В конце учебного года четвероклассников тестируют психологи. Вопросы из разряда тех, на которые должен знать ответ десятилетний ребенок. Диалог:
– Дима, с какой стороны восходит солнце?
– А вам нужен точный ответ?
– Ну, как сможешь.
И тогда Дима выдает:
– Солнце не встает и не садится, оно на месте стоит. Это Земля вертится!
Как-то так…
Отрицание
– Вы же знаете, что я никогда не злорадствую.
– Правильно, – согласился Аззи, – поэтому ты мне еще больше действуешь на нервы.
Р. Шекли и Р. Желязны. История рыжего демона
Под отрицанием понимается стремление избежать новой информации, несовместимой со сложившимися представлениями, стереотипами, убеждениями. Возникает блок, который отсекает "вредное", тревожное, нежелательное. В результате информация теряется навсегда, ее в упор не видят. Человек, применяющий эту защиту, невосприимчив к тем сторонам жизни, бытия и взаимоотношений, которые могут травмировать его психику. Это приводит к тому, что, стараясь о чем-то не думать, он даже не отгоняет от себя мысли, информация просто не проходит в сознание. Так, воин, убивая врага, не допускает мысли, что это человек, что у него есть любимая, что он тоже борется за какие-то идеалы и что где-то его ждет старушка-мать. Деспотичный отец не думает о том, что его дочери больше нравится кататься на коньках, чем на лыжах. "Сумасшедшей" матери никогда не придет в голову, что ее чадо способно на пакость или что дочка может любить своего мужа больше, чем ее.
Сюда же можно отнести поведение человека, когда он старается избегать ситуаций, грозящих поражением. Если избежать нереально, поведение становится парадоксальным: чтобы не касаться предмета страха, усилия прикладываются или не "в ту сторону", или их явно недостаточно. Неудача объясняется нехваткой времени, неблагоприятными обстоятельствами или еще какими-нибудь внешними препятствиями. Вместо того чтобы медленно и упорно добиваться желаемого, такой человек избирает для реализации заведомо недосягаемую идеальную цель.
В отличие от остальных видов защит, при отрицании не происходят внутренние изменения, так как информация отметается с порога. Особенно это заметно при общении с верующими – неважно во что, от сектантов до ортодоксов науки. Вера связана с субъективным переживанием Истины: если оно есть, есть и вера. Вера – результат переживаний, а переживания могут быть спровоцированы, внушены. Следовательно, вера может быть организована (сайентология, Аум Синрикё, Униатская церковь и т. п.). В этом случае она выступает как энергоинформационный блок, и то, что не входит в круг понятий, отметается, не воспринимается, а то, что входит, пусть даже совершенно невероятное, – принимается.
Если информация пропущена в сознание, она должна быть принята. Если нельзя ее принять логически, она принимается чувственно, эмоционально, даже несмотря на несоответствие житейскому или иному опыту.
Редко, но бывает, что отрицание является положительным фактором в жизни: нежелание уступить место в транспорте делает нас значительно начитаннее, окно в мир легко и просто закрывается газетой: "Ничего не вижу, не слышу" или: "Но ведь об этом ТАКОЕ написали!"
На время включения механизма отрицания человек отодвигается от мира, тем самым отодвигая и самореализацию в отдаленное будущее.
Отчуждение
…Вот кабы мне такую работу, где бы только воровать надобно, уж я бы не оплошал, честным трудом жил!
О. Громова. Кому в навьем царстве жить хорошо
Отчуждение как психологическая защита представляет собой выделение внутри сознания участков, связанных с неприятной информацией о событии, состоянии. Прошлое воспринимается кусочками, не связанными между собой, мозаично. Такая изоляция провоцирует нарушения в нормальном восприятии мира, возникает парадокс: человек что-то делает, но впоследствии не может вспомнить даже сам факт действия.
В быту мы встречаемся с более мягким вариантом. Например: хочется любить, но есть отрицательный опыт и страх, что неудача повторится. Вот вам и травма: "Это было со мной три года назад, а сейчас я другой, более взрослый и зрелый… чтобы наступать на те же грабли!" Хотя ни того, ни другого, ни третьего не наблюдается. Или еще. Скажем, человек искренне считает себя нехорошим, даже плохим, и все добрые слова в свой адрес принимает как дань воспитанию, лесть "для чего-то" и прочее. Зато любое плохое и нелестное высказывание принимает за норму. Нельзя сказать, что комплименты, приятные слова ему неприятны. Они, разумеется, приятны, более того, человек сам на них напрашивается, и все для того, чтобы некстати включенная защита не позволила принять комплимент в свой адрес. Такая защита знакома не одному поколению.
