Определенным является охранительное обязательство, предмет которого известен с момента возникновения обязательства (например, обязательство по уплате процентов за пользование чужими денежными средствами, реституционное и кондикционное обязательства, порожденные приобретением денежной суммы). Предмет же определимого охранительного обязательства обозначается уже после возникновения обязательства: сторонами – в отдельном соглашении, а также конклюдентными действиями при добровольном удовлетворении охранительного требования (неокончательное, оспариваемое определение) либо судом – в случае принудительной реализации охранительного требования (окончательное, бесспорное определение). Определимы многие охранительные правоотношения. К ним относятся, в частности, обязательство по возмещению убытков [288] , обязательство натурального возмещения, реституционное и кондикционное обязательства, порожденные приобретением имущества иного, нежели деньги.
Практическое значение данной классификации очевидно: непременным условием исполнения или изменения определимого охранительного обязательства в отличие от определенного является определение предмета обязательства (самими сторонами либо правоприменительным органом).
По порядку реализации выделяются охранительное обязательство однократного исполнения и длящееся охранительное обязательство.
В охранительном обязательстве однократного исполнения надлежащее исполнение обязанности связывается с совершением должником единожды известного действия имущественного характера. Таково подавляющее большинство охранительных обязательств. Вместе с тем надлежащее исполнение охранительной обязанности может выражаться в совершении должником на протяжении определенного промежутка времени нескольких повторяющихся действий. Соответствующая охранительная обязанность вместе с корреспондирующим ей правом образует содержание длящегося охранительного обязательства. Длящимися являются, в частности, обязательства по возмещению вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина. Кроме того, практически любое охранительное обязательство однократного исполнения может быть преобразовано соглашением сторон в длящееся. Периодические же платежи в счет возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью потерпевшего, могут быть заменены однократным исполнением только в порядке отступного, поскольку в соответствии с п. 2 ст. 414 ГК РФ новация в отношении обязательств по возмещению вреда, причиненного жизни или здоровью, не допускается.
Согласно абз. 4 ст. 208 ГК РФ на требования о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, исковая давность не распространяется; однако требования, предъявленные по истечении трех лет с момента возникновения права на возмещение такого вреда, удовлетворяются за прошлое время не более чем за три года, предшествовавшие предъявлению иска. В то же время на требования из длящегося обязательства, в которое по соглашению сторон было преобразовано обязательство с однократным исполнением, срок исковой давности распространяется и подлежит исчислению отдельно по каждому просроченному платежу [289] .
С учетом причастности третьих лиц к возникновению охранительного правоотношения выделяются обязательство, к возникновению которого третьи лица не причастны , и обязательство, к возникновению которого причастны третьи лица. Причастность третьего лица заключается либо в принятии имущества от лица, становящегося кредитором в возникающем обязательстве, либо в предоставлении имущества лицу, становящемуся должником в возникающем обязательстве. В ситуациях, когда предоставлением имущества третьему лицу исполняется без установленных законом или сделкой оснований чужая обязанность либо когда от третьего лица приобретается без установленных законом или сделкой оснований чужое имущество, имеют место частные случаи соответственно неосновательного сбережения либо неосновательного приобретения имущества за счет потерпевшего (случаи неосновательного обогащения, осложненные участием третьего лица [290] ). Когда же участник гражданского оборота исполняет собственную имущественную обязанность перед третьим лицом вследствие поведения другого участника (или порожденную поведением другого участника) либо когда один участник в результате осуществления от своего имени и за свой счет принадлежащего ему права приобретает от третьего лица имущество, подлежащее передаче другому участнику, возникает регрессное обязательство.
