Вернувшись, Дарья приняла душ, оделась и после скудного, но весьма полезного для идеального сочетания выпуклостей и вогнутостей собственной фигуры завтрака вышла на улицу. Дорога от её дома до салона занимала минут пятнадцать. Казалось бы, иди и продолжи свой утренний моцион. Но нет, девушка шла в гараж, брала свою любимую машину и неспешно ехала к месту работы. Эта поездка, как завершение утренних процедур, была неотъемлемой частью ритуала и доставляла ей несказанное удовольствие.
Оставив машину неподалёку от входа в салон, Дарья вошла внутрь, приготовила рабочее место и, поскольку первый клиент предупредил, что не сможет прийти, выпила чашку кофе, а затем, смакуя, с наслаждением выкурила первую сигарету. Курила она немного, две-три сигареты в день, специально для того, чтобы кайф был полным.
Рабочий день входил в свою колею с его привычной размеренной суетой, неспешными разговорами с клиентами ни о чём, телефонными звонками и болтовнёй с подругами в короткие перерывы. Работа обычно заканчивалась к двум часам. Однако сегодня ей нужно было часам к десяти навестить сестру, которая жила на другом конце города. Той необходимо было посетить врача, а с ребёнком должна была час-другой побыть Даша. Она любила свою пятилетнюю племянницу и с удовольствием готова была провести с ней время.
Дарья попрощалась и вышла на улицу, на ходу доставая ключи из сумки. Подойдя к машине, она вдруг заметила, что заднее колесо машины спущено. Она остановилась и от огорчения прикусила губу.
– Что, девушка, проблема? – услышала она негромкий мужской голос. Девушка повернула голову и увидела стоящий неподалёку грязно-серого цвета БМВ с тонированными стёклами, не заметный со стороны салона. "Эм-пять" – машинально отметила Дарья, увидев характерный значок на крышке багажника. На водительском сидении через открытую дверь на неё, улыбаясь, смотрел темноволосый парень лет тридцати пяти в тёмных очках. На его правой щеке наискось из-под оправы тонкой полоской стекал к уголку рта светлый шрам, отчётливо выделяясь на загорелой коже.
– Да, похоже на проблему, – ответила она, открывая багажник, – будем менять колесо.
– А раньше приходилось это делать? – спросил парень.
– Да, нет, не приходилось, но всё когда-то бывает в первый раз.
– Это точно, – коротко рассмеялся парень, – всё когда-то случается в первый раз.
Он помолчал, глядя, как она неловко достаёт запасное колесо, домкрат, ключи и добавил:
– Есть предложение. У меня тут мобилка заряжается, я жду важный звонок. Вы посидите в моей машине возле телефона, а я заменю колесо. Идёт?
Дарья на секунду задумалась:
– Да, как-то неудобно…
– Очень даже удобно помочь девушке, попавшей в беду. Не дай Бог, ещё ноготок сломаете, страшно подумать даже, – снова засмеялся парень.
Дарья нерешительно улыбнулась в ответ и согласилась. Парень вышел из машины, она села на его место.
– Удобно? – спросил он.
– Да, – ответила девушка, и в это мгновение она услышала какой-то шорох сзади и почувствовала, как её шею обвила холодная стальная нить.
– Тихо, – сказал парень, – пикнешь, удавят прямо здесь. Перелезь на соседнее сидение. Быстро, я сказал.
Она молча неловко повиновалась, холодея от ужаса и ощущая на шее чьё-то тёплое смрадное дыхание.
– Молодец, хорошая девочка. Сиди тихо, я сейчас.
Парень прикрыл дверцу и быстро подошёл к её машине. Вернул в багажник колесо и инструмент, сел в машину и куда-то уехал. Вскоре он вернулся, запустил двигатель и грязно-серый БМВ, урча мощным двигателем, быстро двинулся прочь.
Между выходом Дарьи из салона и состоянием полного отчаянья, которое она сейчас испытывала, прошло не более пяти минут.
– Завяжи ей глаза, – приказал сидевший за рулём парень кому-то за её спиной. Удавка слегка ослабла.