Отчуждение может довести до абсурда нормальную способность человека быть разносторонним и разнообразным. Разнообразие, по идее, должно органически входить в основное "я", а если нет, это повод для многочисленных недоразумений, неприятностей, обид и размолвок. Впрочем, иногда такая защита дает положительный эффект, позволяя увидеть что-то привычное с иной точки зрения. Умение освободиться от давления стереотипов и шаблонов предполагает навык отстранения, позволяет на что-то взглянуть со стороны и занять новую позицию.
Пример. Во время войны во Вьетнаме в США мало кто задумывался о том, что там убивают мирных жителей, что ведутся ковровые бомбардировки и целое поколение проходит через жестокость, а потом принесет ее в мирную жизнь. Но когда оттуда стало возвращаться слишком много цинковых гробов, общественное сознание прорвало созданную зону отчуждения, возмутилось, и войска были выведены, обязательная воинская повинность отменена, задумались о гражданском обществе.
Помните историю о Рюбецале? Подобное притягивает подобное. При осознании этого мы получаем возможность создать зону отчуждения себя и, скажем, физической боли: "Больно не мне, а только моему телу".
При анкетировании родителей выяснилось, что 62 % используют физические наказания. Идея строгости в наказаниях является оправданием собственной жестокости и злости. Злости на то, что делается не так, как мне хочется, и не так, как надо.
Мы навязываем ребенку свое понимание, что такое "хорошо" и что такое "плохо", свой родовой сценарий и собственные нерешенные проблемы.
Мы хотим, чтобы все было "по-взрослому". Вот и включается защита. Как следствие, разотождествление: "Не я наказываю. Так надо! Тогда он вырастет достойным и умным. Я строг, но справедлив!" – хотя речь идет о банальной разрядке собственной агрессивности, накопленной за день (неделю, вечер).
Ребенок должен быть хорошим, а если он плохой (с нашей точки зрения), значит, его надо исправить. Раз "не понимает головой", пусть понимает "другим местом". То есть мы приравниваем воздействие на "пятую точку" к воспитанию на уровне высшей нервной деятельности. Наказывают ребенка из страха, что он вырастет не таким, каким МНЕ хочется? Скажем, лгуном, обманщиком. Но ведь ребенок часто лжет и упрямится лишь потому, что его бьют, а он боится порки. Наказывают и по привычке: "Меня били, и ничего!"
По данным РАО, мальчиков наказывают в четыре раза чаще и хвалят в два раза реже, чем девочек. Среди мужчин вдвое больше невротиков. Будем и дальше так продолжать? Наказывая ребенка, вы чаще всего проходите мимо СОБСТВЕННОЙ нерешенной проблемы. Иногда это очевидно, иногда находится в зоне отчуждения.
Одно из самых забавных проявлений отчуждения – национальная привычка. Она выражается не в словах: "Как сделать?", а в словах: "Кто виноват?" и "Что делать?" В таком случае вместо поиска выхода из сложившейся сложной ситуации сообща ищут виновного, а не найдя – его назначают.
Чаще всего замещение проявляется во фразах: "Мое дело прокукарекать, а там хоть трава не расти", "Это ваши проблемы", "Я бы на вашем месте…", "Христос терпел и нам велел". Так обычно проявляется душевная глухота, изредка маскирующаяся под жалость или формальную помощь: "Вот тебе совет, а дальше – сам!", "Такая карма!" и прочее. Люди игнорируют тот факт, что, когда ИМ плохо, они идут на все, только бы получить слова искренней поддержки и сочувствия.
Обобщая, можно сказать, что отчуждение имеет свои положительные и отрицательные свойства. Оно позволяет отключиться от страданий, и технология достаточно проста: если тебе плохо – займись увлекательным делом, и тогда, вполне вероятно, эта защита перейдет в сублимацию.
Подавление
– Кого еще черт принес? – проворчал Аззи.
Он только что собрался погрузиться в скверное настроение и совсем не хотел, чтобы ему мешали.
Р. Желязны и Р. Шекли. История рыжего демона
Подавление как проявление защиты похоже на отрицание. Отличие состоит в том, что подавление проявляется в блокировании нежелательной, неприятной информации не на входе, как при отрицании, а позже, во время перевода ее в память или при выводе из памяти в сознание. На эту информацию накладывается "ключ-код", что затрудняет ее сознательное использование. Чаще всего в "ключ-код" входят: ситуация, конкретные вещи, запахи, последовательность слов, жестов и ассоциативные состояния.
