затем проективной идентификации, – непрямым способом нового представления концепции недостаточной дифференциации между Эго и объектом в начале жизни и, в то же время, новым представлением понятия первичного нарциссизма у Фрейда, являвшегося предметом многочисленных споров.

6. Сепарационная тревога и утрата объекта в других основных психоаналитических теориях

Теперь мы рассмотрим, какое место отводится сепарационной тревоге и утрате объекта в других психоаналитических теориях объектных отношений. Я выбрал теории, которые кажутся мне самыми главными среди тех, что оказали и продолжают оказывать влияние на практику психоанализа сегодня.

Я начну с теории Фэйрберна, разделяющего уровни зависимости от объектов в соответствии со степенью проработки дифференциации и сепарационной тревоги. Затем я представлю взгляды Винникотта на ранние тревоги и функцию холдинга, которую он приписывает психоаналитическому процессу. Эту функцию он описывает как помощь в укреплении "способности быть в одиночестве в присутствии другого". Далее мы рассмотрим место сепарационной тревоги в идеях Анны Фрейд, связанных с идеями Рене Спитца, с концепцией сепарации-индивидуации Малер и техникой Кохута. Позиции Анны Фрейд, Спитца и Малер, а также Кляйн и пост-кляйнианских аналитиков могут быть рассмотрены как модели для понимания тревоги сепарации и утраты объекта у детей и взрослых. Каждая из этих моделей относится к индивидуальному образу мышления, придающему внутреннюю когерентность каждой из релевантных теорий, и вследствие этого они вряд ли могут быть сравнимы друг с другом. Обзор заканчивается обсуждением особого места, которое в этом ряду занимает Дж. Боулби. В исследованиях сепарации и утраты объекта он получил убедительные результаты, хотя его выводы отклоняются от специфического поля психоанализа.

Уильям Рональд Фэйрберн: зависимости и тревоги дифференциации

Либидо в поисках объектов

Фэйрберн акцентирует внимание на сепарационной тревоге с конца 1930 года, после начала настойчивого использования объектных отношений в теории и технике психоанализа. Разумеется, его оригинальные исследования базировались на пересмотре определенных взглядов Фрейда: согласно Фэйрберну, Фрейд слишком сильно акцентировал свое внимание на либидо, которое ищет удовольствие, и недостаточно внимания уделял либидо, которое ищет объект. "Либидо преимущественно ищет объект… а не удовольствие", – любил повторять он (Fairbairn, 1941).

Назад Дальше