Как видно, регрессное обязательство порождается либо исполнением лицом, становящимся кредитором в регрессном обязательстве (регредиентом), своей обязанности в пользу третьего лица, либо осуществлением лицом, становящимся должником в регрессном обязательстве (регрессатом), своего права в отношении третьего лица. Соответственно обязанность регрессата заключается либо в возмещении регредиенту исполненного последним третьему лицу (регресс исполненного) либо в передаче регредиенту приобретенного от третьего лица (регресс приобретенного). При этом, в отличие от схожих ситуаций неосновательного сбережения и приобретения имущества за счет потерпевшего, регредиент исполняет в пользу третьего лица и регрессат получает от третьего лица по предусмотренному законом или договором основанию (основательно), т. е. должное. Следовательно, в пользу третьего лица совершаются (им самим совершаются) исключительно правомерные действия. А вот поведение будущего регрессата, приводящее к возникновению обязательства регресса исполненного, может быть неправомерным, нарушающим субъективное гражданское право будущего регредиента. Поэтому регрессные обязательства часто оказываются охранительными.
В зависимости от наличия множественности субъектов необходимо различать охранительное обязательство с множественностью лиц [291] и охранительное обязательство без такой множественности. В свою очередь, по порядку осуществления права сокредиторами (исполнения обязанности содолжниками) охранительное обязательство с множественностью лиц подразделяется на долевое, солидарное и субсидиарное.
Каждое из указанных обязательств – единое правоотношение. В охранительном обязательстве с активной множественностью всем сокредиторам принадлежит общее право, которое подлежит осуществлению следующим образом: при долевом требовании – каждым из кредиторов только в своей части, при солидарности требования – каждым из кредиторов не только в своей части, но и полностью, при субсидиарности требования – каждым из кредиторов в зависимости от условий обязательства полностью или в части, однако субсидиарным кредитором – только при неосуществлении требования основным кредитором [292] . В охранительном же обязательстве с пассивной множественностью содолжников объединяет общая обязанность, которая подлежит исполнению: в долевом обязательстве – каждым из должников только в своей части, в солидарном обязательстве – каждым из должников не только в своей части, но и полностью, в субсидиарном обязательстве – каждым из должников в зависимости от условий обязательства полностью или в части, однако субсидиарным должником – только при неисправности основного должника в определенной ее форме (см., напр., абз. 2 п. 1 ст. 399, п. 5 ст. 115, абз. 4 п. 2 ст. 120 ГК РФ).
Отмеченные различия между солидарными, долевыми и субсидиарными обязательствами неизбежно отражаются на последствиях осуществления одним из кредиторов права вместо другого кредитора или исполнения одним из должников обязанности вместо другого должника. Имеются в виду ситуации, когда в долевых и солидарных обязательствах один из кредиторов (один из должников) осуществляет общее право (исполняет общую обязанность) с превышением своей части, а в субсидиарных обязательствах субсидиарный кредитор (субсидиарный должник) осуществляет право (исполняет обязанность).
В случае осуществления одним из долевых кредиторов части права другого кредитора или исполнения одним из долевых должников части обязанности другого должника возникают обязательства из неосновательного обогащения, поскольку соответствующий кредитор (должник) получает (исполняет) недолжное [293] . Осуществление одним из солидарных кредиторов части права другого кредитора или исполнение одним из солидарных должников части обязанности другого должника влечет возникновение регрессных обязательств [294] . Объясняется это тем, что в подобных случаях солидарный кредитор получает хотя и основательно, но полагающееся другим кредиторам, а солидарный должник исполняет также основательно, но за других должников. Исключительно регрессное обязательство порождается и осуществлением требования субсидиарным кредитором (исполнением обязанности субсидиарным должником).
В литературе высказано следующее мнение: субсидиарный должник, исполнивший обязательство за основного должника, как правило, не имеет регрессного требования к основному должнику [295] .
Между тем, принимая во внимание, что субсидиарный должник привлекается к исполнению хотя и должного, но по причине неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства основным должником, по общему правилу, за первым должником следует признать права регресса ко второму должнику. Во всяком случае это согласуется с приведенной выше конструкцией причастности третьего лица к возникновению обязательства, учитывающей специфику регулируемых гражданским правом общественных отношений, и находит формальное подтверждение в действующем законодательстве. Так, о регрессных требованиях лица, отвечающего субсидиарно, прямо упоминается в п. 3 ст. 399 ГК РФ. Кроме того, в силу п. 4 ст. 1081 ГК РФ лица, возместившие вред по основаниям, указанным в ст. 1073–1076 данного Кодекса, не имеют права регресса к лицу, причинившему вред, т. е. специальный характер данной нормы свидетельствует о наличии общего правила о допустимости регрессного иска субсидиарного должника.