– Закрой глаза, – услышала Дарья хрипловатый голос. Она сомкнула веки, отметив, что машина свернула к набережной, и на глаза ей лёг плотный непрозрачный скоч.
– Не вздумай брыкаться и визжать. Молчун у нас специалист по части усмирения строптивых барышень, будет очень больно. Ты меня слышишь?
– Да, – ответила Дарья, – а вы меня ни с кем не спутали, парни? Денег у меня нет, родители не богаты. Что взять с бедной девушки?
В салоне раздался смех:
– Ну, ты даёшь. У девушки всегда есть что взять, правда, Молчун?
– Правда, – коротко ответил тот, кого звали Молчуном.
Дарья почувствовала, как на смену животному страху приходит состояние тихого бешенства.
– А не боитесь, что меня будут искать? Что найдутся люди, которые опустят вас за это по полной программе?
– Да, перестань. Не надо нас пугать, девочка. Никто из серьёзных людей тебя не будет искать.
– Смотри, не ошибись, – как-то неожиданно для себя спокойно ответила девушка и замолчала.
По характеру движения автомобиля она догадалась, что они свернули на центральный мост, проехали его и движутся по одному из самых длинных проспектов города на восток. Дарья сосредоточилась на том, чтобы определить куда, примерно, её везут. Минут через пятнадцать-двадцать машина резко свернула налево и через короткое время направо. Исчезли звуки пролетающих мимо автомобилей. Затем характерный звук колёс, катящихся по старому асфальту, сменился плавным шелестом. Девушка поняла, что они едут по грунтовой дороге. Прошло ещё минут десять, и машина остановилась. Дверь с её стороны распахнулась.
– Выходи, – услышала она голос парня со шрамом. Давление стальной проволоки на шею ослабло, Молчун убрал удавку. Дарья осторожно переместила ноги на землю и вышла из машины.
– Приготовься, сейчас я сниму скоч.
Он рывком снял повязку, и Дарья на мгновение ослепла от хлынувшего ей в глаза потока яркого света. Затем она осторожно отняла ладони и осмотрелась. Машина стояла на краю большой лесной поляны, примыкающей не то к заросшему камышом и ряской озеру, не то к болоту. На дальней её стороне находился дом с мансардой, какой-то нелепой конструкции, отделённый от леса редким забором. К нему вела протоптанная в пожелтевшей траве тропинка. Рядом с домом, словно из последних сил, росло кривое уродливое дерево, под которым приютилась собачья будка, выкрашенная в зелёный цвет. Возле будки стоял невероятных размеров бульмастиф и зло смотрел на Дарью. С его шеи свисала толстая цепь.
– Вперёд, – услышала она хрипловатый голос. Невысокого роста коренастый Молчун, чем-то неуловимо похожий на пса у будки, слегка подтолкнул её. Девушка пошла к дому: парень со шрамом шёл впереди, Дарья посередине, Молчун замыкал шествие. В доме сразу за дверью в обе стороны вёл широкий коридор. Справа вверх, видимо к мансарде, уходили ступени лестницы, широкая двустворчатая дверь по центру, скорее всего, вела в гостиную. Они свернули налево, затем направо и оказались в тупике. Молчун наклонился и за незаметное со стороны кольцо поднял тяжёлую крышку широкого люка. В лицо Дарье пахнуло тёплым воздухом, пропитанным испарениями давно не мытых тел и нечистот. В тусклом свете видны были уходящие вниз металлические ступени.
– Пошли, – велел Молчун, – я иду первым.
Дарья вздохнула и, придерживаясь рукой за перила, пошла вниз. Там находился глубокий и большой, расположенный под всем домом, подвал. Пространство слабо освещалось тремя тусклыми лампами. Левая стена подвала металлическими прутьями была разделена на пять примерно одинаковых клеток. Справа стоял длинный деревянный стол, за которым, не обращая внимания на вошедших, играли в карты два обнажённых по пояс рослых, бритоголовых парня дебильной наружности. Они были похожи друг на друга как две капли воды. Во второй слева клетке Дарья заметила сидящую на полу девчушку лет десяти-двенадцати, испуганно следившую за ними широко открытыми глазами. Пахло в подвале просто омерзительно.
