3
Постепенно Анна стала приобщаться к новому делу. Оказалось оно несложным. У продавщиц наметилось распределение ролей. Её задачей стало заманивание клиентов. Анна встречала каждого входящего широкой обворожительной улыбкой и подводила потенциального покупателя к витрине, заботливо выспрашивая о его пожеланиях и предпочтениях. С самого начала хозяин за свой счёт полностью обновил её гардероб и велел сделать причёску в дорогом салоне. Эти вложения полностью себя оправдали. В новом обличье Анна выглядела сногшибательно, и все клиенты-мужчины заметно оживлялись, лишь только она появлялась. Клиентами женского пола занималась исполнительная Карина, а профессиональной консультацией – Зинаида. Первая зарплата на новом месте оказалась впечатляющей. Анна расплатилась со всеми накопившимися долгами, купила себе и сыну новую одежду и обувь и побаловала отпрыска походом в цирк. Беспокоило её лишь одно: повышенное внимание хозяина. При виде новой работницы Арарат менялся в лице: глаза начинали блестеть, плечи расправлялись, грудь выпячивалась, живот втягивался. Он говорил ей витиеватые восточные комплименты, лаская масляными глазами её формы. По мнению Анны, в этом не было б ничего предосудительного, если б не одно обстоятельство: хозяин магазина был женат на располневшей пожилой даме с волосатыми руками и усами на верхней губе, разговаривавшей глубоким контральто. Супруга редко появлялась в магазине, но когда это случалось, она всегда недовольным оком сверлила новую продавщицу. Анна заблуждалась, полагая, что законная супруга будет ей своебразной защитой от приставаний сластолюбивого армянина. Арарат в этих делах был хитёр и опытен, и он переиграл молодую женщину. Известно, что никакая сила не может заставить человека согрешить, если он сам этого не захочет. Нельзя сказать, чтобы Анна Санникова никогда не слышала о морали и не имела понятия, что такое грех, но её установки в этой области были несколько расплывчаты, а повседневная жизнь, особенно в тот период пропаганды богатства и удовольствий подталкивала к нарушению традиционных табу. "Бери от жизни всё!" – лозунг общества потребления. Арарат намекнул, что в случае отказа от его ухаживаний зарплата новой продавщицы будет урезана, а может от её услуг и вовсе откажутся. Кроме того, как раз в это время Анна сделала ужасное открытие: её пятнадцатилетний сын стал потреблять наркотики. Для борьбы с этим злом ей позарез нужны были деньги. Короче, она сдалась и сделалась любовницей Арарата.
Что касается Вовочки Санникова, то он типичная жертва монстра под названием наркомафия. Патриотическая печать того времени била тревогу. Ведь по данным правоохранителей не менее двух третей московских школьников хотя бы раз принимали наркотики. "Травку" распространяли прямо в школе по традиционной схеме: сначала даром, потом, когда начиналось привыкание – за деньги. К тому же, у него имелась неблагополучная наследственность – наркоман – отец. В тот период Анна слишком погрузилась в собственные проблемы и запустила сына, ограничиваясь повседневными формальными заботами о нём. Когда он стал приносить из школы двойки, а зрачки его глаз ненормально расширились, было уже поздно. Для начала мать перевела его в другую школу, где по слухам, порядку было больше. Одновременно она обратилась к докторам. Результаты оказались ничтожными. Сын уже завёл знакомства в наркоманской среде и мог достать зелье практически всегда через знакомых барыг, были бы деньги. В средствах мать пыталась его ограничить. Тогда он стал воровать из дома вещи, словом, шёл по стопам родителя. Анна водила сына из клиники в клинику, с ужасом всё больше укрепляясь во мнении, что наркомания неизлечима. Врачи устраняли лишь вредные последствия – чистили отравленный организм, но не уничтожали первопричину – тягу к зелью. Анна просила, умоляла на коленях сына отстать от пагубной привычки. Он соглашался, обещал и тут же брался за своё.