Информация в памяти сохраняется в полном объеме, но чтобы ею можно было пользоваться, необходим эмоционально-чувственный толчок. Именно он и определяет доступность воспоминаний.
Пример. Стоит только кому-нибудь произнести фразу, напоминающую вам о каких-то неблаговидных поступках (предали, продали кого-то, подставили), и, как бы давно и прочно вы о них ни забыли, они обязательно всплывут в памяти так отчетливо, будто были совершены вчера, словно не прошло 30 лет. Окружающие нас "вампиры" четко фиксируют такие коды и потом успешно ими пользуются, чтобы вы снова прочувствовали вину. Если бы вы в то время, когда воспоминание ярко, не отвлекались на чувство вины, а смогли отпустить его от себя, вас было бы уже не поймать на этот крючок. Кроме того, вы получаете в руки навык по нейтрализации иных неприятных воспоминаний. Это и есть адаптация к жизни, работа с собой.
Подавление обнаруживается в обрывочности воспоминаний. Травмирующая часть воспоминаний со временем становится менее доступной сознанию, образуются пустоты. Психология – наука не менее точная, чем алгебра. Человек способен забывать быстро и надежно почти все страшное, что с ним было. Известны рассказы о потерпевших кораблекрушение, переживших тяжелые мучения, испытания и уже через пару лет совершенно и искренне об этом забывших. Когда людям напоминали о случившемся, они подозревали врачей, товарищей, близких в розыгрыше и уверенно твердили, что ничего такого с ними не происходило, их с кем-то путают, сердились и обижались.
Не все тягостные события подавляются и забываются в равной мере. Чаще всего подавляются переживания сексуальных неудач, страха, собственной слабости, подлости, агрессии в отношении родных и близких. Вспоминая события прошлого, точнее связанные с ними состояния, человек подталкивает себя к действию. Особенно хорошо это заметно на примере "завязавших" алкоголиков и наркоманов. Периодически, чтобы "убедить" себя в том, что "все под контролем", они пробуют алкоголь и наркотики. Объяснение: надо убедиться, что все в порядке. Это формально. По сути – вспомнить состояние опьянения, в котором было комфортно, а далее – по накатанной дорожке.
Если человек устраняет мысль о том, что не может что-либо сделать, он внушает себе: "А оно мне надо?", "Это у меня процесс. Видишь, какая у меня тяжелая жизнь?", "Еще успеем". Так он отодвигает дело на неопределенный срок, погружаясь с головой в процесс подготовки. Скажем, вместо генеральной уборки занимается уборкой в секретере, вместо ремонта – покупкой материалов и поиском мастеров, вместо налаживания взаимоотношений – пережевыванием обид, настоящих и мнимых.
Подавленное и, казалось бы, забытое прорывается в жизнь в виде оговорок, описок, навязчивого поведения, неловких движений. Именно они отражают связь между реальным поведением и подавленной информацией. На этом основан психоанализ и технологии НЛП (нейролингвистического программирования).
Последствиями подавления могут стать болячки: истерики, астма, артрит, импотенция, вялость, фригидность, фобии, различные язвы, нейродермит. При данном типе защиты, если удастся осознать причины внутреннего напряжения, возможен его перевод из подсознания в сферу сознания. После чего внутреннее напряжение можно ослабить или снять с помощью упражнений или психотехнологий.
Проекция
311. Ангелы крайне дивились таким верованиям в христианском мире, и еще более тому, что здесь ничего не знают о небесах, между тем как это есть главное в учении церкви.
Э. Сведенборг. О небесах, о мире духов и об аде
Под проекцией понимается умение перекладывать на других ответственность за то, что происходит внутри личности. Обычно для проекции выбираются люди, обладающие какими-то чертами, напоминающими собственные отвергаемые черты. Произвольное смещение границ дает возможность относиться к внутренним проблемам так, будто они касаются кого-то другого. Тогда мы склонны обвинять других в собственных несчастьях, неудачах, страданиях.
Как в анекдоте от Юрия Никулина: "Выйдешь тут замуж, – отвечает обезьяна двум крокодилам на их вопрос о семейном положении, – когда вокруг одни крокодилы".
У людей, использующих такой тип защиты, часты ссылки на "наше время", происки злодеев или плохую воспитанность окружения. Следы переноса обнаруживаются, когда, столкнувшись с собственным плохим поведением, человек искренне воспринимает его как не свое. То есть происходит приписывание своего поступка другим: "Как вы понимаете, у меня была однозначная реакция. Я не думаю, что кто-то мог бы реагировать иначе!" Проекция проявляется уже в раннем детстве, наиболее часто встречается у детей и взрослых, демонстрирующих детские формы поведения.