– Привет, бандерлоги, – весело поприветствовал сидевших за столом парень со шрамом.
– Привет, Щёлок, – ответил, чуть шепелявя, один из них. Другой, повернувшись, принялся молча рассматривать Дарью.
– Знакомьтесь, девушка: бандерлог Сеня и бандерлог Стёпа, братья-близнецы: очень тупые и очень злые бандерлоги.
– Ты когда-то достанешь нас, – негромко сказал тот из братьев, который, не мигая, смотрел на Дарью, – и мы тебя с Сеней убьём.
– Да, перестань, Стёпа, я же шучу. Принимайте товар.
Стёпа вперевалку, чем-то действительно напоминая большую обезьяну, подошёл к клетке и открыл замок:
– Заходи, – показал он рукой.
Дарья чуть помедлила и решительно вошла внутрь. За ней щёлкнул замок.
– Там можно сидеть на сене, на полу. Воду и ведро я тебе принесу. Ведро для туалета, – пояснил Стёпа без тени улыбки.
Он медленно повернул свою шишковатую, блестевшую в неярком свете лампы, голову к парню со шрамом:
– Это та самая?
– Да, – ответил тот, – гордая, чертовка. Хочешь, мы её обломаем прямо сейчас. Ты же знаешь, Молчун всегда готов для этой работы.
Стёпа не мигая, без всякого выражения на лице смотрел на него.
– Ну, чё молчишь. Не пропадать же такому товару…
– Он…сказал нельзя, – медленно ответил Стёпа, – мы с Сеней отвечаем за неё. Уходите оба.
– Ну, хорошо, хорошо. Успокойся, не нервничай. Мы уже ушли. До скорого свидания, девушка, не скучай здесь без нас.
Второй близнец Сеня, равнодушно наблюдавший за происходящим, сходил в дальний угол подвала и вернулся, держа в одной руке ведро и пластиковую бутылку с водой в другой.
– Это тебе, – сказал он.
– Спасибо, – зло огрызнулась Дарья.
Он безразлично посмотрел на неё, повернулся и пошёл к брату. Они погасили лампочку, висевшую над столом, и, не прощаясь, ушли. За ними тяжело захлопнулась крышка люка и наступила тишина.
– Тебя как зовут? – спросила Дарья девочку, которая, не отрываясь, смотрела на неё.
– Маша.
– А меня Дарья. Ты давно здесь?
– Со вчерашнего дня, – на её глазах показались слёзы, – я жду папу.
– Не плачь, Машенька, не стоит. Всё обойдётся, вот увидишь. Ты не знаешь, чего они хотят?
– Я не знаю, они не говорят. Я жду папу, – тихо повторила она.
– Я тоже не знаю, Машенька, за что попала сюда.
Они замолчали. Это было тягостно, и Дарья спросила:
– Тебя кормили?
– Да, мне давали хлеб. У меня ещё остался кусочек, хочешь, я дам тебе?
– Спасибо, Машенька. Я не хочу есть.
Дарья задумалась.
– Скажи, Машенька, а кто твой отец? Он богатый человек?
– Мой папа – профессор. Я думаю, что он не бедный человек, – ответила девочка.
– Да, уж, – грустно прокомментировала ответ Дарья, – если твой отец профессор, то он уж точно очень богат.
Девочка почувствовала иронию в голосе собеседницы и гордо подняла голову:
– Мой папа очень сильный. И у него есть друг, дядя Лёша. Он тоже сильный и работает в милиции. Ты не бойся, они обязательно придут и заберут нас отсюда. Вот увидишь…
Дарья улыбнулась:
– И меня тоже?
– Конечно. Я попрошу папу, и он заберёт нас обеих. Не бойся, я не оставлю тебя здесь.
Дарья не стала возражать против того, что утром появится принц на белом коне и спасёт их самым чудесным образом. Что-то давно в её жизни не случались принцы. В подвале опять повисла тишина. Потом девочка сказала:
– Скоро погаснет свет, станет темно и страшно. Можно я сяду рядом с тобой?
