Его концепция базируется на представлении о фазах либидинального развития – в смысле определения, использованного Абрахамом (Abraham, 1924), – и на идее о том, что природа объекта и природа объектных отношений отличаются в соответствии с либидинальной стадией. Он выделяет две основные стадии инфантильного развития, оральную и генитальную, так же как и "переходную" стадию между ними (это положило начало концепции Винникотта о "переходном феномене"). На оральной стадии объектом сначала является грудь, затем мать, которая дает грудь; на генитальной стадии, однако, объект, который репрезентирует индивида как целое, с его или ее специфическими половыми органами, катектируется теперь как целостный объект.
Согласно Фэйрберну, эти две крайние объектные стадии – оральная и генитальная – имеют своих двойников в двух основных формах объектных отношений на протяжении периода либидинального развития: (1) примитивная форма объектных отношений характеризуется инфантильной зависимостью и базируется на оральной инкорпорации объекта; и (2) развитая (зрелая) форма объектных отношений характеризуется зрелой зависимостью, основанной на способности формировать объектные отношения, которая влечет за собой дифференциацию Эго и объекта. Для Фэйрберна признание дифференциации между Эго и объектом является основной стадией либидинального развития, так как это способствует переходу от объектных отношений, основанных на примитивной идентификации (оральная инкорпорация), к генитальному типу объектных отношений, с отдельными и дифференцированными объектами, любящими и любимыми.
Это развитие происходит через постепенное оставление примитивных отношений, базирующихся на примитивной идентификации, и последовательное установление объектных отношений, основанных на дифференциации от объекта. В этом процессе "сепарация от объекта становится наибольшим источником тревоги для ребенка", говорит Фэйрберн (Fairbaim, 1952: 145). На ранней стадии "инфантильной зависимости" именно оральная природа объектных отношений, основанных на инкорпорации, определяет преобладание примитивной идентфикации и нарциссизма (это ссылка на Фрейда [Freud, 1921с, 1923b], для которого идентификация является наиболее ранней формой катексиса объекта). Фэйрберн объясняет, что он использует термин "первичная идентификация" для определения катексиса объекта, который еще совсем не дифференцирован или едва дифференцирован от катектирующего субъекта, но считает что этот термин не совсем подходящим. По его мнению, термин "идентификация" должен использоваться для обозначения эмоционального процесса, в котором устанавливаются отношения с объектом, уже в какой-то мере дифференцированным. Этот процесс соответствует тому, что в общем смысле означает вторичную идентификацию, характерную для стадии "зрелой зависимости". Зрелая зависимость определяется как "способность дифференцированного индивида к отношениям сотрудничества с дифференцированными объектами", то есть способности к дифференциации Эго и объектов. Фэйрберн говорит о зрелой зависимости, поскольку никто не может быть полностью независим от своих объектов.
Во время перехода от инфантильности к зрелой зависимости в процессе развития индивид сталкивается с сепарационной тревогой, возникающей перед лицом дифференциации Эго и объекта.
В действительности этот процесс сопровождается значительной тревогой, находящей выражение в снах и симптомах, таких, как акрофобия и агорафобия. Тревога по поводу возможных неудач в этом процессе отражается в ощущении "запертости", или заключения, как в тюрьме.
Роль сепарационной тревоги в психопатологии
Фэйрберн отмечает, что анализ шизоидных пациентов, которых он изучал особенно внимательно, показывает, насколько трудно им отказаться от инфантильной зависимости и насколько они остаются фиксированными на переходной фазе, характеризующейся множеством защитных механизмов (параноидных, обсессивных, истерических, фобических) (Fairbaim, 1940). Эти фиксации препятствуют достижению генитальной стадии индивидом, которая означает уверенность в том, что он подлинно любим своими родителями как человек и что родители принимают его любовь. "В отсутствии такой уверенности отношения с объектами чреваты слишком сильной тревогой во время сепарации, которая не позволяет ему отказаться от отношений зависимости младенца" (Fairbaim, 1941, p. 39). Вследствие этого Фэйрберн считает, что конфликт шизоидного субъекта ("сосать или не сосать" = "любить или не любить") предшествует депрессивному конфликту ("сосать или кусать" = "любить или ненавидеть"). Концепция шизоидного фактора Фэйрберна позднее была использована Кляйн (Klein, 1946) в развитии ее концепции параноидно-шизоидной позиции.