Безусловно, данное исключение объясняется тем, что соответствующие лица отвечают за собственную вину. Причем отсутствие специальных положений о недопустимости регрессного иска к основному должнику в некоторых других аналогичных случаях субсидиарности (например, в предусмотренном абз. 3 п. 2 ст. 105 ГК РФ) не должно вводить в заблуждение, поскольку регресс исполненного вследствие собственных упущений означал бы переложение вины на другое лицо.
Таким образом, субсидиарный должник, исполнивший обязательство, имеет право регресса к основному должнику, если иное не вытекает из закона, условий или существа обязательства.
Что касается активной субсидиарности, то при отсутствии относительно нее каких-либо специальных законодательных постановлений вопрос о допустимости регрессного иска субсидиарного кредитора к получившему исполнение основному кредитору должен решаться исходя из условий и существа соответствующего обязательства, а также закрепленного в п. 2 ст. 9 ГК РФ положения о том, что отказ граждан и юридических лиц от осуществления принадлежащих им прав не влечет прекращения этих прав, за исключением случаев, предусмотренных законом. Следовательно, основной кредитор также имеет право регресса в отношении субсидиарного кредитора, получившего исполнение от должника, если только иное не установлено законом либо не вытекает из условий или существа обязательства.
Подводя итог сказанному, нельзя не согласиться с С.В. Сарбашем в том, что правовое регулирование случаев субсидиарности нуждается в совершенствовании [296] .
Обязательства с множественностью лиц необходимо отличать от ситуаций множественности обязательств с участием одних и тех же лиц.
Так, из п. 1 ст. 363 ГК РФ следует, что при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно, если законом или договором поручительства не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя. Учитывая, что поручительство – акцессорное обязательство, не совпадающее с основным обязательством, кредитора с должником и поручителем всегда связывают различные правоотношения, несмотря на указание закона о солидарности (субсидиарности) их ответственности. Причем поручитель исполняет именно свое обязательство перед кредитором, прекращая тем самым данное обязательство, а не обязательство, связывающее кредитора и должника (обеспечиваемое поручительством обязательство). Вполне логично поэтому, что поручитель занимает место кредитора в основном обязательстве, которое, вопреки иному мнению [297] , сохраняется (см. первое предложение п. 1 ст. 365 ГК РФ). Вместе с тем, поскольку поручитель вынужден исполнить свое обязательство по причине нарушения основного обязательства должником, между указанными лицами возникает регрессное обязательство, предметом которого является возмещение поручителю процентов на сумму, выплаченную кредитору, и возмещения иных убытков, понесенных в связи с ответственностью за должника (см. второе предложение п. 1 ст. 365 ГК РФ). Следовательно, в п. 1 ст. 365 ГК РФ воплощены сразу оба подхода к определению природы права поручителя, исполнившего обеспечиваемое обязательство, – и "регрессный", и "суброгационный" [298] .
Особые случаи множественности обязательств закреплены в нормах ст. 522 ГК РФ, которые предлагается абстрагировать до уровня общих положений обязательственного права [299] .
По основанию возникновения охранительные обязательства подразделяются на обязательства из нарушения регулятивного ( абсолютного или относительного ) права и обязательства из нарушения охранительного права ( субохранительные обязательства [300] ).
Практическое значение указанной классификации заключается в следующем. Любое охранительное обязательство (в том числе и субохранительное), возникает из предусмотренного законом или договором нарушения права. В свою очередь, субохранительное обязательство немыслимо без охранительного обязательства из нарушения регулятивного права. Следовательно, для возникновения субохранительной правовой связи необходимо специальное указание в законе или в договоре на то, что данное нарушение охранительного права порождает субохранительное обязательство (см., напр, п. 1 ст. 1105 ГК РФ). Как подчеркивает в этой связи А.Г. Карапетов, суды опираются "на некий неписаный принцип гражданского права, состоящий в том, что одна мера ответственности на другую не начисляется" [301] .
Данный принцип, безусловно, разумен и необходим.