Между тем, Анна недолго оставалась фавориткой Арарата. Несколько раз она брала у хозяина в долг и не возвращала деньги в срок. Тогда он просто вычитал долги из зарплаты. Однажды Анне позвонили прямо на работу и сообщили, что её сын задержан за попытку угона автомобиля. Перепуганная мать, отпросившись из магазина, ринулась в отделение. В беседе следователь намекнул, что дело можно не заводить, если заплатить изрядную сумму. Таких денег у неё не было, но перепуганная мать решила попросить их у хозяина. Арарату уже поднадоели её просьбы, а когда он услышал, о какой сумме идёт речь, отказал наотрез: "Разорить меня хочишь! Твой бандит в слэдущий раз зарэжэт кого-нибудь, а ты его снова выкупат будэшь?" Анна разрыдалась, но её слёзы не разжалобили жестокосердного армянина. Арарат предложил ей следующий выход. У него имелся друг-земляк по имени Хачик, содержатель казино, богатый до неприличия. Арарат отвёз рыдающую мать по нужному адресу. Хачик оказался старым заплывшим жиром неопрятным кавказцем с большой лысиной и морщинистым лицом. На каждом пальце его волосатых рук блестели перстни и кольца. Как и Арарат он оказался ценителем женских прелестей и без обиняков в разговоре с глазу на глаз потребовал от Анны традиционных услуг взамен на требуемую сумму. Положение становилось отчаянным, и Санникова согласилась, хотя Хачик показался ей отвратительным. Вовочка был спасён от заключения, а Анна перебралась на работу в казино.
4
В казино Хачика собирались сливки тогдашнего общества: бандиты высокого ранга, богема, модные писатели и журналисты либерального толка, недавно разбогатевшие предприниматели, члены государственной думы, политики. Порядок в заведении поддерживала хорошо обученная и вышколенная охрана. По негласным правилам все, имеющие огнестрельное и холодное оружие, сдавали его в холле специальному человеку, а затем получали обратно на выходе. Гостей к столам подводили "встречающие" – мускулистые парни и красивые девушки в униформе. Игрой заправляли крупье, по слухам закончившие специальные курсы, на которые был конкурс, как в МГИМО в советское время. Анне поручили продавать в игорном зале алкогольные напитки. На этом поприще она преуспела настолько, что с помощью чаевых скопила солидную сумму для отправки сына в закрытое лечебное заведение для наркоманов, основанное в провинции мормонами. В центре занимались не только лечением, я бы сказал, не столько лечением, сколько воспитанием и образованием наркозависимых в мормонском духе. Анна что-то слышала не очень хорошее о мормонах, но рассудила, что Вовочке, который уже к семнадцати годам переключился на героин, всё равно хуже не будет. И правда, когда через год сына выпустили из центра, она с удивлением слушала, как он говорит о Боге, цитирует Библию и рассуждает о предназначении человека. Однако через пару недель Вовочка снова "укололся". В это время Анна жила уже с пятым по счёту "клиентом" и красота её стала увядать.
Её дальнейшая жизнь превратилась в сплошной кошмар. Сын продолжал колоться. Вскоре заразился гепатитом. Больница, лечение, выход, снова героин и снова больница. Анну уволили из казино, но благодаря завязанным в игорном доме связям, она нашла себе специфический заработок. Один из постоянных клиентов казино, с которым она свела знакомство, содержал шикарный бордель, замаскированный под баню. В заведение можно было попасть только по рекомендации. Богатенькие клиенты забирались в зал с парилкой, бассейном, столами с выпивкой и закусками, а также прочими атрибутами полноценного отдыха, а плотские услуги оказывали специальные "массажистки". Обязанность Анны – договариваться о столах и "массажистках". Обычно, в конце "мероприятия" пьяные и разомлевшие клиенты теряли способность соображать и оплачивали любой чек, подсунутый "администратором", да ещё оставляли на столах недоеденные и недопитые "дефициты", чем и пользовалась Анна. Вначале совесть её обличала, но со временем этот неудобный "орган" беспокоил её всё меньше. Она теряла внутренний духовный стержень, внутреннюю чуткость и ощущала душевный дискомфорт только при виде своего отпрыска, продолжавшего медленно погибать. В двадцать девять лет Вовочка сошёлся с женщиной, которая была всего на пару лет моложе его матери. Анна не возражала против такого мезальянса, так как была уже не в силах чему- либо противостоять. Ей стукнуло пятьдесят. Она обрюзгла, располнела, и у неё покраснели глаза. А за её сыном хоть как-то теперь присматривали. Жили они теперь отдельно. Однако, через полгода Владимир неожиданно появился в квартире матери и сообщил, что жена его выгнала после того, как врачи поставили ему диагноз ВИЧ инфицированный. Выглядел сын ужасно, словно узник концлагеря и ходил в памперсах из-за полного недержания. Вскоре и ходить- то перестал, слёг окончательно. Мать ухаживала за больным, но спасти Володю было уже невозможно. Он лежал в кровати смертельно бледный и почти бесплотный, как немой укор совести. Ибо Анна считала себя виноватой в его несчастьях – не досмотрела, не доглядела, а следовало быть начеку из-за дурной наследственности.