Фэйрберн в дальнейшем развил свои идеи относительно качества объектов, содержащихся в первичных идентификациях, считая, что болезненный инфантильный опыт вызывает зависимость от "плохих объектов" и что это одна из основных форм сопротивления анализу. Аналитик должен установить достаточно хорошие объектные отношения в переносе, чтобы пациент смог прервать либидинальные связи с объектами, которые, хотя и были плохими, до сих пор были нужны.
В заключение я бы добавил, что Фэйрберн считал решающим фактором в военных неврозах сепарационную тревогу (основываясь на своем опыте войны 1939–1945 годов).
Предложения Фэйрберна, часто выраженные в резких формулировках, оказали долговременное воздействие на психоаналитическую мысль. Несмотря на критику, вызванную тем, что в своих гипотезах он охватил отдельные положения или выпустил из поля зрения другие (Klein, 1946, Pontalis, 1974, Segal, 1979), его воздействие не ослабевает, хотя, как указывал Падель (Padel, 1973), это влияние оказывается в большей мере бессознательным, чем сознательным. Многие авторы, сами того не осознавая, имплицитно ссылаются на Фэйрберна в своих психоаналитических работах. Меня крайне удивило то, что до сих пор на французский язык переведена только его статья 1940 года и что "Психоаналитическое исследование личности", эта классическая психоаналитическая работа, все еще не переведена на французский.
Дональд Вудс Винникотт: холдинг и нарушения первичного эмоционального развития
Ранние тревоги и недостаток материнской заботы
Винникотт полагал, что сепарационная тревога связана с нарушениями раннего эмоционального развития, и в этом случае больше требуются модификации в аналитической ситуации, и иногда в самом сеттинге, чем использование интерпретаций.
Винникотт различает два совершенно разных уровня нарушений психического развития: первичный и невротический. Ответ аналитика должен соответствовать уровню нарушений анализанда: при расстройствах, связанных с нарушениями первичного эмоционального развития, анализанды не способны общаться вербально и недоступны для интерпретаций. В таких случаях аналитик должен взяться за "управление" аналитической ситуацией и принять "позицию" по отношению к анализанду, поскольку, согласно Винникотту (Winnicott, 1945, 1955), интерпретации считаются неэффективными на этом уровне регрессии. Если эмоциональные расстройства лежат на невротическом уровне и анализанд достиг стадии интереса к объекту, он будет способен к вербальному общению, и тогда аналитик действительно сможет использовать интерпретации и применять классическую технику анализа.
Наличие расстройств на уровне "первичного эмоционального развития", таких, как чрезмерная сепарационная тревога, является признаком неблагополучных ранних отношений мать-дитя на протяжении первых шести месяцев жизни, считает Винникотт. Этот начальный период является решающим для последующей жизни субъекта, и в этой инициальной ситуации первичного развития младенец всецело зависит от материнской заботы или "холдинга". По мнению Винникотта, хотя ребенок обладает спонтанным импульсом к развитию, он полностью зависит от заботы матери. Материнская забота является важной для прохождения трудных стадий от первичного нарциссизма к объектным отношениям, то есть к признанию матери как отдельного и отличного от ребенка объекта.
При благоприятных условиях, то есть тогда, когда мать является "достаточно хорошей", она обеспечивает ребенку "зону иллюзий", которая имеет двойное значение. Во-первых, зона иллюзий позволит ребенку поддерживать нарциссическое единство со своим окружением, так что ребенок едва ли отличает внутриматочную среду от реального мира; во-вторых, она также будет постепенно вызывать у ребенка отказ от иллюзий, то есть поступательно приводить его в контакт с реальностью: "Конечной целью матери является постепенное лишение ребенка иллюзий, но у нее не будет надежды на успех, если сначала она не дала ему достаточную возможность пребывать в иллюзиях" (Winnicott, 1953, р. 238). Тем не менее, иллюзия, на которую ссылается Винникотт, является наполовину иллюзией, и он объясняет, что полная иллюзия будет галлюцинацией. Вновь он употребляет термин "переходный феномен" для обозначения процесса, который имеет место в зоне иллюзии и ведет ребенка к тому, чтобы "принять сходство и различие" (1953, р. 233–4).
Винникотт описывает, как процесс взросления постепенно приводит ребенка к развитию способности быть в одиночестве, вначале в присутствии матери. После этого окружение, оказывающее поддержку Эго, постепенно интроецируется, и ребенок приобретает способность действительно находиться в одиночестве, хотя мать и забота, которой она его окружила, всегда бессознательно присутствуют у него внутри ((Winnicott, 1958, p. 39).