Этот вид защиты отражен в пословицах, поговорках, притчах, высказываниях: "Вор вора подозревает", "Ни одно доброе дело не остается безнаказанным", "Все мужики сво…, а все бабы – ду..!", "Жена у него видная, красивая, длинноногая, богатая, в общем – стерва". Старая дева, загнавшая сексуальность в подкорку, возмущается распущенностью молодежи; лжец подозревает других в обмане; неверный муж подозревает жену, а жена – мужа. Вы сами можете привести массу примеров, особенно из личной жизни: перенос своих проблем на жену, мужа, ребенка, родственников, друзей и подруг, общественные организации, государственные институты, инопланетян.
Очень распространен перенос своих чувств на партнера. Скажем, в муже жена видит своего отца и требует через скандалы, чтобы он был на него похож. Или на второго мужа переносятся эмоции, связанные с отношениями в первом браке.
Иногда в качестве переноса может использоваться смена акцентов или темы разговора.
Мать говорит сыну:
– Почему у тебя рваная рубашка?
Сын отвечает матери:
– Я же не спрашиваю у тебя, где ты через день рвешь колготки.
Человек, у которого доминирует данный тип защиты, в других видит самого себя и судит "в меру своей испорченности". Эффект зеркала. Диалог он тоже ведет со своим отражением в собеседнике, и очень запутанно:
– Тебе налить чаю?
– Да.
– А ты что, сам не можешь?
При негативной самооценке у человека формируется образ врага "там" и образ себя, униженного и оскорбленного. От этого можно получать ни с чем не сравнимое удовольствие – возможность переложить ответственность за все плохое на "них".
При положительной самооценке формируется образ "я" самодостаточного и не требующего постоянных доказательств этого. При низкой самооценке человек недоволен собой в силу перманентного конфликта "хочу – могу", который органично переходит в конфликт с другими: "За что им? Да они!.. Я не такой. Поэтому у меня этого нет?" Конфликт ведет к формированию уныния и пессимизма в отношении окружающего мира, а отсюда – один шаг до предрассудков, штампов, стереотипов.
Перенос как защита выполняет двойную функцию: помогает снять внутреннюю напряженность за счет отдаления негатива и осознать себя через разотождествление. Впрочем, разотождествление может быть и таким:
– Я люблю и любима.
– Поздравляю!
– Не с чем. Это разные парни.
Свою проблему легче понять на примере притчи, рассказа о ком-то. Так осуществляется взгляд со стороны. Немногие могут принять информацию, которая касается их личных проблем. "Мой геморрой самый-самый! У всех – ерунда, а вот мой!!!" Когда рассказываешь то же самое, но случившееся не с тобой, а с кем-то на прошлой неделе, за счет проекции отчетливо видишь ситуацию и выход из нее. На этом правиле основаны дзенские истории о патриархах, их точных и метких фразах, помогающих человеку. Психотерапевтические метафоры, суфийские истории, еврейские анекдоты, библейские сказания – это все помощь, которая отстраняет человека от глубокого личностного переживания травмирующей проблемы и приводит не только к утешению, но и к выходу из кризиса за счет понимания чужого опыта.
Кроме того, именно такой тип защиты формирует трансфер, то есть перенос своих мыслей и логики на другого человека. Подчас этим грешат даже серьезные специалисты.
Пример. Открываю книгу В. Синельникова и читаю что-то вроде: тот, кто обращается к окулисту, который в очках, болен "…непроходимой тупостью". Из этого заявления следует, что обращаться к судье, например по поводу развода, нужно только тогда, когда она/он будет одного с вами пола, разведен/разведена, с тем же количеством детей, квадратных метров жилья, с теми же проблемами, что у вас, и, кроме того, у нее/ него должны быть… (нужное вписать). Аналогичным образом, видимо, следует выбирать и бригаду реанимации или кардиолога "скорой", психолога, искусствоведа: "Что он может понимать в живописи, если сам не в состоянии ничего написать маслом, создать гравюру, нарисовать акварель?"
Практика подтверждает, что нет чемпионов мира, которые бы воспитали чемпиона мира: чемпионов воспитывают тренеры, мастера спорта, и не более. Один достигает успеха в воспитании, другой – ставит рекорды. Бойтесь переноса, в нем таится столько бед и несчастий!