Когда сын умер, и закончились похороны, Анна долго бродила по пустой квартире. Одиночество так сильно придавило её, что захотелось бежать прочь из дома, где каждая вещь, каждый предмет напоминали о сыне. Она пошла в парк.
5
Григорий Галанин был поздним ребёнком у немолодых родителей и появился на свет недоношенным. Врачи не были уверены, что он выживет, но благодаря заботам мамы и бабушки он вскоре окреп и догнал в развитии сверстников. Единственным, но очень неприятным следствием ненормально краткого семимесячного пребывания в материнской утробе у Гриши стала экзема. Она мучила его всю жизнь с самого младенчества, то затихая на короткое время, то обостряясь. Чаще всего высыпания появлялись на запястьях, образуя сочащиеся корочки, вызывающие зуд, от которого не было покоя ни днём, ни ночью. Никакие медицинские средства не помогали. В лучшем случае, давалось небольшое облегчение – зуд немного ослабевал. В остальном же он развивался нормально и в школе учился неплохо. Конечно, домашние жалели его, в особенности мама с бабушкой, и, как часто бывает в подобных случаях, избаловали мальчишку. Они старались оградить его от всяких неприятностей и, хотя, вроде бы, прививали ему правильные качества (следили, что б, не был жадным, эгоистом или ябедой), вырастили человека, не могущего противостоять обстоятельствам, с полным отсутствием качеств борца.
Отец, добродушный и простоватый, особо не вмешивался в воспитание сына. Он считал себя "добытчиком" и действительно таковым являлся, будучи человеком мастеровитым, предприимчивым и практичным. В шестидесятилетнем возрасте он внезапно умер от инфаркта, последовав за бабушкой, скончавшейся годом ранее. Когда юного Гришу в первый раз вызвали в военкомат, выяснилось, что из-за экземы служить в армии он не будет. Это обстоятельство обрадовало маму, но лишь до тех пор, пока по этой же причине сына не приняли в институт по выбранной специальности – машиностроение. Другие дисциплины выпускника не привлекали, и он пошёл работать в совхоз. Отметим к чести Григория, что он не стал сидеть на шее у престарелой матери-пенсионерки. Жили они в маленьком подмосковном городке, где выбор для деятельности был небольшой, а в совхозе платили немного лучше, чем на местном заводе. Для начала его поставили ухаживать за коровами. Поскольку Гриша любил животных, он с огорчением и разочарованием наблюдал отношение к скотине доярок и скотников. Коров не чистили, плохо или вообще не убирали стойла, били и ругали последними словами. Как честный и жалостливый мальчик, он принялся добросовестно ухаживать за стадом. Питомицы сразу почувствовали Гришино отношение и приветствовали его радостным мычанием, старались лизнуть в лицо и оказывали другие благосклонные знаки внимания. Но один в поле не воин. Стадо было большое. Это на капиталистическом Западе считалось нерентабельно содержать вместе более двадцати коров. Ведь большее по количеству стадо в хлеву просто само себя травит. А в совхозе имелось около сотни голов и из-за плохого ухода коровы доились, как козы, имели жалкий вид и постоянно болели. Гриша не выдержал этого зрелища и ушёл в механизаторы, но из-за контакта с ГСМ его экзема сильно обострилась. Тогда он пошёл работать грузчиком на городскую текстильную фабрику. Теперь он ворочал тяжеленные тюки с хлопком. Довольно скоро новичок втянулся в эту трудную работу и сильно окреп физически. Вообще, он был видным парнем: рослым, крепким, хотя и несколько худощавым, с густой чёрной шевелюрой и большими миндалевидными карими глазами. Портила его какая-то подростковая угловатость, застенчивость и неуверенность в себе. В этот период он встретился со своей будущей женой. Оля работала ткачихой на той же фабрике. Во время обеденного перерыва им довелось обедать за одним столом. Гриша на минуту оторвал взгляд от тарелки с супом и увидел перед собой очень хорошенькую брюнетку с весёлым и смелым выражением лица, внимательно его разглядывающую. Встретив его взгляд, она засмеялась и сказала: "Наконец-то заметил! Мы сидим с тобой на этих местах третий день подряд, а ты ни разу не взглянул. Неужели я тебе не нравлюсь?" Он покраснел и забормотал: "Что вы, ты, что вы! Нравитесь, конечно, нравитесь!" Через три месяца они поженились.