При неблагоприятных обстоятельствах, если мать не смогла обеспечить ребенка соответствующим окружением и удовлетворить его потребности, ребенок реагирует чрезмерной тревогой. Неспособность матери идентифицироваться с ребенком не дает ей возможности понять, что ребенок способен стерпеть, и это вызывает у него появление ригидных защит, направленных на то, чтобы стереть различия между Эго и объектами при их восприятии. Таким образом, чтобы возместить недостаток материнской заботы, вместо "истинной самости" формируется "фальшивая самость" (Winnicott, 1960).
Холдинг и аналитическая ситуация
Винникотт придерживался определенных взглядов на раннее эмоциональное развитие и применял их к аналитической ситуации, приравнивая функцию аналитика к материнской заботе. На конгрессе международной психоаналитической ассоциации в 1955 году в Женеве он предположил, что посредством своей реакции аналитик может дать возможность анализанду восполнить этот дефицит, связанный с нарушениями первичного эмоционального развития. Согласно Винникотту, классическая техника интерпретаций, подходящая невротическим анализандам, не годится для субъектов с дефицитом в раннем эмоциональном развитии: эти анализанды нуждаются в конкретном аффективном опыте, посредством которого они могут регрессировать для того, чтобы пойти по новому пути (Winnicott, 1956). Поскольку фальшивая самость является следствием недостатков в материнском уходе, Винникотт полагал, что предоставление аналитиком благоприятных внешних условий для анализанда, по форме эквивалентных первичной материнской заботе, позволит победить стремлению к росту.
По разным причинам Винникотт считал важным, чтобы аналитик не мешал регрессии, но, напротив, поощрял ее всеми возможными способами, поскольку это является условием нового старта. Регрессия анализанда в аналитическом сеттинге играет важную роль возврата к ранней инфантильной зависимости, где анализанд и сеттинг растворяются в первичном нарциссизме, из которого сможет развиться истинная самость.
Регрессия во имя прогресса
Таким образом, Винникотт считает позитивным аспектом аналитического холдинга то, что он детерминирует регрессию: согласно его мнению, холдинг обеспечивает поощряющий и удовлетворяющий опыт, создавая благоприятные условия для начала процесса регрессии, которая, через оживление инфантильной зависимости, ведет к излечению. В случае анализандов с расстройствами раннего эмоционального развития аналитик должен более или менее долгое время отказываться от классической техники интерпретаций и ограничиться сопровождением регрессии и наблюдением ее результатов. Винникотт предлагал модификации классической аналитической техники в работе с этими анализандами, однако остается не совсем ясным, что именно он имеет в виду. В клиническом примере он упоминает случай женщины, которая испытывала настолько сильную тревогу в конце сессий, что он чувствовал необходимость продлить некоторые сессии до нескольких часов – до тех пор, пока она не смогла выразить в анализе то, чего не могла выразить на сессии обычной продолжительности:
"До того, как она пришла ко мне, она проходила длительное лечение пять раз в неделю в течение шести лет, однако ей потребовалась сессия неопределенной продолжительности, и я смог организовать такую сессию только один раз в неделю. Вскоре мы пришли к установлению трехчасовой сессии, которая в дальнейшем сократилась до двух часов" (Winnicott, 1971, 56-7).
Идеи Балинта во многом сходны с идеями Винникотта, особенно в отношении роли регрессии, как фактора прогресса и разделения анализандов на два класса: достигших и не достигших генитального уровня. При достижении анализандом эдипального уровня аналитик и анализанд имеют общий язык общения, позволяющий интерпретациям действовать и разрешать внутрипсихические конфликты. Напротив, если анализанд не преодолел регрессивный уровень "базового дефицита", существует брешь между аналитиком и анализандом, сопоставимая с геологическим дефектом, которую Ференци определил как смешение языков взрослого и ребенка. В этом случае использование вербального языка и интерпретаций является неадекватным. У Балинта – в случаях, когда анализанд находится на первичном уровне "базового дефекта" (Balint, 1968), – аналитик должен сделать возможным "новое начало" (Balint, 1952).
Балинт также описывает два основных типа личности, окнофил и филобат, которые он различает в зависимости от типа объектных отношений и соответствующего им типа тревоги. Окнофил склонен цепляться за объекты и бояться пространства, которое вызывает в нем тревогу: "Страх вызывается оставлением объектов и уменьшается при воссоединении с ними" (Balint, 1959, 32). Со своей стороны, филобат питается противоположной иллюзией возможности обходиться без объектов. Балинт делает попытку объяснить "окнофилические потребности" некоторых анализандов быть физически ближе к аналитику, прикасаться к нему, цепляться за него в процессе лечения. По его мнению, эта потребность в телесном контакте является выражением страха быть покинутым и связана с потребностью возврата к "любви первичного объекта", что для Балинта эквивалентно возвращению к первичному нарциссизму: "Целью (потребности быть близко) является восстановление через близость исходной субъект-объ-ектной идентичности" (Balint, 1959, 100). Здесь можно задаться вопросом, не пытается ли Балинт теоретически обосновать не только интенсивную потребность некоторых анализандов в телесном контакте, но и определенные аспекты активной техники, рекомендованной Ференци, отвечающей конкретным требованиям анализанда осуществлять контакт посредством действия вместо интерпретации.