– Конечно, Машенька. Садись поближе ко мне. Мы будем вместе ждать, кода придёт твой папа и спасёт нас.
Девочка перебралась к ней поближе, и Дарья протянула ей через прутья руку:
– Давай я обниму тебя. Нам совсем не будет страшно.
Вскоре действительно погас свет. Время остановилось, а потом в темноте раздался негромкий шорох и как-бы послышались чьи-то мелкие шажки.
– Слышишь?
Дарья почувствовала, как под её рукой сжалось тело девочки.
– Да, не бойся, это маленькие мышки, они не сделают нам ничего плохого.
Хочешь, я расскажу тебе об удивительной стране. Она совсем маленькая, называется Монтенегро и находится на берегу голубого тёплого моря. Там в горах рождаются реки с чистой прозрачной водой, а среди высоких скал стоят древние замки, которые построили ещё римляне, и которые по сей день хранят свои неразгаданные тайны. В этой стране живут добрые, неторопливые люди. Они говорят на понятном нам языке, они всегда рады гостям и вкусно кормят их своей пищей, а по вечерам при свете костров негромко поют свои песни. Там чистый воздух, Машенька, и пахнет он ветром и морскими водорослями.
– Мы поедем туда? – шёпотом спросила девочка.
– Конечно, моя дорогая. Нельзя жить, не увидев страну Монтенегро.
Так за неспешной беседой незаметно стало течь ставшее вязким, как воздух в подвале, время.
6. Друзья и недруги
Сергей лишь под утро ненадолго забылся коротким тяжёлым сном. Проснулся он автоматически, как обычно, в шесть часов, рывком поднялся и посмотрел на спящего Орлова. Тот лежал на животе, его мощная правая рука с татуировкой в виде иероглифа "Путь Дао" на плече свесилась на пол. Такая же татуировка была и у Сергея. Как-то, встретившись после долгой разлуки, они основательно прошлись по городским питейным заведениям и случайно набрели на салон татуажа. Хозяином его оказался странный внешне человек, помешанный на японской каллиграфии. Он-то и уговорил друзей сделать по татуировке, на что они и повелись, будучи в крайне расслабленном состоянии. Утром следующего дня Сергей долго смотрел на изящный рисунок, выслушал упрёки в мальчишестве от Людмилы и решил татуировку оставить. В конце концов, она в какой-то степени отвечала их жизненной концепции.
Господи, подумалось Сергею, как же жизнь изменила наши детские планы. Правда, надо отдать должное самим себе, они старались никогда не сворачивать с однажды избранного Пути. Оба были независимы настолько, насколько может быть человек независимым в этом сложном мире, оба стали профессионалами в своем деле, оба не без оснований считали, что всегда смогут защитить себя и своих близких. А вот вчера кто-то поколебал эту уверенность, заставив их усомниться в степени собственной самодостаточности.
Сергей бесшумно сделал несколько растяжек и, одевшись, вышел на улицу. Вокруг всё было покрыто густым белесым туманом. Переверзев глубоко вдохнул прохладный влажный воздух, попрыгал на месте и начал утреннюю пробежку. Видимость была ограничена пятью-шестью метрами. Пробегая мимо входа в военное училище, он едва не налетел на неспешно бегущую ему навстречу высокую девушку, лицо которой было скрыто под капюшоном куртки. Маленькая собачонка, семенившая рядом с ней, испуганно тявкнула и рванулась в сторону. Мгновение, и они растаяли в тумане позади него.
Вернувшись после пробежки, Сергей принял душ, тщательно, словно перед ответственной встречей, побрился и разбудил Орлова.
– Вставай, Лёха. Будем завтракать и думать. Время у нас есть, но не так, чтобы очень. Давай-давай, подъём, а я пока приготовлю стандартную яичницу и кофе.
– Включи в мой стандарт пять яиц и чай: черный, крепкий и сладкий, – проворчал вечно голодный Орлов и направился в душ.