Гришина мама была рада невестке, приняла её, как родную, она ей сразу понравилась. Правда, пугала новая родня. Все оказались пьяницами: брат, сестра невесты и мамаша-тёща Тесть вообще сидел в тюрьме за хулиганство. Но что поделаешь, сын сделал свой выбор. Похоже, Олечка не пошла в свою родню – такая весёлая и милая. Заблуждение! Оля не только усвоила семейные пороки, но в чём-то и превзошла в дурных склонностях свою породу. Для начала она вдрызг напилась на собственной свадьбе. Когда потрясённая свекровь попыталась её укорить, новоиспечённая супруга заявила: "Мамаша! Снимите розовые очки! Я пила и буду пить, что и сколько захочу. Помните, как я в первый раз пришла к вам в гости? Вы тогда заявили своему сыночку: "Гришенька! У нас такая гостья. Принеси сухого вина". И мне шёпотом: "Он у меня не знает вкуса алкоголя". А я знаю. Я тогда давилась вашей кислятиной, потому что сама пью только водку. Слышите? Только её, родимую!"
Молодой муж сам был в шоке, но не знал, как поступить и лишь беспомощно разводил руками. На другой день, проспавшись, молодая жена постаралась загладить вчерашний проступок ласками и наивными уверениями, что была не в себе и ничего не помнит. Но вскоре напилась на дне рождения супруга. Во хмелю она становилась сварливой, злой и несдержанной на язык. Было от чего впасть в отчаяние. Мать стала уговаривать сына, пока не появились дети развестись, а он не решался. Однажды уговоры свекрови дошли до ушей невестки. Она устроила страшный скандал и объявила, что беременна "и пусть только попробуют её выгнать, она подаст в суд!" Новость оказалась ложной, но Ольга заметила, как поменялось отношение к ней после этого сообщения, и стала использовать грядущее, якобы, материнство для шантажа. Она стала уговаривать мужа выселить свекровь, которая "мешает им жить" и твердила, что с появлением ребёнка у них будет слишком мало места. Гриша робко возражал. Невестка стала в открытую требовать выселения свекрови и, в конце концов, довела её до сердечного приступа. Приехавшая "Скорая помощь" не довезла пожилую женщину живой до больницы.
6
Казалось, внезапная кончина свекрови произвела на Ольгу впечатление. Она немного притихла. Выпивать стала реже и к мужу относиться терпимее. Как раз в это время у Григория опять началась экзема из-за хлопковой пыли, проникавшей через холстину тюков, которые он таскал. Ему снова пришлось уходить с работы. От отца Грише досталась старая, но ещё крепкая "Волга". На ней он стал "таксовать" и хоть что-то зарабатывать. Через год после смерти свекрови Ольга действительно забеременела, но рожать ей не хотелось, и она тайно от мужа сделала аборт. В маленьком городке трудно скрыть подобные вещи. Муж узнал и потребовал объяснений. Разразился скандал, в ходе которого обозлённая жена обозвала мужа маменькиным сынком, лентяем, лежебокой, неспособным нормально заработать и содержать семью. И вправду, время наступило трудное. В 90-е все предприятия в их городишке позакрывались. На такси ездили мало, а таксистов и законных и нелегальных стало много. Поэтому таксованием заработать было трудно. Отношения супругов становились всё более трудными. От тоски и сам Гриша стал попивать, но что ещё хуже – в этом состоянии садился за руль. Конец стал закономерным: он попал в тяжелейшую аварию, в которой погиб его пассажир и два человека в другой машине, в которую Григорий врезался на полном ходу. Следствие установило виновность Галанина. Он признавал свою вину и искренно раскаивался в содеянном. Ему дали четыре года общего режима. В тюрьме под следствием он наслушался ужасов про лагерную жизнь. А ранее обо всех "прелестях" заключения ему поведал шурин, отсидевший срок за воровство. Так что на зону Григорий прибыл запуганным до полусмерти. Ведь страх есть ничто иное, как ожидание беды, пока не состоявшейся. Такого человека нетрудно было сломать, и его сделали доносчиком, стукачом. В подобных делах лагерная администрация поднаторела давно. Гриша сам себя презирал за слабость и жалел, что согласился на доносительство, особенно, когда узнал, что бывает с обличёнными доносчиками. Однажды на его глазах из уличённого стукача "сделали Гагарина", то есть мужика запихнули в обычную тумбочку, забили дверцу гвоздями и сбросили со второго этажа. Уголовники презирали Гришу как типичного "фрайера", но на его счастье о сотрудничестве с администрацией никто не догадался.