Анна Фрейд и Рене Спитц: стадии развития и сепарационная тревога
Идеи Анны Фрейд, в особенности касающиеся места сепарационной тревоги в развитии ребенка, лежат в основе важных размышлений по поводу анализа детей и взрослых; идеи Рене А. Спитца вливаются в тот же самый поток мыслей.
Анна Фрейд: последствия сепарационной тревоги для развития
Анна Фрейд относительно поздно обратилась к проблеме сепарационной тревоги и утраты объекта в своей долгой карьере детского аналитика. Она была одним из первых аналитиков, наблюдавших детей в ситуациях сепарации. Однако проблема тревоги не поднималась ею ни в ранних, ни в последующих работах (Bowlby, 1973).
В работах Анны Фрейд по детскому анализу, связанных с тревогой, опубликованных в 1927 и 1928, или в работе "Эго и механизмы защиты" (A. Freud, 1936) нет упоминаний о сепарационной тревоге и ссылок на последнюю теорию тревоги Фрейда, выдвинутую в "Подавлении, симптомах и тревоге" (Freud, 1926d). Анна Фрейд начала проявлять интерес к сепарационной тревоге во время войны, наблюдая детей, разлученных с родителями (Freud, Burlinghum, 1943). Анне Фрейд, несмотря на точность ее наблюдений за детской беспомощностью и красноречивые клинические описания, не удалось систематически связать эти проявления с тревогой в целом и, в частности, оставление в одиночестве – с сепарацией.
В своих поздних работах Анна Фрейд обратилась к клиническим и теоретическим аспектам проблемы сепарационной тревоги у детей (A. Freud, 1965). Она описывает различные формы тревоги в ранние годы, включая сепарационную тревогу, утверждая, что каждый вид тревоги характерен для определенной стадии развития отношений с объектом. Описанные стадии развития отношений можно суммировать следующим образом.
Первая стадия квалифицируется как симбиотическая: это стадия "биологической общности в паре мать-дитя", недифференцированное нарциссическое состояние, в котором объект не существует. Вторая стадия характеризуется появлением отношений с объектом, который удовлетворяет физиологические потребности (анаклитические взаимоотношения). Третья стадия – амбивалентных анально-садистических взаимоотношений, в которых ребенок старается доминировать и контролировать объект. Четвертая стадия – константности объекта, в которой позитивная стабильность интернализованного объекта приобретается независимо от ситуаций удовлетворения и неудовлетворения. Пятая стадия, или фаллическая, полностью центрирована на объекте.
Сепарация будет иметь разные последствия в зависимости от стадии, на которой она происходит. Собственно сепарационная тревога возникает на первой стадии биологического единства пары мать-дитя и соответствует сепарационной тревоге, описанной Дж. Боулби. Другие формы тревоги, отличающиеся от сепарационной, возникают на последующих стадиях: анаклитическая депрессия, описанная Рене Спитцом, соответствует второй стадии, в то время как для стадии константности объекта характерна тревога, проявляющаяся страхом потери любви объекта.
Абнормально интенсивную сепарационную тревогу в последующие годы развития Анна Фрейд приписывала продолжающейся фиксации на симбиотической стадии.
Реакции на интерпретации в анализе представляют для Анны Фрейд большой интерес, поскольку они "проливают свет на стадию развития", достигнутую ребенком, и точку регрессии, раскрывая одновременно природу психической организации, как отмечает Х. Манзано в связи с "моделью Анны Фрейд" (Manzano, 1989). Реакции ребенка сравнимы с ответами на психологический тест, измеряющий изменения в субъекте на протяжении курса анализа, произошедшие в результате аналитической работы или процесса развития. Ребенок, еще не достигший в своем развитии стадии константности объекта, не может позволить аналитику играть важную роль в его внутреннем мире.
Учитывая сепарационную тревогу в переносе, Анна Фрейд подчеркивает важность взаимоотношений с аналитиком, как с реальной личностью, в дополнение к переносным отношениям, и ту роль, которую играет повторение в переносе реального опыта ранней сепарации (1989, р. 8).