Во-первых, при допущении противного неоправданно множатся сущности: вследствие нарушения одного охранительного обязательства возникает другое охранительное обязательство, нарушение которого порождает третье охранительное обязательство и т. д. Например, если признать возможным начисление без всяких ограничений процентов за пользование чужими денежными средствами на убытки [302] , то следует допустить и взыскание убытков на убытки, а затем – начисление процентов и убытков на новые убытки, и так до бесконечности.
Во-вторых, охранительное обязательство по своей сути предназначено для защиты именно регулятивного права. При продолжении неправомерного поведения речь идет о дальнейшем нарушении того же самого регулятивного права. Поэтому восстановление соответствующих потерь должно производиться в рамках существующего охранительного обязательства (например, обязательства по возмещению убытков) либо периодически возникающих охранительных обязательств (при уплате процентов за пользование чужими денежными средствами).
Изложенное позволяет не согласиться с разъяснением высших судебных инстанций о том, что за просрочку уплаты суммы возмещения вреда подлежат начислению проценты на основании п. 1 ст. 395 ГК РФ [303] . Такого указания закон не содержит.
Наконец, исходя из специфики обременения должника выделяются охранительное обязательство с эквивалентным имущественным обременением ( эквивалентное охранительное обязательство ) и охранительное обязательство с внеэквивалентным ( дополнительным ) имущественным обременением ( внеэквивалентное охранительное обязательство ).
Любое охранительное обязательство направлено на устранение неблагоприятных последствий нарушения права посредством возложения на нарушителя имущественной обязанности, исполнение которой приводит к натуральному или эквивалентному восстановлению ущемленного интереса потерпевшего.
Неблагоприятные последствия нарушения могут быть или связаны, или не связаны с переходом к нарушителю имущественной ценности потерпевшего.
В ситуациях первого типа указанная ценность оказывается присвоенной нарушителем, "растворяясь" в его имущественной сфере, либо остается у потерпевшего на подлежащем защите праве (в частности при реституции владения, если потерпевший выступает правообладателем возвращаемой вещи).
Очевидно, что если нарушение права выражается в переходе благ к нарушителю, то восстановление прежнего имущественного положения потерпевшего должно достигаться обратным переходом тех же самых или заменяющих благ. Значит, должным поведением нарушителя становится возврат потерпевшему неправомерно полученной имущественной ценности или ее стоимости по принципу "верни чужое". Имущественное обременение нарушителя, таким образом, эквивалентно тому, что он приобрел вследствие нарушения права. Поэтому соответствующие охранительные правоотношения целесообразно именовать охранительными обязательствами с эквивалентным имущественным обременением должника (или эквивалентными охранительными обязательствами). К их числу относятся реституционное и кондикционное обязательства.
Охранительное обязательство с внеэквивалентным имущественным обременением (внеэквивалентное охранительное обязательство) возникает, когда нарушение права не связано с переходом к нарушителю имущества потерпевшего. Более того, зачастую нарушитель вообще ничего не приобретает вследствие нарушения права.
Безэквивалентность охранительной обязанности не в том, что, как полагал О.А. Красавчиков, исполнив ее, нарушитель не получает никакого встречного удовлетворения (характерного для регулятивных обязательств) [304] . Нарушитель не получает встречного удовлетворения и при исполнении охранительного обязательства с эквивалентным имущественным обременением. Причем безэквивалентным вполне может оказаться и регулятивное обязательство, например договор дарения.
Обязанность в рассматриваемом охранительном обязательстве безэквивалентна потому, что, исполняя ее, нарушитель лишается собственного имущества, а не возвращает в натуре или деньгами приобретенное вследствие нарушения права. Для возникновения такой обязанности не имеет значения, принесли ли неправомерные действия нарушителю какие-либо выгоды, хотя размер последних и может учитываться при определении ее объема (см. абз. 2 п. 2 ст. 15 ГК РФ).
Следовательно, восстановление имущественного положения потерпевшего производится должником по принципу "отдай свое". Сказанное должно учитываться при регулировании соответствующих общественных отношений.
Внеэквивалентными охранительными правоотношениями являются: обязательство по возмещению убытков; обязательство натурального возмещения; обязательство по уплате процентов за пользование чужими денежными средствами.