Завтракали друзья молча, сосредоточено. Каждый был погружён в свои мысли. Затем Сергей вымыл посуду, и они сели за стол.
– Какие у тебя соображения? – осторожно спросил Орлов, – есть какие-то заготовки?
– Да, так, в самом общем виде. Я изложу, а ты покритикуй.
– Давай.
– Слушай, я что-то не верю, будто Машу выкрали ради выкупа. Я, конечно, не беден, но и не настолько богат, чтобы быстро собрать ту сумму, о которой идёт речь. А если быть точным, то требуемые два-три миллиона я вообще не смогу собрать, разве что продам всё, что у меня есть, включая мои фирмы. Но на это уйдёт время, которого нет. Есть вариант, конечно, снять закордонные деньги, но, опять же, эту процедуру можно совершить только лично появившись в банке, что тоже займёт довольно много времени. Они это знают, поэтому, я думаю, что истинная причина похищения всё-таки не связана с деньгами. Что скажешь на это?
Орлов откинулся на спинку кресла:
– Да, ты, пожалуй, прав. Твоя фамилия выпадает из общего ряда. Я анализировал: все предыдущие жертвы имели возможность собрать несколько миллионов в течение суток. Ты этого сделать не можешь, следовательно, причина не в этом. Тогда, пардон, в чём?
– Не знаю, пока не знаю. Я уже думал, что это мог быть кто-то, задетый мною в процессе бизнеса, но таких случаев я просто не припомню, уж больно редкий и специфический вид деятельности у моих ребят. Возможно, кто-то просто хочет наехать на меня? Так все, кому положено, знают о моей крыше с той стороны, знают о тебе, и вряд ли кому-то придёт в голову неосторожная мысль вот так запросто наехать на друга полковника Орлова.
Негромко запиликал телефон Лёхи. Он взглянул на экран, номер был неизвестен.
– Слушаю.
– Переверзев?
– Не совсем, но он рядом.
– Годится, подскажите, куда подъехать гостям с Кавказа?
– А вы где сейчас?
– В центре, возле универмага.
– Это рядом.
Лёха подробно рассказал, куда и как следует ехать кавказским гостям.
– Пойду, встречу ребят.
Он допил свой чай, вымыл чашку и пошёл вниз. Сергей, пользуясь паузой, набрал Зураба с телефона Лёхи.
– Привет, Зурабчик, есть что-нибудь новое для меня?
– Доброе утро, Сергей Александрович, рад вас слышать. Разрешите отчитаться?
– Излагай, дорогой.
– Значит так, информации в сети немного, в основном она носит частный характер. Из неё следует, что все похищенные дети имели очень богатых и любящих родителей. Знаете, бывает такое: поздний ребёнок, единственный ребёнок, больной ребёнок или что-то в этом духе. То, как их похитили, даёт основание предположить, что, скорее всего, они имел доступ к семейным телефонным переговорам.
Ни для кого не есть секрет, что все разговоры по мобильным телефонам записываются и какое-то время хранятся в компьютере. Все знают об этом, но, тем не менее, продолжают общаться так, словно они одни в этом мире. Я уже, между нами говоря, имею доступ к такому компьютеру. На основе этой информации можно вычислить всё: и когда дети выходят из дома, и когда их забирают, и как к ним относятся, и чем они вообще занимаются. Думаю, что начинать нужно оттуда, где-то там, в электронном мире, должен быть их человек. Кстати, телефонов без преувеличения миллионы, поэтому нужно знать, где искать. Они знали. Вопрос: откуда? Ответ: всё из той же Сети.
– Спасибо, Зураб, продолжай копать в этом направлении, будет что-то новое, звони либо по этому номеру, либо по моему новому, запиши его, кстати.
– Хорошо, Сергей Александрович, диктуйте… принято. Кстати, я на свой поисковик вчера поставил особый фильтр. Это, я уверен, позволит мне найти этого "крота" достаточно быстро, возможно, даже сегодня.
– Зураб, действуй, я твой вечный должник.
– Ради Бога, Сергей Александрович, это я просто отрабатываю свой собственный долг перед вами. До связи.
– До связи, Зураб.